Рыбалка с русалками

               В тот год было необыкновенно холодное лето. Однако сезон отпусков никто не отменял. И мы проводили его на рыбалке в деревне. На местном пляже никто не купался по понятной причине – все лето люди проходили в теплой одежде. А нам, рыбакам это было кстати. Именно пляж привлекал нас рыбным местом. Здесь, бралась стерлядь. С мужем старшей сестры, Володькой сложились тесные дружественные отношения, подкрепленные страстью к рыбалке. Мы практически пропадали на берегу Дона. Стерлядь ловилась нерегулярно, периодически отходила по своим надобностям. И тогда наши наживки атаковала белая рыба: подлещики, плотва и прочее, которая сама становилась приманкой для сома, обитающего неподалеку в яме. Сом беспредельничал,  бешеными поклевками заставлял нас нервно подскакивать и нестись во весь опор к хлопающему по воде удилищу. Вытащить его на не предназначенную для такой рыбы снасть шансов не было. Сом разматывал всю леску и без особого усилия рвал ее, иногда затаскивая рыбака в воду. Володька человек был азартный. Он не мог долго терпеть такого издевательства. И потому после недолгого совещания было решено удочки переоснастить и попробовать сома добыть. Задумано – сделано. И вот уже ближе к вечеру мы на пляже. Сначала поставили удочки для ловли живца. И, как бы поддерживая наше предприятие, как никогда стал браться подлещик. Не мешкая, приготовили мы предназначенные для сома удочки, насадили подлещиков и завезли их на лодке поближе к соминой яме. Ждать поклевки пришлось недолго. Однако была она какая-то странная. Все объяснилось, когда выбрали леску. На крючках висел целый пук водорослей. На двух других удочках пришел такой же улов. Мероприятие было безнадежно испорчено. До сих пор непонятно – откуда в ту ночь понесло по руслу столько грязи. На мой характер, так я бы смотал снасти и уехал ночевать домой. Но Володька был человек другого склада. Он не любил отступать. А я ему во многом потворствовал. Может в этом и был секрет нашей дружбы. Решили ждать до утра, чтобы возобновить ловлю. К тому времени изрядно стемнело и еще более похолодало. Я удалился к машине, которая стояла метрах в десяти за кустами, с целью поспать. В этот день в деревне гуляли свадьбу. И нам оттуда попала бутылочка, и мы прикладывались к ней периодически с целью обогрева. Однако это помогало мало, зато на сон тянуло. Володька решил спать на берегу на перевернутой резиновой лодке. Кое-как устроившись в салоне машины, укутавшись в ватник, я задремал, а вскоре и уснул. А очнулся от дикого холода. Я так, пожалуй, и зимой не замерзал. Ко всему еще, все тело затекло, и было крайне не комфортно. Я приоткрыл дверцу машины. Темь была невероятная, дальше руки ничего не видно. И тут я услышал звук, от которого замерло сердце и не исключено, что и волосы стали дыбом. Хоть и тихий, но довольно отчетливый и какой-то неестественно мелодичный, будто серебряный колокольчик, со стороны берега реки прозвучал  смех. Я остолбенел. Было реально жутко. А тут еще  полусонное состояние, да  и последствие воздействия алкоголя. И все же мысль о том, что на берегу пропадает друг, тормошила мой оцепенелый мозг. Что делать? А колокольчик смеха звучал еще и еще. Собрав все имеющееся мужество, пополз я через кусты к берегу. Глаза понемногу привыкали к темноте. Вот уже я вижу контуры лодки. Володьки на ней нет! Безрезультатно сверлю глазами ночь. Противно трушу, тем более, что с водной глади продолжает накатывать леденящий душу смех. В голове мысли о русалках, похитивших Володьку. И тут сквозь смех начинаю я улавливать  нечто человеческое. Какое-то бормотание с мужским тембром. И тут меня осенила невероятная догадка. Невзирая на дикий холод, на противоположном берегу какая-то подвыпившая компания парней и девчонок занимается ловлей рыбы бреднем.  Если бы я не догадался, то, наверное, сошел бы с ума. Я чувствовал себя скверно. Бросился к лодке. Володька свалился с нее и спал себе, прижавшись к ее борту. Впечатлений лично мне было больше, чем достаточно, поэтому я настоял о прекращении этой незабываемой рыбалки. Когда мы стали собираться, то выяснилось – подлещиков, которых мы наловили для использования в качестве живца и держали на кукане в речке, съели водяные крысы. И весь берег был усеян чешуей, как дополнительное издевательство к пережитому