Глава 9. Первое фиаско

                Глава 9.  Первое фиаско.
       Зотов  был уже в кабинете, когда пришел сосед.

       - Привет, ну, и какая  необходимость была срывать меня вчера, на ночь глядя?

       - Я же тебе сказал, нашлась третья. Всё совпадает.  Держи. – Протянул распечатку,  даже не взглянув.

       - Так, это хо-ро-шо. – Сразу углубился в чтение Зотов. – А чего не в духе?

       - Тебе показалось.  Дама пропала  третьего. Пошла на корпоратив и не вернулась.  Дома было не всё благополучно.  А в тот день разругались с мужем вдрызг.  Так, что заявление он отнёс не сразу – пока злился, потом обзванивал родственников, подруг, больницы, морги.  Только, когда понял, что всё серьёзно.

       - А сам не мог?

       - Нет, проверили в первую очередь. Там крепкое алиби.  А злился, потому, что  подозревал наличие любовника.

       - Что подруги говорят?  Любовник подтвердился?

       - Кто ж их спрашивал? Короче, я выезжаю, а ты мне собери всё от слухов, до фактов по всем неадекватам  в районе и прилегающим. По всем. Особенно меня интересуют слухи.

       - Почему не учётные?

       - Было бы слишком легко. Это не просто убийства. Здесь явно есть цель. Надо понять какая. Действуй.

       Егоршин быстро вышел.  Настолько быстро, что пришлось возвращаться за курткой.   Потому, что не мог видеть Зотова.  Аж, скулы сводило,  и кулаки непроизвольно сжимались.  Такое состояние он  почти не мог контролировать, и на чем свет стоит, ругал себя.  Ну,   какое право у тебя  вмешиваться в чужую жизнь? Она ничем тебе не обязана. Может спать с кем хочет. 

       Но Зотов! А, что Зотов? Не тебе чета, Аполлон. Намного моложе?  Это модно.  И, не только модно, но и полезно для здоровья.

       Егоршин не мог выбросить из головы  дурацкие мысли.  Может быть, поэтому и расследование в этот раз не шло.    В мозгу прочно обосновалась Ленка, и убираться оттуда  никак не желала. Иван искал в ней недостатки, приводил сотню аргументов против, не помогало ничего.

       Сама  Ленка раздумывать о чём либо себе запретила. Днём   работала, как каторжная. Нахватала заказов в желании забыться – теперь надо отрабатывать.  Сегодня заметила,  что синяк  существенно посветлел. Это воодушевило  на сотворение пирога. 

       Готовила она, вообще-то неплохо, но заниматься этим не любила. Чертовски обидно, когда за две минуты уничтожается всё, над  чем работала часами. Пирог был импровизированным, из масла, какао, печенья, но к чаю подходил идеально.

       После обеда вышла  на улицу, развешивать бельё. День так и просился на номинацию – самый лучший.  Солнышко такое ласковое, невероятно тепло.  Квася носится по лужам, задрав хвост.  Похоже, мыть придётся  не только лапы.  Ленка, облокотившись на  мокрый штакетник, смотрела на собачьи игры, когда её окликнула баба Нюра.
 
       - Полюбоваться вышла? Хорошо, как хорошо тут у нас. А воздух какой! Рази с вашими городами сравнится? Ты б детишек привезла сюда, чего они там травятся?

       - Баб Нюр, их теперь не привезёшь. Взрослые стали.

       - Ты то не бабка ещё,  Лен?
      
       - Да пока нет. Не до того им - карьеры, квартиры. И отдыхать  хотят на морях и океанах.  А не здесь.

       - Э-эх, дураки…
Бабка засеменила дальше по раскисшей дороге, а Ленка  нацепила стоящие у дверей лыжи.   Снег сильно осел, стал скорее  сростками обтаявших льдинок, и немилосердно  налипал на  давно не смазанные лыжи,  хрустел под ногами.  Но грех было не воспользоваться последним удовольствием уходящей  зимы.

       По проваливавшейся лыжне Ленка не спеша добрела до   злополучного оврага и прошла немного дальше.  Квася совсем ошалел и заразил весельем хозяйку.  Возвращались назад довольные и нагулявшие  волчий аппетит.

       Края оврага,  с которых ветер сдувал снег, уже обтаяли и островки прошлогодней травы  успели обсохнуть под  лучами.   Вдруг, Ленке показалось, что в траве что-то  светлое мелькнуло. Нагнулась и поднесла к глазам странный предмет -  старость не радость, а очков, для чтения  не захватила.

       Кусочек белого металла, сантиметра три всего, сувенирная ложка – загребуха. Амулет для притягивания денег. У самой такой сто лет  обитает   в укромном месте в кошельке. 

       Повертела в руках. Надо сказать Диме, он ведь практически на месте преступления лежал.  Вдруг важно?

       А с другой стороны, может,  давно тут валяется. Ленка ещё раз огляделась по сторонам,  всё ли заметила? Но больше находок не было.  Сунула ложку в маленький нагрудный карман куртки и застегнула молнию.
               
                *        *        *

       Егоршин съездил в область, можно сказать, без толку. Убитый горем муж только пускал слюни.    Подруги ничего не знали.  Но у следователя привычно зудела спина – по дате рождения 01.02.1974, снова выходила 6.  По имени, правда,8.  Но Егоршин уже знал, что взял след.

       Перерыв массу литературы по всевозможным ритуалам,  он не нашел, что могло бы связывать  шестерку с человеческими жертвоприношениями. Извлечение сердец  широко практиковалось на другой стороне Земли. Там смерть на жертвенном камне ступенчатых пирамид считалась почётной, и часто была добровольной.  Сердца  сырыми съедались жрецами, а тела отдавались простолюдинам -  каннибалам. Они гурманами не были и жарили мясо на кострах.
 
       Монетки на глазах встречались  во многих религиях. В истоках же, древнегреческие легенды.  Там они являлись платой лодочнику Харону, за переправу через  реку Стикс в царство мёртвых.

       Нумерология зародилась у шумеров, и расползлась по миру.  Сами жертвы блондинки с  тонкой светлой кожей.  Арийско-скандинавский тип.  А это уже гиперборейцы. 

       Что, что  всё это объединяет? Три человеческие жертвы – это вам не барашек, или чёрный петух. Во имя  чего гибнут люди?

       Место убийств ни по одной из жертв не обнаружили.  Да в любой квартире  это могло быть сделано, чёрт возьми.

       Кому  и для чего нужны сердца? Для пересадки? Вполне.  Тогда квартира  не совсем подходит.  И квалификация   прозектора должна  соответствовать. Не каждый сможет так чисто выделить орган – по мнению  патологоанатома.

       Ещё дурь, которой накачивали жертв.  Формулы нет до сих пор. Но они испытывали блаженство,  даже  в  момент такой страшной смерти.

       Жених и любовник, в двух  случаях из трёх.  Он  вполне  может быть и одним лицом.

       Одни вопросы, на которые пока нет ответов.  Впервые  за всю карьеру, дело  Л-ского потрошителя, оказалось ему не по зубам.  Не было даже нити, потянув
которую, дело раскрутилось бы, как по маслу.

       Впереди  выходные. Нового ничего нет, и Егоршин, отзвонившись матери, направился в Москву. Побуду с семьёй, развеюсь.   Видеть у Ленкиного дома машину Зотова, доставляло ему почти физическую боль. Ревность? Да, ну. Откуда? Он вообще никогда не был ревнив.

       Дома, соскучившиеся внуки, с живого с него не слезли. А ночью снова не смог уснуть. Жена вздыхала рядом, но молчала.   Среди ночи не выдержал. Ушёл на кухню,  пил водку вприкуску с видом из окна. 

       Только подумав о том, что в понедельник снова увидит  смазливую рожу Зотова, заскрипел зубами.  Чёрт, угораздило!

                *      *        *

       Понедельник не принёс ничего нового.   Сухо поприветствовав  соседа,  Зотов положил ему на стол несколько листов. Понятно,  искать  злодея среди душевнобольных  не стоило.  Это мог быть только высокообразованный человек, знающий нечто, другим недоступное.  Или выдумавший новую религию.

       Как такового психиатра в посёлке не было несколько лет.  Врач  приезжал пару раз в месяц из области.  Ничего определённого он, конечно, сказать  не мог. Посоветовал обратиться к бывшему.  Им, к счастью, оказался  Рафаэль Зотов, отец Дмитрия.

       Он, будто  король, сошедший со средневековых полотен. Такой импозантной внешности и незаурядного ума  собеседника, Егоршин, пожалуй, пока  и  не встречал. 

       Не менее впечатляющим оказался и дом  Зотовых.  Старый, возможно начала прошлого века, но в прекрасном состоянии.  Серое, неокрашенное дерево  с большими  окнами под тяжёлой,  с мансардой крышей  прекрасно гармонировало  с зелёными лужайками и ухоженными деревьями  сада.

       Егоршин  чувствовал себя  как на  киношной генеральской даче 40х годов.  И в доме  масса занятного.  Только  глубоко старинная  мебель, картины.  Маски  со всех концов света,  скорее всего, ритуальные.  И, похоже, с историей.   Разрозненная коллекция  холодного оружия. Странные, сюрреалистические статуэтки.  Множество предметов непонятного назначения и происхождения.

       Но, затянувшаяся на несколько часов беседа, ситуацию никак не прояснила. Зато,  старый врач  профессионально нарисовал психологический портрет  злодея,  почти полностью соответствующий  представлению Егоршина.

       Ввиду полного отсутствия результатов по делу  Ивана отозвали в Москву.  Каждый день он созванивался с Зотовым, с ужасом ожидая 2.04.  но, предполагаемый труп так и не появился.   Егоршин же был уверен, что труп есть, просто не обнаружен. Преступник стал осторожнее.  Ещё одно доказательство, что  действует не маньяк, которым  подспудно  движет желание,  так или иначе, прославиться.
 
       Злодей  убивает в определённый день.  Если эта версия верна, то следующее убийство  будет 1 мая.   И шестёрка будет закрыта? И эта сволочь, погубившая столько жизней, окажется  безнаказанной. 

       Егоршину  особенно было жаль детдомовскую девочку. А по второй жертве сведений так и не поступило.

       Работая в Москве по другим делам, это  первое  фиаско никак не оставляло  его.    Первое фиаско по сердечному душегубу и Ленке.
                08.01.21

http://proza.ru/2021/01/09/1693