88 год. Гл. 42. Без тормозов

Глава 42. Без тормозов.

Как ни в чем не бывало, опять резвятся сзади на своём участке мои дочурки. Пока ещё не страдает от жары жена. Машина снова бежит прытко – кажется, всё страшное уже позади, и от этого стремительно улучшается моё настроение.
Без осложнений мы добираемся до села Мерке, сворачиваем и вписываемся в движение по трассе Алма-Ата – Ташкент, и радуют глаз разворачивающиеся, с детства родные, пейзажи. И всё притягивают взор выскакивающие из дымки, слева, снежные горы Тянь-Шань. Нет для меня более желанного зрелища…
Я пытаюсь привлечь к горам, к этому шедевру дикой природы, внимание моих детей. Но их не трогает вид гор. Прильнули на миг к окошку и тут же, вернулись к своим делам. В их детских душах совсем другое восприятие красоты. И царапает внутри непроизвольная глупая обида, Боже, – смотрят мои кровиночки на мир – не моими глазами…

Полюбоваться видом чудо-гор из детства, это всего лишь миг. Очень скоро, всё своё внимание я должен сосредоточить на движении. А оно на трассе Алма-Ата – Ташкент интенсивно не в меру. И я как будто заново учусь водить усечённую в возможностях торможения, машину.
Вообще нет и речи, чтобы кого-то обогнать. Большая скорость, которую я могу себе позволить – семьдесят километров в час. И ещё, не могу позволить себе, держать дистанцию от впереди идущей машины – ближе, чем метров сто…

Когда, в силу меняющейся обстановки, требуется тормозить, очень неохотно замедляют свой бег мои Жигули. Скорость автомобиля не вписывается в общий ритм трассы. Меня, то и дело, нагоняют идущие с более высокой скоростью участники движения. Обходят, и так как встречное движение на трассе, тоже, очень плотное, вписываются в строй прямо передо мной, ломают мою дистанцию и заставляют экстренно замедлять скорость вынужденно ленивым торможением, чтобы безопасную дистанцию вновь восстановить. И едва это удаётся сделать – опять, обгоняет очередной торопыга, и опять, изо всех сил выжимая упругую педаль, я очень медленно торможу… Выматывающая ситуация, но всё-таки, я как-то приноравливаюсь к ней.

До Джамбула остаётся километров тридцать, когда во время очередного торможения, неожиданно, вновь без сопротивления, проваливается бессильно до основания, педаль в пустоту. Вновь машина перестала на неё реагировать, и только просторная дистанция до переднего автомобиля, да ещё ручной тормоз, так, символически делающий вид, что тормозит, помогают избежать столкновения.
Всё-таки, ушла из системы тормозная жидкость окончательно, – мелькает в голове.
Но до города – уже рукой подать и резко сбавив и так, невысокую скорость, черепашьими темпами я продолжаю упорно двигаться вперёд, теперь уже управляя движением только через силу тяги мотора и надеясь только на ручной тормоз, который поможет остановить окончательно машину, разве что, при остаточном подкате.

Ладно, здесь на трассе, – а как всё это будет выглядеть на оживлённых регулируемых светофорами перекрёстках в Джамбуле, который мне надо пересечь насквозь?.. Перспектива холодит и пугает, но внутреннее чувство подсказывает, – ты справишься.
И действительно, полагаясь на знаки с указанием главного движения, я как-то неожиданно для себя, обхожу большой город справа по каким-то второстепенным улицам, практически без светофоров. Я даже не знал, что в Джамбуле есть такой путь и нащупал его совершенно случайно. Но факт есть факт, и вот, уже дымит невдалеке рыжим дымом суперфосфатный завод, и опять, я вклиниваюсь в кишащее автомобилями движение на трассе, теперь уже – Джамбул – Чимкент.
И до моей, родной Бурно-Октябрьки всего-то остаётся шестьдесят километров. Совсем ничего, но там, на середине, ждёт ещё опасный высокогорный перевал с предостерегающим названием – Куюк. К счастью, на направлении следования он всё время идёт на подъем, и для меня движущегося медленной тягой самое важное, чтобы во время подъёма, вдруг, не заглох мотор.

И всё-таки – дорогу осилит идущий! Я неуклонно приближаюсь к конечной точке путешествия. Всё внимание вот уже, сколько времени, крайне обострено и полностью сосредоточено на управлении автомобилям. И конечно же, я не могу не замечать, что последние километры растянутые преодолением в часы, со стремительной скоростью, обратно пропорциональной скорости движения, с трудом переживаются и буквально, превращаются в настоящий ад для моих пассажиров.
Самый пик жары! Не получающий естественного охлаждения, за счёт встречного напора воздуха, из-за малой скорости движения, мотор, постоянно перегрет. Стрелка датчика температуры, особенно на перевале, вот-вот достигнет красной запретной отметки…
Несмотря на полностью распахнутые оконные створки – в салоне царит невыносимая жара и духота. Иссякло, кончилось терпение. Заметно приуныли и начинают капризничать дети. Потихоньку начинает роптать Рома, я изо всех сил стараюсь не обращать внимания на её тихие стенания, лишь изредка, резко, властно, бросаю в её сторону

– Потерпи, ещё несколько минут, осталось совсем немного…
И заклинаю, не знаю кого, – лишь бы она, хронически не переносящая сильной жары, не свалилась в обморок, лишь бы не свалилась…
Благополучно преодолённый перевал обрывается на излёте высоты. Ещё несколько томительных минут – и вот оно, разворачивается в низине, и манит зеленью бесчисленных деревьев моё родное село. И всё-таки, я до него добрался!..
Глушу мотор у синих ворот дома моих родителей, первым делом вытаскиваю детишек в тень, и стучу в окно. И крепится изо всех сил, не показывая вида, как ей плохо, более всех нас намучавшаяся в дороге, моя жена.   
И бегут, распахивая калитку, навстречу моей семье совсем не ожидавшие гостей растерянные родители. При виде их  беззаботная лёгкость возвращается в моё сознание и сразу сваливается с плеч изматывающий тяжёлый груз бесконечно долгой дороги. Как-то сразу становится ясно – всё самое тяжёлое позади. И уже даже не верится, что всё то, что происходило всего-то с десяток часов назад, – происходило с нами.

Услышав, что мы попали в аварию, укоризненно, и где-то даже сурово, смотрит на меня отец. И я понимаю, что какой бы случайной и непредвиденной не была цепь обстоятельств, – во всём происшедшем, виноват только я, безрассудно увлёкший всю свою семью в авантюру длительного рискованного, и как оказалось, очень опасного путешествия.
И всё-таки, когда опять и опять анализирую случившееся, – мучает и мучает меня невольный вопрос:
– Ну, каким это боком, в абсолютно понятный и объясняемый материально, реальный расклад последних событий, вписывается та, далёкая, карагандинская, нахальная и напористая цыганка, пожелавшая, чтобы я сгинул в дороге?..
И нет у меня на эту нестыковочку, выбивающуюся за рамки материального учения, никакого ответа…