Гагенпоппен

Жизнь - коробка шоколадных конфет. Подпустил к ней женщину - распрощайся. Может она и вернётся к тебе через шесть рукопожатий, как новогодний «Коркунов», но это не факт. Реальные женщины никогда не дарят своим мужчинам носки, они дарят чулки. Умные - предварительно надевают. Хитрые - на себя. Сильные - сразу же на предмет своей страсти. Мужчина же, как лимон — никогда не знаешь, куда брызнет.
— Где ты был?
— С друзьями.
— А почему духами женскими пахнет?
— От тебя вообще двадцать лет пахнет женскими духами, я тебе хоть слово сказал?
То ли дело шоколадное масло. Кто из моих сверстников в детстве не слышал от мамы сакраментальное: «А маслица тебе в попочку не положить?» Привычке просчитывать свои ходы на несколько шагов я обязан именно этой «невинности». «Зачем?» «Чтобы не слиплась». «Чтобы не слиплась». Почему все лучшие фразы в этой жизни традиционно состоят из трех слов? «Я тебя люблю» … «Иди к чёрту» … «Налейте мне выпить» … «Чтобы не слиплась» - и я учился домысливать. Масло, которое можно положить, могло быть только сливочным, по итогу действа оно непременно должно было расплавиться и превратиться... в шоколадное. Ах, шоколадное масло - полный синоним счастья моего детства.
— Иди сюда! - кричит она из спальни.
— Что ещё?
— Иди, увидишь!
— Ну?
— Глянь, какая я хорошенькая...

Женщина, как время: иногда течёт, иногда уходит, иногда не знаешь, как его убить. Но, Господи, как же она летит! За всей этой суетой мы и не заметили, как на лавках перед подъездами, выросло новое поколение бабок одна тысяча девятьсот семидесятых годов рождения. Сидят, влюблённые, ждут, пока их мужики-одногодки навстречаются с девушками, рожденными в шестидесятых. «На чужом несчастье счастья не построишь!» «Да не брала я твою бутылку, не брала!»
Любое искусство заканчивается ровно там, где начинается искусствоведение. Ведь что такое «семидесятница»? «Милая, как там наш вечерний минет?» «Ах, дорогой, так голова болит! Сделай в стакан, я потом выпью». “Шестидесятниц” в детстве бабушки пугали будущей работой на почте, где они будут стоять, высунув язык, чтобы люди конверты об него заклеивали. Им такое нипочем. «Вам и не снилось!» «Мы и не спали!»
— Девушка, вы так прекрасны в этом вечернем туалете!
— Мужчина, вы что, охренели, закройте дверь! С этой стороны, я сказала!
“Семидесятниц” раздражают мужчины с чувством юмора. “Шестидесятницы”, в отличии от них, слабы на юморок (не путать с передком). “Семидесятницы” — умные, “шестидесятницы” — опытные, они знают, были бы умными, никогда не были бы такими опытными. У "семидесятниц" имеется специальная пара губ, чтобы наговорить тебе всякой херни. Зато и кричать в постели - именно их удел (откровенней всего получается: "Волосы! ВО-ЛО-СЫ!"). У "шестидесятниц" — всегда наготове есть ещё пара пар, чтобы в случае чего извиниться. "Шестидесятницы" — женщины хоть куда. В поколении "семидесятников" хоть куда в основном мужики.
— Ах, это предновогоднее настроение, запах ёлки, вкус мандаринок. Налейте даме выпить...
— Не вопрос. Мандаринку?
— Мандаринки — удел слабых. Сильные женщины едят лимоны и запивают их коньяком. Кстати, я ищу человека, умеющего продолжать разговор после слова "ясно"...
— Понятно...
В общем, познакомились как-то неудовлетворённая женщина и неопохмелившийся мужик. Зная женский характер, нужно иметь море терпения. Зная мужской, к терпению нужно добавить ещё и ящик вискаря. Судьба неотвратима. Звёзды сошлись!
— Сколько лет вы мне дадите?
— По губам — семнадцать, по бровям — шестнадцать, по цвету лица — не больше двадцати, итого — примерно пятьдесят три.
— А я смотрю, ты - математик! Знаешь, наверное, что в жизни, как в шахматах: потерял королеву - наслаждайся пешками?
— Ферзь, ёклмн, ферзь! Те, кто называет ферзя "королевой", созданы для того, чтобы играть исключительно в "Чапаева".
— Мда... Не даром говорят, что интеллект дан человеку лишь, чтобы постоянно осознавать, какой он, в сущности, придурок…

Сам я, конечно, тоже не новенький. Куда не приду, только и слышу: «Господи, опять ты!», и это, знаете, мотивирует. Но богом быть трудно. Если храплю, не стоит меня толкать в бок — я сбиваюсь и начинаю сначала. Если и просыпаюсь, то как старый ламповый телевизор. Полчаса после включения ни звука, ни изображения. Зато потом у меня всё хорошо, но фиг его знает, сколько я ещё выдержу.
— А что ты загадала на Новый год у Деда Мороза?
— Ничего не успела попросить... Ни любви, ни денег, ни приличной работы. Даже мыслей никаких нет. Это значит, что я бессмысленная? Или бестолковая? И есть ли мне толк от этой моей бессмысленности?
— А готовила что?
— Стихотворение. Потом пошла по соседям…
— А если сейчас зайти по второму кругу?
— Ну, тогда, наверное, так: «Мечтаю стать бессмысленной бестолочью, чтобы кроме «чё купить» и «чё пожрать» более ни чё не беспокоило». Да, и ещё «с кем переслать» …
— Переслать?
— Ну да. Судя по тому, что процент людей, читающих это слово с первого раза правильно ничтожно мал, буду считать себя понятой. А ты? Что ты себе загадал?
— Признаться, лучше его списка девочек, которые плохо вели себя в ушедшем году, мне ничего на ум как-то не пришло. Но про существование самого Деда Мороза жена смеётся, а мама — улыбается. Так что стоит ли об этом?
— Стоит, а ещё можно начать шепелявить.
— Зачем?
— Чтобы продолжать пить на пососок! А ты не желаешь отхотеть меня?
— Ну, с учетом того, что «от» - приставка отделяемая...
— Заодно поможешь обналичишь мне деньги, которые вы все мне тут в праздники понажелали.
— Последний лимон был лишним?
— Кому? Мне? Хочешь, прямо сейчас подумаю в трубочку?

И это - лжизнь, жризнь, жырзнь. «Я тебя люблю» - три слова, десять букв, море проблем. «Пельмени» - одна тарелка, тридцать пять штук, со сметанкой - обалденно. Я тоже считаю, что откровенным можно быть только с теми, кому в определенный момент можно сказать: «пойдём полежим». Ведь когда игра заканчивается, и ферзь-королева, и пешка, и уж тем более король, все всё равно попадают в одну коробку. Любой хороший секс, в конце концов, лишь аббревиатура из сна, еды, книг и сериалов. Так что стоит ли ломать удовольствие от партии, исход которой предрешен заранее? Тем более поколению, помнящему вкус шоколадного масла.
— Ну, и что у нас с тобой на личном?
— И не спрашивай. На «п» начинается, на «а» заканчивается.
Время портит всех. Просто продукты приходят в негодность гораздо быcтрее, и это заметно.
— У тебя что, появилась другая женщина?
— Вот именно!
У каждого свое счастье — щясьтье, стчастье, сщасьтье, стчасьтье, щастье, сщастье, стщастье… Вы думаете написано неправильно? А где вы видели идеальное счастье? Главное, чтобы оно было! Но как же всё-таки важно, иметь человека, который если что, не приведи Господь, разлижет.
— Не ври мне, я тебе очень хорошо знаю.
— От «а» до «я»?
— От «п» до «р»!
Реальность неизменна ровно до тех пор, пока условности имеют власть над условиями. Наша беда в том, что мы перестали принимать жизнь так, как она есть. Мы постоянно ищем в ней смысл, в ней и во всём, с чем сталкиваемся, что нас окружает, что мы слышим, видим и читаем. И все эти неимоверные усилия только ради того, чтобы, боже упаси, не найти смысл в самих себе. Из страха попытаться поискать. В нас так глубоко въелось булгаковское "никогда и ничего не просите!", что мы забыли, в случае с жизнью "сами предложат и сами всё дадут!" не работает, будь ты хоть трижды Мастером и даже в чём-то чуть-чуть Маргаритой. Все мы сумасшедшие, но тот, кто умеет анализировать собственный бред, становится философом. Всех нас в детстве обманывали. Она не слипается!
© 02.02.2021 - 09.01.2021