Оформитель-2

                «Начало»

            Что говорить, я и в Мореходке не проявлял себя с творческой стороны, хотя те, кто умел рисовать, всегда пользовались большим авторитетом среди преподавателей и своих однокурсников. «Художники» получали немало поощрений. Это и гарантируемые высокие оценки по предметам или дополнительные увольнения в город, а некоторым предоставлялся внеочередной отпуск для поездки домой. Это считалось высшей наградой. В общем, если ты художник, - ты «король», тебе всё дозволено. Но и работы у них было предостаточно: постоянно приходилось обновлять наглядные пособия в кабинетах, о чём постоянно просили преподаватели. К определённым датам выпускались праздничные газеты, писались лозунги и плакаты. А я, при этом, не чувствовал никакой тяги к такому виду деятельности и никогда не завидовал им.   

            На что меня хватало, так это портить столы. Где бы я не сидел на занятиях, обязательно оставлял после себя метку: шариковой ручкой изображал своих любимых «Битлов» и в очередной раз, будучи уличённый в этом, приходил в кабинет с тряпкой и раствором щёлочи,- тщательно, до блеска оттирал стол.

            Наконец, закончена мореходка. По распределению попадаю в Новороссийск. Это большое счастье для меня! Но происходит небольшая заминка: моё судно ещё на пути домой и только прошло Гибралтар, а это дней семь до Новороссийска. Делать нечего. Я поселился в гостинице «Бригантина» и стал отсчитывать дни до подхода моего танкера.   

            Пока он придёт, пока погрузка – это минимум ещё неделя. Что же делать, чтоб не свихнуться? Валяться в номере и считать мух на потолке? Нет, увольте – это не для меня.

            Я хорошо помню этот затасканный номер журнала «Огонёк» за апрель 74-го года. Вначале в нём шли передовицы о достижениях народного хозяйства с эпохальными фотографиями, и среди них я раскопал фотопортрет молодого строителя с довольно мужественным лицом и в шапке ушанке. Всё, буду рисовать?! Вот только чем? У меня не было ни бумаги, ни карандашей. О краске и думать было нечего.

            Обшарив все городские магазины, обнаружил, что во всём городе нет простых графитных карандашей. Если кто помнит, они выпускались под названием «Конструктор». Да, Новороссийск - большой нефтеналивной порт, а такой мелочи, как простой карандаш, в нём днём с огнём не сыщешь. Я был в полной растерянности, совершенно не зная, что делать. И вдруг ура!.. в одном магазине набрёл на карандаши «Живопись» - купил красный и синий. Чёрного в продаже не было.   

            В своём чемодане раскопал не начатую записную книжку, вот в ней я и сделал свой первый рисунок. Он был выполнен синим карандашом и изображал собой некого дядечку с довольно брутальной физиономией и в шапке ушанке. Портрет мне очень понравился! Победа! Я умею рисовать?! Я очень хочу рисовать! И вообще…, я художник! Удивительно, как это желание так долго таилось во мне? Не поздновато ли спохватился в свои двадцать два?..

            Всё, с этого момента, я стал рисовать постоянно и вполне осознанно. Из «Огонька» я перерисовал всех, кого только можно было. Моя книжечка до последней страницы заполнилась различными персонажами. От всей этой затеи я находился в приподнятом состоянии, что придавало мне силу духа и уверенности в себе. А книжечка в последствии, залитая морской водой, и по сей день хранится у меня в книжном шкафу на даче. Изредка, я бережно беру её в руки и с ностальгией всматриваюсь в её пожелтевшие страницы, с размытыми рисунками на них.

            За работай незаметно пробежали дни. Мой танкер пришёл в конце недели. А я, в беседе с помполитом, на его вопрос: «Чем вы можете помочь нам в свободное от вахты время?" Не раздумывая выпалил: «Я художник!»

            Могу представить с каким гордым видом были произнесены эти слова, которые потом я буду произносить ещё много раз, и они станут служить мне волшебным пропуском в самых затруднительных ситуациях.

            Не успели выйти в рейс, как мне пришёл первый заказ. Предложили каким-то образом украсить стены в курилке. Я с удовольствием согласился. Курилка на танкере – это особое место, где собирается вся команда и почти в одно время.   

            Долго думать над темой не стал, - пошёл по пути наименьшего сопротивления. Решил изобразить волка из «Ну, погоди!» В то время этот мультик имел большую популярность в народе. Волка рисовал по памяти: с сигаретой в зубах, в расстёгнутой рубашке, с гитарой и выпученными глазами. Моя работа многим пришлась всем по душе. Доктор предложил мне сделать такое же изображение на дверях его медпункта, но только там волк должен был быть в белом халате и такой же шапочке.

            Не знаю почему, но волка-доктора, я так и не закончил. А увлёкся рисованием для себя. У меня был припасен блокнот для рисования и пару папок для черчения. Я что-то перерисовывал из журналов. Потом стал брать фотографии у друзей. Удивительно, но им нравилось то, что я делал. Как я помню, в портретах совсем не получались глаза: они походили на пуговицы, это чуть позже я додумался, как правильно их рисовать, а сейчас приходилось довольствоваться этим.

            Но я не только работал с фотографий, но иногда пробовал изучать натуру. И один из первых натурных рисунков – был мой автопортрет. На мой взгляд, он получился вполне достойным. С листа бумаги на вас смотрит молодой человек с пронизывающим взглядом. По этим глазам можно определить с каким напряжением и ответственностью я подходил к работе. Сколько торжества и гордости было в этом образе. Я был молод, передо мной расстилались морские просторы, своей таинственностью тянули к себе дальние страны и вот сейчас, уже не в первый раз идём на Кубу: в страну пальм, бананов и пленительных креолок!

            И на Кубе я продолжал делать рисунки с натуры. Пейзажи, которые я видел: особенно раннее утро, когда солнце только восходит над морем, покоряли меня до глубины души. Мне всё это представлялось нереальным миром. Такое сочетание красок могло быть только в фантастических фильмах. Меня, так захватывало это зрелище, что я тут же начинал рисовать и до завтрака успевал наметить основы, а вечером после работы, сильно намаявшись на жаре в машинном отделении, принимал холодный душ и вновь садился за рисунок. И так все полгода, которые мы проработали на острове Свободы.

            А по приходу в Туапсе, я по сути сбежал с парохода, сообщив о своём уходе только старшему механику. Собрал пожитки и прямиком на вокзал. Билет до Москвы на ближайший поезд, и домой… где так рано меня никто не ждал...(продолжение следует)
               
                январь 2021г+к