Три Деда Мороза

Вечер, 30 декабря. Звенит  пронзительный дверной  звонок.
- Ой, мамочка,  это Дедушка Мороз! – Нарядная четырехлетняя девочка радостно запрыгала, подбежав к двери, кинулась открывать.
-Это я, я... Открывайте! – глухо донеслось из-за двери.
- Лизочек, не надо… я сама. – Молодая еще, но с грустинкой в глазах, женщина, смахнув крошки с фартука, заторопилась из кухни в прихожую. «Странно, вроде бы рановато еще, обещали к восьми подъехать, институтские Дед Мороз и Снегурочка…» – думает она.
В квартиру врывается соседка, хохочет.
 - Поверили… Да, не ждите, раньше полу… Ох!..- получает ощутимый тычок в бок от хозяйки  и перестраивается на ходу. – Скоро, скоро уже подкатит Дедушка Мороз!
Роется в кармане домашнего халата, выуживает карамельку: - На, вот пока… От бабки Снегурки конфетку…Ха-ха… А у меня сахар закончился, выручайте, завтра куплю, отдам…
 В «завтра» за год  накопились уже  и соль, и яйца, и мука, и много еще чего по мелочи, но это пустяки. Ведь завтра Новый год, и приличных два  куска   соседкиного  вкуснющего торта им с Лизой обеспечены. Жили они с толстой шумной тетей Людой душа в душу.
- Тетя Люда, а правда, Снегурочка ваша внучка?..  - переиначила слова соседки любопытная Лиза. – А почему тогда Дедушка Мороз  с вами не живет?.. – округлила глаза.
-Ой, мороз-мороз, не морозь меня... Холодно было, вот я его и прогнала…  - соседка потрепала Лизу по макушке, поправила бант и ушла. Пришлось объяснять, что  тетя Люда пошутила.
Поужинали, причем,  Лиза сохранила для Деда мороза куриную ножку, ну, мам, а вдруг он голодный, он же с Северныва полиса идет…
Посмотрели мультики. Почитали книжку. Посмотрели в окно. Там падал  густой, хлопьями,  снег. Деда Мороза не было. Без пяти девять. Женщина пожалела, что рассказала дочке о Деде Морозе, пусть бы был сюрпризом лучше. Вот где они заплутали?..
-Мама, а вдруг он не придет? Снег такой большой- большой… Девочка приготовилась заплакать.
- Придется мне его встретить, лапуля.  Вдруг, и правда заблудился? Ты ведь не побоишься с Томасом дома минут на пять   остаться, пока я Дедушку Мороза поищу? А где же кот?.. обиделся, наверное, мы о нем сегодня совсем позабыли с тобой…
Томас, лохматый рыжий котяра,  рад был отдохнуть, похрапывал в Лизиной комнатке.
-Давай-ка наряди котика, чтоб он тоже был красивый.
Нашли новогоднюю мишуру, Лиза послушно залезла на кровать, принялась гладить кота, уговаривать, чтобы  разрешил повязать бантик себе на шею. – А то Дедушка Мороз тебе подарок не даст.
  Женщина могла не волноваться: кот терпел  от Лизы все. 
Она быстро забежала на кухню, захватила припасенный на 31 декабря «подъёлочный» кулек, пакетик «Вискаса» (Лиза о коте обязательно вспомнит), из  шкафа в коридоре вытащила пакет с обновкой, взятой в долг у знакомой челночницы,  выскочила на площадку. Так, кто тут у нас самый высокий?.. Сосед справа, Василий.  Постучала в дверь.
 – Вася, выручай, будешь Дедом Морозом, а то моя дочка слезами изойдет, пока дождется. Загулял где-то наш институтский «дедушка»…
- Снегурка, небось, симпатичная, - ухмыльнулся сосед. Жена погрозила ему пальцем, засуетилась: «А во что наряжать-то будем?». Нашелся яркий восточный халат, на ноги – старые валенки. Шапка женина из белого песца. Подпоясали гирляндой. Мишурой обмотали швабру, стала настоящим посохом.  Щеки,  нос  густо размалевали красной помадой («на Новый год, Тань, от меня такую же получишь!»).  В кухонный мешок кинули подарки.
-Ну, я пошел!..
- Куда? Без бороды?!
Задумались. Соседка подняла палец: «Йес!»  Кинулась в ванну, принесла длинную мочалку, настоящую, лыковую. Подвязали ленточкой за ушами, нашлись две пластмассовые снежинки, нацепили на «бороду».
-Ну, идем…
Тук-тук,  посохом в дверь. – Открывайте, люди добрые! С Новым годом! Толкнул незапертую дверь. Лиза затопала к двери, с котом в руках. Глаза-блюдца: какой Дедушка…странный, высокий. худой
- Мам,.– за руку тянет, - а почему он такой, без шубы?…У нас в садике был то-о-лстый! Ему в халате холодно…
Дедушка  Мороз не растерялся.
-А ты знаешь, девочка, откуда я к тебе пришел?
- С..с Северныва полиса…
- А вот и не угадала. Я у маленького мальчика был, в Узбекистане, там сейчас жарко. Весь вспотел, вот его папа мне свой халат и  подарил…А потом смотрю, к тебе опаздываю. Ну, я и побежал, как был, …в самолет. А тут зима…
- Мамочка, а давай мы ему шубу твою подарим! Лиза жалостливо погладила Деда Мороза по поле халата.
-Э, девочка, ты не беспокойся., шуба на другом самолете летит. Ты мне вот лучше стихотворение расскажи, а я тебе подарочек подарю.
- А Томасу?
- А ему первому…  Выудил из кармана «Вискас». -  Ну, показывай  елку.
Лиза побежала в большую комнату, потянула Деда за собой, держась за халат. В вазе стояли несколько еловых веток, подобранных на елочном базаре. Дедушка Мороз крякнул, но похвалил: «Хорошая елочка!» А потом была маленькая елочка, которой холодно зимой, и танец снежинки, разученный  в садике. И гирлянда на еловом букете  переливалась, и Дед  Мороз торжественно принял тарелочку с куриной ножкой от Лизы и стопочку из «деловой» бутылки, которая предназначалась  сантехникам или слесарям,   от её мамы . Жена помаячила ему  забытым у двери посохом. Праздник удался. Девочка подарила Дедушке Морозу  пластилинового зеленого ежика, а он торжественно вручил ей кулек с конфетами и  красивое платье в красивом пакете.    
  Лиза, счастливая, уснула в обнимку с котом, в новом платье,  ни в какую не дав себя раздеть. А перед сном успела подумать – красивая у Дедушки борода. Надо было подергать.  А снежинку себе забрать.
«Служебные» Мороз и Снегурочка заявилась к одиннадцати,  уже изрядно навеселе. Женщина их знала.  Мороз работал на соседней кафедре, писал диссертацию, она приятельствовала с ним,   а Снегурка  после школы работала тут же лаборанткой. Готовилась к поступлению в институт.  «А где наша Лиза?!...» - закричал было Дед Мороз и толкнулся в закрытую дверь детской, но женщина быстро перенаправила его и хихикающую Снегурочку в большую комнату. Потом она отпаивала их горячим чаем, а поздние  визитеры рассказывали о своих злоключениях. Оказывается, водителя неожиданно поменяли, первый внезапно простудился, а второй, человек семейный, согласился при условии, что сначала заедут к его детям, а это на другом конце  города.
- Вот так вы и оказались последними, - объяснял дотошно Дед Мороз. – Ну,  хорошо, что мы со Снегурочкой  тут рядом живем ( та смущенно закрыла ему рот ладошкой),  до дому пешком доберемся. Он  нас  у подъезда высадил – и был таков.
- Как бы вас в вытрезвитель по дороге не забрали, - съязвила все-таки женщина.
- Да теперь-то я  уж как стеклышко, - бормотал Дед Мороз, - спасибо тебе, добрая женщина.
-  И главное, в каждом доме наливали…  Вроде интеллигентные люди, в вузе работают… А откажешься – обидишь, - извинялась Снегурочка, лаборантка подневольная, незамужняя.
- Совет вам да любовь, - проводила гостей до двери женщина. – На свадьбу не забудьте пригласить.
Постояла, послушала топоток  быстрых молодых ног, вздохнула…
 Женщина уже собралась ложиться спать, но вдруг  звонок пискнул тоненько. Она вздрогнула, но открывать не спешила. Догадывалась, кто там.
 Несколько дней назад, в автобусе, куда они с Лизой с трудом забрались, чтобы поехать к родственникам на воскресный семейный  обед, женщина  вдруг  словно споткнулась о чей-то взгляд. Подняла глаза – впереди, у выхода, стоял Сергей, парень, с которым рассталась, дай бог памяти, лет 19 тому назад, в таком же снежном декабре. Раздобрел Серега, а глаза не изменились – молодые. И взгляд – так  он когда-то  на неё смотрел, с легкой насмешкой, но поневоле  любуясь. Она кивнула, отвернула голову. Сергей вышел.
«Всё  возвращается, - думала она сейчас. - Время остановилось в этом городе».
 Когда они, наконец,  расстались, после почти ежедневного месячного  сидения в любимом кафе, где  он говорил «это в последний раз», а назавтра ждал ее у подъезда после работы, и она торопилась, зная, что он ее ждет, -  да, тогда  она очень страдала. Не спала ночами, проходила мимо  мест, где они обычно встречались, вглядывалась в силуэты  парней – а вдруг это он?...
Потом вроде бы всё  прошло, но помнилось. Уже летом, в день её рождения, он вдруг пришел, когда гости уже расходились. Она оставила в недоумении скромного парня, который ухаживал за ней, надеясь на взаимность, пошла с Сергеем на набережную, одно из их любимых мест.  Он был навеселе, причина вскоре выяснилась. Девушка, с которой он закрутил почти сразу после  их разрыва («чтоб поскорее отделаться от мыслей о тебе»), сегодня объявила ему, что ждет ребенка.
- А зачем ты ко мне-то пришел?..
- Одно твое слово…
- Теперь  мое слово «нет». Разве может быть по-другому?.. Могло быть по-другому, но не теперь…
 - Ну почему ты всегда указываешь мне мое место?.. Если любила бы, не была бы таким избалованным упрямым ребенком,  то  простила бы…
-  Возможно, мы расстались из-за  моего упрямства,  но  ничего уже не вернешь…
Она расплакалась в конце концов, он называл ее «чадушкой», как  когда-то,  целовал… А потом она ушла, с деревянной шеей и спиной, не оборачиваясь. Он остался стоять.
Сергей приходил к ней еще несколько лет, всегда 8 февраля, «праздновать»  дату их знакомства, вечером звонил, ждал в подъезде. Отец сердился, грозился спустить этого женатого «охламона»  с лестницы, мать скорбно молчала. Она спускалась, потом они медленно шли по любимой  набережной.  Он отчитывался о своей семейной жизни, говорил, как дочка растет, расспрашивал, что в её жизни хорошего случилось...
-Ты только не гони меня, я уйду, только посмотрю на тебя.
Печально вздыхал:
-  Хоть бы ты скорей замуж вышла, что ли…
 - Что, шефство надо мной взял? Стыдно тебе?.. С  годами она становилась все более дерзкой, язвительной.
 Потом возвращалась домой,  плакала, все прощала  за вырвавшиеся однажды у него слова «Ты знаешь, как мы с тобой разговаривали, смеялись, целовались, такого у меня нет,  и больше не будет. Поэтому я все бреду и бреду к твоему дому».
Потом она уехала надолго, пережила свое  короткое счастливое замужество, нежданное вдовство.  Из-за проблем с жильем в большом столичном городе, из- за боязни криминала, бурно расцветшего в эпоху «дикого капитализма», вернулась сюда, в тихий провинциальный город, в опустевшую родительскую квартиру, в  родной институт, где когда-то начинала свою преподавательскую карьеру.
«Ладно, в последний раз», - сказала она себе, усмехнувшись выплывшим из памяти словам, и решительно открыла дверь. Он стоял, как предыдущий Дед Мороз, слегка пьяный,  правда без шубы и  без бороды.  Зато с елкой.
- Представляешь, ёлочные базары до сих пор работают. Я подумал, что у вас с дочкой  елки точно нету…
Ёлки точно не было.  Как не было и новогодних припасов. Зарплату задержали, что стало обычным делом, обещали выдать 31 декабря, «до полуночи», клятвенно заверил главбух.
-Давай  нарядим, дочка проснется, обрадуется. Моя до сих пор радуется, хоть невеста уже. Игрушки есть?  Как назвала девочку?
- Лизой… Игрушки найдутся.
- Надо же, как маму твою, Елизавету Ивановну…
  - Помнишь еще…
 - Я все помню…  И знаю. Тетя Люда твоя словоохотливая рассказала о твоих жизненных передрягах. В магазине как-то  встретились, она почти не изменилась, кстати. Мы с семьей живем тут неподалеку, квартиру новую получили…
 Он  внимательно посмотрел на неё. Глаза были  усталые, совсем не молодые, показалось тогда,  и … добрые. И в них больше не было насмешки и любования, одержимости своей болью, тщеславной любовной страстью. И она поняла, что сейчас можно будет  расслабиться, и все ему рассказать о своей незадавшейся и счастливой  судьбе. И расспросить о том, как сложилась его жизнь,  тоже счастливая, хоть и не совсем задавшаяся.  И выпить чаю с конфетами   из  Лизиных двух  кульков (завтра восполню!):  один куплен на последние деньги, за другой профсоюз вычтет из зарплаты.  Ушедшая молодость и  незабываемая первая любовь  решили попрощаться с ними на этом  полуночном,  предновогоднем свидании. И это будет точно последний раз.