По-родственному

   Иду мимо вокзала, слышу по селектору кричат:
     -Носильщик Сидоров, к начальнику вокзала! Носильщик Сидоров!..
   О, думаю, интересно. Глянул на часы, время вроде есть. Дай, думаю, зайду. Вообще-то я не носильщик, с начальником вокзала не знаком, разве что фамилия моя - Сидоров. Захожу.
     -Здравствуйте! - говорю. - Я , знаете ли, Сидоров, мне интересно...
     - Интересного тут мало, - хмурится человек в железнодорожной форме. - Жалоба вот на тебя...
   Вот те на, думаю! Зайдёшь просто так, из интереса, однофамилец всё-таки, может,  даже родственник какой, по седьмому колену. А тут... Сказать, думаю, или не сказать, что я не носильщик? Что просто так зашёл. С одной стороны, думаю, скажи - может не понять, время, скажет, только отнимаете. А с другой - что ж он такое отмочил? Стою слушаю.
     -Тебя пассажир зовёт, - продолжает человек в форме, - всё горло надорвал. Мало ли что у него место одно. Может, у него  в этом рюкзаке плита газовая. А ты мимо него и к тому, у которого, что называется, два десятка пирожков. В отдельных упаковках. План планом, а сердце тоже надо иметь. И порядочность. Эдак, у кого место одно, на перроне зимовать останется. Не дело, Сидоров. Нехорошо! Что скажешь на это?
   А мне и сказать нечего. Я этот поступок тоже осуждаю. Другое дело, когда что-нибудь такое требуют. А тут... Хоть он мне и однофамилец и чувства у меня к нему, прямо скажем, родственные, я ему - не заступник.
     -Да, -говорю осуждающе,- это не дело. - Но своя фамилия всё-таки своё берёт, хочется найти и оправдание. - А кто же, - спрашиваю,- под рюкзаком-то маялся? Мужчина или женщина?
     -Полозкова Эм, - прочитал человек в форме. - Женщина, выходит.
     -Совсем плохо,- говорю.
     -Хорошо ещё, что осознаёшь...
   И тут дверь открывается и входит тип.
     -Вызывали? - спрашивает. - Сидоров я, носильщик.
   Брюки неглаженые, лицо непобритое, под глазами отечность... У меня от всего этого комплекса кровь в лицо ударила. А у начальника вокзала нижняя челюсть заметно отвисла. И он стал задумчиво смотреть на дверь, наверное, ожидая прихода ещё одного Сидорова, третьего. Но третьего не было, а из задумчивости я его быстро вывел. Ухватил Сидорова за лацканы и - трясти.
     -Ты, - говорю, - что же это, а ?! Один раз зашёл, а мне!..
     -Вы чего... чего? - опешил тот, - жа...
     -Что "жа"?
     -Жа... жаловаться буду!
     -Я тебе, - говорю, - пожалуюсь! Я тебе так пожалуюсь! Ты знаешь, кто я?
   Сидоров молчит, но я вижу, что ему интересно.
     - Сидоров, - говорю, - я! Сидоров!!
   Он сразу как-то стих, съёжился. И глаза на меня поднять не смеет.
     -Я за тебя, - кричу,- неприятности выслушивать не намерен! Однофамилец, называется. Может, даже родственник. По какому-нибудь колену. В следующий раз, как зайду, чтобы только одни благодарности! И чтобы вид - во был!  - И костюмчик свой одёргиваю. - Понял?!
   Он стоит, вытянулся, как мокрое бельё на верёвке.
     -П...понял, - отвечает.
     -Ну, смотри! - говорю.
   Дверью хлопнул и вышел. Но своя фамилия всё-таки своё берёт. Вернулся. Заходить, правда, не стал, голову просто в дверь сунул и говорю человеку в форме:
     -А вы тоже хороши! Только нотации читать, а своих работников даже в лицо не знаете!
   Кепи поправил и пошёл.