31Импланты и гринкарта. глава 31

Ужин. Михаил восхищен. Раритетная скатерть. Михаила намеревается облобызать тетю Мусю. Разные способы натирания хрена. Сеанс одновременный игры в преферанс. Илюша выясняет, почему у Михаила такой большой живот. Фаршированная рыба. Тетя Муся неприятно поражена. Ина устала. Ильюша хочет показать дедушке Мише приемы каратэ. Михаил предлагает жене горячий чай. Ина просит у Михаила извинение. Михаил не некрофил. Сказка про африканского царька перед сном.

Тетя Муся, немного волнуясь, предлагает. – Так может пойдем за стол?

Возражающих нет. Ведомые тетей Мусей, женщины входят в столовую. Мужчины уже там. Большой стол, накрытый белоснежной скатертью, ломится от еды. Михаил с восхищением изучает это великолепие.  – По-моему, у Лукулла столы были беднее!

– Миша! Помни о последнем паунде! – Ина с нежностью трогает скатерть. – Ой, Мусечка! Это же скатерть, которую ты всегда накрывала на пейсах! Неужели ты ее сохранила? Вот умничка!

Тетя Муся с гордостью гладит скатерть. – Да, это моя реликвия! Досталась мне от свекрови!

Михаилу жаль использовать такой раритет для сугубо прозаического дела. – Коллекционная вещь! Так может уберем ее, чтобы не запачкать!

Тетя Муся машет руками на Михаила, как бы отгоняя нечистую силу. – Ну что вы говорите, Миша! Как можно! Вы такие дорогие гости! Садитесь за стол.

Стол поражает разнообразием блюд, солений, салатов. Куры, свинина, баранина, холодец, в центре стола огромное блюдо с фаршированной рыбой.

После трех Горячих Генрихов яственное изобилие у Ины ничего, кроме рвотного позыва, не вызывает. Да еще и кашель замучил. – Ну зачем это все? Я же просила!

Тетя Муся ничего о трех грогах не ведает. – Иночка, ну как можно! Человек первый раз у нас в доме! Что он о нас подумает?

Михаил растроганно прижимает руку к сердцу. – Теперь я о вас всегда хорошо буду думать! Вы очень хорошие. Тетя Муся, дайте я вас поцелую! – Он даже делает резкое движение в сторону тети Муси, но его на всем скаку останавливает Инин окрик. – Миша!

Михаила, похоже, доволен что жена не дала ему облобызать новообретенную не то тетю, не то кузину. – Раз Ина не хочет, чтобы я поцеловал ее сестренку, тогда за стол, за стол! Где нам садиться?

Жанна пододвигает стулья. – Вам и Ине – на почетные места!

Михаил скромничает. – Спасибо, но мы это не заслужили!

Леня кладет собранную сумку на стол рядом с собой. – Заслужили, заслужили!

Илюша кладет доску в тарелку. – Заслужили, заслужили! А можно мне рядом с дедушкой Мишей?

Михаил не возражает. – Конечно, старина, давай, присаживайся!

Тетя Муся кладет на тарелку Михаила пару кусков фаршированной рыбы. – Миша, попробуйте мою фаршированную рыбу. Вы такую никогда еще не ели!

Михаил пробует рыбу. – Вкусно, почти как у Лены!

Тетя Муся неприятно удивлена. – Какой еще Лены?

Вместо Михаила отвечает жена. – Бобкиной! Она нас этой рыбой затравила!

Тетя Муся несколько раз открывает и закрывает рот, подбирая достойный ответ на незаслуженное оскорбление.  – И вы хотите сказать, что Лена умеет готовить фаршированную рыбу? Сколько я ее учила, и так не научила! Говорила я Бобу, чтобы не женился на этой гойке!

Михаил заступается за Лену. Как человеку интеллигентному, ему не хочется плохо говорить об отсутствующих. – А по-моему, было ничего!

Ина поддерживает мужа. – А тебе все ничего! Лишь бы брюхо набить!

Леня пододвигает к Михаилу пиалу с чем-то серо-беловатым. – Миша, а вы попробуйте с хреном! Мой хрен - самый лучший. Я его сам натираю! Никому не доверяю!

Михаил вполне солидарен Лене. – Вот это правильно! Я свой тоже никому не доверяю! Даже Ине! – Ина громко кашляет и изо всех сил пихает его ногой под столом. Михаил не обращает на это никакого внимания. – Леня, а могу я спросить, вы его натираете с мочалкой, или просто мылом?

Илюша выдает дедову тайну. – И ни с какой мочалкой, и без мыла. Я сам видел – на терке!

Михаил деланно ужасается. – Но это же больно!

Леня хохочет. – Нисколько!

Илюше кажется, что дед хвастается. – Дедушка, не обманывай! Я сам видел, как у тебя из глаз слезы капали!

Ина кашляет вовсю, умоляюще прижимает сжатые в кулачки ладони к груди. – Миша, ну ты меня хоть перед родственниками не позорь!

Жанна хохоча, заступается за Михаила. – Ина, он у тебя такой непосредственный! Я давно так не смеялась!

Ина обреченно соглашается. – Да уж! Обхохочешься! Стыдно на людях показаться!

Тетя Муся поджимает губы. – Может, не надо так шутить при ребенке?

Илюша рисует на доске что-то непонятное. – Бабушка, я уже большой!

Михаил рассматривает рисунок. – И что это ты нарисовал?

– Как дедушка Леня натирает хрен.

Михаил гладит мальчика по голове. – Умница! Очень похоже!

Леня тянется за доской. – Покажи и мне!

Илюша прячет ее за спину. – Не покажу!

Леня делает вид, что расстроен. -  Почему?

Илюша ставит ультиматум. – А ты меня в шахматы заставлять не будешь?

Жанна с гордостью поясняет. – Мой папа кандидат в мастера по шахматам!

Михаил приятно удивлен. – Леня, это правда? – Даже несколько обрадован. – Говорят, что шахматисты отлично играют в карты.

Тетя Муся с гордостью проясняет ху из ху. – У Лени есть маленький бизнес. Он ведет кружок преферанса среди школьников.

Михаил уже представляет, как он помогает Лене в таком замечательном бизнесе. – Становится интересно! И на что вы играете? Ведь в преферанс без денег научить невозможно!

Леня сам того же мнения. – А мы в сочинку. По маленькой. По одной десятой цента за вист. За урок долларов 30-40 набегает.

У Михаила отвисает челюсть. – И  сколько же у вас учеников?

Леня после некоторого колебания признается. – 12.

Михаил не верит своим ушам. – Ни разу не слышал, чтобы пульку расписывали на 12 игроков!

Леня скромно озвучивает свое ноу-хау. – Ну зачем на 12? Я даю им сеансы одновременной игры в четырех пульках.

Михаил искренним восхищен. – Гениально! Я такое слышу во второй раз в жизни!

Жанна ревниво обижается. Она то считала, что такой замечательный бизнес никто, кроме ее папы придумать не мог. - А что было в первый раз?

Михаил охотно демонстрирует неплохое знание американской литературы.– О’Генри. «Профессор Филантроматематики»!

Леня философски замечает. – Все когда-то случается впервые!

Михаил с энтузиазмом предлагает. – Может, запишем пульку?

Ина категорически против. – Только через мой труп! Не для этого я ехала в Канаду!

Некоторое время все молча едят. Илюша перестал рисовать и с интересом наблюдает, как движется живот Михаила. – Дедушка Миша, а дедушка Миша! У вас такой большой живот от еды?

Ина покашливает. – Нет, Илюшечка! Он у него такой большой для еды. Чтобы больше помещалось!

Илюша в восторге. – Ого! Вот это да!

Михаил дает мальчику первые уроки кавказского домостроя. – Илюша, скажи своей троюродной бабушке, чтобы не вмешивалась, когда джигиты между собой разговаривают!

Ина то ли из-за кашля, то ли из-за усталости, но джигитский совет мужа игнорирует. – Я все! Объелась! Может хватит?

Тетя Муся чуть не плачет. – Иночка, ну ты что! А выпечка? Мы столько всего наготовили!

– Муся, я бы с удовольствием, но мне что-то не по себе. Наверное, устала.

Михаил с тревогой смотрит на жену. – А может это у тебя последствия грога?

- Не знаю последствия чего, но я бы прилегла!

Михаил встает. – А может быть, правда, перенесем все дальнейшие мероприятия на завтра? Уже и времени много.

Тетя Муся поджимает губы. – Как знаете! А мы так старались.

Ина приподнимается. – Мусечка, я тебя очень прошу, не обижайся!

Жанна вступается за Ину.  – Мама, ты что, не видишь, что ей не очень хорошо! Ина, может ты будешь горячее молоко с медом? Или чай с малиной?

Ина сильно кашляет. - Спасибо, родные, честное слово, ничего не надо. Я посплю, и утром буду как огурчик.

Все встают из-за стола. Жанна ведет Ину и Михаила в спальню, показывает где что и оставляет гостей наедине. Ина немедленно идет в душ, а Михаил начинает раздеваться. В спальню врывается упирающийся Илюша, которого изо всех сил пытается удержать тетя Муся.  – Илюша, завтра покажешь свои приемы! А сейчас Мише и Ине надо отдохнуть!

Илюша вырывается из бабушкиных рук. – Но я обещал!

Михаил поддерживает бабушку. – Илюша, не капризничай! Завтра покажешь! И я тебе тоже что-нибудь покажу!

Ильюша утирает слезы. – Не обманешь?

Михаил щелкает по зубу. – Слово джигита!

Тетя Муся тащит Ильюшу за дверь. – Илюша, скажи «До свиданья».

Илюша цепляется за ручку двери. – До свиданья, дедушка Миша! Я к вам завтра приду перед каратэ!

Михаил прощально машет рукой. – Не забудь. Я буду ждать!

Тетя Муся уводит Илюшу и плотно закрывает дверь. Михаил с облегчением вздыхает и начинает раздеваться. Из ванной выходит Ина. Кутается в полотенца. Вид у нее нездоровый. Сильно кашляет.  – Миша, я по-моему заболела! Меня знобит.

– Я уже обратил на это внимание. Выпей эдвил, а я все же принесу тебе что-нибудь горячее. Тебе нужно пропотеть. Что ты хочешь  - чай с малиной, или молоко с медом?

– Терпеть не могу молоко. Принеси чай. Ты на меня не сердишься?

Михаил искренне удивлен. – За что?

– Тебе приходится со мной возиться!

– А ты что, не возилась бы со мной?

– Вообще-то да, а сегодня – нет!

– Почему?

– Потому что сегодня ты вел себя ужасно! Что о тебе думают мои родственники!

– Не бери в голову! Ты же их предупредила, что я не санкт-петербуржец? И даже не москвич?

 – Ну и что?

– Ну и все! Они предупреждены, что от меня можно ждать чего угодно? Предупреждены! Как говорили древние: «Предупрежден, значит вооружен!». Поэтому не парься! Давай лучше начнем тебя лечить. Где твои таблетки?

Ина достает из сумки таблетки. – Принеси, пожалуйста, воду. И еще горячий чай.

Михаил приносит из ванной стакан воды и идет за чаем. Ина выпивает таблетки и укутывается в одеяло. Возвращается Михаил с чаем и пакетом в руках. – Ты еще жива, моя старушка?

Ина еле ворочает языком. – Пойди к черту! Ложись быстрее и грей меня!

Михаил подает Ине чашку и скрывается в ванной. Ина пьет чай, голый Михаил возвращается из ванной, открывает пакет. В нем ангоровые панталоны и майка. – Хорошо, что мы взяли несколько размеров. Видишь, как они пригодились!

Ина с удивлением вертит белье. – Ты что, хочешь, чтобы я это одела? Да я же запарюсь! А как же ты?

– Зато не замерзнешь! А обо мне не беспокойся! Одну ночь поспим без секса! Я не некрофил!

– Ох, Миша, ты опять о своем! Мне даже страшно об этом подумать. А вообще-то я еще жива!

– Ну и слава богу!

Ина под одеялом одевает белье. – А ты не обидишься? А то я лучше соглашусь. Иначе ты не заснешь!

Михаил смеется. – Да заткнешься ты наконец? Переживу как-нибудь! Хочешь, расскажу тебе сказку на ночь?

- Давай!

- Жил да был африканский царек. Поднялся он однажды на гору Килиманджаро, провалился в снег и подцепил крупозное воспаление легких. Принесли умирать его в царскую хижину. Пред смертью призвал к себе царек самую любимую жену свою Ваню. – Ванечка, любимый! Подойди к сундуку, открой его и возьми из него все, что пожелаешь.  А то после смерти моей налетят родственнички алчные, и тебе бедненькому ничего не достанется! Подошел Ванечка к сундуку а тааам....злата и серебра, яхонтов и бриллиантов немеряно. Не удержался Ванечка и от восторга громко пукнул. Услышал это царек и говорит Ванечке голосом укоризным: «Ванечка, как тебе не стыдно! Тут человек умирает, а ты кокетничаешь!». Вот и сказочке конец. Закрой глазки и бай-бай! Кстати, а как будем спать?

Ина удивлена глупостью вопроса. – Не поняла! Что значит: «как будем спать»? Как всегда! Поворачивайся!

Михаил поворачивается на левый бок. Ина ложится на правый, укрывает себя и мужа пуховым одеялом, накрывает голову подушкой, прижимает попу к пояснице Михаила. Зевает. -  Миша, а я не поняла, кто в твоей сказке я, а кто ты? – И, не дожидаясь ответа, мгновенно засыпает.

Михаил какое-то время пытается заснуть, но ему жарко. Осторожно отодвигается от жены и, весь мокрый, вылезает из-под одеяла. Ина недовольно начинает шевелиться. Михаил осторожно подпихивает под Ину одеяло и через него прижимается к ининой попе. Ина перестает вертеться. Михаил засыпает.