Пора! Восстань, прозри и виждь! Глава 6

Глава 6

И вот со всеми этими открытиями, со всеми разочарованиями от осознания, что вот теперь вроде бы все вижу и все понимаю, а изменить ничего не могу,- так как власть Великой Матери все еще велика,- я поднимаюсь по лестнице и вижу полуоткрытую дверь, за которой меня уже ждут, так как я иду к точно назначенному времени, и у этого специалиста никогда не бывает накладок. Я далеко не одна такая заблудившаяся в пути. Нас у нее очень много, но мы никогда не встречаемся ни в холле, ни в самом кабинете. Удивительное чувство такта и элементарной профессиональной этики!

Меня снова встречают лучики теплого, но теперь уже осеннего солнышка, которые совершенно беспрепятственно проникают вглубь комнаты через прозрачные красивые занавески.

- Добрый день, Дарина! Какая ты сегодня? - вопрос, на который я никогда не могу найти ответ. Меня не приучили говорить о себе, поэтому вот так сразу ответить, какая я сегодня или как у меня дела, для меня не простая задача. Никто и никогда не интересовался тем, какая я сегодня. Никто и никогда в принципе не задавался вопросом "какая я?". Никто не позволял мне, для самой себя узнать, а правда - какая я? Не только сегодня, а вообще в принципе - в общем и целом. Какая я?

- Возьми чистый лист бумаги и карандаш любого, понравившегося тебе цвета.

- Будем рисовать? - робко уточняю я, все еще не веря своему счастью. Ведь рисовать для меня - это жить! Я обожаю это с детства, но это всегда было поводом для скандалов и избиений. И тут вдруг - чистый лист и целая коробка цветных карандашей.

- Будем рисовать.

И я начинаю рисовать. Мои пальцы держат в руках красивый карандаш розового цвета. Моя рука скользит по чистому холсту обычной акварельной бумаги и ....лист начинает оживать. Нет. Я обнаруживаю, что, к моему большому сожалению, у меня больше нет той четкости и плавности линий, я больше не могу так красиво и впечатляюще рисовать, я больше не могу воспроизводить на бумаге то, что пришло мне в голову, или приснилось во сне, или понравилось на картинке.

Я раньше могла увидеть человека днем, пообщаться с ним какое-то время, а потом вечером нарисовать его лицо, конечно, не так профессионально, как это делают студенты художественных школ или мастера-художники. Я могла с точностью передать все то, что увидела в лесу - лучи заходящего солнца, пробивающиеся сквозь густую зеленую крону деревьев, куст брусники в капельках росы после дождя, птичку, присевшую на ветку с ягодкой в клювике, мордочку белочки, выглядывающей из-за широкого ствола вековой сосны, да и многое другое.

Могла. Но руки забыли, как это... И я больше ничего не могу. По моим рукам много раз били. Мне запрещали рисовать.

Сейчас на этом чистом листе какие-то неуверенные отвратительные каракули. Дар потерян? Не стоит зарывать свои таланты в землю, их нужно развивать и отстаивать свое право заниматься тем, что любишь и хорошо умеешь, тем, что дано от природы и получается легко и непринужденно. Я не смогла отстоять это право рядом с родителями. Я позволила зарыть этот дар и уничтожить свой талант.

-Нарисуй самый некрасивый и ужасный рисунок. Вот максимально отвратительный, насколько сможешь! Не скромничай и ничего не пытайся приукрасить! Выбери самые отвратительные или наоборот самые нежные цвета! Сделай его максимально ярким и кричащим или, напротив, едва заметным и серым. Забудь о правилах расположения предметов на холсте, подборе цветовой гаммы и прочих премудростях современной живописи! Вообще отключи свой мозг и нарисуй самую некрасивую картину! - слышу я голос специалиста, которая, видя мою растерянность и расстроенность, предложила самый парадоксальный, но самый действенный вариант.

И вот лучики заходящего осеннего солнышка, так легко проникающие в комнату сквозь легкие и прозрачные занавески, проникают теперь гораздо глубже, они проникают в самые темные и потаенные глубины моей самости. Они высвечивают то, что годами пылилось в самом дальнем и темном чулане. И я начинаю видеть, я начинаю различать едва уловимые черты и слышать еле слышный голос моей многострадальной и измученной души, которая, как маленький бездомный котенок, скрутилась калачиком на самом-самом дне и уже давно не надеется быть услышанной и спасенной.

Я начинаю видеть - какая я. И не только сегодня, а в принципе. В общем и целом. И линии на рисунке становятся все плавнее и увереннее. Я больше не задумываюсь о правильности расположения объектов на холсте, я больше не пытаюсь подобрать гармоничную и перекликающуюся цветовую гамму. Я вообще больше ни о чем не думаю и ничего не пытаюсь. Я просто рисую. Нет. Шедевра у меня тогда не получилось. "Утро в сосновом бору" и "Девятый вал" Айвазовского тоже как-то не случился. Случилось другое, гораздо более ценное и важное для меня. Солнечный лучик не только высветил то, что было скрыто и завалено разным хламом, который скидывала в меня Великая Мать. Солнечный лучик согрел меня надеждой, что еще не все потеряно, что еще все возможно вернуть, вспомнить и наверстать. Солнечный лучик подарил мне возможность побыть наедине со своей душой и увидеть ее истинное лицо. Продолжение следует...