Автостопом к полярному полдню глава 0

Путевые заметки о ближнем Севере.

ПРЕДИСЛОВИЕ

      Эти заметки и рассказы о северных путешествиях продолжают мою соловецкую повесть.
     В 2009 году я начала свое путешествие в Кузнечном( Каарлахти), а закончила в Архангельске.

         Петербург –  Кузнечное –  Сортавала – Петрозаводск – Кивач – Сопоха – Медгора – Сандармох – Сегежа – Вочаж – Полярный Круг – Мурманск –  Архангельск –  Петербург.

       Электричка – дизель – автобус – автостоп – поезд – поезд...

       К сожалению, я не смогла совершить часть путешествия на рейсовом теплоходе из Мурманска в Архангельск ( а была такая мечта – трое суток палубным пассажиром или в битком набитой каюте третьего класса). В навигацию 2009 года пассажирские рейсы на линии  Мурманск – Архангельск отменили.
Надежный автостоп из Мурманска  в Архангельск весьма небыстр.
Магистральные трассы пересекаются около Новой Ладоги.
А дороги поскромнее...
      О  маршруте через Повенец – Пудож – Каргополь и каком-то объезде около Плесецка я  уже слышала от кого-то из водителей, но цитировать эти отзывы не решаюсь( если же какой-нибудь художник взялся бы за иллюстрирование  современных фольклорных описаний северных дорог, особенно областного или местного значения, то картина получилась бы фантасмагорическая – и деревья  вокруг, и столбики по обочинам, и дорожные указатели исключительно одной формы и вида, а название ближайшей деревни тоже понятно какое). Видимо, все эти дороги ведут не в Рим, а  сами понимаете куда...
Впрочем, тут лучше не произносить эти магические формулы, а то мало ли что …
    ...В общем, пришлось мне ехать из Мурманска в Архангельск поездом. А что это был за поезд...
       В России вообще все очень плохо с горизонтальными коммуникациями. Межобластное сообщение отвратительное. Границы областей и автономных республик — это черные дыры. Гиперцентрализация, усилившаяся при мерзостном нынешнем правителе, приводит к тому, что где-то более или менее «густо», а где-то – пусто. И рвется, рвется ткань, сплетенная из дорог, времени и человеческих связей.
        И не заштопать «ранения души». Эх-эх, Юрий Иосифович... С Вашими песнями вышла я в путь-дорогу.

...Июньский отпуск. Время есть, денег на дальние путешествия нет. Найти компанию не получилось – и я поехала одна.
В 2009 году я еще снимала только на пленку «Зенитом».
В 2010 и 2012 годах я перешла на цифровую камеру.
(Я не уверена даже, что брала с собой «Зенит» в 2012 году – надо посмотреть, есть ли у меня диск с отсканированными кадрами.)

       Краткое путешествие 2010 года по Южной Карелии ( Северо-Западное Приладожье) я описываю в главах «Мох и мрамор» и «Ладога-Ладога»...
2012 год – От Петербурга до Беломорска вдвоем с 15-летним Иванушкой — сыном моих друзей. Несколько рассказов написаны по следам именно этого путешествия. Возможно, что какие-то повторы в описании местностей у меня возникли.

...в 2009 году я устремилась к настоящему полярному дню.
   Тайная мечта была – хоть по колено зайти в Баренцево море...
     или хотя бы рукой потрогать настоящую арктическую воду...
      Ну, разумеется – увидеть деревья, скалы, озера...
               Услышать птиц.
       Разговориться со встречными людьми.

         Все это состоялось.
        И деревья, и скалы, и озера...
        И птицы, и люди, и тени людей...
               
      ...Что-то произошло со мной в детстве, на палубе экскурсионного теплохода, в истоке Невы, под мелким дождиком и недобрым ладожским ветром... Я увидела море... Море Ладогу. Край Ладоги – как замочная скважина, за которой –  весь Север... Севером заболела я.
      Болело долго подспудно – скрытый период... И зябнуть я не любила в юности, и к югу, к  дальнему югу тянуло меня иное, неведомое, и  даже нечто околосеверное порой отталкивало – разгул отпускника-северянина – непутевого и одаренного моего предка... Мама порой говорила: «Ну помирись ты с отцом...» – а я не могла.
   Простить я простила. Всех их простила. И маме про это говорю, когда приношу цветы... Счастливая моя мама, не видевшая Севера.   Счастливая, потому что не соприкоснулась с ужасом. В России Север  –  неволя. Или неволя большая, часто – вечная – каторга и ссылка, или неволя маленькая, противная – распределение после института.
   Не была моя мама на Севере – ни невольно, ни вольно. Лишь по книгам и фильмам знала она про  те белые ночи, что белее наших питерских.
     А про мои большие путешествия не узнала. Ушла раньше. И однажды приснилась мне на берегу чистейшего финского озера в сосновом бору. Спокойная и счастливая сидела на берегу под соснами с чашечкой кофе...

      Может быть, моя тяга к Северу — и от маминого увлечения Паустовским и Рокуэллом Кентом?


Ну что же, все вроде бы ясно.
И стала я собираться в  свою экспедицию.