Автостопом к полярному полдню. глава 7

                Имдат.

        Ну вот, сейчас все про дальнобойщиков кричат... Некоторые только сейчас обнаружили, что есть такие люди.
       А для нас, автостопщиков, дальнобойщик – собрат.
      Они нас везут. Мы им рассказываем сказки, поем песни, угощаем орешками-конфетками и дарим им  очень важную штуку — чувство неизмеримости... Не все в мире измеряется в денежном эквиваленте. Но это можно принять,  если есть у тебя работа, за которую платят столько, что можно прожить и еще что-то остается. Так что сочувствую я вам, товарищи-драйверы, и добрым словом вас вспоминаю.
         Это предисловие к той главе, в которой я пересекла Полярный Круг.

...В полдень я съела свой travel-lunch( matkalouna) в кафе на АЗС «Вочаж» (Это около Подужемской ГЭС, где перекресток с дорогой Кемь-Калевала). Гречневая каша, чай, пирожок с капустой. Все вкусное и свежее. И вегетарианское.
Встала я  с пирожком в зубах на позицию напротив кафешки и через четверть часа уехала на фуре-рефрижераторе. За рулем сидел  немолодой  загорелый худощавый брюнет . Он приветливо улыбнулся и помог мне забраться в кабину. Разговорились. Оказалось, что едет драйвер в Мурманский рыбный порт, что зовут его Имдат и что он родом из какого-то азербайджанского села в Грузии.
*******
...Я вдруг задумалась  ­-    какой километр юбилейный – 1000-ный или 1024-ый?
Имдат остановился на месте пересечения трассы Полярным Кругом. Там растут довольно высокие для этих краев ивы, украшенные тысячами разноцветных лоскутков. И я оторвала пучок нитей от зеленой бахромы платка и привязала к ветке.
          А на 1111 или 1112 километре Имдат показал мне родник, известный многим шоферам. Не помню уже точно, как именно он выглядел, был ли обложен камнями или же тек в деревянном срубе, но вода оказалась чистейшая и ледяная. Мы набрали ее в бутылки и термосы.
По дороге Имдат заезжал на обед в кафе к Армену.  Армен подавал жареную палтусину и Имдату, и шоферу Мерабу – приятелю Имдата, и незнакомым карельским шоферам, и всем-всем...
Картошка, рыба, кофе с булочкой... Краткие и добрые диалоги...
Потом мы пили кофе и ели пирожки с вишневым джемом у Тани в крохотной  кафешке-балке*...

   Имдат рассказывал про шоферов, пассажиров и ментов...
    Кандалакшские гаишники его уважают... Имдат и московских обнаглевших ментов на место поставил очень умно и тонко, без ругани. Это отцовская школа – вести себя храбро и с достоинством. Отец был на фронте, как Имдат сказал : «Мой отец – победитель Гитлера»...
Про старшего сына Имдат рассказал – он закончил юрфак в Тбилиси, но работу найти не может( учился в русскоязычной группе, а для работы нужно лучшее, чем у него, знание грузинского) и стал жестянщиком — автомобили ремонтирует.
Еще один рассказ  Имдата – про то, как  где-то в начале семидесятых пришел к ним в село из-за горного хребта усталый молодой странник. Его приняли, накормили. Странник оказался чеченцем, который в порыве ушел из дому в горы после ссоры с отцом. Отец настаивал на традиционном сватовстве, а парень привез из города свою избранницу... Как потом сложилась его судьба, Имдат не знал...
Заговорили мы и о чеченской войне... Имдат справедливо счел полковника Буданова жестоким убийцей...

 Тут уже я рассказала   о защитнике семьи Кунгаевых – адвокате Станиславе Маркелове... Про него Имдат впервые услышал от меня и горько пожалел, что убили такого  замечательного человека...

Так мы и ехали пятнадцать часов с нашими разговорами о мире и войне, людях добрых и злых, о горах, снегах, лесах и полярном сиянии, которое «как на небе лучом нарисованное, ну, знаешь, как в дискотеке»...
И вот уже по обочинам — лесотундра( тощие-тощие елочки и березки), вот уже летующие снежники на горах, вот рыжий мертвый лес под Мончегорском... Вот и настоящая тундра — то просторные  болотистые пустыри, то моховые и травяные подушки на скалах...
Много воронов по дороге. И орлана-белохвоста встретили —пролетел над нами и в сторону....

      Вечером почти и не стемнело — так, нечто розовато-сизое сгустилось в воздухе...
И в три часа ночи мы распрощались. Имдат свернул к рыбному порту – это километров десять к югу от развилки на въезде.
   А я вылезла со своим рюкзачищем, застегнула куртку(холодно!) и потопала в город –  прямо на север.
Эх, Имдат-Имдат... Как здорово, что есть на свете добрые, мудрые и храбрые  люди... И как жалко, что разъединяют нас иные развилки и ограждения — не дорожные.