Долг

-Товарищ майор, к чему всё это? Разве вам не жаль старуху? 
–Мои чувства здесь ни при чём. В первую очередь вы подозреваемая, и пока у следствия есть к вам вопросы, мы будем их задавать. В ваших же интересах рассказать нам всё. 
–А я разве не рассказывала уже? Чего ж вам нужно ещё? 
–Мы уверены, что у вас были подельники. На это явно указывает характер повреждений. Нам лишь неизвестны пока имена, но не сомневайтесь, мы над этим работаем. Не хотите нам помочь? 
–Что вы, что вы, товарищ майор, я всё делала сама и вину признаю полностью. Судите меня, как есть, а в голову глупостей не берите, вас и без того начальство гоняет, небось, по чём зря, где там ещё такой чепухой заниматься? 
–Да старуха нас за нос водит! Чё ты с ней возишься?! Пусть сидит в камере, несколько дней без еды и будет умолять нас выслушать её! 
–Дмитрий Саныч, я вас прошу успокоиться. Никого морить голодом мы не станем, не звери же в самом деле. Тамара Григорьевна, вам ведь не хотелось бы голодать, правда? 
–Я блокаду прошла. Больше голода, чем там, у вас всё равно не найдется. 
–Понимаю... 
–Вряд ли. 
–Что ты сюсюкаешься опять с ней?! Говори, карга, кто помогал тебе?! 
–Товарищ старший лейтенант, вы или держите себя в руках или покиньте комнату допроса! 
–Ладно... Чёрт знает что... Всё-всё, я спокоен. Сергей Палыч, пусть тогда заново показания даст. 
–Это можно. 
–Хе! Знаете, милые, я ведь пенсионерка. Думаете много развлечений у меня, кроме телевизора? Показания я давала уже пять раз, ясное дело, чтобы поймать меня на вранье. Ты, товарищ майор, хороший полицейский, а ты, касатик, плохой стало быть... 
–Ну раз ты умная такая и всё понимаешь, что ж ты молчишь?! Мы же по-любому раскопаем! 
–Вот раскопаешь, миленький, тогда и поговорим. 
–Что ж, Тамара Григорьевна, давайте действительно еще раз послушаем вас. В чём вы обвиняетесь? 
–В убийстве. 
–В убийстве кого? 
–Паршивых свиней. 
–А у меня в деле написано, что восьми мужчин-коллекторов из нескольких микрофинансовых организаций. 
–Я так и сказала. А ты раз знаешь всё, зачем спрашиваешь? Игры эти ваши... 
–Не отвлекайтесь, пожалуйста. За что вы их убили? 
–За поведение. Бешеных собак стреляют. 
–А паршивых свиней, очевидно, режут. Чем они провинились, напомните? 
–Они угрожали старикам. Совсем отчаявшимся. Те не знали, на что купить хлеба. А эти свиньи караулили их у больниц, магазинов или на почте, куда там ещё ходить старикам, и предлагали денег взаймы, мол, возьми, мать, поживи, как человек, а потом отдавай с пенсии понемногу. А сами такие проценты накручивали, что старым себя только продавать на запчасти, да кому они нужны? Звонили, угрожали, ломились в двери. К старикам! К ветеранам! 
–Ну-ну, Тамара Григорьевна, не горячитесь, вам вредно. 
–Ничего, мне недолго осталось. 
–И что же дальше? Продолжайте. 
–Дальше... Дальше они довели до инфаркта Степана Андреевича. Он ради этих выродков кровь на фронте лил, а они его запугали, что внучку найдут. Не такой он человек был, чтоб жаловаться кому, чтоб просить. Так и сгинул из-за каких-то тварей. 
–В каких вы были отношениях? 
–А это не твоё дело, товарищ майор. 
–А ты не дерзи! И продолжай! 
–Пылкий ты какой, лейтенантик, аж покраснел. 
–Старший! Я старший лейтенант! Нашла тут касатика! 
–Дмитрий Саныч, последнее предупреждение, и я вас попрошу удалиться. Тамара Григорьевна, извините. Скажите, пожалуйста, что вы тогда решили предпринять? 
–Я решила отомстить. За всех стариков. Начала ходить по этим их конторкам и собирать займы. Набрала и стала ждать. Сроки прошли все, начали мне звонить. Сначала на «вы» даже обращались, потом тыкать стали, как этот вот лейтенант. Старший. А я в трубку скулила, чтоб знали, будто боюсь их. Начали приходить, под дверь записки совать. Отдавай долг, мол, сука старая. Ну и до угроз наконец дошло. А я ведь только того и ждала. Приходят ко мне в итоге двое. Надо же – я тогда подумала, – даже к дряхлой старухе подвое ходят. Дверь им открыла и давай слёзы лить, на колени падать, прощение просить, а один из них возьми и дай мне оплеуху сразу. Всё, думаю, пора. 
–И что же тогда произошло? Напомню, вы были якобы одна, пожилая женщина наедине с двумя мужчинами, очевидно, агрессивно настроенными. Что же дальше? 
–Дальше я достала спрятанный заранее нож и зарезала обеих свиней. 
–Сама?! Ну что ты нам лапшу вешаешь?! Сергей Палыч, она ж снова туда же – всё сама! Давай её уже назад в камеру! 
–Нет, мы, всё-таки, позволим подозреваемой закончить. 
–Ты тут начальник... 
–Именно. Так вот, значит, вы достали нож и убили им двух угрожавших вам мужчин? 
–Ударивших меня свиней. Да, убила. 
–Самостоятельно, без посторонней помощи? 
–Да. 
–А остальные убийства? 
–Всё сама. 
–Я вас услышал, Тамара Григорьевна. Видимо, нам ничего больше не остаётся, как действительно вернуть вас в камеру дожидаться суда. 
–Давно было пора. 
–Дмитрий Саныч, я побежал тогда, меня еще в управлении ждут, а вы пока дайте на подпись конспект и заберите всё отсюда. Ребят сейчас пришлю к вам, позовёте – уведут. В общем, до завтра. Тамара Григорьевна, будьте здоровы. 
–И вам не хворать, товарищ майор... О, ушёл. Мить, ты в последний раз у меня шапку оставил. Я под софу её спрятала, всё сказать тебе не могла. Ты забери её от греха подальше, найдут ведь. 
–Хорошо... Простите меня за грубость эту и за... 
–Не нужно, Митя. Ты хорошее дело делал. Мне-то уже хватит, а тебе еще жить и жить. Прощай, Митюша, не жалей ни о чём. 
–Прощайте, Тамара Григорьевна... Спасибо вам... Уводите!