88 год. Гл. 46. Встречи на пути домой

Глава 46. Встречи на пути домой.

Споро и уверенно преодолеваются километры по ещё вяло шевелящейся движением, ещё не отошедшей от ночной расслабленности Джамбулской трассе. Советы и предупреждения отца остались на границе покинутого села, и ведёт рука автомобиль, руководствуясь собственным опытом. Всяким, в том числе, теперь, уже и горьким, и всё равно – от пьянящего чувства скорости – не убежишь.
Так, вместе с только ещё начавшим всходить солнцем, – пролетели мы начинающий расшевеливаться от ночного затишья Джамбул, въехали в Мерке, свернули налево и прытко докатились до города Чу. Последнего населённого пункта, где ещё есть деревья и тень – затем, до самого Балхаша, сопровождать нас будет только серая горячая степь. И хотя ещё рановато, и на часах только – двенадцать, –  пообедать, а заодно и позавтракать, решаем вот в этой, привлекательной с виду, пустынной рощице-лесопосадке, справа, на въезде в городок. 
   
Издали рощица смотрится, а внутри, – так себе. Основательно напудренная за всё лето дорожной пылью, оставляющая жалкое подобие тени от скукоженых на ветвях, закованных в панцирь пыли листьев, в основании покрытая полусгоревшей, предосенней травой – рощица, явно не располагает к долгому в ней пребыванию.
Но лучшего места уже не будет и мы, раз уж остановились, располагаемся основательно, – с расстиланием скатерти, с намерением не торопясь, попить из термоса, ещё не начавший остывать чай и отведать обилие ещё не тронутых и поэтому, тщательно упакованных продуктов. И дать возможность, побегать и размяться малышкам, недавно вышедшим из сна и ещё не адаптировавшимся к движению.
И десяти минут спокойно не посидели.

– Виктор, здесь ходят какие-то люди – в голосе Ромы звучат тревожные нотки.
Я оглядываюсь. Действительно, из-за контуров деревьев просматриваются человеческие фигуры, и они, явно, приближаются к нам. Я настороженно встаю.
Походят человек шесть – крепких мужиков. Толи пастухи, толи бродяги… толи чеченцы, толи ингуши, по виду, явно – кавказцы.
Непредвиденные встречи в дороге, в пустынном месте, с незнакомыми людьми, – крайне неприятное событие, особенно, если их, мужиков, много, а ты  – один, да ещё с женой, с маленькими детьми… Что у них на уме в наше продолжающее накапливать непонятную смутную тревогу – время? Тело превращается в туго натянутую пружину, я пока не знаю что делать, кроме как – показывать всем видом непоколебимое спокойствие.

Они, не обращая внимания на меня и семейство, окружают стоящий поодаль автомобиль и, цокая языками и причмокивая, начинают им восхищаться. Автомобиль – действительно, хороший, поблёскивает новизной краски светло-зелёного цвета, престижной модели, – красивый автомобиль. Вот только, обсуждать его прелести – совсем не подходящее место.
Один из подошедших, вероятно старший, наконец, удостаивает меня вниманием, и, произнося слова с характерным акцентом, начинает разговор, довольно миролюбиво
– Хороший машина… сколько лЭт?.. Продай… – его люди окружают нас полукругом.
Моя Рома, – железная выдержка! Как ни в чем не бывало, продолжает над скатертью возиться с детьми…
Ну и новость, – я лихорадочно соображаю, – если бы хотел грабить, вряд ли заводил разговоры, а ведь купить автомашину – действительно, проблема. Наверное, принял нас за местных, отдыхающих на природе…

–Да я бы продал, но мне ещё с семьёй – до дома доехать надо.
– Ай, доезжай… скажи куда, мы домой придём…
– Это далеко, на севере…
– Где на севере, какой город…
– Синегорск…
Похоже, он и не слышал такого названия, по отрешившемуся вдруг лицу видно, что его извилины безуспешно перебирают самые бездонные уголки глубин замедленной памяти, а я смелею
– Да всего-то, две тысячи километров, – дам адрес, дня через три приезжай…
Что-то его не устраивает в моей готовности к «продаже», он переключает своё внимание на попутчиков, переходит на гортанный горский язык.

Некоторое время звучит среди них только энергичный гвалт, напоминающий гусиное гоготанье, затем, больше не удостаивая меня вниманием, он делает ленивую отмашку рукой и как бы нехотя, поворачивается и начинает удаляться. Всё ещё косясь на автомобиль, стая мужиков послушно тянется за ним, и также как появилась, растворяется за деревьями.
Внешне не допустивший мыслей о худшем, но подсознанием их переживший, – ведь один, в случае осуществления этого худшего, что я мог реально противопоставить этим бугаям? – облегчённо перевожу дух, и постепенно, растапливается тревожный холодок, сковавший напряжением душу.

А Рома уже сворачивает трапезу. У неё полностью пропало желание здесь рассиживаться, она явно напугана и я представляю, что она пережила при виде нежданных непредсказуемых гостей и, не растрачиваясь на ненужные слова, молча, помогаю ей рассовывать посуду по сумкам, и спешно загонять в салон вновь оживившихся детей.
И лишь, когда машина, выбравшись на трассу, уверенно набрала скорость, видя, что Рома всё ещё не пришла в себя, пытаюсь её успокоить
– Ну что ты испугалась, подумаешь, – люди, увидели красивую машину и захотели, тут же, её купить, всего-то делов…
Не понимает жена моего юмора…

Путь домой – он всегда под наполненными парусами, – и ветер попутный, и солнце не жжёт. Вот появилось впереди, набегает и невольно бросается в глаза место ночной аварии. Прошёл почти месяц, а кучи асфальта лежат недвижимыми, и так же, продолжает оставаться необозначенным предупредительными знаками, ремонтный участок.
Сильно сомневаюсь, что был последним водителем, ночью, невольно штурмовавшим эти песчано-асфальтовые высоты. От той, в которую уткнулся мой ослеплённый автомобиль – почти ничего не осталось. Она уже не куча. Разровнённая днищами машин таких же бедолаг как я, теперь, она, плавно сливающаяся со следующей, – просто, возвышенность.
Саша поговаривал, что в этих местах случился даже смертельный случай. Вполне возможно…

Скорость на так и не отремонтированных сплошных рытвинах снижена до минимально возможной, и достаточно времени, чтобы задержать на этом безобразии взор. Вот оно, самое весомое предостережение – у меня, теперь, напрочь отбита охота, продолжать на трассе движение ночью.
На этот раз, всё складывается удачно. К исходу дня, сопровождаемые всё плотнее сгущающимися сумерками, мы достигаем окрестностей Караганды. Вот и хорошо. Сейчас свернём с дороги, спокойно, пока дети не спят, разложим постель на весь салон, отдохнём, а утро – вечера мудренее…
Отъезжаю от трассы по неразъезженной полевой дороге, прямо в степь, метров пятьсот, – подальше от глаз людских, подстраиваюсь под тесноту и неровности салонной постели запираю защёлки дверей, и вместе со всем семейством, под усиливающийся свет огромной луны и, как оказалось, основательно уставший, проваливаюсь в сон.

А утром, вырывает меня в действительность странный настойчивый стук в оконное стекло. Ещё не окончательно проснувшийся, начинаю понимать, что уже наступил рассвет, а запотевшие от перепада температур, в салоне и на улице, окна, не позволяют мне увидеть источник стука. И опять, слышу приглушенные мужские голоса. Туго пытаясь сообразить, – откуда они взялись, здесь, вдали от дороги, в голой степи…
Боже, каким же мёдом притягивает к моему автомобилю посторонних людей…
Наконец разглядываю, за окном – два, невесть откуда появившихся мужика, и они, явно, что-то от меня хотят…
И запоздало доходит, – какой же я всё-таки, неосторожный. Хоть бы молоток рядом положил – мог бы послужить, при случае, оружием для самообороны. Вот, уже и жена вскинулась тревожно

– Витя что случилось?..
А возмутители спокойствия, пригибаясь к полуоткрывшемуся окну – канючат
– Браток, не поможешь бензином? Не хватило, буквально, несколько литров, чтобы добраться до заправки…
Попробуй тут – не помоги! Из-за разложенной постели завести мотор и тронуть машину с места, чтобы уехать, – возможности нет. При сложившейся ситуации – кто им мешает самим открыть крышку бензобака и набрать его самостоятельно – сколько нужно, – кто мешает?  Надо из машины выползать…
Я не вижу их автомобиля – они, что, высмотрев нас, от трассы шли пешком?  По виду – настроены миролюбиво, и даже, какой-то бочонок в руках держат. Похоже, действительно подзалетели с бензином.

Я успокаиваюсь. В багажнике наполненная канистра ещё не тронута, – из неё и нацеживаю им, под завязку, их – литров на пять – тару.
Благодарные мужики перед уходом, даже пытаются сунуть мне деньги, но зачем мне их деньги? Я бы сам кому угодно дал денег, но только, чтобы в дороге не холодили мою семью тревогой непредсказуемые гости.
Один лишь плюс от ранней побудки – огромную Караганду мы пересекаем по полупустым улицам. А Рому эта ранняя побудка вновь, сильно напугала, да и сам я от неё был, тоже, не в восторге.
Ещё год назад – во время такой же поездки – не было в душе ни у меня, ни у жены, недобрых ожиданий от встречи с людьми, да и не было им, проезжающим мимо – до нас никакого дела.

И вот, прошёл всего год. И четыре раза, по разным причинам,  к нам притянуло совершенно случайных персонажей, от одиозных цыганок,  до мрачных, бородатых личностей и таких же, как и мы, попавших в аварию, бедолаг. И наконец, страдальцев, не рассчитавших на поездку бензин.
Не слишком ли это много для одной поездки? Ощутимо, что всего за один год, резко ухудшилась ситуация на дорогах, и нарастающие слухи об опасности путешествия по ним, превратились в реальность.

Сам я, – не из трусливого десятка, и во время путешествия столкнулся только с потенциальной опасностью, провидением Судьбы, не воплотившейся в действительность. Но сколько раз, во время этой поездки от неосознанной тревоги сжималось моё сердце! Откуда появилось это ожидание беды, чем оно навеяно?..
По стране всё более широким шагом отмеривает вехи Перестройка, всё более свободными становятся люди, и каждый эту свободу понимает по-своему. В Карабахе и Азербайджане, – свободу, безнаказанно, по национальному признаку, устроить резню. В другом уголке страны – свободу, просто ограбить ближнего...
Холодно от мыслей, очень холодно…

Последний отрезок пути преодолевается на едином дыхании и вот он – на виду, ровно в полдень – родной город, родной дом и, уставшая от ожидания хозяев, бесшабашно прикрытая на один замок, с дверью из непрочной древесной плиты – беззащитная от злого умысла, наша квартира.
Всё – по плану, через три дня меня ждёт, надеюсь, с нетерпением, родная работа.
И чувствую, вряд ли, позволит Рома, да и решусь я сам, на следующий год, наведаться своим ходом на автомобиле в гости к родителям. Хотя… – кто знает…