13. Почтальон

13. «Почтальон»

1.

   На дворе февраль.
   Тишина. Вся деревня окутана снегом; дома, лес, речка, укутанная льдом – всё спит и не ведает тревоги, военного времени. Светит Солнце, даря свет каждому из нас. Мороз кусает, по коже пробегает дрожь от холода. Ребятня давным-давно убежала кататься с горы. Меня тоже звали с собой, но я не захотел. Не было настроения, я хотел побыть один.
Снег хрустел под ногами, оставляя следы. «Давно меня не было на том берегу. Пойду туда прямо сейчас».
Я перешёл старый деревянный мост. Ему уже больше полувека; доски от времени прогнили, железо ржавеет. Тропинка, что шла от моста, вела в самую густую часть леса. Сюда я приходил очень редко, чтобы забыть обо всём, о проблемах и ужасах, что происходят сейчас. Я закрываю глаза и представляю, что густую зелёную одежду летнего леса; мягкую, как вату, траву, запахи луговых цветов, тёплый ветер, палящее Солнце, пасущиеся стада коров и овец, своих друзей…
   Тогда мне было 17 лет.
   На дворе февраль, 1943 год. Морозы выдались крепкими.

2.

   Я жил с родителями, наши старики – бабушка и дедушка – жили несколькими домами от нас по той же улице. Держали домашнее хозяйство, сад-огород. Я любил работать вместе с отцом; сажали с ним овощи, на поле распахивали землю трактором. Отец, до того как уйти на фронт добровольцем, научил меня водить и пахать на этой машине. Тяжело приходилось первое время, боялся. Но мне помогали и председатель, и крестьяне. На деревне я стал первым человеком, на чьих плечах лежала большая ответственность. Трактор один, комбайн один. Всего ничего, но мы справляемся. Летом пашем и сажаем, а осенью собираем богатый урожай. Часть мы отправляем на фронт, остальное себе. Тяжело, очень тяжело.
   В нескольких километрах от деревни находился город, на фабрике которого изготовлялись боеприпасы и оружие. Я за радость ходил туда, чтобы внести свою лепту – помочь нашей армии.
   Но счастьем для нашей семьи была почта с фронта. Доходила она долго, мы ждали и надеялись изо всех сил, что с отцом всё в порядке.
Мать сидела с младшей сестрёнкой, ей недавно исполнилось четыре годика. Трудно было всем. Бывало, что не хватает еды и в нашем доме стоял страшный голод. Выручали добрые соседи, кто, чем может.

3.

   Мой отец третий год на фронте. Письма от него приходили редко. Каждая весточка – это надежда на то, что он жив-здоров. И это главное.
   В них он рассказывал о тяжёлых буднях войны: о смерти, которую он встречает на каждом шагу. Как трудно воевать с врагом. А ещё он пишет, что сильно скучает по маме, о нас, хочет вернуться в деревню и сразу отправиться в поле пахать, понюхать свежескошенной травы, цветов и кизяка. Хочет быть рядом с нами и никуда больше не уходить. Забыть и не вспоминать ужасы войны.
   В этот раз почты не было. Три месяца ни словечка, ни весточки. Мы беспокоились – не случилось ли худого! Местный почтальон Мария – девушка лет двадцати, с большими глазами и длинными русыми волосами – была единственной связью, нашим утешением и надеждой. Как только мы встречали её, то задавали один вопрос: «Есть хоть что-нибудь, хоть слово…» Но она лишь мотала головой и уходила.
   Сегодня мать ждала письма. Целый день она сидела у окна и смотрела, и ждала. Глаза её отекли от бессонных зимних ночей, кожа рук стала чёрствой и морщинистой, с лица исчезла та светлая улыбка, что дарила нам радость и хорошее настроение.
Солнце начинало садиться. Я вернулся с сарая, накормив свиней и кур. Она по-прежнему сидела неподвижно, почти не дыша. Я остановился напротив неё. Грусть и печаль – больше ничего.
«Подточи ножи на кухне, а то затупились», – неожиданно оборвалось с её уст. И я удалился на кухню.
Тихо. В избах медленно зажигаются керосиновые лампы. Ввысь поднимается ночной дым. Похолодало. На небе зажигаются одна за другой звёзды. Лают собаки.
   Мрак в комнате разбавил свет от лампы. Меня целиком поглотила усталость и нежелание заниматься ничем. В хате стало зябко, поэтому я подкинул в печь немного дров, а затем вышел во двор.
   Вдруг открылась дверь и в избу влетела Мария, я следом за ней.
«Тётя Надь, тётя Надь! Вам письмо. Скорее, скорее. Мне дальше бежать надо!»
Я с чувством радости кинулся в комнату.
«Мам, я встретил на пороге Марию – влетела, как сумасшедшая! Неужели письмо пришло?!»
Она будто не услышала моих слов. С её рук пало на пол письмо и по щекам полились слёзы. Я понял всё…

   …тропинка, что от моста, вела в самую густую часть леса. Сюда я приходил часто, мне хотелось побыть одному, забыть обо всех проблемах и несчастьях.
Я помню время, когда всё было хорошо. Пусть мы жили бедно, но мы смеялись и никого не теряли. Война забирает много жизней, а взамен оставляет только воспоминание, боль и разлуку.
   Я замёрз.
   Очень быстро стемнело, похолодало. Я пошёл домой той же тропой, туда, где тепло и уютно, где мама и маленькая сестрёнка ждут моего возвращения, где живёт память об отце – туда, где всё хорошо.

   А утром пошёл снег…



Февраль – Март, 2011 год.