Январская прогулка по улицам памяти

                Посвящается всем детям блокадного Ленинграда и в их числе и
                ныне, здравствующим – моей маме
                Хараузовой- Завадской   Людмиле Аркадьевне  и
                маминой подруге  - Яковлевой - Столбовой Надежде Григорьевне.


Январь 2019 года довольным сытым белым медведем разлёгся- развалился…
Разложил все четыре лапы и морду  на  питерские острова, забрался и взгорбил спину в парках. В пригородах – ощущение головокружительного счастья… 
В такие зимы наследство классиков выталкивает из голов суету современной жизни.  Может, для этого меня «занесло» в Девяткино  - идти и вслух декламировать:
- Мороз и солнце, день чудесный! Ещё ты дремлешь, друг прелестный. Пора, красавица, проснись.- Пушкин. 18-й век…!

А в середине 20-го, будто о сегодняшней зиме нового столетия:

В январе уже тепло./И пускай мороз,но солнце/ посылает божий стронций/ на оконное стекло./ Прижимаюсь лбом к стеклу,/ рожей радуюсь теплу!

Автор - ровесник моих родителей, а прожил столько лет, сколько оказалось отмереным многим поэтам, не дожив до сорока , – 37 лет.
 
- Пароход белый беленький,\ чёрный дым над трубой/ мы по палубе бегали/, целовались с тобой …-
Редко, кто из моих ровесников не подпоёт:
 - пахнет палуба клевером,\ хорошо как в лесу\ и бумажка приклеена \у тебя на носу. - 
Но лишь немногие вспомнят  имя -  Геннадий Шпаликов.

Подумалось:
 – он, как и мои родители, родом из военного детства, с памятью на всю жизнь об отце, пропавшем без вести в 1945 году.

Мысли, мысли… Это пока иду от метро до дома  - неспешно полчаса.
Мост через Охту. Река известная – правый приток Невы.
Именно сюда – на Охту дед привез мою маму  в декабре 1941 года.
На улице Куйбышева остались её дедушка и бабушка…  Навсегда …
Никто не знает их могилы.

Где же  находился детский дом? Район Охты – Мурино сегодня и 77 лет назад...
Почему я до сих пор не выяснила. 
- Как мама выжила?  - задаю вопросы в несчетный раз.-  Как?-

- Как  рассказать  детям о Блокаде»?  Прошло 75 лет! Если не я, то кто?! 
В этом году  - тотальная тишина. Как никогда. 
В питерском–ленинградском  метро в вагонах ни одного плаката, ни одной фотографии. Скудно – одна, две  - на подъёме эскалаторов.  А, значит, через десять и вовсе не вспомнят. –

Каждой весной люди расцветают вместе с природой.
Каждую весну я поздравляю моих родителей с Днем Победы.
 Мама! Отец! Старенькие мои  - с несчетностью болячек, но мужественно преодолевающие каждый новый день. И папка всё так же, как и раньше,  непременно любит пошутить. Хотя много реже  былого.  И в течение дня - десяток партий   на компьютере в шахматы! 
Мама, категорически не разрешающая  помочь ей одеться, встать, начать день – все через боль. Но все сама! Помощи попросит и примет только от мужа, от того, с кем целую жизнь рядом, от моего отца.
 Вся их дорога Жизни в восемьдесят с хвостиком лет  - школа мужества!
Для меня. Для тех, кто после меня.

Девятого мая, когда Невский проспект неспешным людским потоком
двинется, заколышется,запоёт, и над ним, как тысячи крыльев, будут подняты на древках портреты военного поколения людей прошедших сквозь горнила Великой Отечественной войны,папа вздохнет сокрушаясь: - Не довелось...- Долго будет всматриваться в экран телевизора, искать своих внуков с портретами двух прадедов.


Бессмертный Полк понесёт на руках и в сердцах Память.
Папа и мама в эти дни молодеют, с их лиц не сходят улыбки.

Однажды мама неожиданно для себя вспомнила, как отец пришёл проведать её в детский дом  на набережную Лейтенанта Шмидта  и принёс шоколадку, а она ему протянула узелок… Что это – удивился он. – Это для тебя подарок, папочка-   
Из всех воспитанниц она была единственная, у кого был жив отец.

За Ленинград  отгрохотал последний  бой…
Но девочка  отцу – ладонь  в ладонь,
её, пришедшему проведать в детский дом,
вложила вышитый платочек – узелок.
В нём - крошки хлеба: - «Для тебя, родной»-

Отец заплакал. Музыкой весны
был город переполнен, напоен…
Смотрело небо как вселенский сын –
из пепла возрождался – Город мой.

День Победы! Спасибо всем тем, кто отстоял жизнь моих родителей, чтобы дать начало и мне.  Не так уж и далек он во временной лете от нас, живущих сегодня.  И неважно, что мои современники подчас не умеют радоваться жизни, ценить тишину и покой ночи, шумную веселую сутолоку дня.  Самое главное, что никто не знает чувства СТРАХА И  УЖАСА  когда  падают на землю бомбы, когда на ваших глазах гибнут ваши дети.  Невозможно забыть, нельзя не рассказывать внукам о том, что значит для нас это День.

Я шла  по зимней сказке и вспоминала, как вчера утром вошла в уютный дом детства. К этому зданию, округлой формы, выкрашеному в солнечный жёлтый цвет, каждое утро вприпрыжку подбегает моя внучка Катя.
Что я смогу  рассказать за короткий час этим счастливым детям?! Но они внимательно смотрели  на меня серьёзными пытливыми глазами.
На головах красноармейские солдатские пилотки с пятиугольными  звёздочками. 
Я пришла к ним с  маленькими электронными весами и… прямоугольными кусочками хлеба.
Взвесила один.  125 граммов. Показала на ладони.   
И вдруг показалось, что это моя внучка Катюша –
та маленькая девочка  из марта 1943 года – моя пятилетняя мама – невесомая, хрупкая, - стоит , смотрит с восхищением на худенькую кошку. А та - разлеглась на низком подоконнике окна. И рядышком с кошкой - три крошечных котенка. Девочка слышит:
-Теперь обязательно будем жить. - 
И… тогда  – Отец увидел, как малышка  в первый раз улыбнулась, закрыла глаза, села прямо на асфальт, прижалась к стене дома, положила ладони, которые казались  прозрачными, с отчетливо видимыми голубыми ниточками вен, на колени…  Дрогнули маленькие губы … Военный  наклоняется к дочке:
- Милочка, что  ты  сказала? Не слышу. – 
Девочка повторила, но снова тихо - голос слаб, также слаб, как и вся она … -Тёплышко. Хочу спать - .
Майское солнце 1943года лучилось над городом… 
Отец держал  девочку на руках.
Теперь и он прижался к стене дома, замер.
 - Спи, мотылёк! Грейся. -

Мне хотелось рассказать этим детям нового столетия о днях блокады так, чтобы они почувствовал, кем являются они сами?
Что они – это продолжение Эпохи девочек и мальчиков и их родителей, которые ценой своих жизней держали оборону города 75 лет назад. 
Что каждый ленинградец знал, что Гитлер отдал  варварский приказ не оставить в живых НИКОГО. Ленинград должен быть стёрт с лица земли. Пролетая над городом на самолётах, пилоты делали фотосъёмку. День за днём, ожидая, что улицы опустеют, были уверены, что русские поднимут белый флаг…

Детям был положено выдавать 125 граммов хлеба на весь день.
Но каждый день ленинградцы выходили из домов…
Они шли за хлебом, чтобы часами стоять в очереди.
Шли к Неве за  водой – к прорубям.
Выходили из дома с  саночками, чтобы увезти умерших на кладбища.
Шли на работу.

Двенадцатилетние мальчики и девочки работали на заводах.
Чтобы достать до высоты токарного станка, им под ноги ставили ящики.
Эти дети научились  вытачивать патроны, мины – многое, что было необходимо для фронта. С первой бомбежки  дети Войны   становились Взрослыми.
 
Страшным врагом стали крысы.

Голод. Холод. Смерть. Непрекращающиеся бомбёжки. Крысы, пожирающие все на своем пути. Практически не осталось ни кошек, ни собак.

Моей маме Люсеньке Завадской   в декабре 1941 года было три с половиной года, её брату – 10 лет.
Их мать умерла за год до войны. Отец Завадский Аркадий Ефимович воевал на ленинградском фронте, доверив сына и дочь престарелым родителям жены.

  Шёл четвёртый месяц блокады. Старики обессилели и уже едва передвигались, больше не могли выходить на улицу. Для Аркадия Ефимовича стало очевидным, что дочь с сыном необходимо   срочно   определять в детский дом. И бесспорно, именно это решение спасло жизнь и мамину, и её брата.
 
Не все сегодня знают, что оказаться в период фашистской блокады в детских приёмниках или в детских домах Ленинграда означало надежду на ЖИЗНЬ.

Блокада. Что это?! Сегодня ещё  раз,
Победы день всем миром вспоминая,
январь сорок четвертого, как знамя,
несём на древках скорби и утрат.
 Блокады лютая суровая  зима…
Все трубы лопнули, льдом реки заковало.
А  проруби во льду Невы  зияли –
на белом черные бездонные глаза.

Но город жил… Замедленный как кадр
кинематографа – фигуры вдоль  домов…
Шаг метронома убыстрял свой ход…
Из сил последних каждый шел, как мог

А кто-то дальше…  Парк, пройдя насквозь,
за речку Чёрную, на Серафимовское   сани
вез под бомбёжкой.  Шаг за шагом, зная,
что похоронен должен быть сынок…

По Невскому  ходили патрули…
Сердца сверяя с шагом метронома,
А детям снился хлеб и мирный город,
им снились разноцветные шары.

Вновь утро разрывал сирены вой!
Полоски, перекрещенные лент,
скрывали нерешительный рассвет
за стеклами, за серой пеленой.

Но все, кто мог, себя превозмогал,
день, начиная  из последних сил,
и слух, и сердце снова напрягал,
чтоб чувствовать и этот день прожить.

- Не спи малыш, вот хлебушка чуть-чуть.
Теперь давай до печки два шага.
Вот, грей ладошки.  Чай  попей. И в путь…
Тебя одену. За водой идти пора.

На санках быстро, вот увидишь. Поспешим.
Спускайся вниз, Я помогу тебе дойти.
А помнишь, как  мы Мурзика нашли… -
И смолкла… - Милый кот, ты нас прости!-

Легко катились санки по снежку –
Гороховой, Садовой, поворот…
Вот и Фонтанка – «Вот, водичка вот»-
И люди очередью - друг за другом  ждут.

 Назад идти гораздо тяжелей –
Бидончик полный. В саночках – сынок.
- Ну, милая, шажок, ещё шажок!
А, вот и дом.. Ступень, ещё ступень.-

До сумерек успели. Тишина
тугая, ненадёжная… Метель…
Рассказывает  сказку:
- И она
поверила  колдунье.  Спит теперь
В хрустальном гробе.  Ищет Елисей
повсюду  Белоснежку. Ну а ей
ждать поцелуя и проснуться б поскорей.-

Историю другую  подожди…
Давай, сынок, сам радио включи.-
Знакомые  заслышав голоса ,
в слух обращался мальчик – и в ночи
их обнимал мир сказок и добра
и забывали люди, что кругом война,

Так две зимы… 
Исаакий той весной
Подставил солнцу купол золотой.   
Он улыбался. Прорвано кольцо
И немцев пленных провели толпой –

завалы разбирали  день – деньской

безусые  мальчишки, старики –
поверженные жалкие враги…
А женщины им хлеб несли порой…
И вязаные теплые носки.

Побежденного врага было жалко, несмотря ни на что.
  Ещё вчера эти люди  сами  умирали от голода, везли на кладбища на  санках своих детей, родителей.   
И они в  этот победный час – тем, кто разрушал и уничтожал их Ленинград, протягивали руку помощи.

 Да, дорогие мои юные друзья, высшей мерой гуманизма обладали  ваши дедушки и бабушки. Думаю, вы это запомните и не расскажите другим.

Из детского сада я вышла с большим букетом роз. Бордовые бутоны на толстых длинных стеблях.  Поздно вечером поехала к родителям в метро на юг Санкт-Петербурга - в Купчино.

Когда вошла в дом, внесла пакет, завернутый многоразово в наслоение бумажных пеленок.
Мама сидела перед экраном телевизора.
Папа – играл в шахматы.
Оба изумлено смотрели, как я вынимаю розы.
В январе для них –  чудо!
-  Завтра 27 января. С праздником вас, любимые!-

Санкт-Петербург, январь 2019 года.