Глава 11

  Пегги перевела Грейс на домашнее обучение. Не сказать, что Грейс это понравилось, — она была просто в восторге. Теперь не нужно было вставать по утрам, с трудом разлепляя глаза и быть в ужасном предвкушении серости и тривиальности. Дом, какое чудесное слово — дом! Родной, теплый, уютный, с сестрой на мансарде, которая знает об истории больше, чем школьный учитель, со стражем, который мыслит философски, орудует магией мастерски, и с тетей, которая просто вкусно готовит, и которой пришла в голову такая удивительная мысль — домашнее обучение для племянницы. Правда, эта племянница сама поспособствовала столь радикальному решению тети, но не суть.
  Всю зиму она провела дома, лишь в обед встречаясь с учителями то онлайн, то вживую. Пегги обычно разговоров не слушала, но слушала Вирсавия, прямо со своей мансарды, напрягая острый слух и сосредотачиваясь на сути того или иного урока. Сестре тоже хотелось быть в курсе новинок, но об этом она не говорила даже Грейс. Ричи и Эмма почти каждый день выходили на улицу и звали Грейс погулять. Тетя отпускала ее, но максимум на два часа, после которых оставалась заниматься с Эммой, помогая контролировать ее новую фантом-силу.
  Грейс, в свою очередь, тайно занималась с Вирсавией, и хотя по началу они договорились делать упор на медитации, вскоре перешли на чистую рукопашную и борьбу, оставив медитации совсем немного времени. Грейс опасалась, что приступ ярости может повториться, но пока все было хорошо.
  Когда на дворе расцветал май, Грейс еще занималась дома. Под конец месяца, когда все готовились к годовым контрольным, тетя все же решила отправить племянницу в школу. Та активно сопротивлялась, но быстро уступила, боясь снова выйти из себя.
  Время от времени тот случай с дракой давал о себе знать и спонтанно выныривал из памяти; так случилось и этим утром, когда Грейс пила травяной чай за столом на кухне.
  Она слышала крики Рэйчел и ее друзей. Слышала, как хрустят их кости, и не могла до сих пор принять, что сделала это. Даже Вирсавия сказала, что просто припугнула бы их как следует, но не стала поступать таким образом.
«Я не могла остановиться», - говорила себе Грейс. Все дело в Метке, не иначе. И тетя была права, когда заметила, что Грейс никогда бы такого не сотворила. «По крайней мере та Грейс, которую она знала».
Теперь давление на запястье ощущалось физически. Оно было не сильным. Если не думать о метке, то все было как прежде, но стоило вернуться к мысли, так чувство, будто рука тяжелеет, возвращалось.


  Последний урок в этом учебном году. Контрольная по французскому. Грейс вовсе не переживала за свои знания — дома она училась в удовольствие, предоставленная самой себе и стопкам книг. Единственное, что ее беспокоило — это внезапная тревожность Эммы.
  — Грейс, в общем, я волнуюсь. Очень. Какое-то дурацкое ощущение беспокойства.
  — Из-за контрольной? Я тебя не узнаю, подруга.
  — Да вот понять бы причину. Прошлые контрольные прошли нормально.
  — Это же просто французский. Для тебя проще простого. Quel temps fait-il aujourd'hui? ("Какая у нас сегодня погода?")
  Эмма улыбнулась:
  — Aujourd'hui le soleil ne brille pas. ("Сегодня солнце не светит")
  — Ну вот видишь, — Грейс обняла Эмму.
  — Это-то меня и пугает, что солнца сегодня нет. Какой-то сверхъестественный страх внутри.
  — Пошли вместе. Я буду рядом. Не забывай, что я многому научилась у сестры в области магии и рукопашной, плюс ко всему ношу с собой маленький термоядерный реактор в виде кулона. Помогло?
  — Не совсем.
  — Ну и французский ты знаешь лучше меня.
  — А вот теперь помогло.
  Подруги рассмеялись и зашли в класс.
  Грейс спокойно справилась с половиной заданий. Эмма, тем временем, была сама не своя: сначала теребила галстук, а потом и вовсе сняла его, дрыгала ногой, как-то нервно поглядывала на часы.
  В классе было тихо. Учитель смотрел в свой журнал, время от времени посматривая на ребят — все были в процессе, на Эмму он не обратил внимания.
Грейс не могла никак связаться с подругой; она даже постеснялась вторгаться в ее мысли, чтоб не напугать и сделать все еще хуже.
  Внезапно в классе стало темно. За окнами по прежнему был день и светило солнце, но сама аудитория будто провалилась в дремучий лес. Этого не может быть! Кулон Грейс вспыхнул ярко-голубым светом; cердце панически забилось, ведь Грейс знала, что это за тьма. Только фантом мог устроить подобное. Почему все молчат и не двигаются? Свет кулона озарил несколько лиц одноклассников вокруг нее, но все они словно застыли.
  — Эмма!
  Грейс подбежала к подруге; та уперлась руками о парту и тяжело дышала.
  — Это я... Не контролирую силу!
Время словно остановилось.
  — Я здесь, рядом, — Грейс взяла подругу за руку. — Я рядом, все хорошо. Дыши ровно и считай выдохи. 
  — Что-то я разволновалась немного, а это еще что за?..
  В класс впорхнула человеческая фигура во всем белом. Это был лысый эльф с белоснежной кожей и белыми глазами без зрачков; его длинные уши были в два раза больше эльфийских, а лицо было до того непроницаемым, что казалось, будто это робот. В  самом деле, Вирсавия смотрелась бы на фоне гораздо натуральнее, чем неизвестный гость.
Эльф остановился напротив Эммы в нескольких шагах, протянул к ней белоснежные ладони, и тьма, исходящая из глубин сознания Эммы, отпрянула. Грейс даже не успела воспользоваться кулоном, (так, на всякий случай), как аудитория уже посветлела. Она усадила обессилевшую Эмму на свое место, и та спокойно продолжила решать, — именно этого хотелось сейчас больше всего на свете. Странный эльф спокойно выпорхнул из класса, и дверь за ним бесшумно затворилась. Время растаяло, все вокруг проснулись и даже не заметили никаких потрясений. Грейс выскочила в коридор в надежде расспросить эльфа о ситуации в Мэллонии и о родителях, ведь она смутно догадывалась, кто это был...

  После контрольной Грейс, Эмма и Ричи остались одни в классе. Все трое молча смотрели друг на друга, не зная, что сказать. Первым нарушил молчание Ричи:
  — Этот эльф… Мне стало жуть как не по себе, когда я его увидел. Я все понимал и видел, но не смог пошевелиться. Он мощный, пусть и помог Эмме справиться с ее проблемой, но прям ох как он мне не понравился. Грейс, помнишь нашу первую встречу с Раинером? Вот тогда я был совершенно спокоен. Раинер был добродушным паинькой, хоть и полным занудой со своими разговорами про землю, людей и прочее. А от этого прям вот какая-то невероятная сила исходит. Даже я, не имея магических способностей, телепатических и всяких суперменческих, ощутил непонятное влияние.
  — Просто Высшие эльфы и правда очень сильные, — согласилась Грейс. — Это был один из них. Я хоть и не ощутила другой энергии благодаря кулону, но узнала об этом еще прошлой осенью у Пегги и Раинера.
  — А причем тут кулон?
  — Он всегда защищает меня от других сил.
  — А-а, ну да. Но все равно этот Высший какой-то странный. Надо же. Теперь я сторонник какой-то теории, а вы на меня смотрите, как на ненормального. И когда это мы успели поменяться местами?
  — А я очень рада, что Высший решил мою проблему, — сказала Эмма, поправив очки.
  — И я настолько была сбита с толку, что даже не сказала «спасибо». Даже как-то неловко.
  Грейс усмехнулась:
  — Да брось. Уж благодарность ему точно не нужна. Ну или он принял ее по умолчанию. Слушайте… Так если этот эльф появился прямо здесь, значит, Переходная картина все-таки осталась в школе?!
  — Получается, что так, — кивнула Эмма. — Но ее наверняка спрятали таким образом, что уж мы точно не найдем, учитывая силу Высшего, а если и найдем, то нам не поздоровиться.
  — Почему ты так уверена в этом? Может, как раз наоборот. Надо позвать его еще раз. Пусть придет, и мы обсудим с ним переход в Мэллонию. Эмма, давай.
  — Что? — Эмма встретила странный взгляд Грейс и даже отпрянула от нее. — Ты хочешь, чтоб я снова накрыла класс тьмой, а того и гляди всю школу?! Я не хочу больше пользоваться этой силой, даже в таких благородных целях. Пока не разберусь, как ее контролировать, хотя мне казалось, что могу.
  — Боишься?
  — С чего ты взяла? Я не… — Эмма вздохнула и посмотрела в пол. — Да, боюсь. И не хочу ни себя, ни вас подвергать опасности. И вообще, может он сам спровоцировал то, что случилось. Ричи сказал про влияние со стороны. Я тоже его ощутила. Вдруг я именно из-за этого и волновалась перед экзаменом, а волнение в свою очередь спровоцировало всплеск темной силы?
  — Нелогично от слова совсем. Какой смысл было это устраивать, если проблема решена тихо и мирно, никто не пострадал, мы в безопасности. Люди, судя по всему, вообще не поняли, в чем проблема.
  — Ты так говоришь о людях, будто я и Ричи ими не являемся.
  — Прости, просто… кстати, почему Ричи все помнит?
  Лицо мальчика напряглось:
  — У меня от ваших разговоров голова кругом идет. Не знаю, почему я все помню. Я же был с вами в Мэллонии, может поэтому и нет смысла от меня все скрывать.
  Грейс призадумалась и вскоре кивнула:
  — Действительно. Кстати, похоже я поняла, для чего эта картина и все остальное. Высшие следят за тобой, Эмма, и понимают, что ты хорошая, но с плохой силой внутри. Вот и подстраховывают в нужный момент. Гордись, ты под присмотром самых добрых и могущественных существ Мэллонии.
  Эмма поморщилась:
  — Вот лучше бы ты не говорила мне об этом. Я теперь не смогу спокойно ходить в школу, а уж гулять по улице, постоянно озираясь по сторонам…
  — Завтра уже каникулы! — радостно сказала Грейс. — А летом тетя будет каждый день заниматься с тобой, если хочешь. Вирсавия поможет с медитацией. Мне вот заметно помогли наши тренировки, и я даже не вспоминаю про тот конфликт с Рэйчел, контролируя себя.
  — Конфликт? — хохотнул Ричи. — Так ты это называешь? Эх, жаль мы не видели тогда этого МЕСИВА возле школы! — тоном сожаления пропел Ричи. — Я бы записал на видео и отправил в Голливуд.
  — Ох, не напоминай мне об этом, пожалуйста, пока я вдруг случайно не забыла все тренировки и перестала себя сдерживать. Ладно, чем будете сегодня заниматься вечером? Предлагаю устроить пикник.
  — А про вызов этого эльфа ты уже забыла? — поинтересовалась Эмма, слегка прищурившись.
  — Нет, я просто не имею права больше тебя уговаривать. Не могу же заставить силой. Я понимаю твои опасения, они не без основ.
  — Прости.
  — Ничего, — улыбнулась Грейс. — Ну так что, соберемся на пикник?
  — Да, — в один голос ответили друзья.
***
  Сонная, с растрепанными волосами Грейс, пила чай и ела вишневые пирожки, приготовленные самым умелым мастером кулинарии. Пегги на этот счет довольно скромная, но Грейс знает с детства, на какие шедевры способна эта по истине великая кулинарная волшебница. Никакие магазинные пирожные не сравнятся с настоящими, креативными «созданиями», которые готовятся на кухне дома Сандерс. Творческий, креативный подход не только к еде, но и жизни в целом, делает семью из двух человек счастливой на протяжении вот уже целых десяти лет. Теперь к ним присоединилась и Вирсавия. Грейс и вправду счастлива, ведь с ней те, кто любит и нуждается в ее обществе так же, как и она сама.
  Вот и сегодня, седьмого июля, в День рождения племянницы, Пегги устроила настоящий аттракцион. Проснувшись, Грейс увидела записку на двери: «Пока ты ловила сны, я все съела». В окно заглянуло июльское солнце. Каждый год в День рождения Грейс, небо было без единого облака. Даже погода улыбалась ей. Девушка улыбнулась в ответ, сладко потянулась, надела тапочки и спустилась вниз.
На столе стояли пустые тарелки с крошками; на плите было пусто. Но в воздухе витал запах различных вкусностей.
  – Тетя? Ты вправду все съела! – Грейс изобразила недовольство, едва слышно хихикнув. Она знала, что это лишь игра в стиле Пегги.
  На холодильнике висел еще один листок: «Выйди на крыльцо, если осмелишься увидеть, как Сэмми доедает твой последний пирожок».
Грейс засмеялась и, прежде чем выйти, приготовилась к выстрелам разноцветных хлопушек; слегка толкнув рукой дверь, зажмурилась. Вместо громких хлопков она услышала чавканье. На полу сидел Ричи в огромном костюме кота и делал вид, будто доедает последний кусок пирога. Грейс прыснула. Затем из-за угла на конце улицы показался ярко-синий спортивный велосипед. Грейс еще никогда такого не видела. Сколько же в нем скоростей?! Педали крутила тетя Пегги, а Эмма, сидя на багажнике, выкрикивала поздравления. Сделав пару кругов, они приблизились к дому и слезли с велосипеда.
  – С Днем рождения! – крикнули Эмма и Пегги в один голос. «Кот-Ричи» пока что молчал. Тогда тетя толкнула его локтем.
  – Ай, то есть... мяу! – выдавил Ричи. – С Днем рождения!
Все четверо громко рассмеялись. Грейс обняла тетю, Эмму, кота-Ричи и спросила:
  – Можно прокатиться?
  – Конечно. Велосипед твой! – ответила тетя. – Поедешь прямо в пижаме?
  Грейс улыбнулась и кивнула.
  – Я счастлива! – крикнула она на всю улицу, нарезая круги в пижаме и тапочках.
  Сосед напротив поливал цветы на лужайке и, приветливо улыбнувшись, громко сказал: Мы живем на Цветочной улице! Здесь по закону природы нельзя быть не счастливым. С Днем рождения!».
  Грейс в очередной раз вспомнила родителей и свою главную цель жизни, осознала, насколько важно ценить людей, которые рядом, и обращать внимание на мелочи, ведь они играют большую роль в нашей жизни. Нужно жить счастливо и создать свою Цветочную улицу.
  Она забыла про метку, прогнала плохие воспоминания навсегда. Когда все пошли домой, Грейс вдруг бросила велосипед на ступеньках, и вместо того, чтобы зайти в дом, осталась на крыльце и повернулась ко всем лицом. Пегги, Вирсавия, Раинер, Эмма, Ричи, и даже кот Сэмми с попугаем Оскаром, сидящего на ветвях ближайшего дерева – все смотрели на нее. Непонятное ожидание повисло в воздухе.
  – Слушайте, – сказала Грейс. – Сегодня мне исполнилось четырнадцать. Я хочу, чтобы мои дальнейшие слова застыли в воздухе и отпечатались в вашем сознании, потому что я скажу, пожалуй, самую важную речь за всю свою жизнь. Она возникла спонтанно, прямо здесь, на этом месте. Нельзя упустить ее из виду.
  Грейс сделала паузу, предвкушая будущее заявление, словно готовила его целый месяц. А может, оно действительно назревало долгое время, и наконец пришел черед явить  своему домашнему, семейному миру.
  – Единственное мое желание сегодня – это пройти через Скалу Бесконечности за родителями. Тот путь, который я увидела в послании мамы приведет нас прямо к ним. Знаю, риск потерять Мэллонию невероятно большой, ведь фантомы, узнай о нашем путешествии, могут выкрасть это воспоминание, которое и послужит ключом к открытию Клетки Безмолвия и освободит Хаос.
  Пегги и Раинер беспокойно переглянулись.
  – Тетя... Илария. Знаю, как тебе тяжело со мной порой бывает, хоть я и никогда не дралась в кровь до превращения в эльфийку, не обманывала других ради своих каких-то благих целей, не была несправедливой по отношению к друзьям, но поверь, я постоянно работаю над собой, я хочу добиться большего, достигнуть цели и вернуть семью. Глубоко внутри, тетя Илария, я знаю, что ты думаешь об этом, ты знаешь, что я и только я могу вернуть родителей, а вы лишь можете помочь мне в этом поразительно не легком деле. Кулон защищает меня, Вирса подарила новые магические кристаллы и научила сражаться, я теперь многое умею в магии и не только. По правде, мне не нужен велосипед, письменный набор и новый телескоп. Это великолепные и нужные вещи, но самое главное сейчас для меня и самое бесценное, что вы можете мне подарить и пожелать – этот поход в Мэллонию. Илария, дай мне шанс. Прошу, и не просто уговариваю, а желаю. Вирса, прикрой меня. Раинер, защити нас всех – ибо ты лучше всех знаешь суть работы настоящего стража.
  Возможно, это самое эгоистичное желание, и я лучше скажу об этом прямо, чем буду ходить вокруг да около или пытаться обмануть во имя истины, но поведу вас через Скалу Бесконечности я, и точка.      
  Грейс замолчала. Это действительно была точка. Первой высказалась Пегги, сделав шаг вперед.
  – Отличная речь, – зааплодировала она, и остальные последовали ее примеру. – Хорошо, ты поведешь нас. Я даю свое официальное согласие, раз уж на то пошло. Я буду рядом с тобой всегда. И кстати, если бы не эта пижама, твой революционный монолог выглядел бы в десять раз внушительнее.
  Все засмеялись. Грейс посмотрела на свою пижаму, и правда... А во время речи казалось, будто солнце отражается от ее гладких серебряных доспехов, а сами слова звучат словно манифест Жанны Дарк. Девушка чуть улыбнулась, и с плеч словно рухнула целая гора. Наконец-то тетя согласилась!   
  – Я иду, и пошел бы без твоего приглашения сам, – сказал Раинер и даже вдруг поклонился Грейс. – Все-таки передо мной Восходящая Звезда. Истина говорит твоими устами, Грейс.
  Грейс поклонилась ему в ответ. 
  – Сделаем это вместе, - Вирсавия подошла и обняла сестренку.
  Эмма не проронила ни слова на эту тему, ведь она понимала, насколько опасным будет путь через Скалу Бесконечности. Возвращаться в Мэллонию ей совсем не хотелось. А вот Ричи, на удивление, даже не стал протестовать. Ему хотелось вновь оказаться на просторах Нового Мира и изучить его без всякой спешки, но и он по умолчанию отказался участвовать в этом походе. Он также, как и Эмма, понимал, что на этот раз будет только лишним человеком без способностей, и лишь усложнит своим присутствием и без того не легкую дорогу.
  Друзья и родные праздновали до самого вечера, и Грейс вдруг поняла, что до их осеннего похода осталось совсем немного времени. Она представила неизведанную бездну опасности и тьмы, и бездна словно посмотрела на нее, но Грейс не отвернулась, со всей стойкостью приняв вызов судьбы, от которой невозможно было спрятаться. Все пути жизни вели ее туда. Представляя долгожданную встречу с родителями, она стиснула зубы и почувствовала укол в запястье.
"Надеюсь, мне хватит времени".