В детстве все рассказывают истории. Мы могли часами сидеть, придумывая разных героев, спорить из-за их имён и судеб. Было нам по пятнадцать лет когда приснился нам один и тот же сон. Не знаю, что по этому поводу думают толкователи снов, гадалки и колдуны, но мы были в восторге от такого единения душ. Мы – это я и моя подруга Вита Евсюкова.
Детство у нас определённо было счастливое. А потом пришла пора выбирать каждой свой путь. Я уезжала в другую страну, и не представляла, как перенесу разлуку с друзьями, особенно с Витой. Она не пришла меня провожать, но перед дорогой сунула мне в руки тонкую чёрную тетрадку.
- Почитаешь в самолёте, - сказала она. – Это были зарисовки мифических персонажей и наброски наших сочинений. Тетрадка много лет лежала у меня дома, переезжала со мной с квартиры на квартиру, из города в город. Однажды мне захотелось продолжить записывать в неё то, что мы когда-то сочинили, но что Вита не успела записать. Я так увлеклась, что продолжила сочинять, потом послала своё творение Виктории. Вместо ответа пришла аудиокассета с продолжением рассказа. Когда кассет стало пять и я закончила две толстые тетради, мне захотелось показать это кому-то ещё. Моя подруга Соня Есельсон, тогда ещё
Вейцман одолев с большим трудом мои рукописи, сказала, что это надо печатать. Она имеет редкий талант поддерживать друзей в минуту отчаянья и просто во время хандры. Без неё тоже ничего не было бы написано. Меня так вдохновляли её слова, что я обратилась к редактору, Ире Неровной с просьбой попробовать разобрать мой ужасный почерк и напечатать на компьютере большой текст. Она взвалила на себя этот тяжкий груз и принялась за работу. Два года я переписывала, вычёркивала и дописывала. Ира была непреклонна. Благодаря ей я взялась за правила русского языка, которые успела основательно забыть. Потом я научилась печатать и дело пошло быстрее. Никто из моих друзей мне не отказывал. Первые читатели внесли свои замечания, и я их учла. Инна Леонидовна Есельсон, Ира Любарская, мой муж, терпевший два года все эти творческие телефонные многочасовые баталии.
Спасибо вам всем, без вас ничего бы не написалось. А Вита Евсюкова из скромности не пожелала поставить свою подпись пол этим романом. Начинали мы вместе, и с моей стороны было бы нечестно об этом умолчать.
Анна Вьюнова.
В этом нет ничего нового,
Ибо вообще ничего нового нет.
Николай Рерих
Тени подчёркивают свет.252011
ГЛАВА 1
Солнце в этот год было особенно свирепым. До нового века оставалось меньше десятка лет. Похоже, обитатели Города, большого, заплёванного, копошащегося города заслужили не только радиацию, отключение воды, поломки канализационной системы, нашествие комаров и колорадского жука, но и большинство «казней египетских». Но жителей это всё не интересовало. Они по привычке врали, крали, били, убивали и… ждали кары. В конце каждого века такой предсмертный ажиотаж обязателен. Потом-то конечно все вздохнут с облегчением: «мол, мы то уж точно знали, что ничего не будет, мы всё заранее предсказывали….» В этот раз провидцы тоже улыбались, но как-то с опаской, а вдруг этот «конец света» настоящий? Вдруг он случится именно теперь, ведь не только век новый, шутка ли, тысячелетие! . В те летние дни, когда город напоминал кратер действующего вулкана, людям казалось, что мир вот-вот рухнет в тартарары. Страшное светило зависло над городом как дамоклов меч, грозя обрушиться на грешные головы горожан. Только под вечер оно нехотя сползало на крыши домов, и еще долго гигантский раскаленный диск покоился там, прежде чем дать забыться миру всего на несколько часов, до следующего сумасшедшего дня.
И хотя все предпосылки были налицо: небывалая жара летом, лютый холод зимой, безверие и суеверие, надвигающийся конец тысячелетия - последней битвы между добром и злом так и не случилось, Апокалипсис снова был отложен.
В этом большом городе, не в самом хорошем районе, но и не на отшибе, на улице с именем никому не известного героя в длинном многоквартирном доме на третьем этаже третьего подъезда…
Они просто жили в этом городе, так же мучились от жары, старались не ходить по неосвещённым улицам, выстаивали в очередях, или лезли без очереди….и ждали.
Ждали чудес, которые обязательно произойдут, если тебе совсем немного лет, и ты ничего ещё не совершил, если ты веришь в чудо.
Виктории чудо упало на голову в виде отдельной двухкомнатной квартиры в многоквартирном безликом доме. Квартиры оставленной двоюродной тётей в «безвременное пользование». Тетя уехала работать за границу и судя по загадочным улыбкам родителей - возвращаться не собиралась.
Виктории нравилось находить что-то сверхъестественное в любом совпадении. Глубоко внутри она прятала твёрдую убежденность в реальности магических существ и событий. Одним из таких событий и виделся ей отъезд тёти и нежданная собственная квартира. Конечно, Вита делала вид, что не верила в мистические явления, происходившие вокруг сплошь и рядом, но как ей хотелось поверить, что всё случающееся не просто совпадение, а предверие чего-то этакого, необычного, странного….
Викины родители уехали на дачу.. В тот же день её лучшая подруга Анна перебралась к ней.
Анна – непоседливая и эксцентричная особа - тоже осталась в городе одна. Она была антиподом своей молчаливой подруги: писала стихи, крутила романы, плясала до упаду и совершала массу необъяснимых, с точки зрения нормальных людей, поступков. Подруги, столь разные внешне, находили в себе, тем не менее, какую-то внутреннюю схожесть. Они понимали друг друга с полуслова, и даже с полу-взгляда. Нежданное счастье в виде собственной квартиры свалилось на их головы, и они решили считать это жилище своим «островом спасения», пока хотя бы одной из них это не надоест.
Дружили они с детства. Родители не были в восторге от этой дружбы и отдали дочерей в разные школы. И хоть для обеих подруг этот удар было снести нелегко, они справились. В институты они тоже поступили разные, но специальность выбрали похожую. Вита поступила на факультет градостроительства, Аня – на архитектурный. До третьего курса они доучились играючи, иногда посещая лекции, и много времени проводя в парке или в студенческой кафешке, между двумя институтами.
Получив добро от старших родственников распоряжаться жилплощадью по своему разумению, Виктория с жаром взялась за дело. За короткое время убогая хрущовка превратилась в романтический альков с лёгким налётом цивилизации. Из электроприборов работал только холодильник. Телефон, расколотый на части, лишь изредка подавал голос, нарушая истеричными всхлипами тишину этого жилища...
Старинную мебель Вита находила и сдавала в ремонт. Это увлечение могло бы перерасти в страсть коллекционера, но в квартире закончились свободные углы. В полумраке комнаты расположились две тумбочки, огромный письменный стол тёмного дерева с красноватым отливом, темный массивный шкаф, просторный диван с высокой спинкой и туманное зеркало, которое совсем не хотелось чистить. Все имеющиеся у подруг подсвечники, картины, рисунки и альбомы с репродукциями обрели новый дом. На окна были повешены тяжелые темные шторы. Для того, чтобы эти шторы раздвинуть, приходилось взбираться на стремянку и двигать кольца на карнизе. Ну, кто на такое геройство способен?
-Решено, - сказала Вита, перекрыв доступ в квартиру дневному свету. - Люки задраены до осени.
На яркие лампы было наложено табу, вечером в доме зажигались свечи. Вита часто замечала Аню с маленьким блокнотом, ручкой в зубах и муками творчества на челе. Случалось, что за весь день они не обменивались и двумя фразами, зато вечерами читали вслух при зажженных свечах, подолгу спорили, часто играли на гитаре, и еще чаще у них бывали гости. Каждый вечер кто-нибудь да заходил. Напряжение сумасшедших жарких дней ушло куда-то в сырую осеннюю землю.
Уютный мирок был создан. В нём можно было укрыться от дневного зноя, погрузиться в атмосферу лени и спокойствия, ожидать принцев и объезжать драконов, при этом не двигаясь с дивана.
Лето закончилось, унеся с собой знойный кошмар. В городе поселилась осень, и начались спасительные дожди - долгие, мрачные, серые. Медленно осыпались листья, сожженные солнцем. Подули холодные ветры, наступило Витино самое любимое время года. После жестокого испытания жарой наконец-то можно было наслаждаться прохладой в своём маленьком мире.
Создавалось впечатление, что подруги старались не только для себя, но и для привидений, заманивая их в свой новый дом.
Привидениям не хватало, пожалуй, только массивного старинного кресла, чтобы поселиться в этом уютном жилище. Вита прекрасно представляла этот недостающий элемент обстановки. Специально для него было оставлено место....
ГЛАВА2
Семестр начался весело. Сонные студенты блуждали по институту в поисках новых аудиторий и преподаватеоей. Для многих каникулы ещё не закончились, Аня тоже не могла заставить себя проститься с бездельем. Вита получила расписание лекций, зашла поздороваться к некоторым преподавателям и возвращалась домой с чувством выполненного долга. Улыбаясь своему отражению в окне полупустого автобуса, она строила великие планы по приготовлению праздничного ужина. По случаю начала осени нужно было испечь пирог.
«Большой, с кремом и взбитыми сливками. Не забыть бы чего. Анька в магазин конечно не пойдёт! Но для «Кутузова» всё есть» - Придя домой, не заглянув в комнату, Вита сразу же прошла в кухню. Рьяно взявшись за дело, она так увлеклась, что вздрогнула, когда рядом с ней в мучном облаке обнаружилась Аня, которая сообщила радостную новость:
- На улице опять идет дождь, маленький, серенький, славненький. – Аня тоже любила пасмурную погоду. Она убежала в комнату, чтобы воспеть в стихах эту замечательную слякоть.
Закончив замешивать тесто, Вита включила духовку, как вдруг прямо над окном кухни послышался такой грохот, что она присела, обхватив голову руками и закрыв глаза. Ей показалось, что взорвалась их старая газовая плита. Через несколько секунд, осмелев и приоткрыв один глаз, она увидела, что печка целехонька, что весьма странно. Гроза обрушилась на Город внезапно. Белые вспышки света и сплошная стена дождя за окном, запах озона в квартире и заполнивший всё пространство гром принесли ей снова щемящее ожидание чуда. Быстро выключив все на кухне, Вита побежала в комнату. Аня сидела на полу, на том самом месте, где, по представлениям Виты, должно было стоять кресло, и механически перелистывала блокнот:
- Ну, ни хрена себе, - выдавила из себя Аня и подвинулась, освобождая место рядом с собой. - Только что я написала тут пару строчек, а теперь лист пустой. Это был стих про плачущего ангела. Теперь не вспомню.
Двор хрущёвского дома, в котором жили подруги, моментально превратился в тонущий корабль. Ливень смывал грязь с домов, гнал прочь с улиц последних прохожих. Козырек парадного входа, по которому оглушительно стучали капли, стал красным, а всё лето казался коричневым.
-Последние грозы, - изрекла Аня. - Близится конец света. У-у! – завыла она утробным голосом и закружила по комнате.
Порывистый ветер клонил деревья к земле, сквозь его рыдание то и дело был слышен треск ломающихся веток. Воздух разрывали раскаты грома. В окна стучали сорванные листья, совершенно ошалевшие от бешеного полета.
- Смотри, Витка! - Аня встала коленом на подоконник и высунула нос в форточку. - Это облако… в нём кто-то прячется. Этот кто-то хотел разбить твоё окно.
- Наше, - поправила её Вита. - Ему не нравятся твои стихи про плачущего ангела.
- Скорее он не оценил по заслугам твой пирог, - парировала Аня.
- Накропай лучше про плачущего демона.
- Это идея! – восторженно откликнулась Аня, и тряхнув копной чёрных волос, бросилась исполнять задуманное.
Когда за окнами перестала бушевать стихия, Ане надоело терзаться муками творчества и грызть химический карандаш. Вита опять отправилась к своему «Кутузову», но пирог как-то уже не «шел», будто её кулинарное вдохновение унесла гроза.
Наспех запихнув корж в духовку, Вита попыталась навести порядок. В это время на кухне появилась её милая подруга, держась за сердце, слегка волоча левую ногу и кося одним глазом. Старательно кривляясь, Анна изрекла, что ей «не очень хорошо» - ее мучили телефонные звонки, а точнее их отсутствие. Она, в отличие от Виты, плохо переносила тишину и одиночество.
- Сегодня еще никто не позвонил, хотя уже без четверти девять, - вздохнув, сказала Аня, наливая молоко в мелкое блюдце. Она поставила блюдце на пол и задвинула его ногой под стол.
- Может, нам телефон отключили? - Вита скептически наблюдала за действиями подруги. - Ты его этим только отпугнёшь! Такое молоко ни один нормальный домовой пить не станет!
- Опять ты начинаешь? Никто не заставляет тебя верить в домовых, но мне так
спокойнее, - Аня добавила в молоко хлебные крошки. - Ладно, пойду, посмотрю программу "Время" или газеты почитаю, - явно копируя Викину бабушку, сказала Аня и повернулась к подруге спиной. В это время затрещал проклятый аппарат.
-Ура! - закричала Аня и помчалась к телефону, забыв, что он держится на честном слове, впрочем, как и все остальное в доме. Она намеревалась отнести аппарат в комнату и удобно разместиться на диване, но в её руках осталась только трубка. Ругаясь похлеще одесских грузчиков, собирая и устанавливая на прежнее место «обломки цивилизации», Аня стала гадать, кто же все-таки вспомнил о них в такую погоду. Оставалась, правда, надежда что им перезвонят. Прошло минут десять, и чудо техники вновь подало голос. Звонок был настолько резким, что подруги вздрогнули и не сразу поняли, что эти звуки издаёт телефон. Аня виновато посмотрела на Виту и на этот раз степенно сняла трубку.
-Алло, кто? Кто-кто? Ах, ну конечно, сразу узнала, обязательно зайдите, черт с вами, будем очень рады.
-И кто к нам придет? - безнадёжно спросила Вита.
-Элла - небрежно бросила та и замолчала.
«Странно, - подумала Вита.- Этот визит - как снег на голову. И почему Аня решила ее пригласить?» Элла поступила в институт вместе с Витой, но проучиться ей позволии только первый семестр. Аня прозвала Эллу девушкой «очень». Элла была очень большой, очень шумной, очень доброй и очень надоедливой.
-Да, Элла, и не одна, - спокойно объяснила Аня. - А с какой-то дамой из своих.
-Только этого нам не хватает, на ночь глядя, - пробурчала Вита себе под нос и побрела на кухню посмотреть, как поживает пирог.
Он получился на редкость симпатичный и очень кстати. За окнами размеренно шумел дождь, в гостиной трещали свечи, из кухни разносился потрясающий аромат. Вита подошла к окну и замерла - вокруг единственного горящего под окнами фонаря кружились разноцветные струйки воды.
«Магическое пространство.
Под фонарём играет в классы дождь.
Мокрые снасти мечтают о море.
Прилизанный пирс белеет от соли.
Порванный парус - детская книжка.
Чернильница - ночь. Капитан - мальчишка.
Разорванным кругом созвездий и лиц
Тёмное небо падает ниц.
Перед прощаньем детство делает замечанье
Скопищу взрослых тупиц»
- Ну, как? Ничего получилось? - Аня, судя по голосу, была собой довольна.
Вита стояла у окна и наблюдала, как под фонарём женщина со множеством авосек и сумок, с огромным зонтом в придачу, пытается перебраться через лужу. На этом месте лужа была всегда, а теперь она разлилась необъятным морем. Сочувствуя человеку, оказавшемуся в такую погоду на улице, Вита не услышала, как позвонили в дверь. Только звуки голосов в прихожей заставили её обернуться. Элла громоподобно смеялась и в порыве бурного восторга лезла к Ане целоваться, попутно выбираясь из плаща и делая Виктории тайные знаки, заметные всем.
-Как тебя много, Эллочка, как и должно быть хорошего человека. Говори тише, пирог упадёт, - Вита, вздохнув, достала « гостевые чашки».
Аня уставилась на новую знакомую, стоящую за спиной Эллы.
Гостью звали Зоя. Это была молодая девушка, стройная, с красивыми длинными ногами и огромной огненной шевелюрой. Казалось, ее нежное, очень бледное лицо объято пламенем. Девчонки были поражены и невольно расступились, пропуская её в комнату. Миновав их, она привольно развалилась на диване и только потом огляделась по сторонам. Видимо, ей понравилось: она оценила вкус и труды хозяев. Вите было немного досадно, она всегда утверждала, что не нуждается ни в чьей оценке, даже положительной. Только Аня была исключением из общего правила, к её советам Вита изредка прислушивалась.
В комнату протопала Элла. Она что-то говорила и сильно размахивала руками, было трудно разобрать, к кому именно она обращается. Удалось понять лишь то, что они уже были сегодня в гостях, и там им очень не понравилось.
Новая знакомая смахивала на дорогую проститутку. Аня приняла вызывающую позу и весьма наглым образом начала неторопливо рассматривать гостью с головы до ног, как будто подсчитывая в уме стоимость каждой шмотки, надетой на Зою. Затем, с чувством явного духовного превосходства, отправилась на кухню ставить чайник.
Напряжение первых минут знакомства прошло быстро. Эллина подруга сумела обворожить хозяек в считанные минуты. Её тихий обволакивающий голос, мелодичный смех, остроумные замечания, а главное – наивный вопрос «А где кресло?»привели хозяек в восторг.Работала она переводчицей при каком-то важном иностранце. О своей работе Зоя говорить явно не желала, зато сумела выспросить у подруг всё, о них самих.
- Сколько лет твоему подопечному? – в который раз Аня попыталась завтавить Зою говорить о работе.
- Девочки, о драконах ни слова! Он нудный педант, совсем не говорит по-русски, всегда мёрзнет и брюзжит.
- А ещё он… - попробовола добавить Элла, но Зоя свела густые брови и перевела разговор на другую тему. Она достала большие красивые карты Таро, и иностранец был вмиг забыт. Гадали до полуночи, но карты сулили то тревогу, то несчастную любовь, то далёкую дорогу. Спев что-то из лирики вагантов и отложив гитару, Аня предложила вызвать какого нибудь духа.
- Народу много, в случае чего справимся, - сказала она.
- Давайте уж сразу вызовем чёртика, мы ещё в школе это делали! – оживилась Элла.
- Беду хотите накликать? Не знаете, с чем шутите! - как-то странно улыбаясь и дико озираясь по сторонам, Зоя подвинулась на самый краешек дивана, и замерла. Казалось, она собирается улететь. На кухне послышалось деликатное постукивание и шум воды, хотя из комнаты никто не выходил…
Вита с Аней переглянулись и решили, что эту тему, действительно лучше не трогать, от греха подальше. Вся непринужденность обстановки закончилась, пора было расходиться. Расставались добрыми друзьями, и Зоя обещала позвонить на следующий день. Убирая в комнате, Вита с Аней обменивались впечатлениями и говорили, конечно, в основном о ней.
- Слушай, Витка, наверное, стоит пригласить ее к тебе на дачу на пикник, в следующее воскресенье. Зоя говорила, что она еще будет в городе вместе со своим иностранцем.
- Может, и ее иностранца попросим явиться, замёрзшего и брюзжащего? Да еще из твоей группы парочку иностранцев?
-Нет, мужчин у нас всегда достаточно, а вот женщин маловато будет. Надо бы разбавить, - и задумчиво добавила. - Хотя «лишний» иностранец будет «не лишний».
-Смотри, Анька, как бы ты с этим "нелишним" какой-нибудь международный скандал не учинила. А насчет женщин, я думаю: чем меньше будет красивых женщин, тем нам с тобой лучше.
-Красивая там только я одна.
ГЛАВА3
Этой ночью они почти не спали, неясная тревога наполнила квартиру, пряталась по углам, заглядывала в окна, скрипела форточкой. Вита долго возилась на кухне.
Маленький серо-оранжевый домовёнок по имени Соня, живущий за вторым слоем обоев, поселился в этой квартире совсем недавно, с тех пор, как кто-то из жильцов стал оставлять на ночь под кухонным столом блюдечко с молоком.
Соня внимательно наблюдал за Витой: « страшно ей, волнуется, чует что-то
неладное, но не понимает, что. Смешная. Если заглянуть в глаза - ну вот, отворачивается, чего, спрашивается, головой вертеть? Спать собралась – ну, это просто свинство, это не получится, я не дам»
Вернувшись в комнату, Вита обратила внимание, что Аня лежит к ней спиной, но не спит. Вите тоже спать не хотелось.
- Анька, - позвала она жалобно, - тебе не страшно?
- Спи! Ещё бы не страшно! Хорошо, что я не гадаю на Таро. Это к хорошему не приведёт. А ещЁ твоя Эллочка… Чёрта вызывать у нас дома!
- Ну во первых она не «моя Эллочка», это ты её пригласила. Во-вторых, не чёрта, а чёртика.- Только она закрыла глаза, как на первом этаже, прямо под ними, со звоном разлетелось стекло, пронизывая ночную тишину иглами страха и тревоги. Вита замерла, боясь сделать глубокий вдох. Тёмное, мохнатое существо, сложив огромные крылья, уселось на оконный выступ и заглянуло к ним в комнату. Домовёнок бесстрашно вышел на средину комнаты, собираясь погибнуть в неравной схватке с неизвестным чудовищем.
Вита услышала хриплое дыхание монстра, и сама перестала дышать. Окинув взглядом комнату, ночной демон улетел прочь, прихватив с собой страх. Пытаясь успокоить себя тем, что свет в коридоре оставили включенным, что уже четыре часа утра и первые петухи, если бы они жили в городе, уже обязательно бы пропели, Вита незаметно уснула. Домовёнок Соня прошлёпал на кухню и впервые снизошёл до того, чтобы отведать угощение, оставленное новыми жильцами.
На рассвете, как это часто бывает, все ночные страхи кажутся смешными. В это утро солнце светило ярко, и день обещал быть безоблачным. Аня с самого утра была задумчива, что-то силилась вспомнить.
-Витка, а где это - Петровского, три?
-Там где все нечетные номера, в самом начале улицы, там ещё елочки голубые, а что? Чей это адрес?
-Не знаю, просто с самого утра в голове вертится. И самое удивительное, что я не могу вспомнить не только, что это за дом, как выглядит, где находится. А ведь наверняка за последний месяц я раз двадцать проходила мимо. Зачем же мне приснился этот дом?
-Может, этот сон предрекает тебе излечение от географического кретинизма? Хотя вряд ли. Кстати Аня, может, сегодня съездишь со мной в институт? Заодно и посмотрим, что там такое, на Петровского, три.
- Ну, уж нет! Ещё заблужусь! А от тебя помощи как с козла газировки. Тоже мне, гений топографии! Хотя... не оставлять же тебя умирать в одиночестве, на улице…Мне и самой надо в институте появиться. Лето быстро кончилось.
Подруги отправились в центр города, каждая в свой институт.
Вита отбилась от своих дел очень быстро и двинулась в парк ждать Аню на условленном месте. Аня появилась в обществе трёх длинноволосых гениев. Слушая их со скучающим видом, она кинула Вике умоляющий взгляд.
Вита решительно направилась к компании, взяла Аню под локоть со словами:
- Ты обещала сводить бабушку к зубному и выгулять собаку!
- Какую собаку? Чью бабушку?
- Какая разница, главное твои хиппи не претенедуют на роль собаки и бабушки! Погода стояла по-прежнему хорошая, и девчонки решили на обратном пути зайти в «Молочный бар». Там встретили Виткиных бывших одноклассников. Разговорились о минувшем лете. Ребята, как оказалось, увлеклись горным туризмом и взахлёб рассказывали о приключениях прошлого похода. Болтали, перебивая друг друга, смеялись громко, привлекая к себе укоризненные взгляды. Настроение было прекрасное. Так, оживленно беседуя, выбрались из подвальчика и пошли по Сумской в направлении парка Горького. Попрощавшись с приятелями, подруги свернули на улицу Петровского… и замерли.
Такой машины они не видели за всю свою жизнь, даже в рекламных журналах.
Черная роскошная машина с иностранными номерами искрилась и сверкала, разбрасывая во все стороны солнечных зайчиков от своих золотистых ободков. На фоне серых домов и хмурых лиц автомобиль выглядел просто вызывающе. Можно было только пофантазировать на тему его цены. Но наши «дорогие сограждане» машину в упор видеть не хотели, проходя с высоко задранными носами, всем видом своим являя гордое презрение и как бы говоря: «просим нас не учить, сиживали за столами, не беспокойтесь, сиживали!» только очень сильно косили глазами.
Но Вита и Аня подошли ближе, стали вникать в детали и даже заглянули вовнутрь. Салон автомобиля был обит темной норкой, что осенью было весьма кстати. Машина явно предназначалась для осенних выездов. Что до жаркого времени года, наверняка в гараже сверкала ещё и белая её сестра, с горным пейзажем на потолке салона, а может, хозяин этого транспортного средства всегда мёрз.
Где-то рядом хлопнула дверь. Вита обернулась и прямо перед носом увидела цифру три - Петровского, три. Аня тоже медленно переводила взгляд то на Виту, то на номер дома. Надо ли уточнять, что машина стояла у парадного подъезда этого особняка.
Бывает так, что знакомое место вдруг видишь как-то иначе. Всего один раз оно показывает свой истинный характер, а затем опять принимает обычный вид. Так случилось и с этим зданием. Его угрюмый и слегка потрёпанный фасад вдруг озарился торжественным светом. Центральный вход, облицованный чёрным и красным мрамором стал похож на древнюю пещеру, таящую в своих недрах сокровища и смерть. Неизвестное растение, извиваясь, соединяло каменные ветви над дверью и обвивало листьями небольшой герб, когда-то принадлежавший бывшим владельцам дома. Нечто подобное было над окнами комнат, выходивших на эту сторону улицы. Сказочные чары длились только мгновение. Потом гудок проезжающей машины, ругань нерасторопного пешехода, облитого грязью – и наваждение исчезло. Дом как дом, ничего примечательного…
На пороге показался человек. Он был молод, выше среднего роста, очень худ, с вытянутым лицом и лукавым взглядом. Он неспешно надевал перчатки и, улыбаясь, посматривал на подруг. Затем подмигнул им и быстро спустился вниз со ступенек.
-Не сочтёте ли дерзостью, предложить вам прокатиться на этой коллекционной модели? Погода отличная!
Он взглянул на ясный небосвод, глубоко вздохнул и жестом пригласил занимать места в машине. Вита решила отказаться , но Аня не дала ей и рта раскрыть, очень уверенно закивала головой, что, мол, неплохо, неплохо.
Незнакомец открыл дверь, и Аня расположилась на пассажирское сиденье огромного салона, Вите ничего не оставалось, как последовать плохому примеру подруги. Она укоризненно сжала Анин локоть, садясь рядом. Водитель завёл мотор, и машина плавно и бесшумно тронулась с места.
Старый, так хорошо знакомый город стал чужим, неузнаваемым, непонятным. Здания быстро меняли свои размеры, цвет. Они то стремительно взмывали вверх, напоминая готические соборы, то росли вширь, опуская потолки и давя ими своих обитателей. Метаморфоза происходила и с людьми. Было смешно и страшно, как в комнате с кривыми зеркалами. Не распознать было среди этих кривых зеркал настоящее. Вите стало не по себе, она вдруг вспомнила ночной кошмар и Анин дурацкий вопрос: «Зачем мне приснился этот дом?». Машина ехала все быстрее и быстрее, Вита уже не узнавала окресности. Вокруг была сплошная неразбериха, хаос.
Аня безмятежно дремала. Вита подняла глаза. Небо летело с огромной скоростью ей навстречу. Облака превращались то в лопоухих зайцев, то в страшных драконов, то в стаю собак, и только солнце оставалось на своем месте. Перестав смотреть в окно, она стала испуганно оглядываться по сторонам: «хватит, больше не хочу, верните меня, пожалуйста». - мысленно просила она кого-то, и, услышав её молитвы, машина плавно остановилась.
Лукаво улыбающийся незнакомец открыл дверь и подал ей руку. В этот момент поддержка была как нельзя кстати, ей просто необходима была точка опоры.
Выйдя на свежий воздух и оглядевшись, Вита поняла, что находится возле своего дома. Земля еще покачивалась под ногами. Молодой человек помог выбраться Ане, раскланялся и умчался прочь. Вита отметила, что день наполнен с самого утра потрясающими совпадениями: сбывающимися снами, неожиданными встречами, но, по инерции делая вид, что всё обыденно, спросила:
- Как он узнал, где мы живём?
- Да у тебя на лбу написано название твоего микрорайона! – ответила Аня, но в голосе её не было всегдашней уверенности.
Только подруги поднялись в свою квартиру, как раздался телефонный звонок, это была Зоя. Она пригласила девушек на торжественную часть официального приема, который устраивали в честь ее подопечного иностранца в Доме дружбы.
Они должны были явиться на следующий день к семи часам. Зоя предупредила, что вечерних платьев можно не надевать, но выглядеть необходимо как можно более привлекательно.
ГЛАВА 4
Вита достала из ящика стола старый «Паркер» и бумагу. Пока она пыталась заправить ручку, в её голове мелькали фразы, которыми можно было бы заполнить страницы дневника, если бы таковой имелся в наличии. Но вести дневник Вита считала делом хлопотным и неблагодарным.
«Это занятие для инфантильных барышень, или, напротив, для людей деловых» - думала она. Ни к тем, ни к другим Вита себя не причисляла.
- Итак, я приступаю к описанию самого необычного дня в моей жизни.
Вита, задумавшись, уставилась на лист бумаги. - То, что я сейчас напишу, возможно, уже со мной было, а если нет, то обязательно будет, и именно так. Не помню, какое это было число, очевидно, это и не важно.
Утро, самое обычное осеннее утро: туман, мокрые листья на асфальте, прохладная свежесть, сырая земля, спешащие по своим делам люди с самыми будничными мыслями, ворчащие на погоду, работу, неустроенность. У меня дома тоже все начиналось, как обычно - позднее вставание, то ли завтрак, то ли обед, только сердце стучало чуточку сильней, и душа поёживалась от предчувствий. За нами заехала Элла. Мы долго прихорашивались, смеялись. Как ни странно, сегодня она нас не раздражала, настроение было превосходное. В итоге мы заболтались и, конечно, опаздывали. Накрапывал дождик. Из гостиной особняка на улице Иванова пробивался сквозь голубые елочки и пелену тумана слабый свет. Возле входа стояла Зоя и с нетерпением поглядывала на часы. Мы, возбужденные и веселые, быстро поднялись по ступенькам. В парадном нас встретил швейцар - сухонький, аккуратный., язык не поворачивался назвать его гардеробщиком. Старичок взял наши зонты и плащи и знаком предложил проследовать дальше. Времени на приведение себя в порядок не осталось, и мы втроем, мокрые, взъерошенные, вошли в гостиную. Все приглашённые давно были в сборе. Официальная часть праздника уже прошла, но отголоски еще звучали в зале. Света было много: горели лампы, переделанные из старинных канделябров, и настоящие свечи в подсвечниках современных.
Я увидела огромное « моё» кресло - в нем сидел иностранец. Напротив него лицом к нам разместились, очевидно, хозяева, хотя вид у них был, как у приглашенных на бал золушек. Мы были здесь самыми молодыми. Аня первая пошла вперед, и Зоя представила ее иностранцу. Он поднялся, кивнул и повернулся к нам, все еще топтавшимся возле двери. У меня был такой растерянный и жалкий вид… Я мельком увидела себя в огромном зеркале и ужасно расстроилась. Зоя произнесла длинную фамилию своего мэтра, он остановился напротив меня и молча сжал мою руку. Я подняла глаза, чтобы увидеть лицо человека, все еще удерживавшего мою ладонь в своей. И вдруг, улыбнувшись и перебив еще не окончившую говорить Зою, на отличном русском языке он сказал:
- Ну что вы, Зоя, ведь это совершенно невозможно запомнить,да и ни к чему. Для
девушек я просто Дар-ти. Мельком взглянув на Зою, я поняла, что для неё это большая неожиданность. Она ведь кажеться говорила, что он не понимает по-русски…
Когда он заговорил, все остальные звуки куда-то исчезли. Не знаю, почему я не умерла в эту минуту. От низкого глухого голоса моя душа сжалась и собралась бежать, но какая-то неведомая мне сила заставила её двигаться навстречу незнакомцу. Она очень тихонько, и вместе с тем отчаянно, пробравшись сквозь все мое существо, забралась к нему на ладонь и замерла в ожидании чего-то ужасного, не в силах сопротивляться, но все-таки надеясь на лучшее. Мы вместе держали её и смотрели друг другу в глаза, это продолжалось целую вечность. В этих глазах сосредоточилась для меня вся вселенная, я недоумевала, как я могу быть вне ее? Он отвёл взгляд, и видение исчезло, живые огоньки свечей закружились, и я вынуждена была опереться на его руку. Он улыбался очень успокаивающе, в конце концов, просто рассмеялся и проводил меня к маленькому диванчику. Мне стало холодно, наверно, я была очень бледна. ДАР-ТИ - тайну, заключённую в этом имени знали только я и Аня. Как мне нужны были сейчас ее глаза и поддержка! Но я не видела ничего, кроме танца световых пятен вокруг меня. Правую руку я все еще не чувствовала. Душа, утратив какую-то свою часть, тихонько ёжилась и оттаивала.
Немного придя в себя, я начала рассматривать Дар-ти тайком, больше всего боясь встретиться с ним взглядом. Он вольготно расположился в кресле, подперев голову левой рукой. Темные волосы обрамляли загорелое лицо.
Я видела перед собой человека, обладающего огромной внутренней силой. Он в любой момент мог бы измениться сам и изменить все вокруг. В нем чувствовалось глубокое спокойствие, но не стоило забывать – отдыхающий демон оставался демоном.
Не помню, как мы попали домой, сколько молчали. Когда Аня выкурила последнюю сигарету, уже светало. Мы знали, что в нашей спокойной жизни произошла перемена. Он появился, этот человек, единственный, который мог нас разлучить не только в пространстве, но и во времени. То, что так долго было детским вымыслом, сном - оказалось явью.
ГЛАВА5
В квартире царил полный беспорядок. Аня то садилась на диван, то вскакивала, выбегала на кухню. Вита молча сидела, перебирая складки и бахрому покрывала. Аня, ломая карандаш, принялась что-то строчить в своём блокноте.
-Что ты пишешь? - спросила Вита, разглядывая заголовок газетной статьи.
Газета была свёрнута вчетверо, на той части страницы, которая была видна, огромными буквами было напечатано: «он здесь». Аня, проследив направление Викиного взгляда, дёрнула плечом.
-Мемуары. Я пишу мемуары.
- Не рановато ли?
-Боюсь потом не успеть, не знаю, зачем взяла ручку. Завтра проверим.
-Сегодня, ты хочешь сказать, уже сегодня, – Вита устало потёрла глаза.
-Я не знаю, что я хочу сказать, и хочу ли… - Аня ушла в кухню, и расположившись за кухонным столом, занялась бумагомаранием.
«Когда мне было 6 лет, я владела всем миром, простирающимся для меня вдоль нашего дома, от молочного магазина до мусорного бака в конце двора. Я была уверена в собственной силе и неотразимости. Во дворе у меня были персональные качели, на которых качаться было разрешено только моим «покорным вассалам». Однажды я увидела, как на мои качели нахально взгромоздилась незнакомая девчонка с хитрым личиком, двумя тонкими косичками и большими бантами. Я вне себя начала стаскивать ее с качелей. Мы подрались. При этом она пыталась мне доказать, что если качели стоят во дворе, то она имеет на них такое же право, как и я. Ее рассуждения показались мне не лишенными смысла. Мы познакомились, ее звали Вита. Её родители получили квартиру в нашем доме, в соседнем подъезде. С тех пор двор перестал для меня существовать. Лето кончилось, мы пошли в школу. Каждая в свою.
Через три дня мне приснился страшный сон… Я летела по небу, а мне навстречу неслось облако, круглое и светящееся. Вита пыталась направить мой полет и тащила вверх, повыше, подальше от непонятного шара ... Когда Витка пришла из школы, она рассказала мне сон, очень похожий на мой. Только в ее сне спасительницей была я.
Никто нам не верил. Родители твердили, что так не бывает, а нам стали сниться одинаковые сны. Мы росли, сны менялись, и все чаще мы видели во сне человека по имени Дар-ти, который мог разбить нашу дружбу, разлучить нас и уничтожить. Мой покой нарушали и другие кошмарные сны, в общем, мы были детьми радиоактивного, жестокого века и любой психолог назвал бы наши сны подсознательными страхами переходного возраста.
После школы я поступила в строительный институт, Вита - в градостроительный.. Мы обустроили маленькую квартирку, чтобы не жить в обществе старшего мудрого поколения и спокойно предаваться безделью, вдохновению и одиночеству. Друг другу мы не мешали. Однажды наше спокойствие было нарушено встречей наяву с человеком из снов. Со странным этим именем, бездонными глазами, завораживающим голосом, как в наших снах. В конце вторых суток после встречи с ним мы решили поговорить. Мы не отвечали на телефонные звонки, потом просто отключили телефон. Шторы были закрыты, горела старинная медная лампа, которая накалилась, как во время святой субботы. Свет было страшно выключать. Ничего мы так и не решили…
Если ты всю сознательную жизнь пытаешься убедить себя и окружающих что потусторонние силы - это плод больного воображения, а потом среди бела дня убеждаешься в обратном, о чём тут говорить? Но мы же нормальные? С ума ведь, кажется, по одиночке сходят? Ничего! Что-нибудь придумаем, выкрутимся, как всегда!»
Зыбкий свет затухающих фонарей освещал спокойные, умиротворённые лица.
Ночь уходила, уступая место полумраку. Некто, развалившись в глубоком кресле возле распахнутого окна, смотрел на начинающий розоветь восход. Перо, изобразив непонятный иероглиф, так и осталось брошенным на листе плотной бумаги. Клякса расплылась причудливым цветком с рваными краями.
«Мой маленький, искрящийся, несущийся навстречу неведомым звездам метеорит. Мы с тобой - космические пылинки, и нет гарантии, что мы встретимся хотя бы однажды, что нас не унесет в неведомые дали космоса. Осколок розово-черного камня, потерянный тобою, я ношу, не снимая. Он жжет меня, но никогда не бывает горячим, и я все время чувствую на своей груди цепкие, холодные пальцы смерти. Мое сердце давно стало выжженной черной дырой, вобравшей в себя миллиарды чужих сердец. Я могу быть паяцем, злодеем, весельчаком, судьёй, но никогда - собой, лишь в этой высокой милости мне отказано кем-то, не знаю, кем. Для достижения оной нужно быть смертным и уметь любить. Мне не нужно некое подобие любви - интрига с сильным мира сего, я не ищу страсть, разрушающую города, а именно любовь в самом банальном смысле. Эта мысль не оставляет меня, стучит метрономом в горле, мешает расслабиться. Я не могу зависеть от маленького комочка энергии, нервов и мускулов. Я должен избавиться от этого пучка света, постоянно несущего меня в сторону от моих желаний и замыслов. Но почему именно она? Я представлял себе это совсем по-другому, хотя, если я просил смертной любви, то разве она должна быть необычной? Но стоп, отныне никаких рассуждений: я хочу быть действующим лицом, а не сценаристом этой пьесы! Вперед, к маленькому голубому шарику! Берегись, молодая планета - мне захотелось пошутить…
В первый раз я посещал этот мир десять тысяч лет назад, и тогда меня гнала любовь. Была тогда на Земле прекрасная, ныне погибшая цивилизация Танов. Недалеко от современного Крита был остров, сейчас погребенный на дне Средиземного моря под толщей остывшей лавы. На этом острове родилась моя любовь, и был рожден мальчик, впоследствии ставший для людей олицетворением зла.
Люди того времени были красивы и умны. Во имя красоты, окружающей их, они отказались от глубокого изучения точных наук. Были эти люди смуглы и темноволосы, молились они на мою звезду, что мне чрезвычайно льстило. В то время я чувствовал себя одиноким странником космоса и полетел на Землю посмотреть на моих почитателей поближе. Как знать, может быть этот мир не стал бы таким непредсказуемым и злым, если бы я тогда поленился совершить этот долгий перелет. Но мне было скучно...
Когда я впервые увидел свою возлюбленную, она разделывала тушу дикого быка, хотя убийство животных таны считали святотатством.
. Руки ее по локоть были в бычьей крови. Занималась она этим посреди большого загона, но любопытные соседи боялись подойти поближе, потому что ее глаза сверкали болью и безумием. Увидев меня, она вскочила, размазывая по лицу кровь животного. Злоба на её лице сменилась изумлением. Мне стало жаль несчастную сумашедшую.Я избавил её от боли и вернул ей разум. Она была необычайно красива И я остался жить на этом острове…. Сына я назвал Ричардом и, как только его отняли от материнской груди, увез его к себе. Я почувствовал себя отцом лишь тогда, когда сын вырос. Он взял все отрицательные черты своих родителей и до сих пор зол, необуздан и угрюм, хотя ему уже десять тысяч лет.
Прекрасная островитянка погибла под обломками скал вместе со своим народом. Остров ушел под воду и пропал бесследно.
Потом я прилетал ещё и еще.Оставался на Земле ненадолго и опять возвращался к своей одинокой звезде. Ничего хорошего на Земле не происходило. Правда, я отселял отсюда разных монстров, создавая им подходящие условия обитания на других планетах. Как они попадают сюда, ума не приложу! Я наблюдаю за развитием этой голубой планеты с завистью и восхищением. Как жаль, что не я создавал её! Мои же творения были настолько неудачны, что мне самому приходилось их уничтожать.
Что принесет мне этот визит? Какие неприятности он принесет людям? Не буду гадать, посмотрим».
ГЛАВА 6
Озеро посредине горного ущелья было овальной формы, с гладкими краями и прозрачной водой. Вокруг высились скалы. Снег искрился на вершинах в лучах заходящего солнца. Становилось холодно. На берегу сидела женщина и, не отрываясь, смотрела на красный диск, падающий за шапки гор.
Красота ее была безупречна, и ни один ценитель не нашел бы в ней изъяна. Но веяло от нее полярным холодом, и властность сквозила во всем ее облике. Сзади мягкими шагами к ней подошел человек, закутанный в темный плащ. Она вздрогнула, но не обернулась.
- Сколько времени я не слышала звука твоих шагов. Даже перестала вслушиваться… Мне кажеться? Или зло в твоём обличье посетило мою одинокую землю? Какое важное дело привело тебя, Дар-ти?
Мужчина устало опустился на камень рядом с ней.
- Я пришел к тебе, как к самой мудрой женщине Вселенной, Лу.
- Не трогай этот камень, это - Камень Памяти.
- А я хочу вспомнить, хочу восстановить в памяти каждую мелочь событий тысячелетней давности.
Ресницы ее задрожали, но она так и не посмотрела в его сторону.
- Ты пришел мучить меня? Тебе не на ком выместить твою вечную злобу? Что было несколько тысяч лет назад? Я так стара, что и сама не помню.
- Я не предлагал тебе Вечность в обмен на Любовь, Ты сама хотела этого. Не будем ворошить старое, помоги мне вспомнить.
Женщина легко поднялась и положила холодную ладонь ему на лоб.
- Ну, что же, вспоминай, и пусть эти воспоминания так же больно тебя ранят, как меня.
- Спасибо за добрые пожелания.
По туману, струившемуся над озером, поплыли нечеткие виденья.
Колдунья горько улыбалась, глядя на призраков,становившихся с каждой минутой все более
отчетливыми.
.
Ярко светило горное солнце, и одинокий путник остановился напиться из озера. Из камней испуганно выскочила косуля. Послышалось шуршание камешков, летящих сверху, и вот уже он окружен плотным кольцом воинов, держащих наготове луки и короткие копья. Путник - молодой мужчина выше среднего роста с очень загорелым лицом и длинными черными волосами - с любопытством, без тени страха, смотрит на обступивших его воинов. Все они - женщины, но такого богатырского телосложения, что некоторые из них выше него ростом. Они охраняют стоянку племени. Оружие в их руках представляет грозную силу. Из нескольких пещер, находящихся в скалах, вьются дымки костров.
- Иди с нами, – приказывают они. - Ты пленный.
- Что же, это интересно, - и он так ловко начал взбираться по скалам, что наконечник копья не успевал подталкивать его вверх.
И хоть одежда мужчины была запылена от долгой дороги, и у озера он явно собирался отдохнуть, он первым достиг пещеры и, казалось, не чувствовал усталости. Он зашел туда, будто в свой дом. Бросил плащ в нишу и удобно на нем расположился, намереваясь предаться сну, что в его положении было, по меньшей мере, странно. Через час ему принесли еду, и две женщины замерли у входа, как изваяния. Когда он поел, в пещеру зашла маленькая женщина со светлыми волосами, она очень отличалась от неподвижных стражниц.
- Как зовут тебя, чужестранец?
- Дар-ти.
- Ты будешь принесен в жертву нашему богу и через неделю умрешь или, если жрица будет к тебе благосклонна, останешься жив.
- Ну что ж, постараюсь ей понравиться.
- Она сама решит, достоин ли ты жить.
- Какой матриархальный уклад! А где все мужчины?
Женщина, не удостоив его ответом, вышла.
- Просто замечательно, - прошептал пленник и заснул.
Разбудило его странное мычание. Казалось, что где-то рядом пасется стадо быков. Он выглянул и увидел человек десять мужчин. Их подгоняли копьями его вчерашние знакомые, пытаясь загнать в пещеру, находящуюся на пару ярусов ниже его "тюрьмы". Мужчины выглядели великанами, но они послушно двигались, иногда спотыкаясь и наскакивая друг на друга. Похоже, было, что они все страдают безумием или слепотой. Дар-ти подошел сзади к одной из своих женщин-сторожей, дунул ей в волосы - она закричала, повернувшись в прыжке. В миллиметре от его уха просвистела стрела и, ударившись о скалу, упала вниз.
- Хорошая подготовка! Я только хотел спросить, что с ними, с вашими мужчинами?
- У нас нет мужчин. Они нам не нужны. А это - те, кому жрица милостиво подарила жизнь, но они принесли свою жертву на наш алтарь и могут служить только для продолжения рода, для управления они не пригодны. Всех мальчиков мы убиваем, а девочек воспитываем воинами. Это все… а теперь вернись назад и не мешай тебя охранять. Сегодня вечером твой черед. Радуйся - ты увидишь великую жрицу!
- Спасибо за информацию, девочка, посмотрим, что там у вас за страшилище, что все мужчины сходят с ума после общения с ней.
Вечером за ним пришли пять девушек, вероятно, приближенных жрицы.
- Следуй за нами, Дар-ти. Сейчас будет жертвенный ритуал, а потом мы простимся с тобой у входа в жилище матери-жрицы.
Его подвели к одной из пещер, расположенной выше остальных.
Четверо стражниц остались у входа, а одна зашла с ним внутрь.
- Ты должен выкупаться в этом бассейне, надеть белые одежды и отдыхать, пока за тобой не придут.
- Замечательно! Какое развитое племя!
- Это место жертвенного омовения. Не забудь надеть белое.
Женщина вышла. Дар-ти огляделся с довольным видом. Попробовал рукой воду - она была теплая. На полу лежала выдубленная шкура белого быка, в которую ему предстояло облачиться. Он нетерпеливо повел плечом и щелкнул пальцами. От стены отделилась бледная тень мужчины, закутанная в серый плащ с капюшоном.
- Приготовь мне ванну на мой вкус и белые одежды - мне кажется, эти шкуры уже использовались для жертв.
Тень молча поклонилась и исчезла. Через мгновение вода в бассейне забурлила, и стена рядом с ним раскалилась, запахло травами. Возле бассейна появился гладкий валун и на нем белый меховой плащ и атрибуты воина.
Вскоре за ним пришли стражницы, которые, казалось, не замечали ни жара, шедшего из пещеры, ни его изменившегося наряда. Они повели его по незаметной тропинке еще выше в горы. По дороге женщины сменялись, и с каждой сменой караула они становились все более привлекательными и маленькими - племя делилось по кастам. Последний конвой, не скрывая любопытства, разглядывал новую жертву матери-жрицы. Когда стемнело, маленький отряд добрался, наконец, до верхних пещер. Дар-ти завели в одну из них и оставили там. Он попытался придать своему лицу выражение обреченности, но это ему не удалось. Усмехнувшись, он огляделся и обнаружил, что многие камни выдвигались и кое-где видны были рычаги, открывавшие потайные входы. Вид этого помещения был почти жилой. Но вот в стене, покрытой рисунками, открылся узкий коридор, и закутанная с ног до головы фигура поманила его за собой. Через несколько минут кружения по лабиринту его ввели в пещеру, всю устланную шкурами. В дальней части находился очаг. Дым уходил в отверстие, приспособленное под дымоход: пропитанный специальными маслами тростник заменял трубу. Каменное ложе было засыпано сухими травами и цветами. Пряный запах, шедший от них, кружил голову.
Дар-ти обернулся, почувствовав чей-то взгляд. Его рассматривала маленькая женщина. Волосы, черные как смоль, укрывали ее почти до колен. Лицо было бледным и бескровным. Руки с очень длинными ногтями нервно мяли мех платья. Она была на последнем месяце беременности.
Бросив на неё пристальный взгляд, Дар-ти понял, почему мужчины, приводимые сюда, превращались в послушный скот. Причиной тому были камни диадемы, украшающей голову жрицы. Ему излучение камней не могло причинить вреда. Лучи, направляемые на человека, медленно убивали его или делали полностью ненормальным. Дар-ти сел на шкуры и принялся терпеливо ждать, пока заговорит жрица, но она не торопилась вступать в беседу, а молча разглядывала его лицо, одежду и, казалось, пыталась прочесть его мысли.
- Кто ты и откуда ты, Дар-ти? - он молчал. - На несколько ночей ты станешь мне мужем.
- Да? Интересно, а мое согласие не требуется?
- Ты захочешь этого.Ты захочешь умереть во имя нащей богини и меня. Захочешь так страстно, как ничего ещё не хотел! Может я и позволю тебе…- Жрица усмехнулась. - Завтра я рожу ребенка, и, если это будет девочка, ты умрешь, если мальчик, то останешься со мной до новой луны, а потом я оставлю тебе жизнь.
- А если у тебя родится сын, ты убьешь его сама?
- Да, но у жрицы должна родиться дочь, чтобы воспитать из нее мать
племени.
- A кто был отцом ребенка, которого ты носишь под сердцем?
- Он умер раньше, чем я решила - убивать его или оставить жить.
- Значит, он оказался слабее, чем ты думала.
- Да.
- А почему ты думаешь, что родишь завтра?
- Я знаю. Завтра день рождения всех матерей жриц. Располагайся и живи здесь, пока я не позову тебя.
И она ушла. Растворилась в одном из бесчисленных коридоров лабиринта. Ночью Дар-ти пошел бродить по коридорам, и в одном из них почувствовал странный едкий запах горящих трав. Войдя в маленькую пещеру, забрызганную кровью, он увидел жрицу распростертой на полу. Женщина не дышала, и лицо ее было ещё бледнее, чем днем. Она вызывала роды каким-то снадобьем, и никого не было поблизости. Что-то похожее на жалость шевельнулось в нем. Он положил руку ей на голову. Судорога пробежала по её телу, и горячий румянец разлился по лицу.
-Вот так-то лучше. Ну что? Кто у тебя родился?
- Девочка, но она мертва.
- Видно её отец был не из тех болванов, которых вы держите для осеменения. – Он погладил ее по волосам, и она задышала глубоко и ровно. В пещеру неслышно вошли две старухи, и Дар-ти вышел. Через пару дней жрица сама пришла к нему. Никаких следов переживаний и беременности не было заметно. Диадема ее горела особенно ярко.
- Идем со мной, чужестранец. Я хочу, чтобы ты был моим мужем.
- А я - нет.
Ее глаза удивленно раскрылись.
- Я согласен только при одном условии, - он улыбался. - Во-первых, я хочу на воздух, мне надоели эти мрачные кельи.
Жрица задумалась.
- Ну, выбери какую-нибудь отвесную скалу, чтобы я не мог удрать, хотя я, по-моему, не порываюсь, и пойдём туда вечером, что-то вроде свидания в горах, - он хмыкнул. - Тебе не помешает свежий воздух.
- Чужеземец, ты колдун? Три дня ты здесь и не утратил живости речей и движений.
- Не волнуйся, утратил. Так, что, пойдем?
- Я подумаю.
- Думай быстро, а то я передумаю, - ему уже надоела эта игра в человека, и хотелось домой.
- Хорошо, идем.
И они пошли коридорами, в которых он еще не бывал. Здесь всюду чувствовалось присутствие человека: на стенах были рисунки охоты и любви, выполненные давольно умело для тех давних времен, в которые занесла его скука. Наконец они выбрались на гладкую скалу, и жрица остановилась, прикрыв глаза ладонью. Солнце было в зените, и снег переливался всеми цветами радуги. На вершине скалы стоял каменный идол, засыпанный снегом. Возле подножья каменного изваяния была маленькая, вырубленная в скале пещера.
-Тут может находиться только мать-жрица. Но тебя можно было привести сюда, ведь ты всё равно не спустишься вниз. Думаю, наша богиня не покарает меня.
- Здесь мне больше нравится, - он обернулся к женщине, и глаза его запылали темным огнем, так пугающим смертных.
Дар-ти привлек жрицу к себе, одной рукой обняв за талию, а другой снял с ее головы диадему со странными камнями.
- Это мы оставим людям, пусть ликуют, - он швырнул украшение вниз с обрыва. - А тебя я возьму с собой и заставлю отказаться от бредовой идеи рожать девочек.
И он вместе со своей добычей растаял облачком в воздухе.
Дар-ти открыл глаза и поднялся с камня памяти. Колдунья сидела рядом, обхватив голову руками, и плакала. Он посмотрел на нее холодно. Она с мольбой подняла на него глаза.
- Останься, Дар-ти, останься со мной, иначе - зачем мне вечность?
- Ты хочешь умереть?
- Нет, но я хочу быть с тобой.
- Это невозможно, Лея. Я не люблю тебя. Идем, ты должна мне помочь еще в одном деле. Я хочу знать все об одной земной женщине.
- Нет, Дар-ти! Как ты можешь просить об этом меня?!
- Ты отказываешься помогать мне?
- Ты отвергаешь мою любовь, мучишь меня уже столько времени! Тебе меня не жаль? Я родила тебе сына.
- Мне жаль тебя Лея. Жаль, что я увёз тебя к себе, а не оставил с людьми. Мой младший сын не разменная монета в нашем старом торге. Так ты поможешь мне?
- Хорошо, господин мой. Конечно я всё сделаю.
Они вошли в пещеру. Колдунья, читая заклинания, начала вызывать образ женщины, которая смогла заинтересовать Дар-ти. Через некоторое время она в изнеможении опустила руки.
- Я ничего не могу сделать, Дар-ти. А почему ты сам не можешь узнать
о ней?
- Это касается меня, а у меня нет судьбы, Лея.
- Ты считаешь себя самым сильным во Вселенной? Но есть еще антимиры, в которых ты не хозяин; есть твоя тень, которая покидает тебя, когда захочет, не спрашивая разрешения; есть твой двойник, там, в мире, куда ты никогда не проникнешь! Все это я говорю потому, что есть вещи сильнее моих чар и сильнее твоих желаний. Эта женщина знает о тебе больше, чем ты когда-либо сможешь о ней узнать. Берегись, однажды и ты можешь оступиться!
- Это еще больше подтверждает, что я не ошибся в выборе. Я слышал, что мой младший сын зачастил на Землю. Запрети ему это от моего имени. Флеру вреден земной воздух. Прощай. Спасибо за чудесные воспоминания.
И он растаял в сгустившихся сумерках. Колдунья горько улыбнулась.
- Прощай моё вечное искушение, прощай, Дар-ти, и пусть эта женщина сделает тебе так же больно, как ты делал всем смертным, встречавшимся на твоём пути.
Но он не слышал ее пожеланий или не хотел слышать. А Лея была мудрой женщиной и зря не
ГЛАВА 7
Приближалась зимняя сессия. Виктория и Анна залегли на дно, ожидая чудес и катаклизмов, но иностранец Дар-ти не проявлял ни малейшего интереса к их персонам.
-Что предпримем? - спросила Виктория однажды зимним утром. В открытую форточку задувал морозный воздух.
-Будем действовать, как и планировали, - твёрдо ответила Аня.
-А что мы планировали? - с дрожью в голосе спросила Вита.
-Мы решили ничего не предпринимать! Так и поступим.
Приближался Новый год, и всюду ощущалась подготовка к празднику. Девчонкам приходилось готовиться к экзаменам, а не к встрече Нового года. У Витки сессия начиналась раньше, и она уже засела за конспекты. Аня слонялась по дому с искренним желанием заниматься, но дальше намерений дело не шло... Сессия неотвратимо приближалась…
Морозы уступили место неожиданной предновогодней оттепели. На улице была жуткая слякоть. Целый день то лил дождь, то падал мокрый снег, который таял, не долетая до земли. Грузные облака сонно плыли по небу, повторяя цвет грязного, подтаявшего льда, обильно посыпанного песком и солью. В этот день в три часа позвонила Зоя. Она сообщила, что шеф сжалился, и у нее первый выходной за месяц. Но как назло, в ее личной жизни уже зима, и остался лишний билет в театр на шесть вечера. Не составит ли кто-нибудь ей компанию? Аня с радостью согласилась, и они договорились встретиться в половине шестого на ступеньках театра имени Пушкина. Только Аня повесила трубку, телефон ожил снова. Звонил её брат. Они поговорили пару минут о домашних делах, а потом он сообщил, что страшно занят и попросил отнести бабушке продукты. Не помогли её доводы про билеты в театр и надвигающуюся сессию, и пришлось согласиться. Она с надеждой пошла на кухню, где обложилась книгами Виктория.
- Витка, есть билет в театр.
- Я занимаюсь, - она делала вид, что оглохла.
- Ну, пожалуйста, нельзя так подвести человека.
- Нельзя...
- Там дождь...
- Да.
- Она будет ждать...
- Да.
- На ступеньках, в полшестого...
-Да?
- И мокнуть...
- Ага...
- Витка!
- Я занимаюсь...
Ане пришлось долго ее уламывать, и они договорились, что Аня напишет ей записку к курсовому, а Вита за это (какая наглость!) идет вместо Ани в театр. Неудавшаяся театралка поехала к бабушке, которая была весьма удивлена визитом внучки. Аня так продрогла и выдохлась, неся тяжелую сумку, что решила остаться у нее ночевать.
У бабушки было полное собрание сочинений Шекспира. Позвонив Вите и предупредив, что ночевать не придет , Анна погрузилась в «Двенадцатую ночь».
Виктория вышла из троллейбуса, опаздывая, как всегда, минут на десять, и припустила к театру. Ноги в туфлях промокли. « Ну и пусть холодно, не в сапогах же в театр идти!» И по дороге обнаружилось, что в элегантном зонтике поломана спица. События складывались против нее. Подбежав к театру, она стала заглядывать в лица женщин и осматривать проезжающие машины. Зои не было. Прошло еще минут десять.
« Никого! - с горечью подумала Вита. - Неужели ушла или ждет не там?»
Вита ругала подругу, Зою, всех знакомых, проезжающие машины и погоду. Дома ждал курсовой.
« А может быть, она уже зашла внутрь?» - Вита начала подниматься по ступенькам, и услышала позади себя:
- Девушка, Вы не меня ждете?
- Не вас, - ответила она, не оборачиваясь.
– Виктория! - рядом стоял Дар-ти. - Извините, пожалуйста, я дал Зое несколько поручений, она не успела вас предупредить. Вот билеты. Может быть, у вас найдется попутчик?
- Черт знает что! Не успела предупредить! - подбородок у Виты задрожал, немного от жалости к себе, стоящей под дождём, немного от неожиданности встречи. Она так часто воображала себе, как они встретятся, как она будет выглядеть: причёска, косметика… «А теперь - мокрые волосы, поломанный зонт, промокшие туфли – кульминацией неприятностей».
Держа зонт под мышкой, она полезла в сумочку; непонятно, что она хотела найти в этот момент, но внимание её привлекло отсутствие ключей. Она начала рыться в сумке, стараясь их найти.
– Забыла! - удручённо пробормотала она. – «Никогда не стоит думать, что хуже уже быть не может. Может!»
- Что Вы забыли? - Дар-ти улыбался.
Этого хватило для взрыва. Вита метнула на него бешеный взгляд.
- Ключи забыла!
- Ай-яй-яй...
- Вы это специально устроили! - она чуть не плакала.
Он посмотрел на нее удивленно:
- Что специально? Ах, да, специально, чтобы пойти с Вами в театр, - и он крепко взял ее под локоть. – Поиски мы отложим на потом.
- Какой театр?! - она вырвала руку. – Вы что, не понимаете, что я домой
не попаду?
- Потом подумаем. Взломаем замок.
- Чем? Пальцем?
- Попросим отвертку у соседей...
- Вы издеваетесь?
- Нет, шучу. Успокойтесь. Я не дам Вам ночевать на улице. Да не смотрите так, будто это я потерял ваш ключ. Идемте. А что, у вашей подруги нет ключей?
- Ее сегодня нет - она у бабушки.
- Ну, поедем к бабушке, возьмем ключ.
- Она оставила ключи дома. Я должна её ждать.
-А если вам нужно тоже уехать? Или вы ночуете не дома?
-А я ночую дома, и вообще, это вас не касается. Моя подруга! Как хочу, так и договариваюсь.
- Поедете ко мне?
- Нет.
- Да я не буду на Вас набрасываться. Честное слово, выделю вам комнату.
- Лучше я буду ночевать на лестнице!
- Ну, вот видите, нормальный человек предпочел бы мой номер лестнице в парадном. Вас нельзя оставлять в таком состоянии. Идемте. Сейчас будет третий звонок. Успокоитесь, обсохните, и решим, что делать; да и спектакль, говорят, ничего.
«Обсохните! Какой ужас. Он заметил, что я вся мокрая. Наверно я похожа на пугало. Плевать! Так ему и надо!»
Они поднялись на второй этаж. Места были в крайней правой ложе. Людей в партере было мало, а в ложе, кроме них - вообще никого. В театре было тепло. На сцене мягко горели свечи. От их огня Вита сразу успокоилась и даже чуть повеселела. Действие на сцене захватило её целиком, спектакль ей нравился. Когда объявили антракт, она с сожалением вздохнула. Выйдя в фое Дар-ти повёл её по запутанным коридорам театра.Чувствовалось, что её спутник не просто почётный гость. Они не стояли в очереди в буфет за заварным пирожным и стаканом ситро. Дар-ти вывел Виту на широкий застеклённый балкон. На театральной тумбе, застеленной соломенной скатёркой. появилась чашка дымящегося пахучего кофе и клубника со сливками. Вита зажмурилась от неожиданности и удовольствия.
- Клубника? Зимой?! Вы волшебник?
- Вы спрашиваете, или утверждаете? Еште, а не то опоздаем.
- А себе вы что наколдовали?
- Вас.
Вита опустила глаза. Вечер начинал её нравиться.
Уже стемнело, когда они вышли на улицу
Бесшумно подъехала машина.
- Садитесь. Вы не надумали ехать ко мне?
- Нет. Я хочу домой.
- Ну, поехали, только купим поесть. Если будете ночевать на лестнице - там и перекусим.
На проспекте Ленина они остановились напротив «Интуриста», и водитель, выскочив из машины, помчался в ресторан гостиницы. Вернулся он с двумя огромными пакетами. Вите показалось, что отсутствовал он не больше минуты.
- Вы сильно проголодались? До дома потерпите? - Дар-ти достал из пакета красное большое яблоко
- До лестницы, вы хотите сказать?
- Держите яблоко.
- Что вы меня кормите, как моя бабушка! Не морочьте голову! Вы же можете открыть любую дверь!
- Что вы говорите?! Я похож на взломщика? Вы, по-моему, меня с кем-то путаете.
- Может быть...
Доехали молча. Дар-ти помог Вите выйти из машины и отпустил водителя.
- Что Вы делаете?!
- Собираюсь охранять вас на лестнице, а если Вы все-таки попадете в дом, пройдусь пешком. Машина уехала, - развёл он руками.
- Вы же не знаете город!
- Я помню, как мы ехали.
- Вы собираетесь идти вдоль дороги? Тогда к утру как раз доберётесь, если вам не встретятся какие-нибудь бандиты!
- Я люблю гулять ночью, а Вы беспокойтесь о себе. По-моему, Вам нужно заниматься!
У Виты опять стало портиться настроение. Они поднялись на площадку.
- Проверьте еще раз сумку.
Ключа не было.
- А в кармане?
И тут Вита отчетливо вспомнила, как переложила ключ в карман, чтобы не потерять. Она похлопала себя по карману - ключ был на месте. Насупясь, стала возиться с замком, затылком чувствуя кривую улыбку спутника. Она резко обернулась.
- Чему вы смеетесь?
- Кажется, Вы говорили, что я что-то подстроил? Спокойной ночи! - и он начал спускаться по лестнице, оставив пакеты с едой на площадке.
- Подождите, вы пакеты забыли.
- Я думал, Вы злитесь, потому что не ужинали.Теперь у вас будет время подумать над тем, кто и что подстроил!
- Идемте, я вас чаем напою. Промокнуть ещё успеете.
- Спасибо, я сыт.
- Дар-ти...
- Что?
- Не заставляйте Вас просить. Если бы ключ не нашелся, вы бы сказали, что я его специально забыла? Я же думала, что с Зоей пойду в театр!
- А я думал, что отдам билеты вашей подруге. Ладно, уговорили…
- Я Вас не уговаривала, а будем считать, пригласила в гости.
- Это в десять часов вечера?
- Вы некрасиво себя ведете. Я вас уже дважды пригласила!
Он церемонно раскланялся и вернулся. Вита открыла дверь злополучными ключами, и они вошли в тёмный коридор. Включив свет и закрыв вечно хлопающую форточку, Вита распахнула дверь в салон:
- Располагайтесь!
Судя по выражению лица Дар-ти, его удивило убранство гостинной. Он прошёлся по комнате, разглядывая картины, остановился у книжного шкафа, читая названия книг, провёл рукой по замутнённой поверхности старинного зеркала и обернулся улыбаясь.
- А что здесь должно стоять? Почему пустой угол?
- Кресло. Его пока нет.
- Столько свечей! Вы увлекаетесь окультными науками?
- Просто люблю живой огонь.- Вита прошла по салону, зажигая свечи. От их зыбкого пламени стало так уютно, что казалось сейчас из-под дивана выйдет большой толстый кот и, свернувшись клубком, начнет громко мурлыкать. Огоньки свечей как бы склонились в ритуальном поклоне - пламя, дрожа, тянулось к гостю, следовало за ним.
- Вы меня извините, Дар-ти. Я только переоденусь и потом напою вас чаем. Я слегка замёрзла.
Дар-ти оглядел её с головы до ног и задержался взглядом на её выходных туфлях. Вита смутилась.
- Представляю, как вы замёрзли. – сочувственно сказал он.
-Не представляете.
- Я с Вашего позволения пока похозяйничаю. Поставлю чайник… Я Вам обещаю, как только Вам станет скучно- я уйду.
Вита долго грелась под горячим душем, потом сушила волосы феном. Когда она, наконец, вышла, Дар-ти дремал на стуле. Вита с удивлением увидела сервированный на двоих стол: багровая скатерть, пара столовых приборов, отливающих фарфоровым светом в полумраке комнаты, бутылка вина, нервно подрагивающие свечи. Аромат свежего салата напомнил Вите, что утром она ела подгоревшие гренки. А чашки кофе с клубникой в антракте было явно маловато. Вита точно помнила, что ни этой скатерти, ни таких тарелок у нее не было. Дар-ти открыл глаза и встал, отодвинув стул, чтобы она могла сесть на диван. Стульев было два, но на одном лежали курсовые проекты в огромной папке. В воздухе сквозила неловкость первого свидания. Казалось, Дар-ти не собирался нарушать затянувшееся молчание. Он открыл бутылку, налил вино в бокалы и тоже сел на диван, положив ноги на стул, на котором только что сидел.
Наполненные до краёв бокалы соприкоснулись с мелодичным звоном. Вино, качнувшись, перелилось из одного бокала в другой.
- Ваши мысли всё равно останутся для меня тайной, - он задумчиво разглядывал Виту.
Она хотела отказаться от вина и попросить его не класть ноги на стул, но вместо этого подняла свой бокал и храбро сделала большой глоток. Вино обожгло, и комната поплыла перед глазами.
- Да Вы ешьте, а не то опьянеете…- услышала она его приглушённый и почему-то взволнованный голос.
Она поставила на край стола бокал, ставший вдруг свинцовым, и медленно потянулась к Дар-ти, его глаза оказались напротив. Глядя на неё, он перестал играть роль. Капризный богатый иностранец исчез. Он стал тем, кем был на самом деле… Обжигающий ветер чужих миров, холод ледяных пустынь, и отдалённые звуки флейты проникли в неё вместе с этим взглядом.
- Это ты, - прошептал он, переводя взгляд с её глаз на губы. – Я знал, что это будешь ты!
Комната завертелась в бешеном ритме, знакомые предметы растаяли, и Вита услышала музыку. Под вздрагивающими, чуткими пальцами музыканта она сама стала этой музыкой.
ГЛАВА8
Проснулась Вита, когда Аня заканчивала писать «записку» к курсовому проекту. В ушах шумело, она чувствовала себя совершенно невесомой, в ней звучали отзвуки мелодии её сна.
-Как ты в дом попала? – Вита села на кровати, зажав уши, музыка стала громче.
- Ты мне открыла, - Аня попыталась докричаться сквозь зажатые уши. - Что с тобой было вчера? Ты не заболела?
Вита подозрительно оглядывала комнату: все было как обычно.
- Выключи радио, - сделала она последнюю попытку поставить мир на ноги.
- С каких пор у нас появилось радио? – Аня, вскинув брови, смотрела на подругу. – Сварю-ка я кофе, а ты вставай и не придуривайся! У меня для тебя подарок!
- Какой еще подарок?!
- Кресло!
- Чье кресло?
- Как «чье»? Наше. Вчера у бабушки в подвале нашла и утром выпросила. Пока брат нашёл машину, пока я его упрашивала… Но игра стоила свеч. Классное… Теперь найти клавесин – и баста. Такой клавесинчик с ангелочками по бокам, поставим в коридоре и будем обходить, и жаловаться: "ой, я опять споткнулась о клавесин!" – Аня мечтательно закатила глаза. – Да что ты такая мёртвая с утра?!
- Аня, а где он?
- Клавесин? Так я же его ещё не нашла!
- Дар-ти.
- Кто?! Что тебе приснилось?
- Жуткий, совершенно прекрасный сон.
Вита прошла в ванную, долго смотрела в зеркало - под глазами круги, кожа почти прозрачная.
- Значит, померещилось… откуда же музыка? - она нашла валерьянку и приняла две таблетки. Закрывая аптечку, она боком взглянула в зеркало и чуть не вскрикнула. На шее под ухом появилось маленькое тёмное пятно. Она приподняла волосы. Пятно было в форме буквы «D», и очень походило на татуировку. Кожа вокруг него побаливала.
- Аня, посмотри, что это?
- Что это, нужно у тебя спросить! Ну, "Локоном" обожглась,пройдет.
- Я вчера не накручивалась.
- Вообще не понятно, чем ты вчера занималась. Держи курсовой, хорошо, что ты досчитала.
- Я не считала.
- Как же нет, вот конечный результат. Ну, ты даешь! Сходи к невропатологу… ладно, у меня в полвторого начинается пара... Пока. До вечера.
- Может, ты не пойдешь?- спросила Вита, стоя посреди комнаты и озираясь по сторонам.
- Чего ради? У меня стрелка забита.
- С кем?
- С юным поэтом, вообразившим, что я его муза. Пока, до вечера, - крикнула Аня уже в коридоре. И входная дверь захлопнулась за ней.
Сессия подходила к концу.
- Этот экзамен я не сдам, - монотонно твердила себе под нос Вита.
Экзамен был самый сложный, а преподаватель - самый принципиальный. Три человека вышли с двойками, и один сдал на три балла, а ведь до этого у него была четверка. Вита вытянула билет, и первый порыв у нее был - положить его на место, она не помнила ни одной формулы, а беллетристикой от «ящера» не отделаешься.
«Может, подскажут?» - с тоской подумала Вита и села к окошку готовиться. Готовиться было бесполезно, а списать -невозможно. Прошло несколько минут, и она услышала приговор:
-Прошу Вас. Вы готовы?
Без малейшей надежды она пошла к преподавательскому столу, видя перед собой только очки и шевелящиеся губы преподавателя. В этот момент дверь в аудиторию открылась, и, звонко стуча каблучками, вошла симпатичная секретарша из ректората. Подойдя к профессору раньше Виты, она что-то зашептала ему в самое ухо. Вите показалось, что она слышит свою фамилию. На нее уставились тусклые глаза «ящера».
- Вас срочно вызывает ректор, - сказал он, почему-то вполголоса.
- А экзамен? – тоже почему-то прошептала Вита.
Кажется, более ощутимая неприятность ложилась на плечи.
- Экзамен не убежит.
–Но я готовилась!
-Давайте Ваш лист. Написано много... Зачетку, быстро, - и несбыточные пять баллов засияли у Виты в глазах. Подчеркнув слово «отлично», профессор посмотрел на нее гордо и громко сказал:
- Вот как надо готовиться!
И он, бедняга, боялся ректора... Вита, еще не веря, вышла в коридор. Следом цокала секретарша.
- Идемте быстро. Вас ждут, - защебетала она.
У ректора, как всегда, была полная приемная, но онемевшую Виту втолкнули прямо в кабинет и закрыли дверь. Ректор мерил шагами комнату
« Обычно зада не оторвет» - отметила Вита про себя.
- Садитесь, - буркнул он и посмотрел, как ему казалось, пронзительным взглядом. На заплывшей жиром физиономии появилось выражение брезгливого любопытства. Под таким взглядом обычно чувствуешь себя муравьём, пойманным в сахарнице. Неожиданно Вите стало смешно. Ехидная улыбочка так и норовила прорваться сквозь плотно сжатые губы и, не дай Бог, вылиться в откровенное хихиканье.
-Хочу вынести Вам благодарность за работу с иностранными туристами в Доме Дружбы! – ректор помолчал, ожидая ответной благодарности, и не дождавшись, продолжил. - Благодаря Вашим стараниям и администрации Дома Дружбы в наш институт направлено двадцать студентов из Голландии, и столько же студентов поедут в Голландию по обмену на год. Вы хотите поехать? Как нет?!
-Я так перенервничала на экзамене... Я завтра Вам скажу.
Брови ректора поползли вверх, затем он натянуто улыбнулся, пытаясь скрыть своё удивление, попросил впредь ставить ректорат в известность о столь успешной работе и отпустил Виту. Когда она поднялась, чтобы уйти, точнее, упорхнуть, ректор вспомнил, что администрация дома дружбы просила явиться Виту на репетицию Нового года. Вита выскочила из приемной, давясь от нервного смеха и повторяя про себя фразу о репетиции Нового года. Выйдя из института, Вита обнаружила, что снег кончился, лужи подсохли, и почему-то стало по-весеннему тепло и муторно. Дойдя до ворот института, она замерла, как вкопанная - на стоянке стояла черная машина иностранца, и веселый водитель молча манил ее рукой. Подойдя, она увидела Дар-ти, дремавшего в норковом салоне машины. Он открыл глаза и показал на место рядом с собой. Водитель распахнул заднюю дверь.
Вита почему-то не могла заставить себя сесть в машину. Дар-ти улыбнулся, вытащил из пакета розу и, подражая голосу ректора, продекламировал:
- Поздравляю Вас с успешной сдачей экзамена от имени любящей Вас администрации Дома Дружбы. Садитесь, поедем праздновать конец сессии.
- Откуда Вы знаете, и откуда Вы взялись?!
- Очень тонкая натура! Роза вообще-то для Вас, так что держите. Я тронут Вашим теплым отзывом о стараниях администрации.
- Ну, извините, - Вита села в машину. - Вы как в бездну канули. Я думала, Вы уехали.
- А я и канул. А теперь, под Новый год, решил «восстать». Поехали гулять.
- Что, вдвоем?
- А вы так любите большие сборища, что не можете уделить мне и часа своего драгоценного времени? Расслабьтесь, я уже понял, что Вас лично ничто так мало не интересует, как моя особа. Теперь, ради приличия, побудьте не такой змеёй. Сегодня у меня вечеринка, и Вы обещали нанести мне ответный визит.
- Я что-то не помню.
Водитель захлопнул дверь, и машина ринулась с места, будто это был сверхзвуковой самолет. От такой дикой скорости за окнами стало темно. Дар-ти молчал, углубившись в свои темные мысли, и Вите мучительно захотелось спать. Голова ее оказалась у него на плече, и глаза сдавила свинцовая тяжесть.
-Спи, девочка. Я тебя разбужу, когда придет время, - он пристально разглядывал её лицо.
«До того, как мы найдем друг друга, пройдет много веков, и даже не столетиями будет измеряться это время, а вечностями. Ты проживешь все жизни, отмеренные тебе, и встретимся мы как сотни влюбленных во все времена и на всех планетах, и все будет до обидного повторяться в наших встречах. Ты знаешь, как поэт любит луну? Не знаешь. Никто не знает, и сам поэт тоже… А как волк ее любит? Дикой, звериной, вечной любовью. Я не скажу тебе о любви. Не скажу потому, что эти двое живут во мне - несовместимы, но неразлучны. Ты боишься моих глаз - это глаза волка-одиночки. Ты не чувствуешь, что я рядом? А разве важно луне, что ее воспевают поэты? Маленькое, гневное и смешное создание, ты даже не можешь себе представить во сколько раз ты сильнее меня, прожившего тысячи жизней… Сильнее своей слабостью. Ты даже не представляешь, насколько ты женщина, и как остро волчьим чутьем чувствую я в тебе человека. Спи, любимая. Я не хочу разгадывать твоих тайн, а, может, потому не хочу, что чувствую - не сумею. Откуда ты, с твоими вещими снами и мыслями, которые мне не подвластны? Спи. Я не отпущу тебя и не потеряю, чего бы это не стоило. Пускай рушатся миры и рождаются новые- что это может значить для тех, кто обречен на бессмертие?»
Вита проснулась; за окнами все сливалось в серой мгле. Ей было очень уютно и тепло и не хотелось выходить из машины, казалось, она еще спит. Она легонько ущипнула себя- и ничего не почувствовала. Будто в тумане, подняла голову и села, облокотившись на мягкие подушки. Оказалось, она все это время проспала в объятиях Дар-ти.
Выйдя из машины, они зашли в полуразрушенное строение и пошли по широкому, гулкому, почти тёмному коридору. Голос Дар-ти прозвучал глухо, как со дна колодца:
- Возьмите меня под руку, здесь темно.
Потом свет стал ярче и на стенах вместо обычной побелки или обоев Вита разглядела искусную лепку. Пол в этой части дома был устлан коврами. Вита изумлённо озиралась:
- Куда Вы меня привезли?
- Я Вас оставлю на время. Вам туда, Виктория, - и он указал ей рукой на узкий проход, уходящий вправо от основного коридора.
- Там комната отдыха. Через час я Вас жду в гостиной.
-Так я же... - Вита не успела договорить фразу, как Дар-ти исчез. До нее донеслось как эхо:
-Вам помогут.
Пройдя ещё несколько шагов, она очутилась в будуаре с мягким светом, где ее уже ждала миловидная девушка в аккуратной униформе. Только глаза у девушки были какие-то пустые, словно она приняла наркотики, или находилась под гипнозом. Горничная держала в руках жемчужно-серое вечернее платье. Надев его, Вита залюбовалась своим отражением в зеркале.
- Какая красота! Я была уверена, что такой наряд можно увидеть только на подиуме, и то издали!
Горничная оказалась прекрасным парикмахером и визажистом. В сложную причёску она вплела несколько ниток жемчуга, закрепив на них густую вуаль.
- А это зачем? – спросила Вита, пытаясь сдуть с лица тонкое кружево.
- Это добавит вам таинственности, вы скоро привыкнете, не будете обращать на это внимание.
Через час Вита, отдохнувшая и сияющая, мягко ступая, вошла в просторную гостиную. Гостей было человек десять, среди них- только две женщины, которые, как и она, были в вечерних платьях. Вечер еще не начался. Среди присутствующих Вита узнала двоих, они были на банкете в честь Дар-ти.
- Прошу вас, господа. Прошу за стол, - Дар-ти появился, как фокусник, прямо посреди зала.
Присутствующие, казалось, играли заранее отрепетированные роли, и все гости направились каждый к своему стулу. Лишь Вита замерла, как дебютант, надеющийся на суфлера. Дар-ти подошёл к ней с лучезарной улыбкой. Он провел её к столу и усадил рядом с собой.
- Господа, в нашем узком семейном кругу позвольте представить вам мою даму…Собственно, поэтому вы все здесь.
На мгновенье в зале воцарилась тишина, потом беседа зажурчала тихо, как родник. Говорили почти шепотом. Ужин был чисто символический, никто не притрагивался к еде, будто все были сыты, и только Вита ела с аппетитом. Перед ней стоял бокал с вином, но она даже не пригубила. Дар-ти наклонился к Виктории и прошептал:
-Вы танцуете вальс?
- Плохо.
- Ничего, у Вас получится. Танцуйте, господа! - обратился он ко всем.
Не успел он произнести эти слова, как полилась чарующая живая музыка.
Дар-ти вывел Викторию на средину зала.
«Ну почему я не хотела ходить в кружок бальных танцев! А он так ведет, что можно не беспокоиться. Я никого ещё не задела и никому не наступила на ногу. Раз-два - три. Почему все смотрят на нас? Или я так хорошо танцую? Да, я замечательно танцую!»
- Перестаньте шевелить губами и поверните голову влево. Не смотрите мне в глаза, - прошептал Дар-ти. – Вам нравится?
- Не то слово! В честь чего всё это великолепие?
- Мы празднуем конец сессии…
Вита почувствовала вызывающий взгляд и обернулась. Один из гостей привлёк её внимание своими неестественно белыми волосами. Тёмно- синие глаза, окаймлённые густыми ресницами, матовая кожа, пластичные и мягкие движения. Он говорил громче других и, не стесняясь, откровенно разглядывал дам. Свое имя он сообщил, подойдя к Виктории сам, сверкнув ослепительно-белыми зубами. Звали его Людвиг.
-Не сомневаюсь, - сказал он, - что Вы меня запомните, а я постараюсь не забыть Вас. Не сомневаюсь также, что мы еще встретимся, в скором времени я буду в ваших краях.
« Странно, - подумала Вита. - Что он называет "моими краями"?» – но спросить не успела, Дар-ти обратился вдруг к ее собеседнику.
- Людвиг, дитя мое, вы по-прежнему не в ладах с нашим этикетом и полны энергии изменить Вселенную? - Дар-ти подвёл и усадил Виту в удобное кресло возле стены, а сам вернулся к прерванной беседе. Обрывки непонятного разговора лишь иногда долетали до неё.
Людвиг грациозно поклонился:
- По сравнению с вашей энергией, Господин, и несмотря на ваш возраст... - начал Людвиг, но тут его оттеснил высокий вальяжный красавец, которого звали Ричард.
- В семье не без урода, Вы же знаете, отец, он не так выразился, но он тут единственный вампир королевской крови, - сказал Ричард.
-Я отлично понял, что он хотел сказать, и уверяю тебя, он не нуждается в твоей защите, а если будет нуждаться, то ты всё равно не успеешь ему помочь. Вампиру с такой нетрадиционной внешностью лучше было бы сидеть где-нибудь в уголке и не высовываться. А он из кожи вон лезет, чтобы доказать, что он не такой, как все.
При этих словах лицо Людвига покрылось красными пятнами, и он, ничего не сказав, отошел в сторону. Но скоро он опять говорил громче остальных. Дар-ти же молча сидел за столом и смотрел на танцующих. Вита шёпотом спросила:
- Дар-ти, скажите, а почему этот Ричард назвал вас «отец»?
-Вообще-то он имеет на это право.
- А почему Людвиг – вампир? Это в каком смысле?
- В прямом.
Вита приготовила следующий вопрос, но почувствовала легкое прикосновение к локтю.
- Можно пригласить Вас на танец?
Она увидела перед собой белую копну волос и синие смеющиеся глаза.
- Можно, - ответил за нее Дар-ти, и сама не зная почему, Вита не возмутилась его нахальством, а молча пошла танцевать.
- Как же Вас угораздило, Виточка, попасть в нашу компанию? Вы где живете? Учитесь? Работаете? - засыпал ее вопросами Людвиг.
Вита попробовала не ответить ни на один. Она просто танцевала, и ей совсем не хотелось убирать руку с плеча Людвига.
- Вы чужой энергией питаетесь или пьёте кровь? – в шутку спросила Вита.
Людвиг расхохотался, обнажив ровные, жемчужной белизны зубы.
- Вам нечего меня опасаться, я вас не съем! Может, Вы позволите на Вас взглянуть? Поднимите вуаль, по-моему, она Вам ужасно мешает.
Вита откинула кружево но, почувствовав обжигающий взгляд Дар-ти, она вдруг разучилась танцевать и, оставив ничего не понимающего партнера посреди зала, вернулась на своё место. Дар-ти знаком подозвал к себе Ричарда.
-Ричард, напомни этому выскочке, что это я запретил вампирам смешанные браки, и только его отцу, Карлосу, удалось выпросить у меня разрешение на брак со смертной. Еще немного его наглых выходок- и я запрещу королю вампиров делать какие либо исключения. Тогда из принца Людвиг превратится в незаконнорожденного, каким и был в младенчестве. Со всеми вытекающими последствиями...
Вита наблюдала издали эту тихую перепалку, но ей стало очень страшно от взгляда Дар-ти и его тихого голоса. Людвиг же застыл, как изваяние, не смея повернуть голову.
-Ладно, мой мальчик, - на этот раз Дар-ти обратился к Людвигу, голос его потеплел, хотя глаза еще оставались неприступно-холодными. - Я всегда питал слабость к твоей семье, видимо, из-за ссоры Ричарда с твоим отцом. Может, поэтому я иногда чувствую себя чуть виноватым. Повернись, посмотри на меня, я не сержусь.
Людвиг медленно, будто по принуждению начал поворачиваться, и когда его взгляд встретился с задумчивым взглядом Дар-ти, лицо его исказилось, и он прикрыл глаза, как от сильной боли. Дар-ти с лёгкой улыбкой молча смотрел на вампира, а Людвиг стоял шатаясь под этим взглядом, то хватаясь дрожащими пальцами за лоб, то закусывая бледные губы и держась за спинку тяжелого кресла. Не было сказано больше ни слова. Никто из гостей не повернулся в сторону этой экзекуции. Только Вита во все глаза смотрела на Дар-ти. Превозмогая панический страх, который ей внушал его сонный змеиный взгляд, Вита накрыла руку Дар-ти своей. На этом напряжение, витавшее в воздухе, начало таять.
А потом Дар-ти извинился и вышел, попросив не оставлять его гостью одну. Настроение сразу у всех улучшилось, голоса зазвучали громче, гости заулыбались и расслабились. Виктория тайком разглядывала этот "узкий семейный круг"
Женщины были женами двоих из присутствующих - Ричарда и Флера и держались от Виты в стороне, посматривая на нее, как ей казалось, с сожалением и печалью. Ричард свободнее всех держался с Дар-ти, а после его ухода взял на себя роль хозяина вечера. Вита так устала от этого нескончаемого дня, от волнений, связанных с сессией и посещением ректората, что уснула на мягком диване в углу гостиной. Разбудил ее, как ей показалось, нежный поцелуй в висок, но проснулась она дома, с сильным головокружением. Ноги болели. Рядом не было никого. Она чуть не расплакалась, подумав, что все это было сном, но, увидев открытую зачётку и заветные пять баллов, успокоилась и даже повеселела. Она вылезла из-под одеяла, и, распахнув балконную дверь, обмерла - балкон был усыпан цветами. Открыв в ванной воду, она стала переносить туда не успевшие замёрзнуть розы. Не стоило гадать, откуда они, и как попали на балкон второго этажа. Ночной бал стоял перед глазами… Почему-то защемило сердце, и она поняла, что Дар-ти попрощался с ней надолго, может, до весны, а, может, и навсегда. «Ну и пусть убирается к черту! - и она, не понимая почему, заплакала.
ГЛАВА 9
...Сумерки. Ветер слегка шумит, путаясь в густых кронах деревьев. Гроза уже кончилась. Берег спокойной, неторопливо журчащей речки. На тёмной поверхности воды - бегущая мелкая рябь. Склонившиеся плакучие ивы, шуршащие камыши и узенькая полоска серого песка вдоль берега. Спокойное таинство этой местности вряд ли может что-то нарушить. Горизонт озаряется вспышками далёких молний. Издали слышны раскаты грома, пахнет грозой и костром, огонек костра едва заметен за деревьями. Непонятная тревога витает в воздухе. На пологом берегу, любуясь ночной рекой и разглядывая причудливые в лунном свете коряги, стоит человек. Длинный плащ окутывает его с головы до ног. Рядом примостился чёрный угрюмый пес. Хозяин и собака задумчиво следят за движением воды. Незнакомец неторопливо потянул за шнурок, удерживающий плащ. Одеяние, шурша, сползло на песок.
Одинокий странник… Во избежание попыток героев и проходимцев нарушить покой его одинокой звезды, он всячески питал и поддерживал все фантастические версии, которые неизменно возникали вокруг его персоны. Наш взбалмошный, непредсказуемый мир уже в который раз удостаивался визита этого существа, умевшего по прихоти своего воображения создавать самые мрачные миры космоса.
Чёрный страж понимал своего хозяина без слов. Недаром он явился на землю в образе собаки. Пёс лежал у ног господина, лениво помахивая хвостом, и размышлял:
«Странное чувство юмора, странная игра. Игра в жизнь- среди людей, по их законам и правилам, надуманным и нелепым. Будто проверяет всякий раз, а хорошо ли это? Что приводит его сюда? Тоска, неистощимая, как его одиночество? Что гонит его через глыбы времени к единственной голубой планете? Опять он начал новый раунд. Будто ждёт достойного игрока, каждый раз пытаясь найти его именно здесь».
Вдохнув хмельной воздух земной ночи, расправив могучие плечи, Дар-ти окунулся в прохладную воду и поплыл к противоположному берегу. Река приятно ласкала разгоряченное тело. Вынырнув в лунной дорожке, уже далеко от берега, подставляя лицо луне, он закинул руки за голову.
- Жаль, только одна луна, не то что там... но до чего красиво!
Воспоминания нахлынули неожиданно, как высокая волна. Он тряхнул головой, отгоняя их. Мокрые черные волосы спутались. Купание принесло ему ощущение молодости и ожидание чего-то нового, какой-то интриги. Сзади, фыркая, прижав уши, быстро шлёпая лапами по воде, плыл пес. Легко одолев быструю реку, выбравшись на берег, Дар-ти откинул назад волосы, глубоко вдохнул и остановился, раскинув руки. Следом выбралась и собака.
- Э, друг, ты пожалуй, превратился в обычную собаку... – сказал Дар-ти, глядя на своего слугу. В ответ собака подошла поближе и отряхнулась, обдав хозяина столбом брызг вперемешку с песком.
-Ты же сам этого хотел, теперь не взыщи, - в глазах горели красные огоньки, отражая отблески далёкого костра.
-Черт бы меня побрал, как давно я здесь не был. Жаль только, что люди уже вышли из пещер. С теми было проще. А воздух такой же пьяный. Дик! - позвал он. - Кажется, я тут задержусь. Ну, давай вперёд! И он направился к едва различимому в зарослях костру.
Пес лежал в стороне, изрядно вывалявшись в песке. После окрика хозяина, он, потянувшись и зевнув во всю пасть, затрусил к лесу.
*** ***
Люди, с которыми собирались встретиться странник и его слуга этой ночью, чувствовали неясную тревогу, но приписывали свое состояние лесным звукам, костру и тихим переливам гитары, разносящимся далеко над ночной рекой. Несколько человек в этой компании были объединены общим делом, да таким, что не позволяло искать себе друзей на стороне из страха проговориться, кто они и чем занимаются. Их связывали и общие армейские воспоминания, и им было о чем промолчать; представления о морали в этой компании не совпадали с общепринятыми. Друзья не вдавались в подробности, почему выбрали такую жизнь. Совместное пребывание в «горячей точке» спаяло их крепко. Даже летние отпуска они проводили вместе. Отдыхали они обычно в местах людных и шумных, где сложно было уединиться и поговорить по душам. На южном берегу среди загорелых нимф, под звуки орущей попсы, среди фонтанов и соленых морских брызг некогда было задаваться вопросами совести и веры, а также прочей моральной, набившей оскомину, чепухой. При очередном мимолетном знакомстве в бильярдной или баре они представлялись санитарами. Немного было людей со стороны, не поверивших в нехитрую легенду; к их числу как раз и относилась новая подруга Владимира, капитана «убойной» команды.
Владимир был высоким черноволосым красавцем с синими пронзительными глазами. Он был среди них безусловным лидером. Но с этой девчонкой он явно влип - так считали его друзья: Валера - прирожденный тамада и хохмач, с породистым лицом и светло-серыми чуть раскосыми глазами, и Миша - коренастый, стриженый почти налысо качёк. И, как они не старались спасти его от нее, но было уже поздно. Она, новая избранница Володи, звалась Анной и училась в строительном институте. За ней неотступно следовала её лучшая подруга Вита, иногда они звали в компанию Машу, студентку университета, учившуюся там уже восьмой год. Маша почти перешла на четвертый курс! Ей просто очень нравилось учиться… Без её ядовитых шуточек и невинных, на первый взгляд, «вопросиков» не проходило ни одно совместное мероприятие.
Володя не переставал рисовать в своем воображении картины будущего личного счастья с Аней. По мановению ресниц своей избранницы, он поставил всю бригаду на уши и заставил изменить давно устоявшийся порядок отдыха. Было решено идти на байдарках по Карелии, а после активного отдыха направиться в Прибалтику не по туристическому маршруту, а в древний баронский замок, за которым присматривал один из бывших деловых партнёров.
Старинный замок значился памятником архитектуры, а Сергей охранял его. По сути, это был почти его замок, с той лишь разницей, что он за него не платил, а, напротив, еще и получал за проживание неплохие деньги. До Прибалтики было еще далеко, до семейной жизни- еще дальше, а вот байдарочная эпопея была в самом разгаре. Вся компания ругала хором черноволосое взбалмошное создание по имени Анна, подбившее сначала Володю, а потом и всех остальных на это гиблое предприятие. Аня тихонько посмеивалась, поняв, какой властью она обладает над этим человеком и умышленно изводила его своими капризами Владимир знал, что завоевывать свою трефовую даму придется долго, прилагая максимум усилий и трат, но решил во чтобы то ни стало, добиться руки и сердца своей избранницы.
Летняя сессия в институте отняла много сил, и девчонки мечтали завеяться
куда-нибудь "на юга", но лето выдалось таким знойным, что о южном солнце не хотелось и думать. Так возникла идея о прохладной речке и неспешно плывущей лодке.
Володины друзья были в шоке, услышав предложение, а вернее, приказ своего капитана. Привычная экзотика юга не шла, по их мнению, ни в какое сравнение с байдарочными буднями. Никто не ожидал, что лесная река окажется райским местом, со свежесобранными грибами и ягодами, ночным костром и песнями под гитару. К первой стоянке у всех было приподнятое настроение. Мужская половина пыталась обелиться перед девушками за свое поведение в городе, всем видом показывая, что всегда мечтали проводить свой отпуск именно так. Костер потрескивал, вода булькала в котелке, тихонько дрожала гитарная струна. Молчание не было тягостным. В чаще леса прокричала какая-то птица. Небо, едва различимое сквозь кроны деревьев, было полно звезд. Такое небо бывает только в августе или в начале осени. Валера сбросил с мокасина тлевшую веточку, вылетевшую из костра, и втоптал её в песок. Он был избалован вниманием и его слегка раздражало, что взгляды слушателей не всегда были обращены в его сторону. С удлиненного породистого лица редко сходило презрительное выражение.. Длинные пальцы, лениво скользящие по струнам, светло-серые холодные глаза. Его внешность сочеталась с декадентскими стихами и старинными романсами, но хотелось держаться подальше от этого вдумчивого, интеллигентного парня с глазами убийцы.
Миша методично обстругивал ореховую ветку, превращая её в копье. Самый молодой из всех, внешне – типичный представитель нового поколения «секьюрити» - среди других качков он был бы эрудитом, но тут больше поглядывал и слушал, предпочитал на вопросы отвечать только застенчивой улыбкой.
Вдруг кто-то из сидевших у костра громко ойкнул. Миша показал рукой на колышащуюся в лунном свете чащу.
- Там! - выдохнул он и встал, взявшись отработанным движением за левый бок, где висел в кожаных ножнах длинный охотничий нож, выполненный кудесниками из мест не столь отдаленных. Он указал на медленно колеблющиеся кусты – там,в темноте, ярко зеле-
нели два,казалось,тигриных глаза.
Валера медленно отложил гитару. Он был ближе всех к этому существу, и, к тому же, сидел спиной. Осторожно он потянулся к костру и взялся за конец обгоревшей толстой ветки. Мускулы его напряглись, как перед прыжком. С «мужской половины» компании мигом слетели непринуждённость и лень, из веселых туристов байдарочников они превратились в хладнокровных и уверенных в себе профессионалов. Аня и Вита понимающе переглянулись.
Из чащи вышел огромный чёрный пес, обвел присутствующих умными глазами и, переступив с лапы на лапу, улёгся возле костра. Пёс как будто примерял на себя разные обличья. Он ещё не решил, какую роль будет играть в этом спектакле. Все сидящие у костра люди почувствовали безотчётный страх.
Сильные узловатые лапы, хвост, как у русской борзой, глаза кошачьего племени, длинная шерсть - все эти детали как-то не вязались воедино. Пес положил морду на лапы и обвел присутствующих внимательным взглядом. Молчанье затягивалось. Собака не проявляла враждебности. Валера попытался дотянуться до своего рюкзака. Собака оскалилась, издала низкий утробный звук и изготовилась к прыжку.
- И не стыдно, разлегся у костра, хотя тебя не звали, и ещё зубы скалишь? -
за спиной Валерия бесшумно появился некто.
- Добрый вечер господа! - Он бесцеремонно перешагнул через руку Валеры, тянущуюся к рюкзаку, и приблизился к костру.
Огонь внезапно оживился. Языки пламени потянулись навстречу ему.
-Мы с моим другом, - незнакомец кивнул на пса, - решили поохотиться, но лодка перевернулась, и вот результат: снасти на дне, провиант тоже, и на нас - ни одной сухой нитки.
-А вы кто? – Вита нарушила негостеприимное молчание.
Человек несколько секунд разглядывал Викторию.
- Меня зовут Даниил, простите, забыл представиться.
- Ну, а мы не господа, - Валерию было стыдно за свой испуг.
- Ну, как хотите, - в тон ему ответил Даниил.- Мне всё равно очень приятно видеть в такую тоскливую ночь приветливую и веселую компанию
. - Подсаживайтесь к огню, Даниил, держите кружку, - сказал Володя, и напряжение улетучилось.
Миша вытянул ноги к костру, сняв руку с ножа, висевшего на боку.
Все по очереди назвали свои имена. Вдруг Вита почувствовала прожигающий ей шею взгляд. Она резко повернула голову и встретилась взглядом с Даниилом. В его глазах плясали зловещие отблески костра. До этой секунды Вита не сомневалась, что видит его впервые. Черные длинные волосы, загорелое лицо, высокий гладкий лоб и бездонные, сияющие холодным огнем глаза. Сердце её громко стукнуло и замерло, ей вдруг стало нечем дышать.
« Что со мной творится, где я видела этого человека? Будто кто-то умышленно не даёт вспомнить» Пламя костра разрослось моментально до необъятных размеров. Она увидела, что Аня смотрит на неё во все глаза.
- Принесите спирт. Витке плохо, - услышала она откуда-то издалека.
- Почему именно спирт? - пронеслось у неё в голове.
Ее посадили, заботливо подложив под спину рюкзак, сунули под нос ампулу с нашатырем и заставили выпить глоток коньяку. Мир сразу встал на ноги. Дыхание восстановилось. дрожали только руки. Она не могла понять, чего она так сильно испугалась, но всё ещё не пришла в себя. Вита поднялась; не глядя на гостя, ей казалось, что всем слышен стук её сердца. А он проводил её пытливым взглядом.Забившись в угол палатки, она попыталась заснуть, наблюдая за движениями около костра. О ней как будто все забыли. Тихий, вкрадчивый голос Даниила прерывался взрывами бурного хохота. Его приняли в эту компанию тотчас, ни о чём не спрашивая. Наоборот, каждый из сидевших у костра умудрился рассказать ему что-то сокровенное. Вита прислушивалась к разговору, ей расхотелось спать. Она понимала, что должна вспомнить что-то очень важное.
- Байду унесло!
Она услышала голос Володи и увидела тени нескольких человек, кинувшихся спасать лодку. Кто-то задержался у входа в палатку. Это был Миша.
- Вита, тебе надо одеться потеплее, так быстрее оклемаешься.
- Наверное. А где все?
-Побежали ловить байду. Такой «экшэн» все хотят испытать.
-А ты?
-Ну, не оставлять же тебя одну в таком состоянии, - Миша протянул Вите свитер и вышел.
Вита стала стаскивать с себя тонкую рубашку. « Может быть, простудилась, - подумала она. - Целый день на воде, в мокрых вещах, тут и у мужика сердце может схватить, а я слабая, аристократичная , возвышенная и ...ну какая я? Классная, вот».
Её размышления прервал Миша. Он опять появился у входа в палатку. Повернувшись спиной ко входу, Вита попыталась быстро натянуть свитер. Миша зашептал в самое ухо:
- Давай помогу.
- Миша, уйди к чёрту.
- Ну, не груби мне, - он развернул её к себе лицом и попытался поцеловать в губы.
- Уходи немедленно!
- И не подумаю.
Вита разглядела его наглую ухмылку, самодовольное лицо и попыталась резко его оттолкнуть. Он уселся рядом, не сводя с неё глаз. Он был почему-то по пояс голый
- Вита, может тебе скучно или настроение плохое?
- А ты как раз тут, чтобы мне его поднять.
- Кого?
- Настроение.
- Слушай, детка, всё равно тебе нужна пара. Одной в походе тяжело. Так чем я плох? Давай займемся любовью, заодно и согреешься. Я за тобой завтра же начну ухаживать, а теперь давай, так сказать, авансом.
Он не собирался ждать её согласия. Его горячие руки проникли к ней под свитер, и он с силой прижал её к себе. Вита услышала приглушенное рычание. Ей показалось, что Миша издаёт эти звуки, но он тоже удивлённо прислушивался. За его спиной появился большой чёрный пёс.
- Пошёл вон, скотина! - процедил Миша, не оборачиваясь.
Пес переступил передними лапами и сел. Вита увидела, как у этой «скотины» блеснули глаза. Пес поднял кверху морду и дико завыл.
Если когда-нибудь существовала собака Баскервилей и выла по ночам, наводя ужас на жителей Девоншира, то именно таким должен был быть её вой. В горле у Виты пересохло. Миша мгновенно отпрянул, было видно, что ему страшно оглянуться. Исполнив свою"коронную арию", пес встал, потянулся и не по-собачьи стал подёргивать хвостом, как большая кошка, готовая к прыжку. Пес ждал, когда к нему повернутся. Как только Миша сделал это, пес стал медленно наступать, все так же подёргивая хвостом. Сделав три шага в сторону выхода, кавалер не выдержал и кинулся бежать, забыв, что находится в палатке. Вся конструкция рухнула, а Миша всё ещё рвался вперед, не помня себя от страха. Ему казалось, что на него накинули сеть и волокут на съеденье к большому черному зверю. Виктория оказалась погребенной под кучей брезента вместе с негодяем и разъярённым псом. Ей было очень страшно, непредсказуемое животное было к ней ближе, чем к Мише, и если уж пёс решил слегка перекусить, то полакомиться Витой было и легче, и вкуснее. Через несколько минут яростной возни Вита наткнулась рукой на мохнатую спину зверя. Пес резко развернулся. В сантиметре от Витиной руки клацнули огромные зубы. В ужасе замерев, она смотрела в глаза разъяренного животного. Ничего хорошего они не предвещали. Поняв, что, девушка напугана, пес ткнулся мордой ей в плечо, и двинулся дальше, напоследок задев её хвостом. Потом произошло нечто совсем из ряда вон выходящее. Пёс добрался-таки до цели. Все услышали душераздирающий вопль, плавно переходящий в хрип. Затем опять крик - очевидно животное то ослабляло, то усиливало хватку на горле жертвы.
-Ну, считай, что тебе повезло, благодари создателя, в следующий раз понесешь голову в руках, - голос был очень похож на собачье рычание, но слова слышались отчетливо.
«Или у меня крыша поехала, или это сказала собака», - подумала Вита.
Все остальные, поймав байду, буксировали её вверх по реке, изображая бурлаков. Вдруг они замерли, услышав вой и крики, доносившиеся из лагеря. Сообразив, что на Виту обрушилась новая страшная неприятность, Аня побежала первая. Все бросились следом, только Даниил задержался на минуту, чтобы привязать покрепче байдарку. Не бросать же ее, в самом деле, добытую с таким трудом! Когда он подоспел к месту событий, то заданный им резонный вопрос:
- Что тут происходит? - остался без ответа.
Никто ничего не понимал. Все видели рухнувшую палатку, но не у кого было добиться ответа. Ребята подняли стойки и освободили Мишу в бессознательном состоянии, Виту и чёрного Дика, хранивших упорное молчание. В ответ на прожигающий взгляд Даниила Дик отвёл глаза в сторону и затрусил виновато к лесу. Виту никто не о чём не спросил. Мишу еще долго приводили в сознание. На том бы всё и кончилось, но Миша повёл себя после этого инцидента крайне странно. Он старался ни с кем не встречаться взглядом, отводил глаза, а глядя на Даниила, начинал кашлять, хватаясь рукой за горло. Вита тоже чувствовала себя странно, встречаясь с Даниилом взглядом. Историю попытались замять как можно быстрее.
Все устали и без лишних разговоров легли спать. Аня с Витой лежали бок о бок, глядя в затянутый сеткой потолок палатки. Вдруг Вита торопливо зашептала:
- Аня, когда вы прибежали к палатке, вы ничего не слышали?
- А что мы должны были слышать?
- Ну, голоса какие-нибудь.
- Нет, ничего кроме Мишкиных воплей. Ну, говори, что ты мне хочешь сказать, я же вижу, что тебе неймется.
- Да нет, ничего. А правда, здорово, что мы сюда поехали, вот и Даниила встретили. Ты заметила, какой он красивый? Какие зубы, а улыбка...
- У меня такое ощущение, - сказала Аня, помолчав, - что все, что с нами происходит, будто запланировано кем-то. Вита, а что за голоса ты слышала?
Вита рассказала обо всем, что произошло, и о странном голосе, так похожем на собачий рык.
- Ты знаешь, - задумчиво сказала Аня, - мне кажется, что Даниила я видела раньше, в другой компании. Но не могу вспомнить где. Будто кто-то специально позаботился, чтобы я не вспоминала.
- И у меня дежавю…
Тут из угла раздался ворчливый голос Володи:
- Не прекратите шептаться - буду подслушивать.
- А ты и так подслушиваешь, не строй из себя ангела, – прошипела Аня.
Не прошло и нескольких минут, как в палатке воцарилась тишина, наконец-то все уснули. Их первый походный день подошел к концу. К счастью, он оказался самым трудным, так как остальные дни отдыха были веселыми и безмятежными. Даниил и пес, которого звали Дик, на следующий день покинули компанию. Даниил спешил в город по делам и обещал, что, как только освободится, непременно найдет ребят. Все кивали головами и верили, заранее зная, как следует относиться к таким обещаниям. Подруги думали, что вряд ли когда-нибудь еще встретят Даниила и его странного пса. Миша через день подошел к Вите и, опустив глаза, пробормотал какие-то извинения. Больше ничего существенного не произошло и, пройдя весь маршрут, они вернулись в город, чтобы потом отправиться в Прибалтику.
ГЛАВА 10
В первый день их пребывания в городе чувствовалась приятная усталость. Вита и Аня разобрали и перестирали все вещи, прокопченные и отсыревшие за время похода, и даже разложили все по местам. Вечером их потянуло к цивилизации, и подруги решили сходить в кино. Фильм был легкий и веселый. Выйдя из кинотеатра, девчонки уселись на скамейку возле бара с уютным названием "У камина". Народу вокруг не было, все киноманы разбрелись по автобусным остановкам. Вита втягивала носом прохладный воздух, еще не отравленный Анькиными сигаретами. Во время сеанса прошел проливной дождь, пахло свежестью, небо было усыпано звездами. Анька, отыскав зажигалку, все-таки закурила. Дым от ее сигареты поднимался вверх и таял в свете тусклого фонаря. Девчонки решили не трястись в автобусе и не стоять на остановке, а пройтись в такую погоду пешком. Они шли по освещенной тополиной аллее, в конце которой виднелась узенькая тропинка и кончался свет. Вдруг они увидели, что им навстречу идет человек. Он как будто вырос из-под земли. На нем был развевающийся плащ и высокая шляпа. В руке он держал большой черный зонт с закругленной ручкой и острым наконечником. Так как дождь уже закончился, незнакомец пользовался зонтом, как тростью, постукивая им по асфальту в такт шагам. Аня сжала локоть подруги. Из темноты навстречу девушкам выскочил огромный черный пес, который до этого момента был незаметен. Подруги обрадовались, неожиданно узнав Дика и его хозяина. Даниил подошел поближе и остановился. Подруги бросились ему навстречу, а потом и на шею. Дик тоже был рад встрече, он мотался по лужам, поднимая фонтаны блестящих брызг. Они встретились, как старые друзья, хотя были знакомы чуть больше суток. Вита и Аня наперебой звали Даниила в гости, но он отказался, зато пообещал, что обязательно поедет с ними в Прибалтику.
На следующий день к девчонкам зашел Володя и сообщил, что получил телеграмму из Прибалтики, и что их уже там ждут.
- Володя, Даниил тоже поедет с нами, - сказала Аня.
- Вот и прекрасно, значит, Виктории там будет не до тебя. Из этого следует, что скучать там будешь ты, а значит, не станешь отказываться от моего общества. Я начинаю хорошо к нему относиться, - Володя подмигнул Вите.
- А почему ты решил, что мне будет не до неё? Может, он из-за Ани решил ехать с нами? - спросила Вита.
- Даже не старайся меня разозлить! Тебе не удастся испортить мне настроение. У меня такое чувство, что ты и этот одинокий охотник прекрасно друг друга знаете, просто водите нас за нос.
Подруги переглянулись.
- У меня тоже такое чувство, - пробормотала Вита.
- Эх, девчонки, какие там места! Наши реки и леса тамошним и в долю не падают. А замок - сами увидите! Русалки в реке, лешие в чаще, упырь в подвале. Там и у меня мурашки по спине шли, но адреналин никогда не бывает лишним, почему бы еще раз не испытать судьбу?!
- Володька, это то, что нужно, - обрадовалась Аня и чмокнула его в щёку.
- Туда, в эту глухомань, даже транспорт не ходит,- продолжал Володя, расплывшись в улыбке. - Придется Сергею, другу моему, позаботиться о транспорте.
- Какой транспорт, нас же восемь человек?
- Это его заботы - хоть автобус, хоть вертолет! А мы только должны сообщить ему, сколько нас будет, чтобы транспорт прислал да комнаты приготовил.
- Где? В гостинице?- пыталась уточнить Вита.
- Да нет, в замке. Он далеко от поселка, но там с водой, едой и бедой все о-кей. Так, что берите вечерние туалеты, не пропадут. Будет, где распустить перья.
- Тогда дуй за билетами на поезд, а вечером все у тебя встретимся. Только виолончель не забудь.
- Какую виолончель? — удивился Володя.
- А как же ты будешь во фраке и без виолончели ? - засмеялись девчонки.
Вечером все, а именно: Вита, Аня, Маша, Володя, Миша, Валера, Гена и Даниил с псом сидели у Володи дома. Перед ними лежали билеты до Вильнюса.
Поезд прибывал в город днём. После этого надо было пересесть на электричку и ехать еще четыре часа до какой-то станции, в названии которой было больше "Ы ", чем всех остальных букв. Там их должна была ждать машина.
И вот они на станции. Электричка скрылась вдали. На этой остановке, кроме ребят, никто не вышел.
- Солнце красно к вечеру - моряку бояться нечего, - сказал Гена. – Но тут всё по-другому – солнце багровое, как в фильме ужасов, а ветрено уже сегодня. Да, кстати, а где обещанный автобус?
- Я думаю - вот он, - и Володя показал рукой на стоящую вдалеке телегу.
В телегу была впряжена пара пегих лошадей, а на козлах сидел возница. Он курил и поглядывал на ребят, потом решительно соскочил на землю, кинул поводья на забор и подошел поближе.
- Добрый вечер господа! — речь его была размеренной и правильной, но все равно чувствовался акцент. - Вы, надеюсь, прибыли в старый замок? У нас произошло небольшое ЧП, и Сережу срочно на машине отвезли в больницу с аппендицитом. Так что заранее прошу прощения за доставленные неудобства.
Усевшись в повозку, компания покатила по лесной дороге, глубокие колеи которой вели к старинным развалинам. Миновав руины, проехали узкий каменный мост, под которым бежал, журча и извиваясь, ручей. Ручеек за поворотом впадал в реку. Вдоль дороги и по берегам речки стояли старые деревья. Уже начинающие желтеть листья шелестели от порывов ветра. В лучах заходящего солнца все это: и пейзаж, и прощальный шёпот бронзовой осени, навевало тоску. За деревьями виднелись две зубчатые башни. Возница указал на них кнутом. Повозка медленно вползла на холм, с которого открывался вид на долину с чахлыми соснами. Володя поднялся во весь рост и, не отрываясь, смотрел на замок, словно встретился со старым другом:
- Раньше замок был огромен. Частично он был разрушен ещё в средние века. Восстанавливать его начали относительно недавно, но место пришлось кое-кому по вкусу. Официально это только памятник архитектуры, а на самом деле - чудесная гостиница "для своих", – Володя повернулся к притихшим туристам. - Развалины, которые встретились нам по дороге, были когда-то частью баронского имущества. То, что мы видим на холме - это внутренние покои, в спешке обнесенные толстыми стенами. Ров засыпали, новое здание обнесли забором, скала превратилась в холм, но насколько я помню, подземные ходы ведут из подвалов прямо в лес, а если порыскать в развалинах – такое можно найти! Когда я тут был, в подземелье нас не пустили. Но Сергей рассказывал, что каждый год что-нибудь да случается: то заблудится кто-то в лесу, то в колодец упадёт, а несколько лет назад, вообще, три человека за сезон покончили с собой. Так что, дорогие друзья, если кому жизнь не мила – приберегите самоубийство на конец отпуска!
Володя развёл руками в знак того, что ему нечего больше сказать, и спрыгнув с повозки, направился к воротам, радушно распахнутым навстречу гостям.
Двор был обнесен чугунной оградой, две кабаньи головы– случайно сохранившийся герб бывших хозяев - украшали ворота . Где-то поблизости, в конюшне, тихонько ржали лошади. Парадный вход здания был недавно отреставрирован и облицован темным гранитом. В глубь сумрачного парка вела старинная дубовая аллея. Мощные кроны деревьев-великанов смыкались над головами. На их фоне строение выглядело таинственно и устрашающе. Зыбкие силуэты круглых старинных башен с зубчатой окантовкой и узкими оконцами бойниц усиливали впечатление бутафории. Вьющийся кустарник поднимался по стене почти до половины окон второго этажа. Окна светились неярким светом.
Встретить гостей вышел высокий худощавый мужчина с гладко зачёсанными чёрными волосами, с красивым, но бледным и злым лицом. К нему присоединилась миловидная женщина. Они пригласили всех зайти внутрь. Началась суета с выгрузкой чемоданов. Внутри замок был еще таинственнее: огромный холл, продолговатые окна с витражами, на стенах- охотничьи трофеи. В холле горел камин; продрогшие гости сразу расположились у огня. Чемоданы были разнесены по комнатам и смотритель, похожий на вельможу, вновь предстал перед гостями:
- Ваши комнаты готовы, - сказал он. - Можете располагаться и готовиться к ужину. Мы с женой рады гостям. Постараемся, чтобы отсутствие Сергея не портило ваш отдых.
Холл обрамляли галерея и два лестничных пролёта. Свет падал из тяжёлой хрустальной люстры, слабо освещающей только центральную часть холла. Аня стояла в круге света, вглядываясь в длинные причудливые тени, дрожащие на стенах. Ей показалось, что кто-то рассматривает её из галереи, где находились жилые комнаты. Аня передёрнула плечами и стала подниматься по лестнице. В глубине коридора ей померещился расплывчатый силуэт.
- В замке есть привидения? – спросила она громко, ни к кому конкретно не обращаясь.
- Кишмя кишат, – хладнокровно ответил смотритель дома, поднимавшийся следом. – А Вы себе представляете: такой замок - и без привидений?
Виткина комната оказалась напротив Аниной. Комнаты были оклеены светлыми обоями. Старинная мебель в комнатах была добротной и удобной. Замок совсем не походил на музей, скорее на дом чудаковатого миллионера, окружившего себя небывалой роскошью. Все прошли в столовую - это была длинное помещение с помостом, одна ступенька отделяла обедающих господ от черни. По сторонам располагались скамьи для предполагаемых музыкантов.
Высоко над головами темнели балки, над ними - закопченный потолок. С вереницы портретов владельцы замка взирали на присутствующих с надменным молчанием.
Разговор за столом явно не клеился. Поужинав, гости переместились в современную комнату – биллиардную, закурили.
Вита, с трудом переносившая запах табачного дыма, отправилась в свои апартаменты. Откинув штору, она увидела деревья, подступавшие черной стеной. Тонкий серп месяца мелькал между несущимися лохматыми тучами, вдали нависала гряда скал. «Как можно заснуть в такую тревожную ночь!». Призраки из ее снов кружили по комнате. Тяжелый серый туман окутал скалы и подполз к самому окну. Вита накинула халат на плечи, взяла свечу и постучала в дверь Аниной комнаты. Никто не открыл, и Вита направилась вниз по лестнице. Прикоснувшись к холодному мрамору перил, она вздрогнула и обернулась, в глубине коридора ей послышались лёгкие удаляющиеся шаги.
- Я ничего не боюсь! – сказала она себе. - Я даже хорошо отношусь ко всякой нечисти.
Она распустила волосы, расправила плечи и танцующей походкой стала спускаться по лестнице. У нее появилось озорное желание съехать по перилам, но от этого задуло бы свечу, и она раздумала безобразничать. За окном начался дождь. Капли лениво стучали по стеклу. Вдруг Вита услыхала какой-то звук за окном, похожий на скрип качелей. На дереве напротив окна сидел маленький мокрый черный котенок. Почувствовав её взгляд, котенок замяукал еще громче.
- Сейчас я тебя спасу, - сказала Вита. - Черный котенок - это хорошо. Он разгонит всякую нечисть в доме. Верная примета, хотя, как знать...
Вита направилась к входной двери, но та была заперта. «Нет, я скорей разобью окно, - подумала она, - чем пойду спать без котенка! У кого же может быть ключ? Скорее всего у мужчины, похожего на графа Дракулу».
- Ну почему все заперто? - произнесла она в отчаянии. - И почему это милое существо должно мокнуть под дождем, а я -дрожать одна в комнате?!
Услышав шум, появилась сонная жена смотрителя. В руках она держала горящую свечу.
- Вы не поможете мне открыть дверь? - обратилась к ней Вита. – Вы что, боитесь воров? И почему вы со свечой?
- Мы свет ночью не включаем, - ответила женщина.
- А когда включаете? Днем?
- Только вечером, но до половины десятого. А потом зажигаем свечи.
- Но почему нельзя включить свет? - удивилась Вита. – Мы тоже дома зажигаем свечи, но наш «замок» гораздо легче осветить!
- Георг не разрешает. Ключ от двери тоже у него.
- Принесите, пожалуйста, ключ, я хочу забрать котенка с улицы.
Женщина нерешительно остановилась:
- Нет, - сказала она, - Я не пойду за ключом, да и котенок не наш.
- Какая разница, чей он? - начинала сердиться Вита. - Понимаете, мне нужен ключ! Может я лунатик! Вы же не хотите, чтобы я выбиралась через крышу?!
- Нет, я не пойду, я боюсь.
- Кого вы боитесь, мужа? Он вас укусит? Ну ладно, где его комната? Я сама пойду.
Женщина указала на неприметную дверь в конце коридора и поспешила удалиться. Вита приблизилась к двери, тихонько постучала, не услышав приглашения, осторожно повернула ручку, дверь бесшумно отворилась. Вита сделала несколько шагов вперед, и дверь за ней захлопнулась. Нащупав выключатель, она решила попробовать включить свет; как ни странно, но свет зажегся. С кровати вскочил мужчина, на его голой мускулистой груди висел медальон в виде драконьей головы. Вита рассматривала искусно сделанное украшение, а мужчина, ошалело уставился на Виту, стоявшую перед ним с распущенными волосами и в белом спальном халате. Пауза затягивалась, и Вита поспешила заговорить:
- Извините, но мне нужен ключ от входной двери, мне надо выйти.
- А зачем? - поинтересовался он.
- Хоть ваш вопрос и не очень вежливый, я отвечу - я жду гостей, ко мне уже пришли.
Мужчина хохотнул, и в уголках рта хищно блеснули ослепительно белые острые клыки:
- Интересно, какие это гости приходят в такую темень?
- Это Вас не касается. Ваше дело дать мне ключи.
- Моё дело?! – он, задохнувшись от злости, протянул руку, намереваясь схватить Виту за плечо или даже ударить. Но вдруг резко отпрянул, глядя на её шею.
- Ну и гости пошли, вламываются в три часа ночи, чего-то требуют, да еще и вытаскивают из собственной кровати. Выйдите и подождите меня за дверью! Я оденусь.
Вита вышла из комнаты. А Георг, именно так звали мужчину, неохотно натянул на себя рубашку. «Понаехали тут, порядки свои устанавливают, тронуть их нельзя – чужая добыча… да еще их гостей принимай посреди ночи» - думал он, выходя из комнаты. Не успели они с Витой открыть входную дверь, как котенок моментально влетел в холл, будто заброшенный порывом ветра.
- Это что еще такое ?- завопил Георг. - Это что, гости?!
- Не оставлять же бедное животное под дождем!
Она взяла котенка на руки и отправилась в свою комнату, по пути слушая возмущённое бормотание Георга.
Вита легла в постель, а котенка положила в кресло, но он тут же перепрыгнул на кровать и устроился у неё в ногах.
Утром она проснулась от шума - это котенок сбросил что-то со стола на пол. Часы на стене показывали половину одиннадцатого. Вставать Вите не хотелась, она потянулась и с удовольствием подумала о «завтраке в постель». В этот момент кто-то постучал. Дверь открылась, и появилось лицо смотрителя с красными от бессонной ночи глазами. Он . в отличие от Виты, давно был на ногах.
- Вы принесли завтрак!- обрадовалась Вита
- Нет, сударыня, - злорадно хмыкнул Гера. - Вы проспали первый завтрак и конную прогулку. А если будете еще лежать, то до четырех часов сможете наслаждаться только запахами из кухни.
- Ему, надеюсь, не будет отказано в завтраке? - надменно спросила Вита, гладя котенка.
- Как же, весь день посвящу его кормлению! Не из-за него ли у меня была такая фантастическая ночь?- Гера злорадно усмехнулся и удалился.
- С добрым утром всех, кто спит! Кто не спит, идут обедать! - раздался Анин вопль под окном.
Вита выглянула в окно и задохнулась от зависти. Перед ее окном гарцевала на лошадях почти вся компания. Впереди конного кортежа восседала Анька на рыжей лошади, а рядом с ней- Даниил на черной. Даже Машка , и та встала рано.
- Зато у меня кот - сказала Вита.
- Как же зовут сие создание, обществу коего вы предпочитаете наше? – Нараспев спросил Даниил.
- Его зовут Дракула, а уменьшительно- Дракоша. Это в честь его крестного, - Вита кивнула в сторону Геры, стоящего под окном.
- Меня зовут Георг, или Гера, - не понял шутки тот.
Лучше всех в седле сидел Даниил, Было видно, что ему не в первый раз приходится это делать, а Анька еле держалась но при этом еще пыталась улыбаться.
- Браво, сударыня, - подыграла Анькиной веселости Вита. - Аня, а ты не забыла, что сидеть нужно как можно ближе к земле, чтоб падать было не больно.
- А я и не собираюсь падать!
- Не огорчайтесь, Анна, она просто вам завидует, - сказал Даниил, посмотрев на Витино расстроенное лицо, и засмеялся.
От этого смеха его конь присел, а Анина лошадь шарахнулась в сторону.
- Прекратите хохотать как Везевул! - завопила Аня и спрыгнула с лошади.
- Как кто? – Даниил расхохотался ещё громче.
- Не удивлюсь, если своим смехом вы напугали не только мою дошадь, но и устроили небольшое землетресение где-нибудь в Африке!
- Завтрак будет готов через сорок минут. Попрошу не опаздывать, - сказал Гера и, развернувшись на каблуках, ушёл.
Вита сидела в комнате перед старинным зеркалом и словно сквозь туман разглядывала себя. Вдруг в дверь постучали, вошла Анька, которая уже успела к этому времени переодеться и даже вымыть голову.
Подруги спустились вниз, вся компания была уже в сборе. На столе стояли приборы, а еду разносила Ая, так звали молодую бледную женщину, которая встречала гостей вчера. Кушанья разносились на блестящем серебряном подносе. Девчонки сели на свободные места, и Вита украдкой взглянула на Даниила, но его ледяной взгляд прошел сквозь неё и остановился на котенке, который лежал у камина на коврике. Вита оцепенела от этого взгляда, она себя ощутила летящей в бездонную пропасть, в ту самую, которая отделяла его от всего остального мира. Даниил, перехватив её взгляд, встал, подошел к ней, положил руки на плечи и прошептал:
-Вы никому ничего не скажете, я надеюсь. Какой чудный у вас котенок! - сказал он громко и поцеловал Викину руку, крепко сжимая запястье.
Он сел на свое место. Все, как ни в чем не бывало, уплетали свой второй завтрак. У Виты аппетит пропал. Анька, высунув язык, с вожделением провела им по губам, кивнув Вите исподтишка и скосила глаза на Даниила так, чтобы он не заметил. Тут Вита не выдержала и рассмеялась. После завтрака Вита постучала в комнату к подруге. Анька, развалившись на подушках, самозабвенно курила после сытного завтрака. Тут же, следом, появилась Машка:
- Виточка, и ты тут? Не ожидала…
- А где я должна быть?
- Я думала, ты выгуливаешь своего котёнка, а Даниил тебе помогает… Ну что, рыбки, птички, какие планы на ближайшее время?
- А ты что можешь предложить? — полюбопытствовала Вита в ответ.
- Я нашла здесь прекрасную библиотеку, но она в подвале. Там - высокие потолки, свечи. Одним словом, средневековье.
- А тебе тоже это все нравится? - спросила Аня, продолжая курить.
- Конечно, и нечего язвить. Ну-ка, Анька, выкладывай, чего задумалась?
- Я, девчонки, такого мужчину утром встретила...
- Не верю! Мужчину, который мог бы тебя заинтересовать… да так сильно, что ты думаешь о нём с утра? Где же ты его встретила?
- На болоте, когда на лошади каталась, – задумчиво продолжила Аня, не замечая Машкиных нападок. - Там ягод полно, я слезла с лошади, чтобы ягод нарвать.
- Ну, и? – подняв тонкие, изломанные брови Машка попыталась изобразить вежливую скуку.
- А он сидел на пенёчке возле болота и курил трубку. Такой запах над поляной: табак, коньяк, и… - Аня щёлкнула пальцами. – Как же этот одеколон называется? Волосы у него длинные, заросший… Встал, посмотрел на меня пристально, поклон отвесил… насмешливо вроде, но так элегантно… Я поздоровалась, не проходить же мимо. Он спросил только: «Приехали на свадьбу?» А голос такой… у меня просто ноги подкосились.
Я в ответ: - «Нет, отдыхать с друзьями».
«Тут лес дремучий, заблудиться можно» , - как будто знает, что это со мной всегда случается.
-«Выберусь» , - говорю. – «А Вы кто?» - Он усмехнулся. – «Я тебе померещился. Пойдём, я тебя выведу».
-А ты не испугалась? - спросила Маша. - Всё-таки в лесу. Незнакомый мужчина. А вдруг он маньяк какой-нибудь? – с её лица пропало скучающее выражение.
- Испугалась? Напротив, - Аня загадочно улыбнулась.- Он меня довел до поляны, где все наши резвились. Руку поцеловал и исчез. А красавец - слов нет. Я ему все время в глаза смотрела. Такие глаза - раз увидишь, не забудешь.
- А может, он хромой или горбатый, а ты и не заметила, — захохотали девчонки.
- Может быть, но это не важно, - не обиделась Анька.
- Наверно ведьмак? Или леший!- веселилась Машка
- Ведьмак, не ведьмак - какая разница. Я спросила : «Вы местный?» «Нет» - говорит. – «У меня тут важное дело, но мы увидимся с тобой обязательно!» Я сказала: «Вы уверены? Может, я не хочу вас видеть?»- а он - «Это не важно. Захочешь!».
А еще я потом на стене увидела портрет, очень на него похож, прямо копия. Даня тоже на этот портрет смотрел… А когда на завтрак шли, так на том месте уже другая картина висела, а может, это я все перепутала. Ну, ладно чего замолчали, пошли в библиотеку.
Вита пристально посмотрела на подругу, но ничего не сказала.
Девушки пошли в библиотеку. Спускаться пришлось по узкой и крутой лестнице.
Библиотека - огромный полукруглый зал. Камин, похожий на глаз неизвестного чудища, прилепился около единственно прямой стены. Глубокое удобное кресло, с подлокотниками в виде лап, было придвинуто к каминной решетке. Сядешь в такое кресло, и будто в объятия к зверю попал. Возле кресла- низенький столик, на гладкой черной его поверхности ни пылинки, ни царапинки. Посредине столика подсвечник и две свечи, там же воронье перо. В глубине камина находилась маленькая дверь, за ней ступени, ведущие куда- то вниз, в подземелье.
- Аня, посмотри на эту дверцу прямо в камине. Видишь? Интересно, как туда попасть, если огонь горит? - Вита дёрнула Аню за рукав.
- Очевидно кое-кому огонь не преграда, - ответила Аня внушительно.
- Да вот и я о том же.
Стеллажи для книг на круглых стенах стремились сомкнуться на потолке.
Лестница-стремянка была придвинута к одному из стеллажей. Витин взгляд остановился на замысловатом переплете громадной книги.
- Аня, - сказала она — Посмотри на эту книгу, я бы ее хотела достать.
- Именно эту? А звездочку с неба не хочется?
Девчонки подтащили огромную стремянку, и Вита стала подниматься вверх. Вот она вцепилась в переплет книги и потянула фолиант на себя. Он был невероятно тяжелый, и поэтому Виткин спуск вниз был гораздо стремительнее подъема;она боялась уронить книгу на головы подруг. Книга была похожа на большой семейный альбом. На обложке была изображена женщина с заломленными в муке руками и страдальческим взглядом, полным библейской тоски. Заглавие было на английском, и Машка сразу потеряла всякий интерес. Она отошла к другим книжным полкам. Аня помогала Вите поставить книгу на место, как тут раздался Машкин крик. Девчонки обернулись: в метре от Машки стояло какое-то существо, будто выпавшее из книг.
Вита похолодела. Отдых с самого начало внушал ей какой-то непонятный страх, тайная опасность все время висела в воздухе. Страх гнали смехом, шутками,но угроза не отступала - она была в шорохе листьев, во влажном воздухе, в сером цвете неба. Казалось, сама природа предупреждала о той страшной грани, за которой и чувства и слова не давали точного определения страха. Это предупреждение имело свою звуковую волну, где любой шорох мог заглушить взрыв.
Вита связывала эти ощущения с присутствием Даниила. Его низкий голос, холодный и спокойный взгляд, и иногда - горящий огонь. на дне глаз – всё вселяло смятение. Сделаешь шаг навстречу этим глазам, завораживающему голосу и бездна поглотит тебя, а огонь будет притягивать новые души. Но в тоже время , ей хотелось кинуться в эту бездну, когда: сильные руки гладили её по волосам, обнимали, как будто случайно.
Сейчас страх предстал в виде ужасного карлика, стоящего напротив вконец испуганной Машки. У карлика была огромная голова и длинные руки. Глаза его были, словно черные бусинки, вправленные в огромный мясистый нос, а редкие волосы собраны на затылке в тощую косичку. Карлик криво улыбнулся, его губы расползлись, обнажив огромные, как лопата, зубы. Не только Машка, но и Вита с Аней не могли скрыть страха при виде этого существа. Карлик, все так же коряво улыбаясь, поднял книгу, выпавшую из рук девчонок.
- Так вы не призрак?! - выдохнула Аня. - А мы-то думали... Вы словно из подземелья появились.
- Мы вас за призрак приняли, - подтвердила Маша, чтобы сгладить неловкость.
- Правильно приняли, не ошиблись, - буркнул карлик.
Голос совсем не подходил к его тощему тельцу, он был сильный и низкий.
- То есть как не ошиблись? - опять испугалась Машка
- Так же, как и ваш дружок-смотритель. Тоже сначала меня за призрак принял, потом за мишень, а потом- за старуху с косой. Теперь не знаю, выживет ли после приступа аппендицита. Да, шучу я, шучу, - хрипло засмеялся карлик. - Я, как вы догадались, библиотекой занимаюсь. А профессия моя - провизор, но ни к аптеке, ни к алхимии отношения не имею и ядов не произвожу. Лет триста я уже этим не занимаюсь, и не вернусь к этому, и не уговаривайте.
Карлик прервал свою путаную речь, посмотрел на девчонок взглядом старой умной птицы.
- Да это все вам и ни к чему.
- И, правда, ни к чему, - закивали они, соглашаясь.
- А что это за книгу мы достали? - спросила Аня.
- О, это страшная книга. Это тоже вам не надо. В старину монахи назвали её «Молот ведьм». В ней полное описание способов обнаружения, опознания и обезвреживания ведьм. Вы, - он ткнул пальцем в Машку, - уже обнаружены! Родинка на лице – верный признак нечистой силы! Вас бы уже обезглавили. Вы, – карлик повернулся к Ане, - были бы утоплены: русалочьи глаза, горящий взгляд! А Вы, - очередь дошла до Виты, - Вы и так уже горите! Я вижу отблески пламени на Вашем лице! Ну- ну, девочки, я же шучу! Это всё шутки, и в каждой из них есть доля шутки, хе-хе, а остальное - правда.
- А дайте нам что-нибудь почитать, - попросила Машка, откашлявшись. Карлик пошаркал к книжным полкам.
- Да идём отсюда, Машка, - позвала подругу Вита
-Что я, зря сюда приходила? - заупрямилась та.
- Зря, а точнее, просто так в этом мире ничего не бывает, - сказал карлик и подал девочкам стопку книг.
Книги были новенькие, как будто только что из типографии.
- Это вам подойдет, - сказал карлик и начал выталкивать подруг из библиотеки.
ГЛАВА 11
Поднимаясь по лестнице, девушки столкнулись с Володей, Валерой и Мишей.
- А мы вас потеряли ! Идёмте кофе пить, Гера в гостиной столик накрыл, - сказал Володя, забирая у Ани из рук тяжёлую стопку книг. – Покурим, расскажете нам, что ещё интересного вы обнаружили в замке, – Володя покосился на Аню, - и в его окрестностях.
Володя передал книги Мише и, потянув Аню за руку, стал спускаться по лестнице. Маша побежала за сигаретами, а Валера направился к себе за гитарой.
Вите не хотелось оставаться наедине с Мишей, она всё ещё помнила о происшествии в палатке. Но Миша занёс книги в комнату и стал заинтересовано их перелистывать.
- Вита, вы уже решили, кто какую книгу читать будет?- спросил он.
- Нет.
- Можно я вот эту возьму, полистаю?
- Бери. Пошли вниз, ребята ждут
- Да нет, что-то голова разболелась . Пойду, почитаю и лягу спать, - сказал Миша и ушел в свою комнату.
Сквозь неплотно прикрытую дверь пролез котенок и, примостившись, на коленях у Виты, заурчал.
- Ну-ка, Дракула, - сказала Вита, - покажи-ка свои зубки.
Котенку эти исследования не пришлись по душе, и он вцепился Вите в палец.
- Ах ты, зверюга.
А "зверюга" и не думал удирать, как делают нашалившие котята, он прижал уши и приготовился к нападению. Но порыв ветра распахнул окно и вазочка для цветов, стоящая на столе, мгновенно оказалась на полу. Вите пришлось убирать осколки в корзинку для мусора. А кот уселся в кресло и начал тщательно умываться, и даже начавшаяся за окном гроза не испугала его.
- А ты и грозы не боишься, путешественник, - сказала Вита.
Вдруг в дверь постучали:
- Виктория, вы на месте? - появился в проеме двери Гера. - А то такая погода… В народе говорят — ведьмы радуются.
- Ничего особенного, - сказала Вита. - Просто гроза.
- Берите своего черного беса и спускайтесь в гостиную, - почти приказал Гера .
Вита закрыла окно и увидела в мокрое стекло, что Даниил стоит под дождём и смотрит в сторону густых зарослей, потом он тряхнул мокрыми волосами и направился в дом. Кусты за его спиной зашевелились, там мелькнула тень человека.
Вита взяла котенка и начала спускаться по лестнице, «Какой огромный дом, - думала она. - Как здесь могут круглый год жить три человека? С ума можно сойти. А эта Ая, говорят жена Герина, а она в его комнату войти боится. Странно...» Витины мысли прервал Даниил, который поднимался вверх. На нем был черный, насквозь промокший плащ, с волос стекала вода ; он вытирал лицо полотенцем, выданным ему в холле заботливой хозяйкой.
- Где это вас черти носили? - удивилась Вита.
- Да вот, решил прокатиться под дождем, - усмехнулся Даниил.
- И я хочу, возьмете? Я тоже люблю под дождём промокнуть насквозь, а потом - в теплую ванну.
- Да. Я знаю...Нет, я не то хотел сказать. Вам сразу расхочется, как только выйдете за порог -дождь нешуточный и молнии прямо по лесу бьют.
- А вот и не расхочется. Да мне вас жаль, вы-то уже промокли.
- Странно, - он удивлённо поднял бровь.
- Что странно?
- Что вы не только о себе думаете, но и о других - иногда.
Даниил поднялся на несколько ступенек вверх и оказался рядом с Викторией. Теперь уже она смотрела снизу вверх. Он осторожно взял её за руку:
- А почему бы вам не зайти ко мне? Я переоденусь, а вы посидите у камина. А потом мы с вами поговорим.
И опять Виту обдало холодом, и она отпрянула.
- Даниил, а нельзя ли перейти на "ты"? - Вита заполнила наступившую паузу. — А то вы всей нашей компании тон задаете, и скоро все на "вы" перейдут.
- А ты считаешь, что мне легче перестроиться, чем всем вам? А вообще-то ты права, в свете нашего предстоящего разговора... придется мне меняться. Правда, не знаю, решусь ли я? Вот и моя комната.
Вита вошла в комнату Даниила, там действительно был камин, в котором еще тлели угли. Напротив камина стояло низкое кресло, а в ногах лежал шкура тигра с раскрытой пастью. Даниил пригласил Виту сесть в кресло,
- Неудобно сидеть в кресле хозяина, - сказала она, - да и зверю это вряд ли понравится.
- На сегодня хозяйка тут Вы, то есть ты. Я сейчас переоденусь, и что-нибудь сооружу на стол.
Даниил скрылся за ширмой, которая скрывала его кровать и перегораживала комнату. Вита чувствовала себя неуютно, мысль о предстоящем разговоре тревожила ее. В дверь постучали, и вошел Гера. Перед собой он толкал стеклянный столик на колесиках, на столике стояла бутылка вина, фрукты и орешки.
- Как кстати! - всплеснула руками Вита. - Откуда вы берете все эти экзотические вещи, Гера?
- На болотах, голубушка, на болотах, - хищно улыбнулся Гера.
Тут из-за ширмы появился Даниил, застегивающий манжету. Улыбка моментально сползла с лица Геры.
- Спасибо, Гера. Сегодня у вас много дел — гости в комнатах, гости в гостиной, так что не буду вас задерживать,— сказал Даниил.
Гера быстро кивнул и скрылся.
- Что это он какой-то странный сегодня? - спросила Вита
- Не обращай внимания.
Даниил наполнил высокие бокалы темно-красным вином и поставил их на стол, один пододвинув к Виктории.
- Как кровь, - прошептала она.
- Гораздо вкуснее, – он пристально смотрел, как она подносит бокал ко рту.
- Ты меня пугаешь, а еще какой-то разговор впереди, уж лучше сейчас, - Вита, не прикоснувшись к вину, отставила бокал.
- Хочешь на трезвую голову? Согласен. Речь пойдет, так сказать, о небольшой сделке.
- Сделке? Неужели речь пойдет о моей душе? - выпалила Вита и разозлилась на себя за эту шутку.
- Да. О твоей душе.
Его ответ вверг ее в оцепенении. Воцарилось молчание. Вита, пересилив себя, решила подыграть ему:
- Я согласна её продать, - сказала она и засмеялась.
- Нет, - он покачал головой. - Сделка - это сделка, надо торговаться.
- А, значит, я могу просить взамен несметные сокровища? Как это я забыла? И что, ты выполнишь все, что я захочу?
- Ну, если я хоть сколько-нибудь сносный демон, то конечно. Но мне нужна не только душа, довольно трусливая, между нами говоря, но и еще кое-что. Хотелось бы приобрести и весь комплект, так сказать.
От такой откровенной наглости Вита опешила. Даниил встал и, пройдясь по комнате, остановился у неё за спиной.
- Виктория, я смиренно у ваших ног ожидаю ответа, — он опять перешел на «Вы». — И прошу вас стать моей женой. - Эти слова он прошептал ей на ухо.
- Даниил, Вы совсем не у моих ног, и я даже не вижу Ваших глаз.
- Ну почему ты теперь так уверенно не говоришь: «Да!»
- Потому, что это уже перестаёт быть шуткой.
- А я и не собирался шутить с самого начала. Но если хочешь подумать, я тебя не тороплю, - он обошёл стол, и остановился напротив.
Вита прекрасно понимала, что её тянет ввязаться в жуткую авантюру. « С другой стороны, – думала она, – предложение его так заманчиво… Мне уже давно так никто не нравился…»
- Но я тебя совсем не знаю. И ты меня, как это сказать... волнуешь и пугаешь.
- Замечательно, значит, я тебе не безразличен? И потом, разве тебе когда-нибудь предлагали выйти замуж за демона? - Даниил улыбнулся. - Свадьбу можно организовать в заброшенной церкви недалеко отсюда. Я думаю, это будет романтично. Ну что, согласна?
- Вы…ты не говорил мне что ты демон.
- Разве? Так теперь говорю.
- Но я не крещеная.
- Да это не имеет никакого значения, я тоже.
- Тогда... я подумаю и отвечу... - Вита помолчала, а потом выдохнула: – Да!
Даниил будто только этого и ждал, он, немедля, достал из кармана бархатный футляр и
сам открыл его.
- Пусть всё будет по правилам.
Вита увидела колечко с двумя камнями - черным и белым. Даниил, глядя Вите в глаза, надел кольцо ей на палец, оно было точно по размеру. Он поцеловал Витины пальцы и прошептал:
- Теперь ты невеста демона.
- А что я выигрываю в этой сделке? Что-то я не уловила.
- Ты уже сейчас можешь требовать, что пожелаешь, - он склонил голову, ожидая.
- А душу?
- Что? - пришла его очередь удивиться.
- Душу демона. Или я прошу невозможного?
Он молчал, обдумывая ответ.
- Ты имеешь в виду мою душу?
- Кажется, и Вы перестали веселиться.
- А ты уверена, что хочешь её получить? Может, тебе очень скоро захочется избавиться от этой ноши. Но это будет совсем не просто. Эта чёрная, переполненная грехами душа будет преследовать тебя повсюду.
Вита попыталась перевести разговор в шутку, ей перестал нравиться тон собеседника.
- Так называемый демон не в состоянии был утром даже разбудить меня. Какие там исполнения желаний?
- Ты не ответила на мой вопрос, - Даниил, не отрываясь, смотрел ей в глаза.
Вита вскочила и выбежала из комнаты. Она бежала по коридору, сердце бешено колотилось; «Чего я так испугалась? - думала Вита. - Ведь это игра. Он просто выпендривается. Какой демон, какая чушь... в наше-то время, когда такое в мире творится... и вдруг потусторонние силы, демон, душа, ещё и чёрная в придачу. У кого, интересно, она белая? Но как он вошёл в роль! А, может, всё же не роль? Да что это со мной? Кажется, я в него влюбляюсь всерьез. Только этого мне не хватало».
Вита посмотрела на кольцо, оно было замечательным. Испуг улетучился, сомнения тоже. Такой красоты она не видела в самых шикарных ювелирных магазинах. Искусная работа — необыкновенная золотая вязь опоясывала два камня. Вите захотелось с кем-то поделиться. Новость всё-таки незаурядная.
Первая комната на Витином пути была Мишина. И она решила зайти и окончательно с ним помириться. Миша в это время читал книгу, которую он взял у девчонок. Книга захватила его. Он задвинул шторы, подвинул кресло вплотную к столу и, забыв о головной боли, лихорадочно перелистывал страницы.
ГЛАВА 12
«Елена была самой красивой девушкой этих мест. В полнолуние с ней происходили невероятные вещи. В народе говорили, что молодая ведьма появилась в их краях. Елена понимала, что говорят о ней, но ничего не могла с собой поделать.
Она сидела перед зеркалом, распустив прекрасные белокурые волосы, и ждала помощи. Она не знала, кто бы ей мог помочь. Даже любовь не спасла ее. Не смогла победить это безумие. А как она любила, и как он ее любил! Она сидела перед зеркалом, когда в глазах появились искры огня, она вся затрепетала. Елена знала, что вот сейчас она станет воздушной, легкий ветерок поднимет ее ввысь, и она полетит. Полетит над лесом, а потом опустится на поляну, где такие же, как она, будут танцевать всю ночь до рассвета. А на рассвете, когда на травы еще не выпадет первая роса, а сон сладок - она вернется обратно. В первый раз она полетела, когда у тетки на гулянии танцевала с незнакомым парнем. Она не должна была целовать этого незнакомца, но это случилось. Ах, каким был этот полёт!»
Миша хотел пить, но не мог заставить себя оторваться от рукописи.
«Упиваясь полётом,
Дышу синевой.
И по тонкому краю
Горы золотой
Я несу свои крылья,
Лишившись оков,
В серебре облаков…
Вдруг Елена увидела огни. Она подбежала к окну – разъяренная толпа приближалась к ее дому. Люди вытащили Елену во двор. Волосы ее сияли в свете факелов. Страх охватил Елену, но не оттого, что эти обезумевшие люди сейчас убьют ее, а потому, что уже никогда она не полетит над лесом. Она побежала, крики и улюлюканье неслись со всех сторон. Она металась в центре плотного кольца беснующихся, пляшущих страшилищ. Она попыталась взлететь в самый последний раз.
Кол ей вонзили в самое сердце, кровь запеклась на рубахе черным пятном. Во дворе пылал костер. Жадное пламя завладело мёртвым уже телом. Горстка пепла, и та была развеяна обезумевшей толпой»
Миша нервно переворачивал страницы. Ему казалось, что это его истерзанный труп бросают в костер. Он понимал, что никогда не взлетит, и задыхался от переполнявших его эмоций. Не раз выходивший из опасных ситуаций, он почувствовал себя вдруг таким уязвимым, одиноким и слабым. Пот стекал по его спине, руки дрожали. Те переживания, что переполняли его сейчас, были абсолютно ему не свойственны.
Вдруг дверь отворилась. Миша вскрикнул и вскочил. Вита не ожидала, что так напугает его:
- Миша - это я, что с тобой?
- Чертова книга! А с виду никогда не скажешь, что внутри такая хренотень. Да и обстановка здесь располагает. Глушь, замок, какие-то подозрительные личности, роскошь, еда, которую только представить можно и- никакой связи с внешним миром. Здесь есть чего испугаться. Да еще и книга. Сплошная ересь. Мне все это не нравится. Вот, почитай.
Миша протянул ей книгу. Вита просмотрела пару строк:
- Написано живо, ты просто не привык такое читать, да и ветер за окном, и темнота, и сам замок - все это, конечно, влияет.
- Но это еще не все. Ты понимаешь, когда я это все читал, у меня было такое чувство, что это все о нашем замке. И об этом месте. Здесь ведь тоже есть недалеко заброшенная церковь и вот что про это написано, про одну свадьбу. Невесту убили до свадьбы, но жених не знал и приехал на венчание. В церковь вошли родственники во главе с невестой, и только началась церемония венчания, как в церковь ввалились настоящие родственники, которые заблудились в тумане, а те – мнимые, растаяли вместе с невестой, а жених сошел с ума, а все жители этой местности после этого или умерли или разбрелись. Я читаю, а мне кажется, это здесь всё происходило, И там вот еще: « И с тех пор каждый год что-то происходит во время ведьминой свадьбы».
- Погоди. Мне что-то Гера говорил о ведьминой свадьбе, но я не...
- Ты посмотри, как книга написана, - перебил Миша - Снаружи обычная суперобложка, а страницы внутри, как у рукописи. Рукопись, понимаешь? Рукопись того сумасшедшего жениха. Ладно, не хотел я говорить об этом, но скажу, ты меня своим непониманием вынуждаешь. Я думаю, что все началось еще на речке. Ты тогда слышала что-нибудь?
- Ну, допустим.
- Знаешь, клыки этой собаки до сих пор на моем горле - Миша расстегнул пуговицу на рубашке, словно ему не хватало воздуха. – Этот новый знакомый, ты осторожней с ним… Я это не из ревности говорю, я чувствую…Все от него тащатся, в рот заглядывают… Георг этот… тоже странный. Видела его зубы?
- Миш, да ты успокойся. Ну свадьба, ну рукопись… В этом всегда есть что-то таинственное, а, может, и трагическое. Ты лучше иди к ребятам, пообщаешься, полегчает.
- Да, нет, я еще здесь посижу, со школы книг не читал, только пособия по стрелковому оружию…
Вита вышла в коридор и наткнулась на котенка, он хотел проскочить в комнату к Мише. Вита впустила котенка и ушла, покручивая на пальце колечко. Когда дверь за ней захлопнулась, Миша подошел к окну и проверил, закрыто ли оно. Книгу он положил в ящик стола и только хотел сесть, как почувствовал, что в комнате кто-то есть. Миша обернулся - в кресле сидел большой чёрный пёс, лениво позевывая:
- Давай, выметайся, давно пора, - то ли зарычал, то ли сказал пёс.
Мишу не надо было долго просить, он выскочил из комнаты.
- Вита, стой! - догнал он Виту в конце коридора.
- Что еще такое?
- Слушай, а сегодня что, полнолуние?
- Да нет, как будто , а что?
- Да здесь творится чёрт-те что, я бы с удовольствием отсюда свалил. И Гена мне утром говорил, что ему тут не по себе. Он к хозяйке подъехал вчера. - Миша покосился
на Виту.- Ну, не очень, просто поговорить хотел, не одиноко ли ей, то да сё ...
- И, конечно, Гена удивился, что ей это не понравилось - это его "то да сё"?!
- Нет, почему не понравилось? Она ему свидание назначила, в библиотеке.
- Я бы на его месте в библиотеку одна не ходила. Ещё и ночью, наверное?
- Он собирается. Он утром, когда в лесу катались на лошадях, начал рассказывать всем об этом. Так Даниил подшутил над ним. Сказал, чтобы Гена под ноги смотрел, а то, неровен час, упадёт.
- А Гена?
- Свалился, и не просто упал, а в репейник. Потом Даниил, тоже в шутку, предупредил его, что ночью на лестницах в замке расставляют капканы. Но Гена пойдёт на свидание, это уж как пить дать! А мне тут что-то не нравится, я всё больше хочу назад, к цивилизации. Я сейчас такое видел!
- Какое? – насмешливо спросила Вита.
- Да, ладно. Может, показалось…
- И как ты собираешься отсюда уехать? Знаешь, выбрось всю эту чушь из головы, читать мистику надо меньше. А я ведь к тебе совсем не поэтому приходила. Да, ладно, иди к ребятам.
Миша пошёл вниз, а Вита осталась стоять в темном коридоре. Коридор осветился неярким светом, это по лестнице поднималась Аня со свечой в руках. Вита спряталась в нишу и когда Аня проходила мимо нее, тронула ее за руку. Аня вскрикнула и уронила подсвечник.
- Ты, что с ума сошла, ненормальная!
- Да я пошутила, - засмеялась Вита, - Идем ко мне в комнату, поболтаем, винца попьем.
- А я ушла от них, - уже спокойно сказала Аня. - Они там сидят все такие скучные, устали, что ли, а я их должна развлекать? Смеется один Гера, и то как-то неестественно. Надоело.
Подруги вошли в комнату Виты, открыли бутылку вина. Разлили по бокалам.
- Неплохо шишки тут веселятся. Все по высшему разряду для полноценного отдыха: и бар, и холодильник. - Анька с бокалом в руках примостилась в кресле.Отпив пару глотков благородного грузинского вина, она привычно полезла за зажигалкой. Закурив длинную тонкую сигарету, Аня полюбовалась своим отражением в зеркале и откинулась в кресле:
- Ну, судя по тому, как ты светишься, ничего гадкого ты мне сообщить не собираешься.
Анин взгляд упал на кольцо:
-Витка!? Сегодня не спускались вниз ты, Даниил, а еще Мишка, но он, я думаю, здесь ни при чем. Я надеюсь, что это Даниил.
- Да, - обрадовалась Вита догадливости подруги.- Это он. Я чувствую себя абсолютно счастливой. За это мы и пьем. Он сделал мне предложение.
- Поздравляю, милая, это здорово! Из всех твоих ухажеров этот - самый выдающийся. Он мне больше всех нравится.
- А мне это, как раз, и не нравится.
- Надеюсь, вы уже все нюансы обсудили, – Аня решила для разнообразия, не заметить колкости подруги.
- Он предлагает пожениться в местной церкви через два дня. А все остальное мы не обсуждали.
- Ничего себе! Наконец-то подвернулся настоящий мужик, а ты ничего не обсуждала, кроме свадьбы.
- А ты уверена, ну, что он нормальный? А через два дня по народному обычаю в этих местах что-то вроде дня ведьминой свадьбы, мне Гера говорил. Представляешь, совпадение?
- Быстро же тебя, мать, раскусили, - захохотала Анька. - Знала бы, что здесь такое будет, костюмчик бы себе подобающий прихватила.
- Я бы тоже.
- А что еще ты про него знаешь? Где работает, есть ли у него квартира?
- Сколько получает… - передразнила Вита Аниным голосом.
- Ну, чего злишься, дела житейские.
- Не могла же я у него обо всем этом в лоб спросить. Да и ты с ним знакома. Возьми, и узнай.
- Это просьба?
- Ну, наверное, да. А еще он сказал, что он демон средней руки.
- А кем работают демоны средней руки на Земле?
- Патологоанатомами, наверное.
- Годится, высокооплачиваемая работа. Витка, а давай погадаем.
Надо отдать ей должное, гадать Аня умела. Все, что она говорила, сбывалось в точности, но заставить Аню гадать можно было только, применив инквизиторские пытки. Вита очень обрадовалась, она даже не мечтала о таком. Аня пошла за картами в свою комнату. И вот карты лежат на столе. Аня рассказывает все, что говорил Даниил. Ещё немного - и она подберется к самой сути: что же на душе у этого загадочного человека. Как вдруг котенок, который мирно мурлыкал, никому не мешая, прыгнул на стол, перевернул подсвечник и разметал все карты. А потом стремительно спрыгнул на пол и спрятался под шкафом. Вита бросилась доставать его, в это время воск оплавившейся свечи потёк по столу и залил карты.
- Все, раз такое дело, - сказала Аня. - Гадать больше нельзя.
Она собрала карты и уже собиралась идти спать, когда подруги услышали приглушённый вскрик в коридоре и звук падающего тяжёлого предмета. Они вместе выскочили из комнаты. Внизу, возле лестницы ведущей в подвал, слышались тихие стоны. Они сбежали по ступенькам, и под лестницей обнаружили скорчившегося Гену, а над ним склонившегося со свечёй Георга.
-Что произошло? Он что, упал? - Вита кинулась оказывать первую помощь. Аня побежала в комнату за мокрым полотенцем. Сверху спускался Володя.
-Что за шум? Я думал, вы все уже спите. А, Гена! Что-то тебе не везёт последнее время! То колючки, то подвал! А я тебя предупреждал! Знаешь пословицу: «Не гадь в жилых комнатах»? А ты не слушаешь.
Гена жалко улыбался. Падая, он подвернул ногу, сильно расцарапал лицо и шею. Он был подавлен, всё время оглядывался на Геру, оказавшегося ночью на лестнице.
-Девочки, идите, идите спать. Со мной полный порядок, - раздражённо отмахнулся он от предложения помощи Виты и Ани. Подруги отправились в свои спальни.
Володя довёл хромающего Гену до комнаты.
- Ну что, прогулялся? Хочешь, чтобы нас всех отсюда выпроводили? Или ты угомонишься и будешь вести себя как воспитанный человек, или... ты меня разозлишь, – Володя говорил ровным тихим голосом, но Гена с испугом посмотрел на него.
- Знаешь, - подал голос Гена, - почему я упал?
- Знаю, - откликнулся Володя.
- Да брось ты, я серьёзно.
- Ну, поведай мне, о страдалец.
- У меня была галлюцинация. На одной картине какой то пращур вдруг открыл глаза, такие, знаешь, ярко-зелёные, как болотные огни, глаза. Посмотрел он на меня пристально и рукой так красноречиво по горлу провёл. Я отпрыгнул с испугу и споткнулся. Но самое в этом херовое, что этот хозяин, похожий на мертвяка, меня внизу уже ждал. А это значит, что жёнушка его предупредила. Как ты думаешь, если бы я такой шум не поднял, какой бы у нас с ним разговор состоялся?
- Я думаю, тихий разговор, - ответил Володя задумчиво. - Смотри, у тебя горло всё в крови. Сильно ты саданулся, как и было тебе обещано. Этот одинокий охотник та ещё птица, всё заранее знает…
- Я завтра уеду. Сошлюсь на срочные дела. Не нравится мне этот баронский замок и эти новые парни - такая стрёмная компания.
ГЛАВА 13
Утром Виту разбудил солнечный зайчик, примостившийся на ее подушке. За окном весело чирикали воробьи.
- Какой восхитительный сон, - проговорила она.
Дверь тихонько отворилась, и вошел Даниил:
- Ты уже проснулась? Доброе утро! Кататься поедешь?
- Спасибо, что ты зашел, а то бы опять надо мной все смеялись. Как наш раненый?
- А есть раненые? - Даниил сел на стул возле кровати.
- Ты разве не слышал? Гена вчера скатился с лестницы.
- Какая неосторожность! Нога у него сильно болит?
- Я этого не говорила- про ногу, откуда же ты знаешь?
- Я предположил, что, падая с крутой лестницы, можно подвернуть ногу.
- Особенно, если ты обещал ему это вчера.
- Я?! Ну и бог с ним. Идём, иначе прогулку пропустим.
- Последнее усилие над собой, и я встаю, - Вита потянулась за халатом, он поймал на лету ее руку.
- Вита, - сказал он, - я все время хочу тебя поцеловать, и не решаюсь, странно...
- Что странно - что хочешь или что не решаешься?
- Да странно и то, и другое, - он заглянул в ее глаза. - Может, ты решительней меня?
Вита осторожно высвободила руку и, не выдержав его взгляда, отвернулась.
- Ты боишься меня? Я не могу причинить тебе вреда.
- Я знаю, но мне всё равно страшно.
- Это все глупости. Ты же смелая, - и он погладил ее по волосам. Вита обхватила его за шею и чмокнула в щеку.
- Что, первый поцелуй только в присутствии святого отца? - прошептал Даниил и сжал её в объятиях.
Он приник к её губам. Ей захотелось умереть сию секунду, чтобы никогда не прекращался этот поток нежности. Она сама испугалась чувства, вспыхнувшего в ней.
Он оторвался от её губ и облокотился на спинку кровати, закрыв глаза. Разгладилась упрямая складка у него на лбу. Он, не открывая глаз, взял её руку и положил себе на грудь. Вита замерла, пытаясь угадать его мысли.
«Неужели это ты? Не могу поверить, что возможно воплощение мечты в этом, так и не покорившемся мне, мире. Я не нахожу слов для тебя... Мне придётся бежать, чтобы не стать однажды росой на твоих губах, Мне лучше исчезнуть, чтобы вечно мучить себя воспоминанием мига счастья в пустоте вечности. Я не видел света своей луны никогда, с тех пор как не стало лун... Я уже потерял счёт времени, а с тобой всё пространство вселенной уменьшится до размеров твоей комнаты».
Даниил открыл глаза и поцеловал её ладонь пересохшими губами.
-Тебе плохо? - испуганно спросила Вита.
Он встал и откинул со лба волосы.
-От такого ангельского поцелуя любому демону станет плохо. Продолжим игру по твоим правилам. Ну, вставай, одевайся. Говорят, кто-то мастер верховой езды, - он улыбнулся и вышел.
Вита быстро оделась.
«Какую игру, почему по моим правилам? Что он имел в виду?» - думала она, сбегая по ступенькам.
Вся компания уже была готова совершить прогулку. Аня и Маша как-то загадочно улыбались. Мужчины посмеивались, тихо обмениваясь анекдотами. Хмурился один Миша, он смотрел, никого не замечая, себе под ноги.
Даниил восседал на своем коне, как всегда красив и элегантен. Он лишь чуть-чуть тронул поводья, и его конь, заржав, умчался вперёд. «Лихие наездники» поскакали следом, а Вита и Аня, не спеша, придерживая лошадей, продвигались по лесу. Утро было чудесное: тихое, теплое… беглый ветер играл листьями, блестевшими на солнце.
- Как себя чувствует невеста? - поинтересовалась Анька.
- Анька, нет слов!
- Что так?
- Он меня сегодня впервые поцеловал.
- Вита! - Аня выдержала паузу. - Что дальше будет?
- Помолчи, стервоза, если бы я знала, что ты такая, ни за что бы не рассказывала.
- Фи, Виктория, какие слова, - к девушкам подъехал Даниил. - Извините Анна, вы сильно будете меня ненавидеть, если я уведу Викторию?
- Нет, не сильно, чуть-чуть, - и добавила одними губами: - Давайте, секретничайте.
Аня развернула лошадь и та потрусила в противоположном направлении.
- Аня, Вы куда?! Там болото! - крикнул Даниил ей вслед. - Заблудитесь!
- Я за ягодами, - донёсся уже издалека Анин голос.
- Ага, за ягодами! - вполголоса произнесла Вита.
Даниил вдруг повёл плечом и резко оглянулся, всматриваясь в лесную чащу.
- Что случилось? – спросила Вита.
- У тебя бывает чувство, будто кто-то за тобой наблюдает?
- Конечно, это у всех бывает!
- А у меня нет! Во всяком случае, раньше я твёрдо знал, кто за мной наблюдает…
Вчера, когда я возвращался с конной прогулки, тоже это почувствовал…
- Я видела человека в зарослях, когда ты зашёл в дом, но ты смотрел прямо на него, даже рукой ему махнул! Я думала, вы разговаривали…
- Ты его видела? – Даниил был очень удивлён. – Значит, ничего особенного, просто показалось…
Аня неторопливо приближалась к болоту. Добравшись до знакомой поляны, она слезла с лошади, и, медленно ступая, пошла по тропинке вдоль болота. Болотная вода была затянута темно-зеленой ряской и яркими цветами. «Зачем я сюда пришла? Ну, допустим их всех можно обмануть, но себя… Будто что-то меня тянет…» Она подскочила на месте, услышав за спиной хруст ветки.
- Здравствуйте Анна.
Перед ней в двух шагах стоял ее странный болотный знакомый.
- Я Вас испугал?
- Нет. Откуда вы знаете, мое имя? - поразилась Аня и тут же спросила. - Вы что, здесь каждый день гуляете? Или вы тут живете? Кто вы такой?
- Вы можете минуту помолчать? Пронумеруйте вопросы, я отвечу в письменной форме. Дайте мне руку, тут можно провалиться в болото.
У него была мальчишеская улыбка и искрящиеся широко посаженные глаза.
Аня залюбовалась цветом этих глаз, переменчивым, как лес на осеннем ветру. Глаза были то желто-зеленые, то болотного цвета, то зелёно- карие с золотыми искорками.
- Ты знаешь, тут есть такие цветы, что цветут только три дня перед ведьминой свадьбой. Не смотри на меня так.
- Что? - Аня не успела вымолвить ни слова, как незнакомец властно привлек ее к себе и начал осыпать поцелуями лицо, шею, руки,
- Я звал тебя. Ты это почувствовала?
- Да, - выдохнула она.
- Иди за мной,- он потянул ее в сторону болота.
- Но там трясина!
- Не бойся, я не болотный житель, не ведьмак, как сказали твои подруги, - он взял ее на руки и понес в сторону топи.
- Откуда ты знаешь, что они сказали?
Он, не отвечая, нёс ее, бережно прижав к себе. Его глаза были совсем близко, какое-то время Ане казалось, что они смотрят друг на друга уже тысячи лет, и не могут наглядеться… Она прислонила голову к его плечу и с наслаждением вдыхала горьковатый запах. Запах полыни, хвои, хорошего трубочного табака, лимона. Потом вдруг она опомнилась и вырвалась из его рук:
- Да, кто вы, черт возьми, и что вы себе позволяете?
- Здесь мы и остановимся, - он показал рукой на шалаш. - Я давно наблюдаю за тобой и за твоими друзьями. Никому обо мне не говори, - он усмехнулся. - Я только твоё приключение.
- И как зовут «только моё приключение»?
- Зови меня Буртрэ
- Что за странное имя? Я не запомню.
-И не надо.
-. А я ваш портрет видела в замке, а потом он исчез куда-то.
-Я знаю. Смотри, сколько тут цветов, на этой поляне. Нет, не надо. Не опускай глаза. Смотри лучше на меня. У тебя взгляд такой, что отвернуться нельзя, притягивает, будто солнце в густой листве
-Говорите ещё, - прошептала Аня. – Я хочу слышать ваш голос.
- Смотри, это «болотный гном». У этой травы длинный корень. Из него можно приготовить супчик, без цвета и запаха. И всё забыть. А листья наоборот, чтобы заставить влюбиться до беспамятства. Иди ко мне… Я ждал тебя, я знал, что ты придёшь однажды. А это обманные огни, днём они совсем безобидные, - он говорил тихим низким голосом. Теперь его глаза были темными, как бездонная пропасть. Сколько тайн хранила эта бездна? Аня чувствовала, знала, что никогда не сможет забыть этого человека.
- Не смей меня забывать, - прошептал он, целуя ее. От запаха болотных трав или от звука его голоса у неё закружилась голова. Она закрыла глаза.
Когда они вышли на твёрдую почву, солнце переместилось далеко на запад. Буртрэ не выпускал её руку до самой опушки леса.
- Теперь ты не заблудишься.
Анна смотрела в низкое небо и молчала. Он заглянул ей в глаза.
- Не стоит мучить себя вопросами: что я подумаю… что скажу? Репетируй только свои реплики! Посмотри на меня. Не жалей ни о чём, - он вытащил жёлтый листик из её волос.
.
- Я думаю, нам не стоит больше встречаться, - сказала Аня, стараясь не показать, насколько ей не хочется расставаться с ним.
- Обстоятельства вынуждают нас расстаться на время. Хотя... Хочешь остаться со мной? - он вдруг с силой сжал её в объятиях.
Аня вырвалась и побежала. « Безумие, вихрь. Всё это не для меня. Я реально смотрю на вещи. Кто он, что он? Мне не нужна такая любовь, я её боюсь. Я хочу тихо жить… Никогда больше, никогда!» Только теперь её осенило, что она провела на болотах весь день. Она представила, какой «приём» ожидает её в замке!
А там уже все переполошились и собирались идти на поиски. Гера даже приготовил ружье, чтобы применить его при необходимости. Больше всех волновался Миша; события последней ночи все перепутали в его голове, и он был готов к самому худшему.
Общее напряжение спало, когда все увидели на дороге Аню, беззаботно напевающую песенку.
Только Вита разозлилась не на шутку.
- Тебе же говорил Даниил, что там болото. Черти тебя понесли!
- Да я и не заметила, как заблудилась, - оправдывалась Аня.
- Ты что, ягод налопалась - губы краснющие?
Аня провела рукой по губам, а Вита осеклась и с тревогой посмотрела на подругу.
- Опять он? - догадалась Вита. - И что было?
- Все, - прошептала Аня.
ГЛАВА 14
Прошло два дня. Приближался момент, когда Виктория и Даниил должны были надеть обручальные кольца. Для обряда нашли в лесу заброшенную церковь, похожую на ту, о которой читал Миша в книге-рукописи. Нашли даже священника, который, кажется, был не то пастор, не то ксендз. Но все это для Виты не играло роли, ее привлекал сам обряд венчания.
- Это не печать в паспорт поставить, – думала она крутясь перед зеркалом и примеряя наскоро собранный свадебный наряд: белую длинную блузку, взятую у Маши, и кремовые брюки-юбку, случайно захваченные с собой.
В тот момент, когда Вита, ругаясь, пыталась уложить волосы в причёску, в комнату вошёл Даниил. Брови его поползли вверх.
- Ты собираешься в брюках со мной венчаться?
- Ну, не без брюк же! Я ехала - не замуж выходить! Могу надеть чёрную юбку. Где я возьму свадебное платье?
- В покоях проклятой баронессы... – таинственно изрёк он.
Вита недоумённо посмотрела на него.
- Пойдем со мной, - он заговорщицки подмигнул.- Там, на третьем этаже почти все комнаты под замком. Много лет назад хозяйкой этого замка была грешная и прекрасная баронесса. В этих краях тогда уже водились ведьмы и упыри. Может быть, баронесса тоже любила погреться под луной? Кто знает...
Вита шла за Даниилом, завороженно слушая.
- Многие юноши и зрелые мужи загубили свои жизни во имя неё. Любовь любовью, но для того, чтобы вести дела, ей нужен был управляющий. И в замке поселился приезжий- серьёзный молодой мужчина, изучавший счетоводство. Основной его страстью была алхимия. Он был холоден и сдержан. Она была оскорблена его безучастностью! У неё появилась навязчивая идея - каждое утро она просыпалась с мыслью соблазнить его. Он долго не поддавался её чарам, понимая, что только его безразличие привлекает порочную хозяйку.
Даниил остановился перед дверью.
- А вот и ключик.
-Где ты его взял? - Выкрал, где же ещё? Ну что, войдём?
Они вошли в тёмную спальню. Даниил щёлкнул зажигалкой и зажёг свечу. Запахло сгоревшей пылью, и еле уловимый запах пудры возник в воздухе. Вита рассматривала старинную кровать, шитую золотом ширму и большой сундук, совсем не подходящий к обстановке будуара:
- Какая древность! Почему я сама не додумалась побродить по замку?! Ну, так что же было с баронессой?
- Так вот... Сколько может сопротивляться одинокий мужчина настойчивой женщине, живущей с ним под одной крышей! Она довела его до горячки своими преследованиями, и он, наконец, сдался. Кто знает, может, не обошлось и без колдовства? Но как только баронесса достигла своей цели, страсть её улетучилась. Она вспомнила, что он ей не ровня, и он стал ей не интересен. Она была, как любитель бабочек, который гоняется с сачком по лугу за новой жертвой, но лишь изредка успевает заглянуть в свой альбом с высушенными трупиками. Он же полюбил её страстно, впервые оторвавшись от наук и оглядевшись вокруг. Теперь он засыпал ночами с единственной мыслью услышать шуршание её платья у дверей своей комнаты. Она же стала находить удовольствие в том, чтобы мучить его презрением. Как-то он получил от неё распоряжение встречать гостей. Он спросил, насколько знатных гостей принимает хозяйка. «Ты не смеешь спрашивать! - ответила она и тут же добавила, – Это едут меня сватать. Как думаешь, выйти за богатого или за знатного?» «Я не смею давать Вам советы, - отвечал он. - Надеюсь, ваш муж будет уродлив!»
Даниил снял со стены чёрный дуэльный пистолет и картинно прицелился в медный
подсвечник.
- Надо сказать, что замуж она не собиралась, ей просто хотелось ещё раз увидеть выражение боли на лице несчастного влюблённого. Через несколько дней было готово прекрасное белое подвенечное платье. Доведенный до отчаянья алхимик караулил у дверей этой самой спальни почти каждую ночь. Однажды он услышал недвусмысленные звуки, доносившиеся отсюда. Он ворвался в спальню со страшными проклятиями и застал свою жестокую возлюбленную в объятьях молодого демона... Смотри, вот сундук, откроем? - Даниил поднял тяжёлую крышку старинного сундука.
-О! Да тут столько интересного! - он достал шляпу с широкими полями, нахлобучил её и, встав вполоборота к Вите, театральным жестом поднёс руку с пистолетом к виску.
-Даня!
-Я пытаюсь представить несчастного алхимика.
-А что было дальше? - нетерпеливо спросила Вита.
-Дальше? - Даниил бросил шляпу на кровать. - Дальше он застрелил баронессу из дуэльного пистолета, предварительно зарядив его серебряной пулей. Демон, будучи в обличье человека, не смог оживить убитую. Но проклятие алхимика обратилось против него самого. Из статного молодого мужчины он превратился в страшного уродца. А вот и платье!- Даниил достал из сундука атласное белое платье.
-Наденешь? Не побоишься проклятия?
-Конечно, надену! Откуда ты знаешь эту историю? И о том, что здесь была спальня баронессы?
-Видишь, здесь даже след от пули остался. Наверно, алхимик не был хорошим стрелком.
-Но он же её убил! Откуда на стене след от пули?!
-Может, он ещё в кого-то целился, не знаю. Тут каждый третий -или убийца, или убитый. Ну, идём. Надо ещё ключи вернуть. Держи платье.
-А этот демон был ты?
Даниил расхохотался:
-Я же сказал, что это был молодой демон.
-Даня, я тебя в таком настроении ещё не видела. Я совсем тебя не знаю и зачем-то собираюсь за тебя замуж. Кто ты?
- Своевременный вопрос перед свадьбой. Кем ты хочешь, чтобы я был? Какое из моих лиц тебе больше нравится? Может это?
Он посмотрел на неё таким раздевающим взглядом, что Вита, пробормотав «спокойной ночи» поспешила на свой этаж.
. Все предвкушали предстоящее веселье. И только Миша впал в полное уныние. Он уже не понимал, что происходит вокруг. Накануне свадьбы он пробрался в конюшню. Вечерело, садилось красное солнце, обещавшее ветреную погоду.
- Неужели они все ослепли? Не видят, что здесь творится? Какая свадьба, с кем ?! - возмущался Миша, выводя лошадь из конюшни; казалось, именно с ней он делится своими опасениями. - Но меня они не проведут, я приведу людей, я нарушу их планы, я спасу ее.
Мысль о спасении Виты, так согревала его душу, что он был готов на любые лишения. Он был уверен, что у него все получится, он сильный и ловкий, у него чёрный пояс. Самодельный нож с лёгкой наборной рукояткой висел на боку. Миша был возбужден, он всё время проверял на месте ли нож. Лицо его горело, а в горле саднило, как при гриппе. Лошадь, которую он выводил из конюшни, он присмотрел еще утром на прогулке, она была выносливой и послушной. Вдруг животное заупрямилось, встало на дыбы, не желая сдвигаться с места.
- Ну, родная, пошли, ну, пожалуйста! - Миша выпрямился в седле, сильно сдавив бока лошади, и она постепенно подчинилась ему. Он медленно двинулся по дороге, ведущей к железнодорожной станции. Взошла полная луна, огромная и таинственная. Облака неслись по небу, а с болот на дорогу начал наползать туман. Мишу окружил враждебный ночной лес, колючий холод болот пронизывал до костей. Вдалеке лаяли собаки. Миша в тишине слышал биение собственного сердца. Тропа сузилась, ветки царапали его по лицу, но он не чувствовал боли. Какой-то животный страх все более овладевал им. Он услышал вой, но это были не собаки, в темноте горели жёлтым огнём волчьи глаза. Лошадь рванулась, и Миша еле удержался в седле, вцепившись в спутанную гриву. Лошадь неслась, не разбирая дороги. Мишино лицо уже было изодрано колючими ветками в кровь. Вдруг лошадь резко остановилась - поваленное дерево преградило ей путь. На этот раз Миша не удержался в седле и, перелетев через голову лошади, упал на землю. Почувствовав свободу, лошадь понеслась и пропала в лесу. Миша лежал на влажной земле, пахнущей склепом. Его падение смягчили листья, толстым ковром покрывшие дно оврага, в котором он оказался. Остервенело цепляясь за гибкие корни деревьев и колючие кусты, Миша выбрался на тропу и побежал. Вой, скрип деревьев и собственный животный страх гнали его вперед. Падая с лошади, он рассёк бровь, кровь заливала глаза, смешиваясь с потом и грязью. Он постоянно падал, но, с трудом поднимаясь, опять бежал, всё дальше углубляясь в лес. Что-то мелькнуло среди деревьев. Миша отчётливо увидел фигуру, закутанную в плащ. В таком лесу человек еще страшнее волка, а глаза этого человека были огромными страшными болотными огнями. Миша побежал из последних сил. Сразиться с волчьей стаей, и погибнуть, даже это теперь было бы менее страшно. Повелительный, жуткий взгляд неотступно преследовал его. Миша закричал, потом крик его перешёл в бессвязный шёпот. Он словно попал в бесконечный туннель, это был единственный путь, который кто-то отвел ему и гнал, словно зверя. И этой страшной погоне не было конца.
ГЛАВА 15.
Маленькая церковь была ветхой и навевала тоску. Сквозь пыльные витражи почти не просачивался свет. Проход меж разбухших от сырости тёмных деревянных скамей вел к алтарю. Смущённые гости столпились у входа, разглядывая потрескавшиеся от времени стены. Где-то под крышей курлыкали сонные голуби. В церкви были ещё какие-то люди. Может, священник предупредил прихожан, что состоится венчание. Вита заметила сидящую в тёмном углу Аю в сером строгом платье с отложным воротником. Гости, как нахохлившиеся птицы, разместились на ближайших к алтарю скамьях. Никто не улыбался.
Унылый священник, седой, с выцветшими глазами, монотонно бубнил, все время искоса поглядывая на Даниила, и вздрагивал, когда тот поднимал на него взгляд. На Виту священник не смотрел. Пробурчав текст, он обратился к молодым с традиционным вопросом. Даниил, прежде чем ответить, пристально посмотрел в глаза невесты.
- Я беру эту женщину в жёны, - отчётливо произнёс он.
Его голос прозвучал в полной тишине.
Послышался шелест крыльев. Множество птиц, потревоженных звуком глухого низкого голоса, взлетели с насиженных мест. Гости зашевелились. Священник произнес:
- Аминь! - и все нестройным хором повторили за ним.
Подошло время обмениваться кольцами. На подносе лежало кольцо Даниила с черно-зеленым камнем и тоненькое, из красного золота - для Виты. На кольцах по ободкам располагались таинственные письмена. Даниил взял Виту за руку, его ладонь была горячей, как раскаленные угли. Вита, почувствовав жар, шедший от его пальцев, отдёрнула руку;кольцо упало, покатившись под скамьи. Какой-то незнакомый человек поднял кольцо и с почтительным полупоклоном подал его жениху. Даниил недовольно посмотрел на незнакомца, но кольцо взял. Обряд наконец-то был завершён, молодые поцеловались. В церкви стало очень тихо, только ветер, ворвавшийся в приоткрытую дверь, загнал внутрь жёлтые листья и они, шурша, кружились возле порога.
Притихшие гости направились к выходу. Аня почувствовала, что кто-то взял её за руку. Она недовольно обернулась и увидела болотные глаза своего знакомого. Он приложил палец к губам и указал на незаметную боковую дверь возле самого входа. Аня отстала от компании и, оглядываясь по сторонам, проскользнула в пыльное подсобное помещение. На полу лежали кипы старых газет, огарки свечей. Туда годами сваливали ненужный хлам. Даже сгоревшую кофеварку поленились выбросить
Он осторожно прикрыл за собою дверь. Аня не совсем понимала, зачем она пошла за этим человеком. Она прислонилась к дверцам старого дубового шкафа и молча смотрела на Буртрэ.
-Не надо так, Аня, - тихо сказал Буртрэ и нежно погладил её по щеке.
-Что - не надо? - она отстранилась.
-Не будь со мной такой холодной. Я ведь ничем тебя не обидел?
-Ничем.
-Я хотел тебе кое о чём спросить.
-Я слушаю Вас.
-Тебя, почему" вас"? Вчера мы были на «ты», помнишь? Я хочу, чтобы ты осталась со мной.
- Как Вы себе это представляете? - она презрительно расхохоталась. - Вы хотите, чтобы я осталась с вами… где? В шалаше? Я же сказала, нам ни к чему больше видеться.
- Всего лишь забавное приключение? Или что это для тебя?
- Даже не забавное, - она закусила губу. «Что я делаю? - думала она. - Зачем я его злю?»
- Мне захотелось ещё раз увидеть тебя.
- Посмотрел? Мне пора, - она хотела уйти, но он успел схватить её за руку.
- Не стоит так говорить со мной. Ты хочешь показать мне, что у тебя любая прогулка в лес так проходит?
Она попыталась вырваться и ударить его по лицу. Он сжал её в объятиях.
-Тебе будет легче, если мы так расстанемся?
-Я старалась быть вежливой.
-Хочу, чтобы ты меня вспоминала. У тебя есть какое-нибудь желание?
-А Вы всё исполните?
-Да.
-Хочу, чтобы Вы меня отпустили. Мне больно!
Он отступил на шаг, глядя на неё растерянно и удивлённо.
- Ты не хочешь быть любимой?
- В первую очередь я хочу быть свободной, и это только меня касается. Кажется, меня зовут. Удачи тебе, лесной человек.
Она задержалась взглядом на его необыкновенных глазах и быстро вышла.
Вся компания фотографировалась на фоне церкви. Редкие холодные капли дождя сорвались с серого неба, и гости бегом кинулись в замок.
- Даня, кто все эти люди, что были в церкви? - спросила Вита, стряхивая с волос капли дождя.
-Ты о ком-то конкретном спрашиваешь?
- Кто подал мое кольцо?
- Странно, но я его не знаю, - сказал Даниил, поморщившись. - Пойдём наверх.
Володя, оглядываясь, искал Аню среди гостей.
- Мы можем поговорить? - спросил он, подходя к ней.
- Володенька, давай потом, а? - Аня оглянулась, в надежде ещё раз увидеть болотного человека. – Было бы болото, а черти найдутся, – прошептала она.
- Я думал, момент подходящий… Я хотел... Чёрт! Почему я тебя так боюсь?
- Володя, тут у людей праздник, а у тебя лицо, как на похоронах.
- Ладно, - нехотя согласился он.- Я потом с тобой поговорю.
На следующий день утром девчонки сидели в комнате у Машки и пили кофе.
- Аня, ну как тебе наше венчание? — полюбопытствовала Вита.
- Не знаю.
- Аня, что случилось?
- А что?
- Ну, ты как-то односложно отвечаешь!
- Тот, что подавал вам кольцо - мой болотный знакомый.
-Я не успела его как следует рассмотреть. А Даня сказал, что он с ним не знаком.
- Интересно, а обручальные кольца Даниил с собой привёз? Или на железнодорожной станции открыли крутой ювелирный салон?
- Может, ты сама у него поинтересуешься? А кольцо он мне так надел, что я его снять не могу.
- Зачем тебе его снимать? Тебе теперь надо его носить и в горе, и в радости.
- Домой совсем не хочется, - невпопад сказала Машка, вытаскивая чемодан на середину комнаты.
- Нет, хочется, - возразила Вита, и, зевнув, закрыла глаза.
- Тебя-то дома ждет новая жизнь, во всяком случае, незнакомая. Конечно, тебе хочется ее ощутить, - Аня закурила.
- Чего я встала в такую рань? Надо было хотя бы до обеда поспать, - потирая глаза, сказала Вита.
-Почему до обеда? Не вставала бы вообще до отъезда, - улыбнулась Маша.
В комнату, постучав, вошел Даниил.
- Кого обсуждаем, девочки? Вита, ты чего так рано встала? – он сел возле Виты и взял её за руку.
- Ну, что я говорила? - съехидничала Маша.
Подруги засмеялись
- Я не хотела тебя будить. Конечно, обсуждаем… а кого - не скажем! Думаем, как дальше жить, что нас ждёт впереди…
- Впереди много нехоженых дорог, – мечтательно произнесла Аня. И добавила. - Даня, может, ты нам погадаешь, что нас ждет?
Даниил снисходительно посмотрел на нее:
- Ну, Анечка, это же Вы у нас гадалка. Я могу предположить только ваше свадебное путешествие.
- Но с этим надо хотя бы до свадьбы подождать, - парировала Аня.
- Это конечно. А претендент уже есть? Что это я спрашиваю?! Наверняка, не один. - Даниил улыбался.
- С чего вы взяли? Сами влезли в петлю, так хотите всех удавить? - все засмеялись.
- Виктория, а вы, надеюсь, готовы к свадебному путешествию? Для Вас его никто не отменял, да и Анна с Машей могут к нам присоединиться.
- В качестве кого? - пожала плечами Аня.
- В качестве свидетельниц. А в провожатые вы можете взять своего знакомого, того, что кольцо Виктории подал, когда она его не хотела надевать.
- Кто не хотел надевать? Я?! - взвилась Витка.
- Нет, я! — передразнил ее Даниил. - Ну что, берете того господина в сопровождающие? Заодно и меня с ним познакомите.
- Я не понимаю, о ком вы говорите, - потупилась Аня.
- Да у вас на лбу написано, что вы понимаете. Хотите, я прочту слово, что написано у вас на лбу? Прочитать?
- Очень интересно.
- Там написано - лгунья.
И Даниил, не ожидая ответа, встал и вышел из комнаты. Девчонки молча переглянулись. Аня закашлялась. Маша вскочила с кресла и стала похлопывать её по спине. Вита положила ноги на освободившееся место и, потянувшись, закрыла глаза.
Даниил поднимался в свою комнату. В коридоре третьего этажа он встретил Аю, она начищала настенные подсвечники. Даниил улыбался своим мыслям. Под ногами крутился черный котенок. Даниил взял его двумя пальцами за шкурку, поднес к глазам и произнес:
- Через час чтоб был у меня, - он опустил его на пол и обратился к Ае:
- Зайдите ко мне на минутку.
- Я слушаю Вас, - она пошла за ним.
- Кем вам приходится Гера? - спросил Даниил, войдя в комнату.
Она не отвечала, а только теребила тряпку, которой только что натирала подсвечники.
- Вы его боитесь?
- Да, - прошептала она.
Даниил подошел к ней поближе и взял ее за подбородок, на шее был свежий след от укуса.
- Ты с этим смирилась?- спросил он, указывая на укус.
- Я люблю его, - еле слышно прошептала Ая.
Даниил коснулся губами следа от укуса, и там четко выступили очертания буквы "D". Ая обмякла в его руках. Он осторожно положил ее на кровать и задвинул ширму. Дверь распахнулась, и вбежал огромный, лохматый пес. Пес, вильнув хвостом, запрыгнул в кресло. Даниил подошёл к окну, отодвинул штору и обернулся. В кресле сидел молодой человек с хитрыми глазами. Он вскочил, как только Даниил повернулся к нему.
- Господин, я видел его, но он почувствовал, что за ним наблюдают, и я еле ноги унес; я так и не понял, кто это , - скороговоркой выпалил он и потом, сделав глубокий вдох, перевёл дыхание.
- Что?!
- Этот приказ мне не выполнить, господин. Я не справился бы и с его тенью. Я вторично был там, но даже следов не нашёл.
- Как такое возможно? - щелкнул пальцами Даниил.
Дик подошёл к камину и протянул руки к огню. В дверь постучали, это был Гера:
- Вы меня звали?
- Зайди и закрой дверь - приказал Даниил. - Ты правильно меня воспринимаешь. Хотя я и не прячусь.
Гера склонился в низком поклоне.
- Я всем доволен: приемом, интригой. Ты тоже в числе избранных, как и все, что прибыли со мной. Они покинут замок в полном здравии, ты понял?
- Слушаюсь, - Геру опять потянуло в поклон.
- Мне непонятно, как на свадьбе оказался человек, которого я не знаю. Кто он, и почему свободно здесь разгуливает?
- Простите, Господин, но я его не знаю.
- Что за черт! Я так и знал. Теперь о служанке, с которой ты спишь. Не забрать ли мне ее с собой? Ты все равно медленно убиваешь ее…
- Прошу вас, нет!
- Ты мне говоришь «нет»?!
Гера, прикрывая голову, как от удара, упал перед Даниилом на колени.
- Ты что, обезумел, как этот мальчишка в лесу? Кстати, его доставили в больницу?
- Да, Господин.
- Говори связно, ты пока не умираешь. Я не заберу твою женщину, ты женишься на ней. Я хочу, чтобы на ведьмину свадьбу всем было весело, и ей тоже.
- Но нам не разрешено жениться на обычных женщинах, - прошептал Гера. – Я просил разрешения, мне было отказано.
- Теперь ты можешь это сделать. Я добавил ей чуточку своей крови. Рядом с моей меткой не может быть других знаков. На вашу свадьбу я не останусь, но желаю счастья.
В этот момент дверь распахнулась, и вошла Виктория:
- Я не помешала? - поинтересовалась она и застыла. Гера стоял на коленях перед её мужем.
- Вообще-то не мешало бы прежде постучать, - сказал недовольно Даниил, поднимая Геру с колен. - Даже тебе.
Вита, ни слова не говоря, вышла, хлопнув дверью.
- Ну вот, теперь придется оправдываться, - сказал Даниил, обращаясь к Дику.
Тот понимающе кивнул в ответ.
Виктория вернулась в свою комнату ужасно расстроенная.
« Надо же! Стучаться надо! Сама знаю, что надо. Вообразила себе чёрт знает что!»
Нужно было собираться домой, но у неё не было желания уезжать. В то же время она не представляла, как будет теперь вести себя с Даниилом. Ее прошибал холодный пот, когда она представляла, что скажет о своём муже родителям, и как они ко всему этому отнесутся. «Выйти замуж за человека, которого знаешь три дня! Хотя, можно ведь ничего не говорить? Как они узнают? Если, конечно, он не изъявит желания сразу же знакомиться с новыми родственниками. А он, какой хам... Ну, ничего. Надо ему показать, что если я должна к нему стучаться, то он ко мне вообще не зайдет! Поиграли - и хватит. Пойду, отнесу книги в библиотеку, и буду собирать чемоданы».
Она взяла стопку книг, так и не прочитанных. Не хватало только той, которую читал Миша. Проходя по коридору, она прислушалась у его двери. Тихо постучав, Вита повернула дверную ручку и остановилась на пороге. Все стены и пол были разрисованы какими-то знаками и криптограммами. Виктория переступила через ближайший круг, нарисованный прямо у входа, огляделась и подошла к письменному столу. Библиотечная книга преспокойно лежала в верхнем ящике..
- Надо же, бедный парень. Совсем крыша поехала, - она добавила книгу к своей стопке и направилась в библиотеку.
Орудие духовного убийства присоединилось к своим собратьям в ожидании новой жертвы.
В хранилище мудрости царил полумрак. Темнота, замершая в углах, грозила выпрыгнуть на вошедшего чудовищем с острыми когтями. Только одинокая свеча подрагивала на столе. Виту подгоняло чувство, что из темноты библиотеки за ней кто-то наблюдает; ей очень не хотелось снова встретиться с карликом.
Она провела рукой по полупустой книжной полке, собираясь поставить туда книгу и вдруг наткнулась на углубление в стене. В этот момент внутри полки щёлкнула какая-то пружина, и Вита, охваченная ужасом, оказалась в кромешной тьме. Она стала дрожащими руками ощупывать стены. Ничего похожего на рычаг или любой другой тайный механизм не было. Она была заперта, заперта в каменном мешке- ловушке старого замка. Ей стало не хватать воздуха. Закусив до крови губу, она на негнущихся ногах стала пробираться ощупью вдоль стены, и вдруг упёрлась руками в деревянную дверь. Вита зажмурилась и простояла так несколько секунд. Открыв глаза, она обнаружила слабый источник света. Свет просачивался сквозь большую замочную скважину. Постепенно стали видны и контуры двери, величиной примерно в половину человеческого роста, окованной железными петлями, наподобие застёжек древней книги. Заглянув в замочную скважину, она увидела большой зал. За столом боком к ней сидел человек в старинной одежде. Камзол чёрного цвета, длинные кружевные манжеты. На столе было расставлено угощение. Два больших подсвечника, каждый на шесть свечей, освещали почти весь зал. Вдруг она услышала громкие голоса. В зал входили гости Одеты они были богато и вычурно. Это походило на костюмированный бал. Гостей было немного. Лица некоторых показались Вите знакомыми, но где и когда она видела их, не могла припомнить, сколько не старалась.
«На балу, - мелькнуло у неё в голове. – Хотя, какой бал, мне же он только снился?!»
Вдруг дверь со скрипом распахнулась, и на пороге возник карлик
– Голубушка! - забасил он – Что ж вы тут, в одиночестве, на полу сидите? А Дик мне говорит, что за дверью кто-то есть! А я говорю: «Быть не может, я бы услышал!» А я, знаете ли, слышу и вижу превосходно. Ну, заходите, заходите. Уже и платье Ваше готово. Ждем только Господина. Вы же не хотите, чтобы он Вас в таком виде увидел? Ну, идёмте же! - и карлик, вцепившись огромной ручищей Вите в локоть, втащил её в зал и завёл в маленькую комнату.
- Переодевайтесь быстрее, никто сюда не войдёт, - и он тихо прикрыл за собой дверь. Вита огляделась. Комната была почти пустой: кроме огромного зеркала, в бронзовой оправе и одинокого кресла там ничего не было. Она оказалась в ещё одном каменном мешке, однако теперь причиной её страха была не темнота и не замкнутость пространства. «Кто эти люди? - думала она. - Как я попаду наверх, где Даня?» На кресле было разложено бархатное платье тёмно-бордового, цвета. На платье лежала короткая вуаль и длинные кружевные перчатки в тон платью.
- Наверно, я сплю, - она больно ущипнула себя за щёку, глядя в зеркало. Потирая щёку, она на цыпочках подкралась к двери, осторожно приоткрыла её, выглянула в зал и увидела, что напротив неё, в углу, сидит молодой человек с хитрым и очень знакомым лицом. Он безуспешно пытался застегнуть на правом рукаве длинный ряд мелких пуговиц. Она вспомнила, где видела этого человека! Когда-то он катал её с друзьями на шикарной машине. Как давно это было! Вита отошла от двери и стала рассматривать платье.
- Вы уже одеты? - послышался голос библиотекаря возле двери. – Ну, что Вы так долго! С минуты на минуту «сам» прибудет.
- Я сейчас, уже иду, - Вита стала лихорадочно натягивать платье, оно было тяжёлым и непослушным.
- Можно? - послышался тихий голос. Это была женщина с пепельными вьющимися волосами и грустными глазами.
- Давайте я помогу Вам. Эти парадные платья ужасно неудобно надеваются. Вы не помните меня? Я жена Ричарда, - сказала женщина, застегивая на Вите платье.
- А я должна Вас помнить? - спросила Вита, оглядываясь. Она прекрасно помнила эту женщину из своего сна. Но не сообщать же ей об этом!
-Ну, не должны, наверное, - женщина потупилась. Она быстро расправила складки на Витиной вуали.
-Этот цвет придаёт вам строгости, а в остальном - чудесно.
Дверь распахнулась, и женщина присела в глубоком реверансе. Это был он - Дар-ти! Вита уже ничего не понимала: сон это или явь, нужно ли и ей сделать реверанс или поцеловать его. Он, не взглянув на склонившуюся в реверансе женщину, обратился к Виктории:
- Гости заждались, сударыня. Неужели и сегодня Вы решитесь опоздать?
Он взял её за руку и провел на середину зала. Гости замерли.
- Хочу представить вам, господа, мою, теперь уже, жену. Познакомьтесь, Виктория, - обратился он к ней. Это Ричард - мой старший сын, а это его сводный младший брат Флер с женой, он мой сын от второго брака. Я говорил Вам, что разведен? - Дар-ти поднял бровь. - Или забыл? Но это и не важно.
Дар-ти играл. Вита видела, как преображается его лицо, когда он обращается ко всем остальным. Они завороженно ловили каждое его слово. Если же он заговаривал с ней, выражение его лица резко менялось. Тон его становился насмешливо-покровительственным. « Не бойся, - будто шептал он ей.- Мы играем».
- Это Карлос, - продолжил представление Дар-ти. - Он король тех существ, которых вы, люди, называете вампирами. Я переселил их отсюда подальше, чтобы они не сделали Землю снова пустынной. Всё, что люди придумали о них - лишь выдумки. Они не боятся ни солнца, ни чеснока. Они почти бессмертны по вашим понятиям. Но на самом деле это не так.
Дар-ти бросил беглый взгляд на женщину, которая помогала Вите переодеться.
- Это жена Карлоса, - процедил он - или Ричарда, они ещё не решили, чья.
Оба, и Карлос, и Ричард, опустили глаза, и Вита так и не поняла, чья же это жена. Женщина была совершенно ангельским созданием на фоне черноволосых угрюмых мужчин. С белой матовой кожей и пепельными волосами, она, казалось, написана акварелью.
«Как же её зовут? - думала Вита. - Почему никто не назвал её имени? Разве так уж важно, чья она жена? Меня они точно будут называть по имени! Кажется, она Ия, но это из моего сна. А как наяву?»
- Простите! - негромко обратилась Вита к Ричарду. - Я не расслышала, как зовут Вашу жену?
Все гости ошеломлённо уставились на Виту. Она поняла, что сказала что-то не то. Ричард вопросительно взглянул на Дар-ти.
- Ия её зовут, - почти не разжимая губ, ответил он.
Дар-ти разрешил всем присутствующим сесть за стол. Ричард - высокий красавец, с вальяжным лицом и ленивыми движениями, походил на отдыхающего сытого тигра, но приближаться к нему не стоило, даже когда он отдыхал. Ия бросала украдкой взгляды на Карлоса, севшего напротив. Костюм короля вампиров подошёл бы испанскому гранду времён Изабеллы и Фердинанда. Черные прямые блестящие волосы падали на белый кружевной воротник. Бледное лицо и очень яркие губы с застывшей на них презрительной усмешкой. Длинные холеные ногти постукивали по скатерти. Младший сын Дар-ти – Флер, и его жена были идеальной парой, они смотрели только друг на друга. Флер был мало похож на отца. Полные губы предавали его лицу почти детское выражение. Широко посаженные глаза смотрели на окружающих удивлённо.
-Это Дик - моя правая рука, вы уже знакомы, - Дар-ти указал на молодого человека с хитрым лицом.
Дик улыбнулся Вите. Теперь он почему- то стал похож на её чёрного котёнка Дракулу.
- Ну, вот Вы со всеми и перезнакомились. Это моя семья, какая ни есть. Вы теперь её неотъемлемая часть, пока я не решу иначе. Я забыл представить Вам, Виктория, нашего дворецкого. В честь нашей свадьбы я отменяю наказание, которое наложил на него один демон из свиты Ричарда.
Карлик вскочил, затопал, переваливаясь, по залу, потом упал на колени перед Дар-ти, подполз к его руке и попытался её поцеловать. Дар-ти брезгливо отдёрнул руку.
- Не усердствуй сверх меры, а то я передумаю.
Карлик замер, распростёршись на полу.
Виктория, ничего не понимая, обвела гостей испуганным взглядом.
«А как же фарс, а как же авантюра?» - подумала она, но спросить ничего не решилась. Уж очень теперь по-другому выглядел милейший Даниил, предложивший ей руку и сердце. Мрачнее торжества ей ещё не приходилось видеть. Она начала понимать, что авантюра, в которую она ввязалась, перестаёт быть смешной. Она вздрогнула, когда Дар-ти взял её за руку.
- Мы сейчас удалимся с моей женой, а вы наслаждайтесь свободой, дети мои, - он почти силой вывел её из зала в длинный тёмный коридор и остановился:
- Я хочу видеть тебя довольной и радостной хотя бы в день нашей свадьбы, - он вдруг улыбнулся, тихонько подул ей в волосы, и ей стало неожиданно весело.
Он, подхватив её на руки, понёс по коридору подземелья. Скоро они оказались на дне заброшенного колодца. Где-то вверху Вита увидела кусочек далёкого неба.
- Полетели! - он прижал её к себе, и они на сумасшедшей скорости взмыли вверх.
- Тебе не страшно?
-Не просто страшно, а очень страшно.
Полёт их замедлился, замок казался Вите маленьким домиком.
- Может, стоило раньше понастойчивей расспросить тебя, кто ты?
-Не стоило.
-Ты демон, волшебник, гипнотизёр?! Ты – тот, из-за кого сожгли здесь несчастную Елену?
Дар-ти, запрокинув голову, расхохотался. «А он опять не ответил» - подумала она.
-Я? Да я не имею к этой истории никакого отношения! Кого я точно не целовал, так это Елену, а вот тебя поцелую. Надеюсь, ты от этого не погибнешь.
Как только он прикоснулся к её губам, Вита поняла, что летит сама, без его помощи:
- Жалко, если этот полёт окажется сном, - прошептала она.
Дар-ти уже вовсе не казался мрачным. Он отпустил её и летел рядом, снисходительно улыбаясь. Надвигалась гроза, и они прямиком отправились к свинцовым тучам. Небо над лесом почернело, вниз синим столбом метнулась молния. Вита закричала восторженно и испуганно. Прямо под ними запылало большое дерево. Дар-ти схватил её за руку, и ринулся прямо к центру грозы. Хлынул дождь, и они моментально вымокли до нитки.
Следующий разряд электричества забросил их в такую высь, что Витины волосы покрылись инеем. Она скинула с головы вуаль, и кружево полетело вниз багряной птицей.
- Я хочу попросить тебя… - прокричала Вита после очередного громового раската.
- Всё, что в состоянии сделать демон средней руки….
- Я не хочу потом гадать: сон это или явь. Ведь всё происходит на самом деле?
- Да.
- А бал, который мне приснился?
- Тоже.
- Я хочу запомнить этот полёт, эту грозу и всё, что происходило до сих пор, весь сегодняшний день, но ты же опять превратишь всё это в сон?!
Дар-ти задумался:
-Я думал, это будет совсем другое желание. Но раз я пообещал....
Они опять полетали среди беснующегося света и опустились на скошенный луг. Невдалеке на опушке леса чернел заброшенный сруб, и они направились к обветшалому строению. Пройти по лугу надо было несколько метров. Вита уже не чувствовала холода, только губы у неё дрожали.
- Воспаление легких, как минимум… в худшем случае - скорбящий молодой вдовец!- она пыталась дыханием согреть свои побелевшие пальцы.
- Подожди секунду! - Дар-ти распахнул дверь. Вита влетела внутрь: даже секунды на ветру в мокром бархатном платье оказалось много. Посреди комнаты стояла огромная лохань, до верху наполненная пенящейся водой, на поверхности плавали пахучие травы.
-Лезь немедленно, иначе простудишься, - сказал Дар-ти и исчез.
Вита моментально скинула прилипшее к телу платье, и, не раздумывая, погрузилась в душистую ванну. Вода приятно покалывала, в висках стучало, как после быстрого бега. Вита блаженно окунулась с головой и вынырнула, отгоняя от лица плавающую траву. Внезапно вода стала горячей и она почувствовала, что в воде не одна. Его бездонные глаза были совсем близко…
- Мы ещё будем летать среди молний? - спросила она.
- А у тебя не случится звёздная болезнь? - он улыбался.
- Ты обещал мне, что это останется явью.
- Я постараюсь убедить нас обоих, что это не сон.
Такой грозы, как случилась в тот день, местные жители не помнили. Особенно пострадали леса вокруг луга, на котором стоял старый заброшенный сруб. Старожилы поговаривали, что всему виной день «ведьминой свадьбы».
Перед отъездом из замка ребята отыскали Мишу в сумасшедшем доме, но его пришлось оставить там, где они его нашли. Дух его был сломлен окончательно. Медицина в этом случае была бессильна. В тот год Миша оказался единственной жертвой «ведьминой свадьбы».
ГЛАВА 16
Вернувшись из такого насыщенного событиями летнего отпуска, Вита закатила грандиозный девичник. Проводив шумных и радостных гостей, Вита и Аня остались вдвоём. Убрав посуду, они молча уселись за кухонным столом.
– У меня есть тост, – Аня подняла бокал. - Я хочу, чтобы ты не искала больше «островов спасения», пусть тот, что нашёл тебя сам, всегда тебя спасает…
- Я буду часто приходить сюда, этот «остров спасения» никогда не станет «островом одиночества» – это ответный тост. Даня сказал, что дарит мне ещё три дня холостяцкой жизни. Его отправили в срочную командировку, – Вита показала Ане большую связку ключей. – К его возвращению я хочу перебраться к нему. Это в двух кварталах от нас, так что будем видеться каждый день! – подруги чокнулись, выпили залпом и заплакали…
Аня осталась жить в Витиной квартире, а Виктория переехала к мужу. Она всё время ждала магических превращений, помня всё, что с ней произошло. Жизнь её с Даниилом была размеренной и счастливой, но ожидание чуда затянулось и переродилось в раздражение. Даниил был чуток и внимателен к ней, устраивал праздники, задаривал подарками. Витины родители и друзья – все были от него без ума, а она приглядывалась к нему, пытаясь уловить в нём черты героя её снов - и не находила. Даниил работал в каком-то засекреченном медицинском институте, Вита училась. Так прошёл год…
Даниил собирал рюкзак.
Следовать в горы за женой может только очень сильный мужчина. В квартире молодоженов был ужасный беспорядок, вся туристская утварь была разбросана по полу.
-Вот так, просто, взяла и поехала с друзьями в горы! - Даниил сел, уставившись в экран выключенного телевизора. - Ну, что ей не нравится? Я так старался быть во всём похожим на них! Может быть, как раз это? Ей необходимо разобраться в себе! Как будто рядом со мной нельзя разобраться. Я держу слово, играю по их правилам, не позволяю себе ничего, выходящего за рамки человеческих возможностей. А она, видишь ли, не чувствует себя личностью! Она устала. Интересно, от чего? - Даниил положил примус в карман рюкзака. Вдруг включился телевизор, на сером экране проступили очертания чёрных гор, светящихся ровным тусклым светом. Зыбкий силуэт, похожий на человеческий, замаячил в центре экрана, то пропадая, то делаясь чётче.
- Господин, простите, очень не хотелось вас тревожить, но в системе Кентавра взрывается сверхновая звезда, условия сделаем, какие будет приказано, очень подходящий экземпляр, в полтора раза больше Земли.
- Валяйте, - неохотно откликнулся Даниил.
- Может, посмотрите, Господин?
- Нет. Работайте. У меня дела поважней. Я в отпуске. До встречи. Хочу, чтобы все было готово через два месяца.
- Каких два месяца, Господин?
- Земных, разумеется. Выполняйте.
Даниил присел на корточки возле раскрытого рюкзака: «Я забыл, что такое человек, с чем его едят, и что главный движущий фактор их прогресса - страх. Они должны бояться».
«Что я делаю?! – мысленно воскликнул он. - Зачем стараюсь жить по их законам? Это же не мой мир, она это чувствует. Наверно поэтому она ушла. Что я мог сказать ей? Она знает, что вольна распоряжаться собой по-прежнему, и что если ей захочется, то фарс останется фарсом. Как я мог разрешить ей уйти? Она восприняла это, как мою слабость. Зачем я позволил ей увидеть этот мир моими глазами, не стёр это из её памяти, если теперь веду себя как обычный человек? Сейчас в горах она размышляет о вечном. Знала бы, о чём размышлять! Ей, видишь ли, надо подумать, решить...
Какая нелепость позволить женщине решать что-то самой! Чума – вот то, что мы им подкинем! Ни одна душа не спустится с гор без моего ведома. Устроим им полную изоляцию. Как она справится с этим? Ей нужны были приключения? Будут ей приключения! Итак, кем я только не был на этой планете: геологом - альпинистом, врачом - психиатром, шаманом – убийцей, да и профессиональные навыки свои надо оправдать. Я ведь все-таки для неё демон, пусть средней руки, но кажется в граните моего терпения - огромная брешь.
Итак, в дорогу!»
Пока астрологи и астрономы ломали голову над появлением неведомого пятна в созвездии Кентавра и гадали, какие новые неприятности это принесет, некий специалист по горному хрусталю уже колол альпенштоком землю на подступах к горному раю.
Альпинистский лагерь размещался в долине реки меж двух небольших перевалов. Место было потрясающее: ягоды росли всевозможные, вода была сладкой, и ничего не было в мире вкуснее этой воды.
Группа собралась большая, и инструкторы замучились не только с новичками, но и с профессионалами. Каждый день происходило новое «чрезвычайное» происшествие. Амурные истории, ссоры, сплетни. В конце концов, группу разбили на три части по уровню подготовки, и руководитель постарался раскидать людей независимо от их личных симпатий. Им предстоял еще трехдневный маршрут.
Одна группа должна была обогнуть хребет и заночевать в верхних кошах - небольшом, находящемся в отдалении от селения, сарае, пристроенном к овечьему загону. Туристы запланировали взять радиально два перевала и вернуться на базу - это были новички.
Вторая группа - люди более бывалые, должна бы подняться на «Приют одиннадцати», остановиться в гостинице. С трёх часов ночи начать восхождение на Эльбрус и, спустившись по канатной дороге перейти, с навешиванием перил, через горную реку.
И третья группа, куда напросилась Вита, должна была взять небольшую безымянную вершину и осмотреть там ряд доисторических пещер. Витины друзья по институту каждое лето проводили на Кавказе, и Вита решила, что пришло время и ей совершить что-нибудь эдакое...Она устала от ожидания чуда, от рутины и постоянных недомолвок.
ГЛАВА 17
И вот поход начался, и тут же в группе начались споры. Выяснилось, что инструктор перепутал ущелья, стоящие параллельно друг другу. Он и раньше не вызывал ни у кого симпатии, а после такого просчёта ему уже никто не доверял. Решили вернуться на базу, но когда подошли ко входу, то увидели кордон из машин горной службы. Оказалось, что ущелье с двух сторон закрыто: в районе эпидемия, но какая, никто не знает, и пока не прибудут специалисты, никакой жучок не проползет безнаказанно. Тогда туристы решили, чтобы даром не терять время, попытаться осмотреться в местных пещерах. Вопли инструктора в расчет не брались.
Был второй день вынужденной стоянки на одном из трудных участков. Сначала долго разгребали заваленный камнями вход в пещеру. Она уходила вниз узким рукавом. Хотели тут же идти вглубь, но решили перестраховаться, на карте почему-то эта пещера не была обозначена. Троих оставили сторожить рюкзаки, а остальные, взяв, на всякий случай, двухдневный рацион, начали спускаться в казавшийся коротким карман. Командиром был избран бывалый турист, сорокалетний Ваныч.
Веселый и не замолкающий ни на минуту Каха, выросший в Киеве грузин, повар и он же завхоз, был в восторге от всего: от женщин, от красот Кавказа, от погоды - неважно, дождливой или солнечной.
Миша и Паша, два брата близнеца - угрюмые фанаты гор, надёжные, как скалы и грозные, как снежные вершины, шли замыкающими.
Неожиданности начались сразу. Карман оказался не карманом, а уходящим вниз, большим рукавом с множеством ярусов и лабиринтов. Спуск становился все круче. Вскоре большой сифон преградил путь. Аквалангов, естественно, не было, и туристы решили поужинать и вернуться наверх. Трапеза заняла около часа - примус не хотел разгораться. Назад шли уже довольно долго, но конца тоннелю всё не было видно. Между девчонками пополз неприятный шёпоток. Ваныч тут же поставил двоих перед собой, а одну сзади и стал тихо рассказывать истории про сокровища, что были якобы спрятаны кем-то давным-давно в этом ущелье.
- Пещер тут не очень много, - говорил он. – Возможно, именно нашей группе выпадет удача найти клад.
Затем он резко скомандовал:
- Привал, все устали. Будем готовиться к ночевке.
Ваныч тихо подозвал одного из близнецов и что-то поручил. Тот молча кивнул и скрылся в темноте. Через 2 часа лагерь был разбужен громкими стонами. Высунув нос из спальника, Вита увидела, что Паша сидит, скорчившись на земле, а возле него мечутся две тени - Ваныч и Миша. Сигнальный фонарь, который применялся только в экстренных случаях, ярко горел. Вита схватила аптечку и кинулась к ним. Увидев ее, Ваныч замахал руками и приказал идти спать. У Павла лицо было цвета алюминия, его трясло. Вита услышала только последние слова его рассказа:
- Потом оттуда выскочила эта гадость и впилась мне в плечо. Она была размером с годовалого ребенка и, похоже, с крыльями, – рассказывал раненый.
У Паши была рваная рана на плече и температура под сорок. Его уложили, накачали антибиотиком и дали обезболивающее. Он, засыпая, бессвязно рассказывал, что выхода он не нашел, а нашел тупик, и в стене тупика была нора с той самой тварью, похожей на летучую мышь.
Настроение у всех было соответственное. Стало ясно, что они заблудились. Хуже всего было то, что Паша не мог двигаться, и его нужно было нести. Под утро все задремали, усталость взяла своё. Вита не могла заснуть: как только она закрывала глаза, она чувствовала подземные толчки, будто под полом пещеры находились огромные часы с маятником. «Может в этих пещерах какие-то магнитные аномалии?» - думала она. Приподнявшись, она увидела, что возле Павла сидит Каха. Сердце у Виты глухо стукнуло, от страха зрение и слух её обострились, она поняла, что Каха пьет кровь раненого.
- Даня бы нашел выход. Пусть он просто человек, но он знал бы, что делать! - она сжала зубами палец, на котором было обручальное кольцо.- Этот Каха – вампир! Он нас всех сожрет - подумала она, но тут Каха выпрямился, вытер губы и положил руку на лоб Павла. Больной блаженно улыбнулся во сне.
Утром ночное происшествие казалось дурным сном, но, увидев бледного Пашу, все с ужасом поняли, что все произошло на самом деле.
-Паша не может идти дальше, это однозначно, - сказал Ваныч.- Оставаться тоже опасно. Неизвестно, какими еще тварями населена эта пещера. Съесть всю еду, выпить всю воду и медленно умирать? Это уже более чем серьезно. Придётся разделиться.
Все подавленно молчали. У Светы уже дрожал подбородок, вот-вот заплачет. Решили, что с Пашей останутся Миша и две девчонки, а Ваныч, Вита и Каха, надев снаряжение, станут двигаться в том же направлении, в котором шел ранее Паша.
-Я пойду первым. Я хорошо вижу в темноте, - предложил Каха.
Вита тревожно сжала локоть Ваныча. Он удивленно посмотрел на нее. Рассказывать о том, что она видела ночью, не было времени, а может, и не стоило. «Подумает- шизофреничка, нервы сдают, померещилось, прикажет вернуться» - рассуждала Вита.
Внезапно Каха резко отпрянул от прохода.
- Ты чувствуешь, как дышать трудно? - спросил он.
- Надо вернуться, взять баллон с кислородом, мало ли что? - Ваныч задумчиво оглядывался.
- IIo-моему мы идем вниз, и, по-моему, там тупик, - шепотом сказала Вита.
- Нет, проход ровный, но дышать действительно тяжело. Ждите меня. Я мигом, а вы сядьте спиной к стене, экономьте силы, - и Ваныч быстро двинулся назад по туннелю.
- Нет!!! - хотела крикнуть Вита, но комок в горле помешал ей говорить, и пока она откашливалась, Ваныч успел уйти.
Теперь она была в очень ненадежной связке и полностью зависела от Кахи.
- Идем, - она почувствовала, что Каха дернул веревку.
- Куда? Ваныч сказал - ждать.
- Я говорю, идем! - он потянул ее вперед.
- Так мы потеряемся.
- Мы и так потерялись. Нас уже никто не найдет.
Вита оказалась привязанной к нему прочной системой и поняла, что падает. Она услышала щелчок отстегнувшегося карабина и закричала так, что голос пропал. Вдруг она почувствовала, что падение прекратилось, словно множество рук схватило ее за одежду. Запахло сыростью и стало жарко. "Как Алиса" - подумала Вита, теряя сознание.
Сколько времени прошло, Вита не знала, где она находилась - тоже. Она просто боялась открыть глаза. Наконец она решилась приоткрыть один глаз и над головой увидела изображение летучей мыши. Вита висела в полуметре от пола, зацепившись штормовкой за острый выступ скалы. Высвободившись из штормовки, она спрыгнула на гладкий пол из белого мрамора.
Она сдёрнула свою куртку и надела её, застегнув до подбородка. Руки у Виты так дрожали, что на застёгивание замка штормовки ушло минут пять. Она просидела некоторое время, немного успокоилась и смогла оглядеться. На стенах пещеры висели огромные картины.
Вита, осмелев, встала и тут же замерла перед ближайшей картиной. Изображенные на ней были так натуральны, что Вита попятилась... На всех полотнах - один и тот же человек с незабываемой внешностью: он то восседал на троне в окружении придворных, то пировал, глядя на обнажённых танцовщиц. Вита сама не заметила, как оказалась в самом конце галереи у последней картины. Главный герой всех предыдущих сцен стоял, преклонив колено перед другим человеком, лицо которого Вита тоже узнала. Это был Карлос!
Вита так увлеклась разглядыванием деталей, что подошла почти вплотную к стене и почувствовала, что вместе с плитой, на которой стоит, плавно едет вниз. У нее закружилась голова; стоя на этом своеобразном лифте, она слышала противное поскрипывание. Движение прекратилось. Спрыгнув с внезапно наклонившейся, плиты, Вита поняла, что совершила непростительную ошибку. Каменный лифт стремительно поехал вверх. Из её горла вырвался сдавленный крик, когда она огляделась. Вита оказалась в огромном помещении и увидела, что хранится там: скелеты, костяная труха, обрывки истлевшей одежды. «А теперь и Виктория - не в лучшем виде». – подумала она, и вытерев слёзы, которые почему-то катились по щекам, попыталась честно обсудить с собой своё состояние:
-Моё состояние - просто соответствует обстановке, - говорила Вита сама себе.- Состояние нормальное. Я не виновата, что обстановка хреновая.
Вдруг в стене этого каменного мешка она обнаружила дверь. Стиснув зубы, она, решительно обходя кучи праха, подошла к двери, в которой было прорезано узкое окно, затянутое пылью, и под ним - ручка в виде бычьей головы с продетым в нос кольцом. С трудом приподняв тяжёлое ржавое кольцо, Вита обнаружила дверную скважину. Ничего похожего на отмычку в кармане не завалялось. Она стала методично выворачивать карманы, бубня себе под нос:
- Фонарик, явно шире скважины. Моток веревки - тоже не подходит. Единственная полезная вещь - огарок свечи. Двери им, конечно, не откроешь, зато оглядеться можно более тщательно . Зажигалка тоже работает. Будем думать, и, желательно, спокойно.
«Во первых, я уже попадала в замкнутое пространство - клаустрофобии я у себя не обнаружила. Во вторых, эту дверь всё-таки изредка открывают, иначе все кучи праха были бы возле двери. А может, её открывает что-то такое, что все живые начинают отползать от дверей, а мёртвые испаряются? Мама-а-а... Так, ну-ка без паники!» – Вита заговорила вслух.
- Я могу не только отползти, но и отбежать, но это только пока... А что потом? Стоп. Я не собираюсь здесь умирать.
Вита села спиной к холодной стене и уставилась на дверь.
- Жалко, нет ни молотка, ни лома, - она невесело хмыкнула.- Я бы эту дверь снесла одним ударом. А стена-то мокрая! Значит, от жажды я точно не умру, - она подошла к двери и попыталась заглянуть в узкое пыльное окно. - Эй, люди! - нерешительно крикнула она.
- Какие тут люди?! Если такие, как Каха, то лучше тут посидеть! Было бы что-то тяжёлое, можно было бы попробовать высадить окно.
Она стала ощупывать влажную стену возле двери и почувствовала под пальцами одинаковой длины полосы. Вита дрожащими руками зажгла маленькую свечу и поднесла пламя к стене. На гладкой почти поверхности, на высоте не более метра от пола, были вырезаны чёткие буквы. Обжигаясь горячим воском, Вита прочла:
«Моё проклятие настигнет тебя: однажды одинокий странник явится за тобой, и ты сгинешь на его чёрной звезде» Вита обожглась. Фитилёк, вспыхнув, погас.
- Какие проклятия? Какие странники? Как же мне тут не нравится! О ком это, интересно, и для кого написано? - она обмотала руку штормовкой, и, размахнувшись, ударила в узкое окно. Дверь загудела, как большой колокол, но с окна лишь слетела тонкая паутина. Вита присела на корточки у двери и заплакала, потирая ушибленную руку. Следующие несколько часов ушли у неё на то, чтобы попытаться сломать свои конечности о непреодолимую преграду.
-Посмотрим, кто из нас упрямее! - бормотала Вита, продолжая свои атаки на бесчувственное железо. Она так устала и выдохлась, что упала на пыльный пол и отключилась. Придя в себя, она сразу вспомнила всю бедственность своего положения. Подставив руки под капающую с выступа стены воду, она напилась и с ненавистью посмотрела на железного монстра.
-Выпустите меня! А-а-а-а-а-а! - закричала, что есть силы, Вита, ударила по двери кулаком и почувствовала, что камень обручального кольца вошёл в толстое железо, как нож в масло.
-Быть этого не может! - Вита ещё раз полоснула кольцом возле замочной скважины.
Дверь открылась бесшумно и сразу. Мгновенно стало светлее, в конце узкого тоннеля блеснул луч солнца.
- Неужели камень кольца оказался прочнее толстого железа? - пробираясь к свету, она пыталась объяснить себе случившееся.
Лаз заканчивался небольшим круглым отверстием. Вита выглянула наружу и зажмурилась от яркого света. Проверив, на пальце ли кольцо, она начала выкарабкиваться из норы и вскоре ей это удалось. Метрах в десяти внизу тек ручей. Склоны были полны земляники, а невдалеке чернел покосившийся сарай. Вита прямиком направилась туда. Услышав за собой грохот, увидела, как несколько камней покатились сверху. Она перепрыгнула ручей и оказалась возле строения. Громко залаяли собаки, и у входа показалась немолодая женщина с усталым лицом. Она держала в руках моток серой шерсти.
- Заходи в дом, - сказала женщина с сильным акцентом. - Сама тут гуляешь?
Вита молча кивнула.
- На вот, - женщина протянула Вите кусок чистой домотканой материи. – Умыться - там,- она махнула рукой в сторону ручья.
Вита, обжигаясь ледяной ключевой водой, умылась. Женщина поманила её за собой в сарай. Они зашли в тёмное помещение с чёрными стенами и низким потолком . Сарай оказался временным жилищем местных пастухов. Выставляя еду на самодельный, грубо сбитый стол, женщина объяснила, что её муж пасёт невдалеке стадо, а она прядёт шерсть и вяжет свитера и носки на продажу. Женщина напоила Виту ароматным отваром и накормила лепешкой с козьим сыром.
-А тут у вас часто туристы бывают? Покупают свитера?
-Сейчас нет туристы. Все туристы вниз. Люди, те, что здесь, вниз нельзя. Люди ушли чуму спасать. А ты без вещей? Где вещи твои?
-Вещи сорвались.
-Ай-ай, нехорошо. Женщина одна, вещи сорвались, что делать?
-Я потерялась, пойду к спасателям, потом найду свою группу.
Женщина достала из большого мешка тёплый толстый свитер грубой вязки.
-На, вот тебе.
-Спасибо. Я найду свои вещи и верну вам.
-Подарок. Не надо возвращать. Не ходи туда, чума там.
- Но там люди! Целая группа! Надо бежать к спасателям! - Виту всю трясло Она начала приходить в себя после пережитого ужаса.
- Спасатели сюда нет. Здесь нельзя группа, - женщина посмотрела на нее внимательно.- Я тебе скажу: чума? Нет. Когда была чума, много сусликов было больных и мышей, теперь нет, - она принесла мягкое тёплое одеяло и постелила его на свою кровать.
-Выпей айран, ложись здесь.
Вита заснула, как убитая; когда проснулась - никого в доме не было. Она вышла, умылась из ручья и вдруг решила, что неплохо было бы пометить выход из туннеля.
- Что за дверь, что за зал и что за черепа? И может это именно то место, о котором говорил Ваныч? Тогда там должны быть сокровища! - она поднималась, размышляя, до самого лаза. Отверстие в скале было аккуратно завалено камнями, будто специально. Она услышала внизу собачий лай и, делая вид, что прогуливается, стала удаляться от пещеры. Внизу ее встретила группа молодых ребят-энтузиастов, боровшихся со странной эпидемией:
-Уйти из ущелья ты не можешь, - объяснили они - На всех перевалах тоже кордоны, если кто-то решит сбежать. Эпидемия - дело серьезное.
Вита направилась с ними на базу.
- Да, кстати, вчера появилась еще одна группа безумцев, - рассказывал по дороге на базу один из ребят.
-Откуда?
-Да сверху, как ты. Ободранные, жуткие. Идиоты, полезли без карт, без нужной снаряги и проводника Я бы таких расстреливал в назидание.
- Во-во, - добавил второй - Они потеряли двух человек, парня и девушку, те сорвались в трещину в пещере. Слышали только крик девушки, а их главный побежал спасать и нашел выход. Но эту пару так и не нашли, уже четвёртый день ищут.
- Как, разве четвертый, а мне показалось - второй? - удивилась Вита - Вообще-то карта у нас была, но старая, от каких-то спелеологов, а инструктор-козёл, с ним бы мы ещё быстрее потерялись.
- Так может, ты и есть та, потерявшаяся?
- Так я же вам твержу уже битый час, что моя группа потерялась в пещере, в какой - не знаю.
- Ну, потом посмотрим. Да вон и их старший мечется, если бы не эпидемия, ему бы здорово досталось!
- Ваныч! - крикнула Вита и кинулась к нему в объятия.
Ваныч чуть не прослезился от радости.
- А где Каха, Виктория?
- Я не знаю. Честно. Он меня куда-то потащил на веревке, и я упала, а там был выход, и я вышла.
- А где это было?
- Не помню. Я ударилась головой и где вылезла, не помню.
- Ну, ничего, вспомнишь, должна вспомнить! Надо его найти, вдруг он жив? Да, Вита, мы дали телеграмму твоему мужу буквально полчаса назад. Ты извини, сама ему все объяснишь.
- О, господи, как же я ему объясню? - тут она увидела, что вдалеке по тропинке поднимается человек с рюкзаком.- Как же этот попал сюда, ведь все закрыто?!
- Сейчас подойдём, выясним.
-Мне кажется, что это мой муж, - Вита бросилась вниз по тропе.
- Этого не может быть, ведь телеграмму дали только сейчас! - прокричал ей вслед Ваныч.
Выяснить ей ничего не удалось. Человек был слишком далеко и исчез за перевалом.
ГЛАВА 18
Барак с зараженными странной эпидемией людьми примостился под самым склоном. Заражались, вроде, от летучих мышей и грызунов, но что это за болезнь и как с ней бороться, никто не знал. Последняя вспышка такой эпидемии случилась в этих местах двести лет назад, тогда умерло около пятисот человек, и так же внезапно, как началось, все и затихло. Ходили слухи, что болезнь не заразна, но это были лишь предположения.
Паша из Витиной группы тоже был там, - он выздоравливал, остальные находились в критическом состоянии,а четверо умерли. Вокруг барака была охрана, но никто из больных и не пытался бежать, даже вставали с трудом.
В ночь после Викиного возвращения кто-то посторонний появился у барака, прошел его насквозь и исчез, но кто это был и как туда попал, не выяснили.
Вита слонялась по лагерю, не зная ,чем заняться. Она сразу дала Даниилу телеграмму, что жива и здорова, но была совсем не уверена, что он её получил, а позвонить на Украину из лагеря было невозможно. Видимо, телефон был умышленно испорчен, чтобы не сеять панику в семьях. Ей всё время казалось, что Даниил в лагере, что он наблюдает за ней со стороны. Иногда она срывалась с места и бегала по лагерю, пребывая в твёрдой уверенности, что сейчас встретится с ним. В конце концов, истосковавшись и соскучившись по приключениям, она вечером направилась к тайному лазу.
Легко отвалив в сторону камни и включив мощный фонарь, она начала протискиваться в отверстие. Экипировалась она на сей раз, как на край света. Длинный моток бечевки, свечи, три коробки спичек в целлофане, вода, нож и масса мелких, но, как ей казалось, таких нужных вещей заполнили увесистый маленький рюкзак.
Когда проход стал шире, Вита очутилась у той самой двери, откуда неделю назад уносила ноги.
«Зачем я сюда пришла? Анька бы меня убила. Всегда я себе нахожу приключения на одно место. Но не возвращаться же?»
Теперь лаз показался ей длиннее. Дверь поддалась и бесшумно открылась сразу.
«А должна бы скрипеть по закону подлости», - подумала Вита. Она предпочла перевести фонарь на меньшую мощность, но картина всё равно была впечатляющей. На еще не истлевшие одежды она старалась не смотреть. Вдруг Вита заметила какое-то слабое движение в углу. Вздрогнув, она. повернула фонарь и увидела человека, лежащего на истлевших костях. Губы у него были в запекшейся крови, руки конвульсивно перебирали складки куртки, глаза были закрыты. Вита прижала к носу бутылочку с нашатырем: «надо же, пригодилась», - подумала она и двинулась к человеку. Разглядев лицо, она содрогнулась. Это был Каха, представляющий теперь жалкое зрелище.
- Я знал, что ты выйдешь отсюда, чувствовал, но не предполагал, что
вернешься, - прошептал он, приоткрыв глаза и щурясь от света фонаря.
- Ты вампир? Это ты нас заманил в эти пещеры? Пашка чуть не умер из-за тебя! Слышишь, гад, я с тобой разговариваю! - она так разъярилась что забыла, где находится и даже пнула ближайшую горку праха.
- Помоги мне сесть. Я тебе все объясню. Я не собирался вас погубить. А Паше хотел помочь, иначе он бы умер. А гады мы все - одни земные, другие морские.
Каха неожиданно схватил Виту за рукав, потом за руку.
- Мне нужна кровь. Я хочу есть. Иначе мне не подняться.
Вита оттолкнула его от себя, Каха упал на спину и со стоном закрыл глаза.
«Помочь ему? А что, если он начнёт пить кровь у всех подряд? Или будет охотиться за мной всю жизнь. Ужас какой! – лихорадочно думала она. – Может, мне всё это опять снится? Допустим, что так. Тогда, конечно, надо помочь. Он не выглядит чудовищем или маньяком, и я ведь сейчас сильнее, ничего он мне не сделает. Чёрт!» - она достала коробочку с "чарсом" - скатанной в шарики наркотической травой. Она везла с собой это зелье для экстренных случаев, ей сказали, что при болевом шоке или сильном испуге надо дать пострадавшему жевать эту траву.
- На, пожуй, и говори.
-Мне кровь нужна, наркотики на нас не действуют.
-Потом посмотрим, помогать ли тебе пропитанием, я хочу услышать, как ты Пашку спасал?
-Его мышь-вампир укусила, я выпил его кровь и дал ему свою...- Каха стал закрывать глаза и откинув голову, продолжал:
- Мне стало его жалко. Он был весь искусан, не протянул бы и дня. Я сделал его вампиром, а скоро он и брата своего посвятит. Ведь он жив, не так ли? А остальные умрут.
- А их еще можно использовать?
- Что значит" использовать"?
- Ну, после мышей пить у них кровь?
- Конечно, можно, и это с вашей точки зрения было бы гуманно. Они очень мучаются, особенно в последние дни жизни.
- Сколько тебе нужно крови?
- Хоть бы полстакана, и то хорошо.
- А Паша знает, что он вампир?
- Да, я его поставил перед выбором, вернее, перед фактом.
Вита, судорожно сцепив руки, прошлась по залу.
- Если я тебе позволю… Ну, то есть, если ты выпьешь моей крови, что со мной будет?
- Ничего.
Она протянула ему руку.
- Зачем я это делаю? Надеюсь, ты не станешь жрать меня с потрохами.
- Нет, так нельзя, тебе будет очень плохо. Разве что сцедить кровь. У тебя есть нож?
- Резать вену - не дам! Я передумала!
Он схватил ее руку и повернулся к ней спиной, чтобы она не видела, что он будет делать. Она почувствовала легкий укол в запястье и слабость от страха. Каха выдавил несколько капель себе на губы и облизнулся. Но потом сдавил Витину руку, как тисками и приник к ней ртом, Вита и ахнуть не успела. Он совершенно обезумел. Но как только она почувствовала, что теряет сознание, Каха ее отпустил и, схватив её флягу с водой, стал брызгать Вите в лицо.
- Эта болезнь, которой болеют люди в посёлке, не заразная, - заговорил Каха.- Раз в двести лет тут, в нижних пещерах, собираются верховные вампиры, и в знак начала пиршества им подают гору летучих мышей, которым челядь надкусывает шеи и отливает несколько капель крови в большой чан, где моют руки их короли. Это ритуал, не больше, мышей потом отпускают восвояси, но это уже мыши-вампиры. Живут они после этого ритуала три дня, и кого успевают укусить- тот покойник. Как быстро человек умрет, зависит от силы укуса, и средство спасения одно - стать вампиром. Для этого нужен вампир, который даст свою кровь и поможет сделать первые шаги. От укуса мыши-вампира все умирают, но если вампир-человек не хочет убивать свою жертву - ей смерть не угрожает... Мне самому два века назад тут крупно не повезло, поэтому я опять здесь.
-А эти люди-вампиры, они откуда взялись?
-Высшие - из космоса, а такие как я – случайность.
- Теперь я умру или буду вампиром? - спросила Вита, перетягивая себе руку, хотя кровь и так не шла. Она с трудом встала и включила фонарь.
-От тебя мыши шарахались, я видел это ночью. Значит, на тебе заклятье и вампиром тебе не стать. Кто так решил, не знаю, но летучие мыши это здорово чувствуют.
Глаза у Кахи засветились, а лицо стало необычайно красивым, это было заметно даже при тусклом свете фонаря.
- Скажи мне, кто ты? Ты ведь не человек?- шёпотом спросил он.
- А что, у меня что-то с кровью? - озабоченно спросила Вита. - Это заметно по вкусу?
-Кровь у тебя в полном порядке, но что-то в тебе не так. Спасибо, что спасла меня, - и он рывком привлек ее к себе.
Вите показалось, что поцеловал он её не только с благодарностью. Его губы, недавно обкусанные в кровь, вдруг побледнели. Каха опустился на колени, взял ее руку и прижал к холодному лбу:
- Я - твой должник, и должник вечный. Можешь мною распоряжаться по своему усмотрению.
Подняв над головой фонарь, Вита рассматривала лицо своего нового друга:
- Каха, я так рада, что не умерла. Расскажи, что с тобой произошло? Как ты оказался здесь?
-Я тут встретился кое с кем. Это не важно...
-Нам надо выбраться отсюда, а потом вернемся. Здесь где-то зарыт клад.
Он задумчиво её разглядывал.
-Тебе уже приходилось иметь дело с вампирами?
-Бог миловал.
Если бы кто- то из тёмных охранял тебя от нас, у тебя не могла бы быть такая вкусная кровь. Значит, убить тебя можно, а вот превратить в вампира - нет.
-Я надеюсь, ты не собираешься меня убивать?
-Я собираюсь тебя есть на десерт, понемногу каждый день.
Вита в шутку замахнулась на него. Он дернулся, как от удара хлыстом.
- Если встретишь вампира, никогда не бей его по лицу, даже не замахивайся. Это убивает у нас всякий самоконтроль - будешь разорвана на части. Идем, я хочу на воздух, - и они стали выбираться из этого ужасного места.
- Ты знаешь, я подумала... - сказала Вита, медленно пробираясь к выходу по узкому лазу.- Тут барак со смертельно больными людьми. Они день и ночь молят о смерти. Ребята, что носят им еду, всё время меняются, никто не выдерживает их криков. Ты мог бы помочь...
- Чем помочь? Я же говорю, средство одно. Или ты предлагаешь мне ими поужинать? - он саркастически хмыкнул. - Чтобы и овцы целы,и волки сыты? Ты боишься, что я съем кого-то не смертельно больного?
-Я не...
- Пропитание я себе сам добуду. Ты меня не нянчи, это я должен теперь о тебе заботиться.
- Вот это оставь на те времена, когда я буду нуждаться в заботе. Я тоже не люблю, когда меня опекают. Если Пашка теперь вампир, он должен бы где-то добывать себе еду.
- Вот-вот, должен, но он не знает, как это делается, я его не учил, пока не учил…
- Да он и ходит . как смерть, бледный.
- Это у него теперь пожизненное.
Когда они вылезли из пещеры и заложили вход, была глубокая ночь.
Каха все время поглядывал украдкой на Виту.
- Как ты себя чувствуешь?
-Как будто меня вытащили из холодильника и теперь размораживают в микроволновой печи.
- За двести лет впервые встречаю такой заряд бодрости после укуса вампира.
- Хватит об этом. Ты знаешь, меня однажды уже кусали, но я думала, мне почудилось. В шею, и после этого действительно было очень нехорошо, потом прошло.
- А можно посмотреть?
- Ты ничего не увидишь, темно.
- Увижу, не волнуйся, я отлично вижу в темноте, и солнечный свет люблю. Это сказки, как ты понимаешь, что днём мы спим в гробах. Правда, такие идиоты среди нас тоже встречаются
Вита откинула волосы с шеи и нагнула голову. Каха смотрел не меньше минуты.
- Ну что, ожог или укус?
- Это не укус вампира. Точно.
- А что же?
- Это демон тебя поцеловал.
Вите стало как-то холодно и засосало под ложечкой.
- Кто?
- Это не просто демон, а кто-то очень титулованный. Я такого знака никогда не видел, но я в этом не разбираюсь. Демоны, у них различия между родами огромны, у каждого свой знак. А этот знак особый, из высших. Поэтому и вампиры тебе не страшны. Мне рассказывали когда-то легенду про одинокого странника, создавшего мир высших демонов. Думаю, это просто сказка.
Всю оставшуюся дорогу Вита молчала. Уже перед самым бараком она показала Кахе свой домик, и они договорились встретиться через час у нее.
ГЛАВА 19
Вита захлопнула дверь и рухнула на кровать. Потом встала, включила свет и начала разглядывать свою руку - следа от укуса как не бывало. Сняв с пальца обручальное кольцо, она увидела, что камни уже не матовые, и мерцают каким-то пульсирующим светом. Значит венчание в церкви, разговоры о демоне средней руки и все эти сны - все было наяву? Ей показалось, что какие-то лица приникли к окнам и жуткие когтистые лапы тянутся к ней из всех углов. Она упала без сознания. Очнулась она от очень вкусных запахов и плеска воды.
Увидела, что лежит в ванне с водой: «значит, не у себя в домике» - подумала она.
«Если мне опять все приснилось и я дома, то сегодня же иду к психиатру»
Но ванна была не ее. Это, как ни странно, успокаивало. В дверь просунулась голова Кахи.
- Ты уже в норме? Помочь тебе? - и он повесил на крючок огромное кроваво-красное полотенце.
- Еще чего! Сама справлюсь, - буркнула Вита. - Закрой дверь, наглец!
В ванную комнату на цыпочках впорхнуло небесное создание лет шестнадцати, держа в руках тапочки, белое полотенце для головы, а также саквояж с какими-то коробочками и скляночками.
- Кто этот ангел? - крикнула Вита Кахе.
- Она займется твоим туалетом. Мы вас ждем к столу. Это моя дочь. Когда выйдешь, я поведаю тебе эту грустную историю, – ответил Каха из-за двери.
Девочка была очень похожа на Каху; такие же, как у него, чёрные с поволокой глаза, смотрели независимо. Тяжёлые чёрные, как смоль, волосы были собраны в тугую косу.
После всевозможных масел, кремов и масок Вита выплыла в халате, шлепанцах и белой чалме. Помещение, где она оказалась, представляло собой пещеру с низким сводом.
Прямо на ковре улыбаясь, развалился Пашка. Он уже не выглядел ни таким бледным и несчастным, как в лагере, ни угрюмым,, каким знала его Вита..
У стены стояли высокие светильники, и масло в них удивительно приятно пахло. Пол был застелен толстым домотканым ковром. Ни шкафов, ни стульев не было. На гладком камне с отполированным верхом стояло блюдо с ягодами и мясом, кубки с питьем.
- Все тебя ждем, - приветствовал Виту Каха. – Ну, и напугала ты нас!
Девочка пристроилась возле его ног и взяла с блюда кусок мяса.
- Моя дочь Рита.
Рита кивнула, уплетая с аппетитом мясо и наливая себе полный кубок вина.
- Мы уже познакомились. Ей бы на визажиста поучиться. У неё явный талант. Она совсем на тебя не похожа.
- Она похожа на свою мать, такой же упрямый нрав.
- Так ты женат?
- Ну, не мог же я за двести лет ни разу не жениться. Но это всегда плохо заканчивается. Ее мать погибла несколько лет назад. Попала под машину. Так что больше детей я заводить не намерен... и жён тоже. Я это плохо переношу, - он помолчал. – Так, что-то я слишком разговорился.
-Нет, нет. Расскажи о себе. Я же знаю только твою « легенду», а что на самом деле?
-Моя последняя жена была врачом, приехала сюда на практику. Она сама меня нашла, ей сказали, что я отшельник и живу в горах. А я тут появлялся иногда в селении, даже облаву на меня милиция устраивала, чтобы выяснить средства к существованию: антиобщественный, подозрительный тип. Ну, да ладно. Угощайся, а мы с Пашей покурим. Мы сыты, наконец-то.
-Ты нас здорово напугала, не думал, что ты умеешь в обморок падать. Тебе вроде всё нипочём, - голос у Паши изменился, став более глубоким, сильным.
- Я тоже не думала, что умею. Приехала в горы с друзьями, в первый раз, между прочим! А тут - чума, вампиры, карантин! Я уже не говорю, что рюкзак был тяжелее меня. Тут или в обморок, или в «дурку», или сразу на тот свет, - сказала Вита.
- Скоро карантин снимут, сможешь домой уехать. Да, кстати, моя дочь лучше тебе объяснит, чья у тебя метка на шее, - сказал Каха
- Не надо! - Вита чуть не поперхнулась. - Я не хочу знать!
- Ну, можно я хоть посмотрю? - Девочка проворно вскочила с пола.
- Она вампиров не боится, - Каха с гордостью смотрел на дочь. – Она заговоренная.
- Ну, если так интересно... - Вита позволила девочке взглянуть на метку.
Вдруг Рита отшатнулась и сильно побледнела.
- Написано в учении, что, увидев такой знак, сам сатана падает ниц, и духи надевают белые одежды, а слугам зла не дано знать значение этого знака, и властвует он над всеми мирами, где есть жизнь, и ход солнца в его власти. Только чрезвычайно сведущие жрецы древних могли видеть этот знак, а прикоснуться к нему и тем более начертать - никто.
- Спасибо за информацию. Мне даже лестно, - почти спокойно сказала Вита.
Ей не хотелось об этом думать и уж . тем более, что-то выяснять. Откуда эта метка взялась - она знала точно.
- А что будет с твоим братом? - обернулась она к Паше, как будто продолжая давно начатый разговор.
Паша помрачнел:
- Я поговорил с ним вчера. Он подумает и скажет о своем решении. Если он останется с людьми, мы расстанемся навсегда.
- Ничего, могло быть и хуже, - усмехнулся Каха.- Вы оба могли бы остаться с людьми, но всего на несколько дней. Потом ты бы испустил дух у него на руках, а он бы оплакивал тебя до конца своей жизни.
- Уже поздно, Вита. Хочешь спать? Надо вернуть тебя в лагерь, а то кинутся искать. Пока дойдем, рассветет, - Каха потянулся и встал.
- Пошли, - вздохнула Вита. - У меня дома поговорим. И тебе надо появиться - успокоить группу.
- Ну, это ни к чему, умер, так умер.
Выйдя из жилища Кахи, Вита не увидела коридора, такая была темень.
- Надо достать фонарь, или я убьюсь, - сказала она, держась за влажную стену.
- Ты держись за меня и закрой глаза. Я тебя выведу.
ГЛАВА 20
- Ну, так о чем ты хотела поговорить со мной? - спросил Каха, развалившись на одной из кроватей в Викином домике.
- Я думала еще разок слазить за кладом, а самой страшновато. Пойдешь? – Вита проспала всего несколько часов, но чувствовала себя выспавшейся и отдохнувшей.
- Конечно. Я же один раз пообещал. Но это очень опасно, там полно моих братьев по крови.
- Тогда я соберу рюкзак, и двинемся. Надеюсь, легенда нам не врёт. Если там действительно зарыт клад, очень любопытно, что он из себя представляет.
- У нас разное представление о ценностях, я думаю.
-А какие ценности у тебя?
- Я и сам не очень хорошо понимаю, какие… Всё вроде бы попробовал: бандитов ловил и сам разбойничал, охотился на зверя и на человека, потом врачом стал, когда женился, а когда жена погибла, приехал сюда, – Каха оглядывался по сторонам на выходе из лагеря. – Пойдём быстрее, эта тропа хорошо просматривается, не хватало, чтобы меня заметили.
- Ты пока рассказывай, – Вита миновала открытый участок и остановилась. Ей показалось, что на повороте тропы маячит силуэт человека. – Смотри! – шепнула она.
Каха потянул её за руку:
- Мы не пойдём по тропе. Я тебе хотел одну пещеру показать по дороге.
-Ты тут все маршруты изучил?
- Я родился здесь неподалёку, в одном горном селении. Из всего моего народа я один и остался. В те времена, когда в этих местах были постоянные войны, маленькие народы пропадали бесследно.
-Ты, вроде, грузин?
-Это по «легенде». На самом деле, о моём народе не осталось никаких сведений.
Мой отец был местным князем. Мать моя умерла при родах; был у меня ещё брат, старше меня на одиннадцать лет. Говорили, что моего деда прокляла одна ведьма, да так, что на три поколения хватило:
- Брат убьёт брата, а сын отца и не останется никого, - сказала колдунья.
И, действительно, все сбылось. Родственники друг друга резали регулярно, особенно близкие. И все из-за женщин. Закончилось проклятье на мне. Род вымер бы, не стань я вампиром. Потом у меня дочь родилась, так что, надеюсь, все обойдется.
Мы с братом в одном доме жили. Отец думал уберечь семью от проклятия, но разница в возрасте маловата оказалась. Любви все возрасты покорны. Когда мне было пятнадцать лет, отец получил от какого-то пленника выкуп. Ему выкуп показался, мал, и он оставил у нас маленькую дочку этого самого пленника. Так она и жила в нашем доме, вроде служанка, а держалась, как княгиня. Я влюблён был в неё с самого детства, а когда подрос, понял, что и она ко мне неравнодушна. Никто о нашей связи не знал, да и меня женить собирались. Я молчал, отцу не перечил, думал, как-то отобьюсь. А брат однажды взглянул на неё за ужином и вдруг отцу говорит:
- Чем она не невестка тебе? Жени, это моя любовь на всю оставшуюся жизнь.
Ей шестнадцать лет было, мне двадцать шесть, а брату- тридцать семь. Он к тому времени дважды вдовец был, однако, не сильно горевал. Как только вторая жена умерла, начал новую присматривать. Я от неожиданности сразу ничего не сказал, а она посмотрела на меня, фыркнула только на брата, сказала, что уже просватана. Брат засмеялся, спросил, кто же без ведома хозяина её сватал, а она ответила, что есть такой смелый наездник в нашем селении, что и княжеского гнева не испугается. Это мне упрёк был, что я промолчал. А брату моему она сказала, что он слишком старый для неё.
Отец сразу вспомнил о проклятии, женщина голос подает - жди беды. Я всё ему рассказал, когда брата рядом не было. Он повёл меня в конюшню, лучшего коня отвязал, дал кинжал и велел убираться с глаз долой. Даже попрощаться с ней не позволил. Я думал тогда: остынет малость, первый гнев его перегорит - вернусь. Но вернуться мне не дали; когда подъехал к селению, его люди стрелять начали. Так я два года в горах провёл, собрал вокруг себя изгоев, таких, как я. Была у меня мысль чёрная - на своё селение напасть и её увести. Когда уже совсем решился, брат прислал мне гонца. Я примчался, только о ней думал: как она меня встретит, узнает ли? Брат меня обнял, повел в дом, сказал, что отец умер. Вдруг, вижу, входит она. Наряд на ней весь золотом вышит, но лицо бледное, заплаканное…
Она ещё красивее стала… Я, когда ее увидел, вскочил, скамью опрокинул. Посмотрела, вроде не узнала. Потом стали с братом ужинать, она из своей комнаты не выходила. Он все меня пытал, за что меня отец выслал. Я очень удивлен был, что он не понял, за что.
Брат рассказал, что совсем недавно женился, хотел меня дождаться, да гонец его запоздал ко мне. Она не хотела замуж за вдовца выходить, всё наездника своего дожидалась. А потом как-то сразу согласилась. Брат был очень доволен, только посетовал, что она очень уж странная стала. В горы сама уходит, ни с кем не разговаривает, порезалась сильно, когда цветы рвала, а крови не заметила. Он говорил, а у меня внутри клокотало, чуть не бросился на него. Сидел, кинжалом поигрывал, глаз не поднимал, чтобы он ничего не понял. Сказал, что с дороги устал сильно и пошел к себе. А ночью слышу, брат с ней говорит, и голос такой злой, а она плачет.
Я подождал немного, прокрался к ней в комнату
- Бежим! - говорю, а она мне: - Ты уже убежал, два года бегал. Когда отец умер, я тебя ещё ждала, а теперь я замужем. Мой муж обо мне заботится, он за меня боролся, а ты отца испугался.
Мне кровь в голову бросилась. Я за нож схватился, а она сидит, смотрит мимо меня.
- Ты, – говорит, – с ножом только возле женщин играешь, а как надо честь свою защитить, ты – очи долу и молчишь.
Я выскочил, дверью хлопнул. Тут, смотрю, брат у дверей стоит, трясётся весь от злости.
- Что ты у моей жены делал?
Я ему и выложил, что это я и есть тот наездник, которого она ждала, и что мы с ней не только обручились, но и поженились под луной.
Он набросился на меня, я его ранил легонько, выбил нож и рукояткой в пах ударил, не хотел убивать, клянусь, унизить хотел, чтобы она видела. Он после этого удара заболел и через месяц умер. Позвал перед смертью:
-Сбылось пророчество, – говорит. - Я - отца, ты - меня. Смотри, ты последний в нашем роду. Береги себя, - простил меня и умер. Я бегом к ней, а она двери заперла, не пустила меня к себе. Вечером вышла из комнаты, вся в чёрном. Я её умолял выйти за меня замуж немедленно. А она говорит:
- Нет, хватит того, что после смерти твоего отца траур не носили, я вдова и вдовий срок подожду
-Да какая ты к черту вдова, когда ты была моя еще до того, как брата узнала.
- А теперь не твоя, и не его – сказала она. Бесцветным таким голосом говорила. Я тогда решил, что год я не выдержу, собрал четырех друзей и уехал из дома. Что я вытворял! Сколько народу покалечил, и в селении, и кого встречал в горах. Два раза еще к ней приезжал, а она – холодная, как мрамор, в глаза не смотрит, а за глаза говорит обо мне "убийца мужа". Думал, поеду к ней в последний раз, не захочет говорить - убью и сам жить не буду. Ждать мне конца траура нечего, если она меня ненавидит.
Она меня приняла, слуг отослала, вдруг обняла и говорит:
-Видно, судьба у тебя такая, я тебя уберечь хотела.
- Не твое это дело - меня беречь.
Договорились мы встретиться в горах, она не хотела в доме, где траур был.
Было у нас своё место для встреч. Да вот мы и пришли, видишь? Снаружи ничего не видно. Тут, в пещере, могила древняя, а прямо над могилой просвет в скале, ночью небо звёздное видно, луна полночи всю пещеру освещает, – Каха присел на корточки возле гладкого камня, пошарил под ним рукой, и достал какой-то свёрток. - Ночь у нас была безумная, я готов был для неё на кусочки себя разрезать. Только показалось мне, что она совсем другая, я-то её помнил… два года вспоминал. И что больше всего меня поразило: у неё порезы на руках были страшные. Днем-то она в платье с длинными рукавами…
Тогда как раз эпидемия эта началась, люди умирать стали. Но мне ли было заметить! Я боялся поверить, что вернул ее. Утром в селении собрал людей на площади, деньги расшвыривал, люди от меня шарахались. Случайно взглянул в суматохе на себя в зеркало, ужаснулся – лицо бледное, в глазах безумие и на шее кровавые следы от ее поцелуев, но мне хотелось именно так умереть! Я чувствовал, что радость моя недолгой будет. А следующим вечером, смотрю, идет она в горы в накидке теплой и с узелком, значит, на всю ночь. Я за ней. Пришла сюда, в пещеру, зашла за могилу и ... испарилась. Вот за этим камнем проход был. Двигать мы его сейчас не будем, там, наверняка, летучих мышей полно.
- Не надо ничего двигать,– с дрожью в голосе сказала Вита.
- Я туда за ней протиснулся. Прыгнул и чувствую: что-то меня за шею укусило. Какая-то птица, вроде, да так больно, что я чуть не закричал. Но побежал дальше. Вижу - ниша в скале, и там - моя любимая с каким-то мужчиной, - Каха развернул свёрток, там оказались остатки некогда очень богатой рукояти. Лезвие было чёрным, от него почти ничего не осталось. – Я нож достал, вышел из-за скалы, метнул в этого человека, да промазал, руки дрожали. Тут она к нему бросилась, и прямо на нож. По рукоять лезвие вошло. А этот человек, с белыми волосами и белокожий, красивый как чёрт, смотрит на меня и улыбается. Он даже на неё не взглянул - как она упала, переступил через её тело, и -ко мне. Тут мне совсем плохо стало, в глазах потемнело, вижу, только красные ручьи по мне текут, и затылок ломит. Очнулся - в гробу, а он сидит надо мной. Смотрит на мою шею и улыбается. Я почувствовал тогда, что это моя смерть мне улыбается.
Это теперь твой новый дом, – говорит.- Нравится? Я его специально для тебя подбирал! - он, даже напевать что-то начал, так его веселье распирало, а я всё пытался до ножа дотянуться.
- Зачем пошёл за ней? Я бы её лучше зарезал, ей бы даже приятно было. - Тут он расхохотался, и я вижу: у него клыки раза в три больше, чем должны быть у человека.
- А хочешь побрататься со мной, неуязвимым стать? – вкрадчиво так спросил, а я сказал, что ничего уже не хочу.
- Ну ладно, мальчик, дам тебе время на раздумье, только его у тебя немного. А убивать я тебя не буду, помучаю ещё, - и он ушел.
Сколько я за эту ночь передумал! Хотел только умереть побыстрее. Пролежал до следующей ночи, есть мне не хотелось. Добрался до воды, сделал глоток, а из раны на шее эта вода вытекла. Слышу, смеётся он, заливается просто: "Ну, что, - спрашивает, - князь, не желаете присоединиться к нашей скромной компании? - я ничего не ответил, не мог уже говорить. А он: - Если глаза закроешь, значит, согласен. – Я и не мог-то долго с открытыми глазами…
Мне сразу легче стало, когда он мне в шею впился. Я тело своё увидел, растерзанное. Потом почувствовал кровь на губах, ну, а дальше… ты не поймешь… В общем, вижу, он рядом сидит, землистого цвета, руки забинтованы, глаза закрыты, что твой покойник, а я здоров, и главное, мне весело стало и легко. Вышел из пещеры, а там уж солнце встает. Смотрю, конь пасётся, красавец! Такой конь, будто тоже вампир. Трезвым не подойдёшь. Но я его охладил. Сел и поскакал в селение. По дороге нашел пастухов, с ними девчонка лет пяти. Схватил я ее. Зарубил пастуха - и назад. Вхожу, а там, в пещере, толпа вампиров. Все возле него вьются, понять ничего не могут. Я ему девчонку на колени положил – поешь, кровник, – говорю. Он один глаз открыл, опять улыбнулся презрительно. "Все вон пошли, кроме этого, - и на меня пальцем показал. Всех как ветром сдуло. Он к девочке губами прижался, она побледнела моментально.
- Потом отнесешь ее на место, где взял, талантливый ученик. Меня зовут Людвиг, запомни. Но я тебе не кровник. Я людей Земли убиваю редко, потому, что теперь редко на Земле бываю. Но ранить могу насмерть, – он осклабился. - А тебя жалко стало. Отец тебя выгнал, брат убить тебя хотел, женщина твоя предпочла другого, и летучие мыши – вампиры прекратили твою никчемную жизнь. Но я тебе эту жизнь вернул, мне так захотелось.
Вот и все. Потом было пиршество, и больше я его не видел. Вот тебе сразу две истории - любви и смерти. Ну, отдохнула? Пошли дальше. Просто хотел показать тебе эту пещеру. Теперь ты обо мне все знаешь, даже больше, чем хотел, рассказал.
Вита после рассказа сидела на камне, как прикованная, не в силах пошевелиться.
- Как, ты говоришь, его звали? Людвиг? А глаза у него синие?
- В глаза я не смотрел, в темноте тогда плохо видел. Еще он сказал мне, что сам почти человек и людская кровь в нем бурлит сильнее, чем вампирья. Я потом уже узнал, что вампиры блондинами не бывают, даже тот, кто при жизни был блондином - темнеет, а он, вроде, родился таким. Все пытался потом разузнать о нем побольше, но почти ничего не узнал. Происхождения он высокого, из королевского рода, но – незаконнорожденный и всегда в опале. С высшими тёмными дружит. У меня к нему чувство почти как к женщине было - то убить его мечтал, то служить ему. Но сейчас уже забыл - двести лет прошло.
Каха вышел из пещеры и спустился на незаметную тропу. Неожиданно для Виты, они через несколько минут оказались возле лаза, ведущего в большой зал, где. Вита бывала уже дважды.
- Надо дождаться и проследить, как эта плита спускается сюда, и на ней попробовать подняться в верхнюю галерею, - задрав голову, Каха рассматривал основание этого своеобразного лифта.
- Ага, наши бренные останки дождутся. Каха, а ну-ка посвети вверх. Тут что-то написано, на этой плите. Надо учесть, что люди сюда попадают не в лучшем состоянии, может, этим лифтом можно и отсюда управлять.
- В этот зал спускают только мёртвые тела, или почти мёртвые. Не думаю, что отсюда можно вызвать лифт.
Тут они услышали противный скрип спускового механизма и отошли подальше в сторону, выключив фонарь. На плите лежало сразу несколько женских тел - им уже нельзя было ничем помочь. Они были в прямом смысле растерзаны. И тело мужчины – он, казалось, даже не был ранен, но не шевелился. Плита наклонилась, и тела скатились вниз.
- Скорее, Вита, попробуем просто уехать на этом лифте.
- А помочь ему?!
- Я тебе не рекомендую, - и Каха, дернув ее за руку, втащил на плиту.
Виту оперлась руками о край плиты и почувствовала на ладонях что-то липкое. Она сглотнула, подавляя приступ тошноты.
- Да, надо быть полным сил, чтобы вернуться этим путем, - Каха сидел на плите с зажмуренными глазами. - Ты меня уведи из этого места, - сказал он, спустившись с
плиты. - Мне нельзя смотреть на портрет, иначе я опять внизу окажусь. Он обладает сильным полем.
- А я как раз хотела его рассмотреть и попробовать снять со стены. Ладно, постой в сторонке, вот отсюда его не видно.
- Я не смогу тебя защитить, если буду под воздействием гипноза этой картины. Тут логово Людвига, хотя сам он тут не живёт, последний раз он тут был двести лет назад.
Вита с фонарем подошла почти вплотную к стене и направила фонарь на картину.
- Если предположить, что мои сны - это реальность, то этот с белыми волосами - Людвиг, а тот в маске – король Карлос, а в маске он потому, что не каждый может смотреть на него. Но я, как видно, исключение. Он, конечно страшный, но очень красивый. При чём здесь гипноз? Может только на вампиров он так влияет? Если сокровища не найдем, то возьмем эту картиночку, пусть у меня дома повисит для полного комплекта.
- Вита, - позвал Каха. - Идем отсюда, мне в этом зале плохо, и кто-то же эти трупы положил сюда недавно.
- Вы совершенно правы, - раздался звонкий голос откуда-то из темноты.
Вита от неожиданности выронила фонарь и выругалась.
- Пардон, красавица, сейчас выведу тебя на свет; и ты, вампир, иди сюда.
- Это - Людвиг, - проговорил Каха охрипшим голосом.
- O! Да вы меня знаете? Очень рад, несказанно рад. Идите за мной, и я вас рассмотрю... Что-то мне лицо твое знакомо, горец. Где же я тебя видел, не вспомню? Это серьёзный проступок, привести сюда человека со стороны, тем более, женщину.
- Это я его привела, - ответила Вита.
- Глупо позволить женщине вести себя куда-то, особенно сюда. Придётся ею завтра поужинать, а тебя сегодня наказать.
Тут Вита услышала шорох, потом звук удара.
- Что это, Каха? – её вопрос повис в воздухе.
- Ты, горец, кажется, пытался поднять руку на своего господина. Я не люблю резких движений. Подожди, я тебе освещу дорогу к смерти.
И через несколько секунд наверху загорелся неяркий свет, и Вита увидела Людвига, стоящего поодаль и потирающего горло, и лежащего с закрытыми глазами Каху. На его рубашке расползалось темное пятно.
- Ну, ты поплачь над ним, детка. А потом я за тобой приду, - услышала она веселый голос Людвига, и он исчез в одном из бесчисленных коридоров; эхо пещеры донесло лишь его удаляющиеся шаги.
Она разорвала рубашку Кахи и увидела рану у него на груди. Кровь не останавливалась, хотя ранка была маленькая, как от укола. Вита, матерясь и кашляя от подступившей к горлу тошноты, хотела остановить кровь, но не помнила, как это надо сделать. Каха взял ее руку и просто положил себе на грудь. Кровь перестала вытекать, и ранка затянулась прямо на глазах.
Камни на кольце почернели, а потом посветлели, стали голубыми и светящимися.
- Ну, вставай, Каха. У тебя, видно, малокровие и несвёртываемость.
- Это, смотря, кто нанес рану. Такой, как Людвиг, и ногтем может убивать низших вампиров. Если бы знал, что он здесь, отговорил бы тебя сюда лезть. Обращённые вампиры- почти как люди для него. Ты меня второй раз оживляешь, девочка.
- Это потому, что ты мне нужен, а не-то не стала бы, – она протянула ему руку.
Каха приник к ее руке и, отпив немного крови, очень быстро пришёл в себя.
- Древние считали, что кровопускание полезно. Но пить мою кровь входит у тебя в привычку.
- А можно и мне? - услышала она голос совсем близко за спиной. Ледяной рукой Людвиг схватил ее за руку, но укуса там уже не было.
- А, девочка - оборотень, - сказал Людвиг, поднося её руку к своим губам. – Сейчас проверим.
- Прошу тебя! Оставь ее. Я приведу сюда много прекрасных жертв, каких захочешь. Не тронь ее.
Людвиг пристально оглядел Каху.
- У тебя много сил. Я думал, ты уже мертв. Ладно, пошли, - и он потянул Виту за собой. - Иди по этому коридору, жди в моей комнате, я пока сыт. Когда ты понадобишься, за тобой придут. Можешь пока поплавать в бассейне, если умеешь плавать или помузицировать, только не запачкай клавиши. И это женщины?! – повернулся он
к Кахе. - Впечатление такое, что она пасла стадо диких буйволов, и они её затоптали.
Людвиг щёлкнул пальцами, моментально в конце коридора появился огромный вампир. Он поклонился, замерев на почтительном расстоянии от Людвига.
– Догони эту мумию и найди ей женское платье. Проследи, что бы она не прошла мимо моей комнаты.
Вита услышала его слова, и кровь бросилась ей в лицо, она почувствовала себя ужасно грязной. Действительно её джинсы были в крови, штормовка порвана на спине.
- Вот сволочь! Это я не умею плавать?! Гад! Ну ладно, ты у меня поговоришь ещё!
Вампир вёл Виту в указанном направлении.
– Я поплаваю в бассейне, если он есть в этом гадюшнике. Переоденусь, а потом ещё вернусь. Он, точно, чудовище и маньяк! У меня есть два выхода из ситуации: если всё это правда, то мой вариант сработает, а если это сон, то я проснусь.
Людвиг проводил взглядом огромную фигуру слуги и повернулся к Кахе, застывшему со сжатыми кулаками посреди коридора.
- А ты меня чуть не задушил, кровник, - сказал Людвиг.
Его игривость испарилась, лицо стало злобным и надменным.
- Я передумал убивать тебя сразу. Слишком просто, слишком быстро. Скажи, она твоя новая земная любовь, или случайная попутчица?
- Она для меня больше, чем любовь. Я должен ей две жизни.
- Ах, вот как, очень интересно. С удовольствием послушаю о твоих приключениях и о твоей спасительнице, но не сейчас. Когда я буду пить её кровь, обязательно приглашу тебя. Вспомним молодость? Жаль, что ты не видел, как я приручал твою юную возлюбленную двести лет назад.
Каха молча скрипнул зубами. Людвиг посмотрел на него с интересом.
-Ты хотел что-то сказать? Нет? Жаль. Иди в зал, подкрепись, повеселись.
- До моей спасительницы и моих приключений вам нет никакого дела!
-О! Что-что? – Людвиг помолчал немного.
Он нарочито театрально изобразил удивление, будто только и ждал, чтобы ему возразили.
- За такие слова я обычно очень сержусь, но сегодня у меня хорошее настроение, я ведь тоже твой кредитор. Ты мне должен вечность, не так ли?
- Я Вас ни о чем не просил, даже наоборот.
- Да-да, ты уже двести лет назад пытался меня убить. Что же ты передумал? Как я скучаю, если бы ты знал. Идём, там трапеза в разгаре. Я тебя познакомлю с весёлой компанией, хватит быть одиночкой.
И они пошли в том направлении, откуда доносились дикие крики, разносимые эхом пещеры. Оргия достигла апогея. Вампиры, пьяные от крови, и жертвы, онемевшие от страха - все смешалось в единой пляске смерти.
- Садись, Каха, - сказал Людвиг, указывая на стул возле своего трона.- Я хочу услышать, кто она?
- Я не знаю о ней ничего, кроме того, что зовут ее Виктория и познакомились мы в горах, а она знает обо мне все.
- И обо мне ты ей рассказал?
- Да.
- Это было лишнее. А жена у тебя есть? Семья?
Каха вздрогнул и опустил глаза.
- Нет, у меня нет жены.
- И детей у тебя нет? Ну, что ты молчишь?
- Есть. Дочь.
- Это правильно, что ты не соврал. Сколько ей лет?
- Она еще девочка, совсем ребенок.
- Я спросил, сколько ей лет?
- Семнадцать
- Значит она старше, чем была твоя возлюбленная двести лет назад? И где ты прячешь этого совсем ребенка?
- Нигде не прячу. Она приходит, когда захочет, сама меня находит.
- Ты плохо ее воспитал. Дочь вампира не ходит, где хочет. Надо мне заняться ее воспитанием. Приведи ее вместо твоей пассии.
Виктория неслышно подошла к трону, и в общем Содоме ее не заметили.
- А меня Вы спросили, Людвиг? Он ее не приведет, я его об этом не просила, - она старалась не смотреть на пирующих. - Мне как раз хотелось с Вами пообщаться, Людвиг. Не надо меня защищать, Каха.
Казалось, и Каха и Людвиг онемели или играли в детскую игру «Море волнуется - раз...». Людвиг первым обрел дар речи.
- Ну, детка, видел я наглых и бесстрашных, но таких – не доводилось.
- У меня к Вам большая просьба, Людвиг. Я должна найти одного человека, а он, видимо, не хочет, чтобы я его нашла.
- А может, с ним случилось что? - с серьезной миной поинтересовался Людвиг и, изображая заботливость, заглянул Вите в глаза.
- Перестаньте паясничать, - отчеканила Вита - Ничего с ним не случилось и случиться не может, а если вы мне не поможете, то может случиться с вами.
- O! Да это похоже на угрозу?! Я так взволнован. Мне молодые девушки никогда не угрожали, - Людвиг схватил Викину руку и поднес к губам.
Вита представила, что может произойти, посмотрела на Каху с его каменным выражением лица.
- А Вы говорили, что людей Земли не едите.
- Кому это я говорил?
- Какая разница? И еще, мне кажется, Вы обещали меня не обижать.
- Это в обмен на его дочь.
- Нет, гораздо раньше. Посмотрите же на меня!
-Я очень внимательно на Вас смотрю. Возможно, мы и встречались где-то, ваше лицо мне даже знакомо. Но меня столько раз заставляли забывать разные ситуации. Один мой дядя дважды пытался, а всё почему? У него, видите ли, молодая жена. Каждый раз, когда я к нему приезжаю, он очень нервничает. Может, это как раз такой случай?
Людвиг резко притянул к себе Викторию и поцеловал в шею. Она дернулась, но не от страха, а от неожиданности.
- Попрошу следов не оставлять, а не-то...
- Поздно, малышка, уже поздно, - она увидела кровь у него на губах.
- Ну, теперь, Людвиг, Вы пропали, если конечно я Вас не спасу. У моего мужа очень суровый нрав.
- Какая странная реакция у тебя на мой поцелуй. Или я уже стар стал? Обычно девушки теряют сознание или закатывают глаза, а тебе - как с гуся вода. Ты не человек? Хотя вполне съедобна на мой вкус, - Людвиг и вправду был озадачен. - Ну что ж? Кого же ты разыскиваешь? Мне становится интересно. Я, пожалуй, послушаю про этого твоего потерявшегося человека. Вдруг подвернётся.
- Он Вам не подвернется. Это Вы можете ему подвернуться, Людвиг! Неужели мне и вправду приснилось? Неужели Вы меня не помните?
- Не расстраивайся. У меня плохая память на женщин. Ты мне напомни.
- Мы встречались на балу у Дар-ти и даже танцевали вместе, и Вы обещали меня не забыть!
При этих словах Людвиг встал с трона.
- И кто же твой... И кто же Ваш муж, сударыня?
- Мне кажется, я видела его тут на туристической базе... Но я никак не могу его найти! Мы с Дар-ти уже больше года женаты, а Вы до сих пор не удосужились запомнить, как я выгляжу!
После Витиной тирады лицо Людвига стало напоминать посмертную маску. Он наклонился к её руке.
- Позвольте Вас проводить в ваши апартаменты до того времени, как я сумею связаться с Господином и передать Вас ему на попечение.
- Не нужно меня передавать на попечение. То, что Вы существуете, лучшее доказательство того, что Господин сам меня найдёт, если захочет. Не думаю, что ему понравится Ваша забота о нём в такого рода делах! - Вита нагло уселась на его трон.
Людвиг словно окаменел. От его улыбок не осталось и следа.
- Как будет угодно Госпоже, - он опять поклонился.
Вита мельком глянула на Каху. Он во все глаза смотрел на эту церемонию, и лицо его вытянулось, как морда уставшей лошади.
- Людвиг, Вы только посмотрите на него - словно на похоронах! – сказала она, указывая на Каху. - Да и Вы расслабьтесь. Неужели он лишил Вас не только памяти, но ещё и чувства юмора. Вы обещаете оставить в покое Каху и его дочь?
Людвиг безнадёжно кивнул и усмехнулся.
- Я ему не расскажу о том, что Вы пили мою кровь.
Это совсем не развеселило Людвига, он зашатался, как от удара.
- Он все равно все узнает.
- Предоставьте это мне. Но- услуга за услугу. Расскажите мне о нём.
-Кого Вы имеете в виду, Госпожа?
-Расскажите мне, кто он? Как попал на Землю, в общем, все, что вы про него знаете.
- Никто из нас ничего не знает о Господине. Есть предание, будто это он создал наш мир и мир Ричарда. Ричард зовёт его отцом, и Флер тоже, но Дар-ти совсем другой, не такой как они все, эти высшие демоны, - Людвиг заметил, что несколько вампиров прислушиваются к разговору.
- Вон отсюда, - тихо приказал он им. - И ты, Каха подожди в сторонке. Я тебя
позову, - он продолжил шепотом:
- Его называют одиноким странником чёрной звезды. Где эта звезда, никто не знает, но мне довелось однажды там побывать, он брал меня с собой. Господин почему-то благоволит ко мне. Это, действительно, огромные скопления чёрных светящихся камней. Все на этой звезде подчиняется его мимолётным желаниям. Он уничтожил много наших миров, оставил только три планеты. Раньше мы жили на Земле, но он старался уберечь людей, так говорят. Больше я ничего не знаю, да и не хочу знать.
Вита, вздохнув, встала.
- А сейчас мы осмотримся у Вас тут. Можно? Идем, Каха.
- Позвольте проводить Вас, госпожа.
- Мы не заблудимся, - и она победно вышла из банкетного зала, хотя коленки у нее предательски дрожали.
Они взяли факел, и пошли бродить по запутанным туннелям, которые выглядели обжитыми благодаря вампирам. Дойдя до узкого коридора со множеством комнат, они вдруг услышали сзади дикий топот и крики вампиров.
- Может, это Людвиг опомнился и послал погоню? - предположила Вита.
Она бросила факел и вбежала в ближайший боковой коридор. Ноги сами понесли ее от этой страшной компании. Каха остался где-то в туннеле, а она оказалась в кромешной темноте.
ГЛАВА 21
Ощупью Вита стала пробираться дальше, пока не увидела мерцающий огонек где-то внизу. Она спустилась по уступам камней, и очутилась в нише, едва освещенной мерцающим очагом..
У огня сидела старуха, сморщенная, как печеное яблоко, с клюкой в трясущихся руках, в надвинутом на глаза капюшоне. В узкой щели рта торчал единственный зуб, из-под капюшона выбивались куски желтой пакли, бывшие некогда волосами. «Болотная ведьма, не иначе» - подумала Вита, и шагнула к огню.
- Здравствуйте, бабушка. Можно, я немного тут посижу? Так набегалась сегодня… Все эти красавцы с зубами в два ряда меня утомили. Вы не знаете, какая погода наверху?– она попыталась пошутить, но голос у неё задрожал. Она так устала от постоянного чувства страха. Это соседство показалось ей самым безопасным за последние несколько дней.
Старуха молча исподлобья оглядела Виту.
- Садись, - сказала очень молодым голосом, потом ухмыльнулась. - Я юной девушкой была… - пропела она. - Тебя Людвиг прислал за зельем?
- Какое зелье? Да нет, бабушка, мы с ним друзья, некоторым образом.
- Этот образ и эту дружбу я знаю. Знаю, чем она кончается, – старуха гаденько захихикала.
- А Вы кто? Вампир, ведьма, человек? Я уже запуталась в их иерархии.
- Очень давно я была женщиной, а теперь, наверное, ведьма, и никакая я тебе не бабушка. Зови меня Лея. Я здесь в гостях у одного очень милого мальчика, который не посмел отказать мне в гостеприимстве. Но он меня не любит, нет… И ему очень не нравится моя компания. Ну ничего, ничего…Посмотрим, как им понравится такой «dare il gambetto»!
- Что-что? – не поняла Вита.
- Это по латыни, девочка. Значит «поставить подножку» На вот, возьми, - она достала каменную коробочку с каким-то зернистым порошком.
- Тебе это и в любви поможет и в жизни пригодится.
- А как это применять? - спросила Вита, уже протянув руку.
- Захочешь человека к себе привязать намертво, чтобы любил тебя без меры - дай ему понюхать, ляжешь спать с вампиром – на острие иголки отмерь в питье, а себе в первом случае тоже сделай напиток – с треть иголочного ушка насыпь в воду, а во втором - двойную порцию.
- Так это зелье приворотное?
- Не приворотное, дурочка, а "отворотное". Если дашь вампиру одну порцию, то усилишь его страсть, две порции - будет лежать как парализованный, забудет всё, что знал, а три - упокоится его душа. Понятно?
- Кто-то мне говорил, что они бессмертны в человеческом понимании. И что они людей любить не могут, а если такое и случается, то люди потом умирают. Это разве не так?
- Так я для чего тебе это даю: раз уж ты с Людвигом в друзьях – жди беды.
- А как быть с другими, бабушка, не с вампирами, не с людьми?
- О ком это ты говоришь? – голос старухи задрожал.
- Ну демоны, например…
Тут лицо старухи исказилось. Она встала, оказавшись гибкой и стройной.
- Лицо твое переменчиво, как осенний ветер. В камне памяти ты была совсем другая.
Вдруг Лея рывком содрала с лица сморщенную кожу, и Вита увидела молодое прекрасное лицо: чуть раскосые, длинные, как у рыси, глаза, прямой нос, капризные пухлые губы, ямочки на щеках. Вита, как завороженная, не могла отвести взгляд от этой женщины.
- Да, смотри на меня, разве я не красивее тебя?! Я могу раздавить тебя как... - и она щелкнула пальцами. - Но стоит ли это делать? Он все равно бросит тебя, твой Дар-ти, он никогда не любит подолгу. Стоит тебе о чем-то попросить или сделать одну ошибку, и ты пулей вылетишь из королев в служанки, а потом и с глаз долой. Посмотри на меня. Я родила ему сына; я любила его, как только может любить женщина, но его чувства не выдержали испытания временем. Лишь только я попросила бессмертия, он дал мне его, но отнял свою любовь. Лучше состарься и умри, никогда не проси его ни о чем, бедная девочка, а ещё лучше - не люби его вовсе!
После этой тирады она запахнулась в свою накидку и села лицом к огню, отвернувшись от Виты.
«Только соперницы мне не хватало. Ах, он паразит, какая она красавица!» - Вита схватила коробочку с порошком.
- Если хочешь с ним быть, ничего ему не подсыпай, себе только. Он тебе и не даст быть независимой. Ничего я о тебе не прочла в книге судеб, лицо только твое увидела в камне памяти. Уходи отсюда, не зли меня.
«Надо от нее быть как можно дальше. Ну, почему мне встречаются одни монстры! А эта Лея даже пострашнее Людвига», - взбираясь по камням, думала Вита. Кое-как в темноте она добралась до верхнего туннеля, и пошла в сторону, противоположную от зала, где веселились вампиры. Она попыталась стать меньше ростом, когда увидела, что ей навстречу движутся несколько теней. Это были приближённые из свиты Людвига.
- Велено отвести вас в Ваши апартаменты. - Сказал один, наклонив голову в знак приветствия; остальные отвесили церемонный поклон.
- Хозяин спрашивает, где поместить вашего слугу, сударыня?
Вита расправила плечи и попыталась придать лицу надменное выражение.
- Рядом со мной, в соседней комнате. И принесите брюки и рубашку, мне не очень нравится разгуливать здесь в бальном платье.
Сопроводив Виту и Каху до двери, вВампиры молча поклонились и расстворились в темноте туннеля.
.
Тени подчеркивают свет Часть 1
© Copyright: Анна Вьюнова, 2021
Свидетельство о публикации №221011201796
Свидетельство о публикации №221011201796
Рецензии