Ода родному краю

Мы живём на улице Западной. Западнее только заброшенные дачные участки и лесополоса. Мне нравится наша улица, она хоть и считается частью города, но фактически чисто деревенская - даже асфальта на ней нет. Соседние улицы заасфальтированы, а Западная так и осталась без покрытия. Летом, конечно, когда машина проедет, пыль стоит столбом. Но они и сами не охотно сюда заезжают; себе дороже - потом не отмоешься.
 Мне нравится прогуляться по окрестностям тёплым летним вечером, когда солнце только- только начинает клониться к закату. Я закрываю калитку, подхватываю свою тросточку, поворачиваю сразу налево и неспешно направляюсь вдоль по улице.
 Рядом с нами живут дядя Коля с тетей Машей, им уже далеко за восемьдесят, они хорошо помнят наших родителей, хотя и моложе их лет на десять. Когда я выхожу, дядя Коля ещё пасёт гусей возле своих ворот. Большой участок земли от забора до дороги весь зарос спорышем, и травы для гусей достаточно. За лето они уже хорошо подросли, но ещё не отяжелели, легкие и шумные, как подростки.
 Перекидываемся с дядей Колей парой фраз про погоду, про урожай. Несмотря на возраст, он ещё крепок, сам смотрит за огородом, приветствуя меня через забор одной и той же коронной фразой "Привет огородникам!"
 Тетя Маша, хоть и окончательно ослепла ещё пару лет назад, тоже не отстаёт от него и принимает активное участие в домашних хлопотах. Недавно, когда я полола траву на своём участке, слышу, как она меня зовёт. Я подхожу, спрашиваю, чем могу помочь. А она продвигается на ощупь вдоль забора и говорит мне: " Посмотри, где-то здесь должен быть кустик зверобоя. Хочу прополоть сорняки да, чтоб случайно и его не выдернула. " Я нашла этот кустик, помогла ей дотронуться до него рукой. Она его неторопливо ощупала и стала полоть сорняки вокруг. Потом, уже к вечеру, я сходила посмотрела, что же она там натворила. Картина была почти идеальная: кустик зверобоя свободно раскинулся на очищенной от сорняков территории. Сейчас, пока дядя Коля пасёт гусей, она, наверняка, хлопочет на кухне и готовит ужин.
 Напротив дяди Коли живёт его племянник  Василий. Возле его калитки в тенёчке под тютиной стоит скамейка. Сейчас по всей Западной, если найдёшь пару скамеек, хорошо. Раньше- то они возле каждого дома были, а потом как-то незаметно все вымерли. А вот Василий сохранил свою. Вечерочком, когда управится со всеми делами, он садится на неё передохнуть. На скамейке остаётся место аккурат ещё для одного собеседника, и он всегда находится. Кто-нибудь, проходя мимо, нет-нет да свернёт перекинуться парой слов, поговорить о том, о сём. Сейчас скамейка ещё пустая. Видать, занят Василий делами.
 Ковыляю дальше. Здесь я стараюсь пройти быстрей. На дороге ещё дымятся остатки от кострища. Сосед Василия, огромный и мрачный мужик, выскабливает весь свой участок от ворот до дороги подчистую до голой земли. Весь мусор он сжигает тут же прямо на дороге.
 Но впереди я уже вижу Любу, она стоит на дороге и машет мне рукой. Её муж с сыном строят гараж, а Люба рядышком. Нет, она не командирша, каковыми являются сейчас многие жёны. Люба совсем не такая, в дела мужиков не встревает.  Просто у них с мужем такие тёплые отношения, что, скорее всего, пока он тут строит, она уже соскучилась. А, может, хочет узнать, что приготовить им на ужин. Мы с ней иногда заглядываем друг к другу на чаек. Вот и сейчас она приглашает меня к себе, я обещаю зайти в ближайшее время.
 Распрощавшись с Любой, продолжаю свою прогулку дальше. Рядом с ними по-соседству долго жила одинокая женщина, два года назад скоропостижно умерла от угарного газа. Домик у ней был маленький и старый, но с очень уютным двориком и хорошим садом. Нашлись покупатели, взяли участок под дачу.
 Дальше на углу жила тетя Маша. Возле её дома растёт раскидистая слива. Когда бывает, я хочу срезать угол, всегда цепляюсь головой за нижние ветки этой сливы. Бывало и шляпы с головы слетали. Тетя Маша тоже недавно умерла. Была она маленькая и сухонькая, казалось, её хватит ещё на сто лет... Я к ней всегда испытывала особую благодарность. Когда неожиданно нашёлся покупатель на нашу двушку в центре города, мы с мужем кинулись искать дом. Время было для этого не самое благоприятное: февраль, метели, снегу намело огромные сугробы, дороги нечищеные. Но откладывать покупку дома было нельзя, поэтому мы ходили по улицам, высматривали пустующие дома, спрашивали у людей. И, когда вылезли с соседней улицы сюда в переулок, встретили тетю Машу. Видимо, наше появление  здесь было настолько противоестественным, что она сама спросила, что мы тут делаем. Мы объяснили и она нам указала на этот дом, который мы вскоре купили. И остались вполне довольны своей покупкой.
 И вот я, наконец, выхожу в переулок и сворачиваю по нему направо. Заходящее солнце светит мне прямо в спину.
 И тут я вижу Её. Я всегда встречаю Её в этом переулке в это время. Она идёт впереди меня, я вижу только Ее стройную фигуру: узкая талия, тонкие руки, развевающийся подол лёгкого шифонового платья... Я точно знаю, что это шифон, хоть сейчас его никто и не носит, только он может так плавно колыхаться от ходьбы и с легкостью лететь даже от самого слабого ветерка. Я вижу как тот же ветерок колышет Ее волосы постриженые коротко под карэ, но не выпрямленные, как это сейчас модно, а слегка вьющиеся как им самим удобно. Хотя я и не вижу Ее лица, я точно знаю, что Она красавица. Она просто не может быть некрасавицей, ведь Она так молода!
 Я иду сзади и любуюсь Ею. Она идёт неторопливо, в том же темпе, что и я. И у меня есть возможность смотреть на Неё до самого конца переулка. В конце переулка моя попутчица также незаметно исчезает, как и появилась. Я тяжело вздыхаю, достаю из складок подола свою тросточку, опираюсь на неё и продолжаю свой путь.
 Именно ради этих нескольких минут я и выхожу из дома в этот момент - ни раньше, ни позже. Для того, чтобы встретить Её, мою молодую тень.