Кормилица

- Слышь, бабка, что вылупилась, отвернись и уши  заткни, не видишь  что-ли, девушка ко мне пришла?
- Дак я, унучок, не могу сама, подмогни чуток, подтолкни.
Внук  подходит, поворачивает тяжёлое бабкино тело лицом к стенке и накрывает ватным одеялом с головой. Потом они с подружкой кувыркаются на диване, скрипят, сопят, пьют пиво и громко смеются.
- Всё бабка, отбой! - Наконец даёт команду внук.
Но она не отзывается и не шевелится.
- Померла, что ли???
                Всего полгода не дотянула кормилица большой семьи до 90-летия. Померла несознательная, не подумав, как же они теперь харчеваться будут? Пенсия у неё - ого-го! Трудового стажа, поди, больше 60-ти лет.

                Хороша Маруся! Только любоваться красотой её было некому! Всех мужиков и парней война выкосила. Три инвалида на всё село. Но увидел её, однажды, пришлый фотограф, что по сёлам с трофейной "Лейкой" ходил и обомлел! Глянулась Маруся Ивану, занозой в сердце застряла. Глазищи серые, большие, как блюдца, коса пышная, пшеничная до пояса, рослая, статная,настоящая русская красавица! Как тут устоишь? Поженились они, домик построили, зажили хоть и бедновато, но в согласии. Оба в колхозе трудились. Ивану  сразу должность бригадира дали, а Маруся доярка на ферме. Постепенно и достатка в доме дождались. Иван непьющий, работящий, всё - в дом и Мария  ему под стать, с утра до ночи на ферме. Одно лишь печалило супругов: бог деток не давал.  А когда совсем уж, потеряли надежду своих нарожать, решились взять мальчонку из детдома. Но пока с документами канителились своё дитя завелось. Так в жизни случается. И посыпались у них детишки, как горох из прохудившегося мешочка. Троих пацанов-крепышей родила Мария, а четвертую - дочурку долгожданную. Катей, Катенькой её назвали, вся семья в ней души не чаяла и росла она баловницей - неженкой, но непослушной и ленивой.

                Пять годков исполнилось доченьке, когда внезапно умер Иван от осколка, что  возле сердца c войны носил. Осталась Маруся одна с детками горе-горевать. Но подрастали сыновья, помогали и за младшей сестрёнкой присматривали.  Катенька росла красавицей, лицом и статью в мать, но характером и наклонностями, бог знает в кого пошла. В школе училась плохо, а в старших  классах совсем от рук отбилась.
   
                Рослая,  красивая, она привлекала внимание взрослых парней и отвечала  им взаимностью. Выпивала с ними, гуляла ночи напролёт. Хлебнула Мария с ней горя. Сыновья к тому времени по городам разлетелись, свои семьи завели, а с Катюшей просто беда, нет никакого сладу. Один выход - замуж выдать! К счастью, на ту пору, посватался к ней хороший паренёк, работящий, непьющий и  влюблённый   по уши. Поженились, детишки пошли. Дали им большую квартиру на предприятии, где Василий работал. Но не было счастья в семье, не унималась Катя и привычки свои пагубные не бросила. Пока Вася трудился, пила и гуляла. Ему уж и на улицу было выйти стыдно, соседи смеялись, пальцем показывали. В конце - концов, кончилось его терпение; ушёл из семьи.
      
                Вскоре после развода Катюша продала квартиру и купила небольшой домик в родном селе, а деньги, что остались, пропила, прокутила с дружками. С тех пор зажили они на бабушкину пенсию и алименты. Подрастали Катюшкины дети, женились, замуж выходили, внуков рожали. Семья росла, как на дрожжах.  Работать никто не хотел, жили весело и вольно. Детей полон дом, шум, гам! Огород зарос сорняками, домишко покосился и облупился, но жильцов это не огорчало.

                Маруся к тому времени состарилась и обслуживать себя в сельском доме, особенно зимой, уже не могла. Её забрал к себе в город старший сын, но с условием, что пенсию свою она не будет отдавать Катюше. В городской квартире
выделили ей тёплую, светлую комнату c телевизором. Внуки к бабушке тянулись, да и
невестка добрая попалась. Вначале городская жизнь Марусе раем показалась, нарадоваться не могла, но вскоре загрустила. Однажды подзывает сына и говорит:
- Отвези-ка мине назад, сыночек.
- Что случилось, мама? Аль обидел кто? Ты только скажи, я вмиг разберусь!
- Нет сыночек, хорошо мне у вас живется, усе со мной ласковы, усего мне хватает, но душа моя истлела за Катюшку. Как подумаю, что она с детишками голодуе, кусок у горло не лезет. Отвязи, Христом богом молю! Усё я понимаю, что непутёвая она...  Дак дитё моё кровное, стало быть, мне и ответ держать. Пойми, её жальче усех вас...
И слёзы горючие хлынули по морщинистым щекам.