Воскресенье

НАТ. УЛИЦА ДЕНЬ

СТАРИК ВУРНИС (75) стоит возле закрытой парикмахерской. Здание парикмахерской оформлено в стиле ретро. Раздается настойчивый громкий стук в дверь.

СТАРИК ВУРНИС
Тони!

Стук продолжается.

СТАРИК ВУРНИС
Тони, открой, это я, твой единственный посетитель.

Вурнис прислоняется к стеклу, пытаясь высмотреть кого-нибудь внутри.

СТАРИК ВУРНИС
Что за дела?! Я уйду сейчас, Тони.

Стук продолжается.

СТАРИК ВУРНИС
Уже ухожу, слышишь?
(пауза)
Тони?
(пауза)
Это не я ухожу, это твоя выручка уходит!

Вурнис медленно отходит от парикмахерской, периодически оборачиваясь.

СТАРИК ВУРНИС
(бурча себе под нос)
Ну и ладно, в другом месте постригусь.
(громко)
Слышишь, Тони? В другом месте постригусь!

ИНТ. КВАРТИРА ТОНИ ДЕНЬ
Слышен громкий продолжительный звонок. Он настойчиво повторяется несколько раз.

СТАРИК ВУРНИС
Тони, ты здесь? Я слышу шаги, а ну бегом в парикмахерскую. Этот раз за счет заведения. Клиент всегда прав, запомни!

Дверь открывается, на пороге стоит сын Тони — ФИЛИП (35) с понурым выражением лица.

ФИЛИП
(раздражённо)
А, это Вы. Проходите.

СТАРИК ВУРНИС
Я думал вы, итальянцы, пунктуальны.

ФИЛИП
Так о немцах говорят. И мы не итальянцы.

СТАРИК ВУРНИС
Нет-нет, немцы налоги не платят.

Они заходят в комнату. В комнате еле сдерживая слезы сидит дочь Тони — АННА(30).

СТАРИК ВУРНИС
Ну-ну, я ведь несерьезно про "за счет заведения".

ФИЛИП
Присаживайтесь, Вурнис.

Вурнис крехтя садится в кресло.

ФИЛИП
Мне тяжело об этом говорить, но сегодня нашего отца...

Анна начинает всхлипывать.

СТАРИК ВУРНИС
Тише, Анна, Филип хочет что-то сказать. Пожалуйста, продолжай.

ФИЛИП
Вчера Тони... Нашего отца... Не стало.

Анна начинает рыдать. Филип обнимает и успокаивает её.

ФИЛИП
Он умер во сне.

АННА
(вытирая слёзы и всхлипывая)
Это была легкая смерть, он не мучился.

СТАРИК ВУРНИС
Тони... не стало?

Филип кивает. Повисает пауза. Слышно тиканье часов.

СТАРИК ВУРНИС
Но... Как же... Как же мне теперь постричься?

Анна рыдает с новой силой.

ФИЛИП
(гневно)
Что?

СТАРИК ВУРНИС
Где мне стричься теперь?

ФИЛИП
Выметайся отсюда! И чтоб ноги твоей больше здесь не было, пошел вон!

Филип выталкивает Вурниса из квартиры.

Вурнис стоит на лестничной клетке.

СТАРИК ВУРНИС
(задумчиво)
Или это итальянцы не платят налоги. Хм...

НАТ. УЛИЦА/ИНТ. ПАРИКМАХЕРСКАЯ ДЕНЬ
Вурнис стоит у модной современной парикмахерской, сзади него громко проносятся машины. Вурнис мешкает, сглатывает слюну, набирает воздух, заходит.
Раздается звонок при входе. Внутри довольно многолюдно, парикмахерши носятся с места на место, мило болтают с клиентами, улыбаются. Вурнис нерешительно проходит дальше, к ДЕВУШКЕ С РЕСЕПШЕНА (25).

ДЕВУШКА С РЕСЕПШЕНА
Добрый день, чем я могу Вам помочь?

Вурнис откашливается.

СТАРИК ВУРНИС
Д-да, да. Я бы хотел постричься. У Вас ведь можно это сделать?

ДЕВУШКА С РЕСЕПШЕНА
Ну разумеется. Вы записаны?

СТАРИК ВУРНИС
З-записан? Нет, я... Я зашел просто. С улицы зашел.

ДЕВУШКА С РЕСЕПШЕНА
(в сторону)
Сильвия, ты свободна? Отлично. Пожалуйста, проходите.

Вурнис проходит в направлении к Сильвии (20), неуверенно оглядываясь по сторонам.

СИЛЬВИЯ
(громко)
Добрый день!

Вурнис вздрагивает.

СИЛЬВИЯ
(громко, медленно проговаривая каждое слово, как ребёнку с задержкой в развитии)
Давайте Сперва Помоем Голову.

СТАРИК ВУРНИС
Что, сейчас?

СИЛЬВИЯ
(всё ещё громко, чеканя, как отличник стихотворение)
Видите ли, чистые и грязные волосы совершенно по-разному укладываются. Пожалуйста, присаживайтесь!

СТАРИК ВУРНИС
Почему вы кричите?

Сильвия глупо улыбается.

СИЛЬВИЯ
Ой, прошу прощения.

Вурнис усаживается на кресло.

СИЛЬВИЯ
Вы у нас в первый раз?

Cильвия начинает мыть голову.

 СТАРИК ВУРНИС
Д-да, да, в первый. Мой прошлый парикмахер, он вроде как... Вроде как умер.

СИЛЬВИЯ
Какой ужас!

СТАРИК ВУРНИС
Тони. Вы знали его? Тони с соседней улицы. Итальяшка.

СИЛЬВИЯ
Боюсь, нет.

СТАРИК ВУРНИС
Гадкий старик. И стриг хреново. Он видел плохо, но очки не носил. Я потом дома достригал.

СИЛЬВИЯ
Зачем же Вы к нему ходили?

Вурнис ничего не отвечает, недовольно фыркая. Сильвия заканчивает мыть голову.

СИЛЬВИЯ
Пожалуйста, присаживайтесь в кресло.

Вурнис садится, ерзает.

СИЛЬВИЯ
Как стричь будем?

СТАРИК ВУРНИС
Сделайте точно так же, как если бы вы меня месяц назад стригли.

СИЛЬВИЯ
(мило улыбаясь)
Хорошо.

Вурнис продолжает ерзать в кресле, пытаясь устроиться поудобней.

СТАРИК ВУРНИС
Кресла у вас неудобные.

СИЛЬВИЯ
До сегодняшнего дня никто не жаловался.

СТАРИК ВУРНИС
Неудобные. Запишите в вашу книгу замечаний или куда вы там подобное записываете. Итак, Сильвия, верно? Интересное у вас имя.

СИЛЬВИЯ
Спасибо.

СТАРИК ВУРНИС
Южное, романское будто.

СИЛЬВИЯ
Угу.

Сильвия увлечена стрижкой.

СТАРИК ВУРНИС
А… Вы откуда?

СИЛЬВИЯ
Я здесь родилась.

СТАРИК ВУРНИС
Здесь значит. Это хорошо. Значит никакой теневой бизнес вести не будете.

Сильвия никак не реагируют.

СТАРИК ВУРНИС
Итальянцы... Они налоги не платят.

СИЛЬВИЯ
Правда?

СТАРИК ВУРНИС
Да, как Берлускони. Знаешь, кто такой Берлускони?

Cильвия кивает головой, делая вид, что знает.

СТАРИК ВУРНИС
Или как Тони. Он ни хрена налоги не платил. Итальяшка чертов.

СИЛЬВИЯ
Похоже, Вы были близки с ним.

СТАРИК ВУРНИС
С Тони? Нет, он же просто парикмахер. Стриг меня, болтали иногда, ничего особенного.

Вурнис продолжает ерзать.

СТАРИК ВУРНИС
А его дети, они терпеть меня не могут. Уж и не знаю, чем я им не угодил. Думаю, будь у меня дети, они бы тоже меня не любили. Да и я их. Потому у меня их нет. Старикам вроде как положено детей любить, совсем мелких, я имею в виду. А я вот не могу, не получается что-то. Cюсюкаться, подыгрывать — не мое это. Если бы дети рождались сразу подростками…

СИЛЬВИЯ
О-о-о, привет, как ты?

Сильвия радостно встречает заходящую в парикмахерскую знакомую молодую девушку, они обнимаются. Вурнис все ещё пытается устроиться поудобней, смотрит на себя в зеркало с недовольным видом, сдувает упрямо лезущую в глаза челку.

НАТ.УЛИЦА ДЕНЬ
Вурнис выходит из парикмахерской с хмурым выражением лица. Замечает магазинчик на противоположной стороне улицы. Переходит дорогу, заходит в магазин.

ИНТ. МАГАЗИН ДЕНЬ
Это маленький семейный магазин с одной кассой и продавцом, Вурнис подходит к витрине и рассматривает ассортимент возле КАССИРА — апатичного молодого человека 25-ти лет.

СТАРИК ВУРНИС
Доктора Пеппера нет?

КАССИР
Нет.

СТАРИК ВУРНИС
В моем возрасте любой доктор не помешает.

Кассир смотрит на Вурниса с полнейшим безразличием.

КАССИР
Выбрали что-нибудь?

СТАРИК ВУРНИС
Да, дай-ка мне вон тот виски.

Вурнис указывает на бутылку позади Кассира, Кассир подходит к бутылке.

КАССИР
Эту?

СТАРИК ВУРНИС
Хотя нет, давай-ка ту левее.

Кассир подбирается к бутылке левее.

КАССИР
Эту?

СТАРИК ВУРНИС
Не, давай ту первую.

КАССИР
(без малейшей эмоции в голосе)
Вы надо мной издеваетесь?

СТАРИК ВУРНИС
Да сдался ты мне! Лучше бы свои обязанности выполнял. Какой виски посоветуешь?

Кассир медленно, будто в слоумо, пожимает плечами. Вурнис стоит некоторое время в задумчивости.

СТАРИК ВУРНИС
Давай оба.

Кассир подносит бутылки Вурнису, Вурнис расплачивается, поглядывая на Кассира.
 
СТАРИК ВУРНИС
Как узнать, что у негра недавно был секс?
Кассир смотрит на Вурниса без какой-либо заинтересованности.

СТАРИК ВУРНИС
Его глаза все ещё красные от перцового баллончика.

Выражения лица Кассира не меняется. Вурнис забирает покупки, останавливается у выхода.

СТАРИК ВУРНИС
Его… перцовкой залили.

Кассир всё так же равнодушно смотрит на Вурниса. Вурнис открывает дверь и уходит.

НАТ. ДВОР ЖИЛОГО БЛОКА ВЕЧЕР
Ярко-оранжевый закат. Вурнис с бумажным пакетом в руках подходит к дверям многоквартирного жилого блока. На ступеньках сидит несколько молодых парней с пивом. Неподалёку слышен отрывистый писк, он пропадает и возникает вновь.
Вурнис переводит взгляд на переулок. Там неопрятный, с грязной густой бородой БЕЗДОМНЫЙ (60) бросает об стенку резинового утёнка в шапке моряка. Утёнок отлетает от стены, Бездомный подбегает к нему, резко хватает с земли и снова швыряет об стену. Утёнок издаёт характерный пикающий звук и пружинит от очередного попадания.

Бездомный очень увлечён своим занятием, молодёжь на ступеньках медленно потягивает пиво и внимательно наблюдает за ним. Вурнис преодолевает несколько ступеней и заходит в дом. 

ИНТ. КВАРТИРА ВУРНИСА НОЧЬ
Ванная комната. Вурнис только что закончил чистить зубы и рассматривает себя в зеркале. Вурнис ерошит волосы и укладывает чёлку на бок, смотрится в анфас и профиль. Недовольное выражение лица Вурниса, он зачёсывает волосы назад, но они тут же спадают.

Вурнис достаёт из шкафчика ножницы и нерешительно подносит к волосам. Вурнис состригает несколько локонов и кладёт их на умывальник, вертится возле зеркала. Стало явно хуже, волосы сострижены криво. Вурнис причмокивает сам себе, мол "а ничего так получилось" и выключает свет.

Спальня, ночь. Вурнис ворочается на кровати. За окном слышится стон временами переходящий в вой. Вурнис открывает глаза. Подходит к окну, отшторивает его, всматривается.

В переулке свернувшись калачиком лежит Бездомный, в руках у него испачканный побитый утёнок. Бездомный крепко прижимает утёнка к груди и хнычет. Вурнис зашторивает окно, возвращается в кровать и накрывается одеялом с головой. Хныкание за окном сменяет жалобный вой, который затем переходит в вопль. Вурнис сердито одёргивает одеяло.

ИНТ. КВАРТИРА ВУРНИСА НОЧЬ ПОЗЖЕ
Тёмная комната. Вурнис наливает в стакан виски и садится в кресло, щёлкает кнопку пульта. По телевизору идёт концовка фильма "Мёртвые" (1987). Мы видим лицо Вурниса, освещенное тускловатым светом экрана и слушаем монолог вместе с ним, периодически переключаясь на сам фильм.

ГАБРИЕЛ КОНРОЙ
Она тоже скоро станет тенью, как Патрик Моркан и его лошадь. Может быть, скоро я буду сидеть в этой же гостиной, одетый в черное.
Шторы будут опущены, и я
буду искать слова утешения, но только самые беспомощные и ненужные слова будут приходить в голову. Да, да. Это случится очень скоро.

Вурнис потягивает виски.

ГАБРИЕЛ КОНРОЙ
Газеты были правы: снег шел по всей Ирландии. Он ложился повсюду — на темной центральной равнине, на безлесных холмах, накрывал Алленские болота и летел дальше, к западу, мягко ложась на темные мятежные волны Шаннона. Один за другим все мы станем тенями. Лучше смело перейти в иной мир на гребне какой-нибудь страсти, чем увядать и жалко тускнеть с годами.

Вурнис делает большой глоток.

ГАБРИЕЛ КОНРОЙ
Я думал обо всех прежде живущих, от самого начала времен.
И мое собственное "я" растворялось в их сером неосязаемом мире; и материальный мир, который они когда-то созидали и в котором жили, таял и исчезал. Снег шел. Шел над одиноким кладбищем на холме, где лежал Майкл Фюрей. Легко ложился по всему миру, приближая последний час, ложился легко на живых и мертвых.

Начинаются титры. Вурнис допивает виски. Задумчиво сидит в кресле.

НАТ. КЛАДБИЩЕ ДЕНЬ
Вурнис со смятой бумажкой в руке бродит среди могил, на бумажке небрежно набросана схема. Вурнис вчитывается в схему и не смотрит под ноги, наступает на венки, сбивает лампадки. Вурнис сосредоточенно идёт намеченным путём, наконец подходит к могильной плите и отрывает взгляд от схемы. С памятной фотографии на Вурниса глядит жизнерадостная старушка с семьёй.

Вурнис оборачивается в противоположную сторону и видит насыпь возле большого дерева с раскидистыми ветвями. Вурнис подходит к насыпи, теребит бумажку в руке, затем прячет её в карман. Вурнис растерянно похлопывает себя по ногам, отходит чуть дальше, садится у дерева, оперевшись о его ствол. Смотрит на насыпь, будто хочет что-то сказать, но не решается.

Вурнис смотрит вверх, щурится от пробивающегося сквозь ветви солнечного света. Лёгкий ветерок качает листья. Вурнис срывает стебель травы и кладёт его себе в рот. Сидит в тишине.

Неподалёку раздаются звуки газонокосилки, звуки нарастают, полностью разрушая гармонию.

СТАРИК ВУРНИС
Что за чёрт?

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК (70) подходит совсем близко. Звук очень громкий.

СТАРИК ВУРНИС
Эй!

Газонокосильщик не обращает внимания.

СТАРИК ВУРНИС
(громче)
Эй!

Газонокосильщик выключает косилку.

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК
Что?

СТАРИК ВУРНИС
Можно здесь не косить сейчас?

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК
Да, конечно.

Газонокосильщик снова включает косилку и вплотную подходит к Вурнису, ошмётки травы летят тому в лицо. Вурнис вскакивает и начинает толкаться с Газонокосильщиком.

СТАРИК ВУРНИС
Выключай свою тарахтелку!

Вурнису удаётся выключить косилку.

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК
Ты ненормальный?

Вурнис обиженно возвращается под дерево.

СТАРИК ВУРНИС
Попросил же.

Газонокосильщик какое-то время топчется на месте, затем садится рядом с Вурнисом, тяжело вздыхает. Вурнис раздражённо смотрит на Газонокосильщика.

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК
Боль обязательно пройдёт…

СТАРИК ВУРНИС
Тебе чего надо?

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК
А?

СТАРИК ВУРНИС
Ты зачем ко мне подсел?

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК
Да я поддержать хотел…

СТАРИК ВУРНИС
А мне не нужна поддержка, ясно?

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК
Да ясно, ясно.

Газонокосильщик не уходит.

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК
Мне тут женщина одна вспомнилась.

СТАРИК ВУРНИС
Мне не интересно.

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК
Она на кладбище всё приходила, у неё муж погиб, ревела и ревела.

СТАРИК ВУРНИС
Я что о какой-то истории просил?

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК
(не обращая внимания)
Я думал: надо же, вот это любовь. И через год приходила, и через 2, каждое воскресенье.

Вурнис смирился, что Газонокосильщик не умолкнет и подпёр голову ладонью.

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК
Потом она куда-то пропала, может сама умерла, может переехала.

Пауза.

СТАРИК ВУРНИС
Ну и?

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК
Ну и я подумал, будь муж её кормильцем, она потеряла бы значительную часть дохода и, понятное дело, расстроилась. Будь муж просто приятным человеком — чудесных минут, проведённых вместе. Так что же она в конце концов оплакивает, мужа или собственную участь?

СТАРИК ВУРНИС
(после паузы)
Тебя как зовут?

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК
Cтораро.

СТАРИК ВУРНИС
Стораро, та женщина… Она была чёрной?

ГАЗОНОКОСИЛЬЩИК
Что? Нет.

СТАРИК ВУРНИС
А… Предположим, что женщина была бы чернокожей. Знаешь, как она боролась бы с преступностью в таком случае?

Газонокосильщик смотрит на Вурниса, тот ехидно улыбается. Газонокосильщик также начинает улыбаться Вурнис и Стораро, как школьники хихикают сидя под деревом на криво постриженной лужайке.

Конец.