Японовед и Король

                Японовед, Король пара,               
                или чистый дзэн

Ноябрь… пора в Одессе самая мерзкая: только, кажется, совсем недавно солнце золотило паутину в красной и жёлтой листве и вот уже – раз – холод и сырость пробирают до самых костей.
Но самое неприятное то, что топить начинают тогда, когда уже толпы штурмуют ЖЭКи, и бабушки стучат кастрюлями и сковородками, перекрывая движение на дорогах.
Так и в этом году ноябрь, как всегда, наступил быстро и неожиданно, и в квартире на Черёмушках, которую делят между собой бывший судовой механик и филолог-японовед, вот уже неделю стоит лютый холод.
Моряк, который уже несколько лет мечтает о бизнесе и живёт в долг, кутается в бежевое кашемировое пальто до пят, пьёт кофе, курит уже шестую сигарету и ворчит, смотря футбол:
- И где их только понабирали, - руки-крюки!
В это время японовед, лысый с красивой стриженой бородой, - заглядывает в комнату и коротко бросает:
- Ноги.
- Чего? – хмуро смотрит на него моряк.
- Ноги-крюки…
- А, ну да, точно, ноги, гы.
- Купили на базаре.
- Угу, на каком? – бросает механик через плечо.
- На «Привозе», – доносится из кухни.
Слышится дробный стук ножа о деревянную доску: японовед нарезает себе капусту мелко-мелко, готовит салат.
Питаются они раздельно: механик в кафе, и готовой едой из магазина – пельмени, майонез и кетчуп. Японовед всё готовит сам: закупает продукты на лотках, у частников.
Они живут в разных комнатах и общаются только по поводу того, когда чья очередь выносить мусор, или несколько фраз могут бросить друг другу о политике, или спорте.
Квартиру эту они не снимают, а живут в ней бесплатно, подогнал их приятель, который уехал на полгода за границу в Германию. Женился на немке, которая приезжала с гуманитарной миссией, и теперь звонит им раз в неделю, рассказывает, как здорово жить в Амстердаме, наблюдая по ночам звёзды с крыши своего дома, покуривая анашу, и разглядывая звёзды, в предвкушении страстных встреч с подбритыми малазийками. Жена его оказалась лесби, немецкий полицейский, поэтому у них по поводу интимной жизни абсолютное взаимопонимание.
Квартира им оставлена, так сказать, на досмотр. Как они оба в неё попали, это отдельная история. Но не суть.
У японоведа принцип жизни простой: невмешательство – если кошка охотится за голубем – пройди мимо, если орёт продавщица – пропусти мимо ушей, - ты же не будешь драться с веткой в лесу, если она ударит тебя, раскачиваемая ветром.
Вот и здесь, - ему всё равно, как живёт сосед – пусть живёт, как хочет, он же ему не жена.

В одно туманное утро, когда японовед нежится ещё в постели, досматривая последние самурайские грёзы о юной гейше без кимоно, его будит радостный вопль, не вопль, а визг молочного поросёнка, улепётывающего от голодного волка: неожиданно в спальню врывается его сосед в одних трусах, и, перетаптываясь худыми волосатыми ногами на холодном полу, радостно голосит со счастливым лицом:
  - Дали горячую воду! Дали горячую воду!
- Дык, ещё неделю назад, как дали, - говорит, спокойно потягиваясь на диване японовед.
         - Как!? Я же целю неделю таскаю вёдра на плиту, грею… И ты молчал?!
Вытаращился на него механик, от удивления и возмущения у него краснеют даже уши!
- А ты что, разве не видел, что я уже неделю моюсь в душе?
- А батареи? Чего они холодные?
- А это в ЖЭК позвони. Они тоже видать не вмешиваются в жизнь других. Живут по принципу дзэн.
- Ну, ты и тип, - выдыхает механик, начинающий бизнесмен, и бежит в ванную, чтобы быстро принять душ, пока не отключили воду.
Вскоре из ванной доносится счастливое фырканье, урчание, шум бегущей воды.
Японовед довольно потягивается, рассматривая ногти на крепких волосатых руках.
Довольная улыбка сияет на его счастливом лице.
Жизнь продолжается…
21.11.20