Молотящие врага

Такому виду холодного оружия, как боевой молот, несколько не повезло с рекламой. В массовой культуре гуляет образ здоровенной кувалды, эдакого кузнечного молота на стероидах, причём обязательно ярко украшенного и награвированного. Как воин должен таскать на себе такое чудовище, да ещё и весь бой неустанно замахиваться для удара — «знатоки» матчасти пояснять отказываются: им нужна зрелищность, а не реализм.

Если среди читателей найдутся желающие провести эксперимент, то посетите чей-нибудь дом в деревне, или дачу, или гаражный кооператив. Одолжите у кого-нибудь там кувалду и попробуйте с непривычки сделать ею хотя бы полсотни взмахов в воздухе. Ну как, получилось? А теперь помножьте усталость и напряжение от этого махания на всё время боя, от начала и до победного конца. (Вы же собираетесь дожить до него, правда?)

Вот и в стародавние времена боец мог схватиться за тяжёлую кувалду только в том случае, если бывал застигнут врасплох, и ничего другого под рукою не оказывалось, а отбиться от нападения чем-то надобно. А что касается молотов боевых — то они почти всегда были легче рабочих, да и специализация была другой. И конечно же, они не предназначены для того, чтобы забивать гвозди — для этого надо взять обычный рабочий молоток. Хотя многие «творцы», не знакомые с матчастью, сплошь описывают ситуации, когда персонажи боевыми топорами валят деревья, а то, чего доброго, ещё и рубят кусты… мечами! Что ж они с боевыми молотами могут вытворить?..

Большие боевые молоты тоже встречались. Например, японский молот «оцути» был именно что здоровой деревянной киянкой, иногда с утяжелённым железом навершием. Предназначался он для вышибания дверей в домах и замках, и не был массовым видом оружия. А произошёл «оцути» и вовсе от скромного сельскохозяйственного инструмента для обмолота риса. А так, в мире чаще встречались молоты не с громадной насадкой типа кувалды, пусть на длинных рукоятях, но с не слишком тяжёлым навершием — иначе как им в бою-то махать? Устанешь, да и только. Недаром больше 2 кг весом образцов молота не встречается.

Задача ударного навершия в виде молотка была не вколачивать вражину в Мать — Сыру Землю по самые гланды, методично заряжая ему по «вертолётной площадке» шлема (см. «топфхельм»), а ошеломить. Т.е и в самом деле ударить по шлему, исходя из термина, в том смысле, что дезориентировать, оглушить. И, пока супостат считает звёзды, он становится лёгкой добычею — можно вязать и брать в плен, а потом стребовать за него добрый выкуп. Доспехи от удачного удара таким молотом вряд ли спасут, даже с амортизацией — внутренние органы получат серьёзную травму, а кости могут треснуть. Тут оставалось бы только отбивать удар молота или уклоняться. Защищаться или парировать удары молотом весьма непросто, и оттого его специализация лишь усиливается.

Среди экспонатов музея битвы при Висбю (о. Готланд, Швеция) много останков павших в том бою. Есть черепа и кости со следами ударов боевых молотов. Наглядный «результат» попадания заставляет задуматься — будто конь копытом врезал.

Важно отметить, что молот — один из самых ранних видов оружия вообще. И ещё с каменного века люди додумались сузить лезвие топора так, чтобы оно проникало между пластинами доспеха или вовсе пробивало броню. Очень скоро догадались вытянуть ударную часть молота так, чтобы она приняла форму когтя или клюва, для нанесения проникающих ранений противнику; такой вид наступательного вооружения появился с развитием защитного доспеха.

Таким образом, с глубокой древности и вплоть до окончания Эпохи Возрождения, в обиход воинов вошло оружие под названием «клевец». (От слова «клюв», из-за упомянутого вытянутого бронебойного наконечника.)

Клевцы были обычно лёгкими и узкими, на не слишком длинных рукоятях, которые могли быть даже легче, чем у боевых топориков.

(Клевцы и топорики-чеканы, хотя и являются близкими терминами, всё же не одно и то же. Чекан отличается от клевца тем, что является топориком с узким лезвием, а не загнутым клювом-когтем, как клевец.)

С пиком развития доспехов, т.е. в Позднее Средневековье и Новое Время, клевцы получили широкую популярность. Ими вооружались и знатные, и простые воины. Оружие знати часто богато украшалось, и такие клевцы могли служить статусным предметом или командирским жезлом.

С одной стороны, понятно желание владельца украсить своё вооружение. Но как быть с тем, что клевец может, по сути, стать «одноразовым» оружием в бою? Ведь при сильном ударе можно вогнать острый клюв в броню неприятеля так, что сходу и не вытащишь. А в кутерьме боя такое оружие может и затеряться — ведь не у всех найдётся лишняя секунда, чтобы вытащить клевец из продырявленных супостатовых доспехов! А красивую украшенную вещь терять жаль… Или украшения клевца — это такой стимул не терять его в бою? Кому захочется расстаться с таковым за здорово живёшь? Вот вам и повод внимательнее относиться к своему оружию.

Особенно полюбили боевые молоты в Европе. Клевцы охотно использовались всадниками, которые на скаку наносили страшные удары. Пехота «в ответку» стала насаживать молоты на длинные рукояти и вышибать кавалеристов из сёдел (см. «люцернский молот»).

На Руси помимо молотов встречался ещё и не характерный для Европы гибрид булавы и клевца. Похожие бывали и у степняков.

В Оружейной Палате Москвы есть два именных клевца, которые вполне могли служить и парадным, и боевым оружием. Как и большинство клевцов того времени, они являются комбинированным оружием — с одной стороны древка молот, с другой клевец. Каждому навершию — своё время. А пока работает одно, второе послужит заодно и противовесом.

Тот молот, у которого клюв покороче, принадлежал, судя по гравировке, князю Фёдору Телятевскому. (Гравировка может содержать ошибку, т.к. в ней значится: «Чекан князя Фёдора Андреевича Теляевского».) Длина древка вместе с навершием — 74,5 см. Длина самого клевца — 16,3 см. Сам «клюв» напоминает сильно вытянутый тэтраэдр, он ближе к рукояти украшен растительным орнаментом (насечка) и позолочен. Молоточек с другой стороны древка восьмиугольный, а на «шее» промеж ударной частью и рукоятью нанесена упомянутая гравировка. Рукоять деревянная, покрыта серой акульей кожей, украшена серебряными элементами с растительным узором гравировки и позолотой.

Второй молот, красный, покороче — 66 см. А клевец подлиннее будет, чем у «соседа» — аж 30 см. Клюв представляет собой вытянутый тэтраэдр, также загнутый вниз, как и предыдущий образец. Ударная часть молота с противоположной стороны древка четырёхгранная. Вся боевая насадка покрыта затейливой гравировкой, с преобладанием излюбленного у славян растительного орнамента. Рукоять деревянная, обложена красным бархатом с серебряными вставками, покрытыми гравировкой. Надпись гласит, что сей клевец — собственность «Князя Василия Ивановича Туренина-Аболенского».

Жаль такие красивые клевцы оставлять на поле боя торчащими во вражьем доспехе! Хорошо, хоть подписаны, чьи. Кто подберёт — принесёт. (Если нашедший, плут этакий, не присвоит себе, конечно — да только за такие шутки тогдашние князья могли и смолы котёл пожаловать.)

Оба владельца данных клевцов были полководцами и государственными деятелями XVII века, защищали Московское царство от набегов крымских татар, осваивали Сибирь, активно «играли в престолы». Правильное решение — разместить оба молота рядом на одной экспозиции, ведь и эпоха одна, и деятельностью князья схожи, ну и, конечно же, вид оружия один и тот же, заодно мы с вами сможем сравнить эти прекрасные образцы оружейной мысли.

В своё время эти грозные боевые молоты крушили доспехи и шлемы врагов России. Они же были жезлами командующих, по чьему властному жесту шли в атаку русские стрельцы, казаки, поместные дворяне, посошные ратники — да и просто все те, кто шёл защищать Родину с оружием в руках. А нынче эти клевцы тоже служат нам — наглядным пособием, да и просто произведением искусства.