Коллоквиум по анатомии

   В бытность студентом в нашей учебной группе в 70 годы прошлого века учился неунывающий еврей Ройтман. Был он невысок ростом, черняв как многие представители этого народа, часто смешил нас своими речами и поступками, но я никогда не видел, чтобы он смеялся или улыбался сам.  Он был одним из самых больших лентяев в группе, но как всякий еврей умел выходить сухим из воды в самых сложных и запутанных ситуациях. По имени его звали редко, но мне удалось вспомнить его имя. Звали его Серёга, по прозвищу Серый. Прозвище вполне отражало его внешность, но не его экстравагантные выходки.

   Впервые я обратил на него внимание во время коллоквиума* в кабинете анатомии.
Наш строгий препод доктор Эрдман, пунктуальный как все немцы, почему-то на этот раз задерживался, и мы сидели за сдвинутыми п-образно столами, мирно переговариваясь друг с другом, а я озирался по сторонам, рассматривая обстановку анатомички. В воздухе стоял характерный для этого помещения противный запах формалина.

   В правом углу на чёрном штативе неподвижно висел желтоватый скелет. Скелет, ладно, пусть он и был неприятен моему взору, но к нему я уже как-то привык, хотя с детства испытывал суеверный ужас перед всем, что связано с кладбищами и смертью. Но за нашими спинами в углу напротив окна на столе находился ржавый от долгого лежания в формалиновой ванне труп какого-то неопознанного бездомного бродяги, прикрытый белой простынёй, и я туда старался не смотреть.
 
   Ройтман тогда решил нарушить нашу студенческую идиллию долгого ожидания преподавателя своей первой выходкой. Мне она запомнилась. Серёга сам не курил, но попросил у кого-то из курцов сигарету и огонька, сделал сильную затяжку, нарушив строгую обстановку аудитории и все правила института.

   Дальше-больше, Серый хорошо послюнявил сигарету, прошёлся к скелету, приклеил окурок к нижним кривым зубам, и качнул челюсть, которая держалась на каких- то пружинках. Дымок тлеющей сигареты стал потихоньку вытеснять запах формалина.
 
   Мы ошалели от такой наглой выходки, но не успели ни посмеяться, ни что-то сказать, как открылись двери и склонив голову, чтобы не ударится о верхний косяк двери в кабинет зашёл наш высокий и сутуловатый доктор Эрдман.

  Доктор повёл своим чутким носом с горбинкой и спросил: 
- Тооварищи студенты, кто здесь куурит в аудиитоории? – доктор говорил с акцентом и кроме того чуток тянул некоторые гласные (в дальнейшем мы подражать звучанию его речи здесь лишний раз не будем).
 
- Доктор, это там курят. - нашёлся Валерка Порядин, один из признанных хохмачей нашей группы, и указал на скелет, у которого ещё шамкала нижняя челюсть вместе с тлеющей сигаретой.

   Наш замечательный доктор, завидев такое кощунство над скелетом, слегка опешил:
-  Товарищи студенты, кто это сделал? – строго спросил нас преподаватель.

-  Это сделал товарищ студент Ройтман, – со смехом сдали мы товарища, так как знали, что Серёге за эту выходку особо ничего и не будет, так как доктор славился своим гуманизмом,  знал не только вдоль и поперёк строение наших тел, но изучил и души бренных студентов, а также за долгие годы работы выработал иммунитет к их нагловатым поступкам.

– Доктор, Вы его накажите! - Не унимался Валерка, т.к. знал, что доктор никого никогда не наказывал.
 
- Зачем, зачем наказывать? Наказывать никого не надо. Надо воспиитывать.  Встаньте, товарищ студент Ройтман!
 
 Серый нехотя встал, и доктор провёл небольшую воспитательную беседу, которую с удовольствием прослушали и мы:

– Ваш поступок не есть хорошо, ведь это когда-то был живой человек. Так нельзя! Ещё я Вам должен сообщить, что нельзя курить в аудитории, и вообще курение оказывает вредное влияние на молодой организм. Нельзя также никогда так делать.
 
– Спасибо, доктор, - виновато склонил голову Серёга. – Я больше так делать никогда не буду!

   Сомневаюсь, что три "нельзя" подействовали на Сергея, но доктора ответ удовлетворил, а мы тихо давились от смеха, глядя на показушное раскаяние нашего товарища, студента Ройтмана.

   Далее доктор принялся проверять наши познания в строении уха, мы как-то сразу приуныли и стали лихорадочно листать нужные страницы атласа Синельниковых.

   Если приуныли мы, то Серый вообще откровенно заскучал, так как не знал даже в каком томе атласа находится нужная картинка. Чтобы сбить темп коллоквиума Серый разразился внезапным дурацким вопросом:
 
- Доктор, а Вы ушами шевелить умеете? Вот так, – мы прыснули, а он как ни в чём не бывало пошевелил ушами, отчего развеселил нас ещё больше.
 
   Наш преподаватель опешил от очередной наглой выходки Серого, но нашёлся:
- Мозгами надо шевелить, а не ушами, товарищ студент Ройтман! Подойдите ко мне и расскажите о строении и функциях среднего уха.

   Мы знали, что доктор и сам глуховат на правое ухо, почему-то скрывает это, хотя склонённая вправо голова и слегка повёрнутое в сторону говорящего левая щека всегда выдавала его физический недостаток, когда надо было прислушаться к невнятному бормотанию плавающего на вопросе студента и понять, ответил ли студент невпопад или говорит неуверенно, но по делу.

   Серёга не знал темы, но знал о тугоухости доктора и поэтому выступил с предложением:
- Доктор, разрешите мне отвечать с места?

- Нет, товарищ студент, с места отвечать будет неправильно, - делать было нечего, и Серёга покорно вышел и стал справа от доктора, желая обеспечить лучший плацдарм для невнятного бормотания, но доктор указал на другую сторону. - Станьте здесь!
 
- Доктор, я не могу отвечать слева, так как плохо вижу правым глазом, мне трудно будет различать изображение в атласе. – продолжал наглеть Ройтман.

- Хорошо, - покорился доктор, так как был гуманистом, - отвечайте с этой стороны.

   Помню, что тот коллоквиум закончился неудачно как для Серёги, так и для меня, но я с удовольствием вспоминаю диалог доктора Эрдмана и Серёги Ройтмана. А что было дальше, расскажу в следующий раз…


Продолжение:
http://proza.ru/2021/01/26/444

*   Коллоквиум (лат. colloquium — разговор, беседа) — форма проверки и оценивания знаний студентов.