Номер два

                Слово «Люди» пишется с большой буквы…               
                Егор Летов

  Он с самого начала знал, куда их везут. Треблинка. Хотя с начала войны прошло не так много времени, этот лагерь успел завоевать мрачную славу.
  Перед их отправкой, немецкий офицер снизошёл до его трижды повторенного вопроса, буркнув название конечного пункта, почти не разжав челюсти. Треблинка. Януш далеко не был глупцом и не стал уточнять номер. Они - евреи, а значит, это Треблинка 2. Смерть.
  Воздуха в душном, тесно набитом товарном вагоне не хватало, дети то и дело начинали хныкать. Он, как мог, успокаивал их, отмечая, что воспитанники постарше следуют его примеру. Чему-то он их научил. Януш надеялся, что во втором вагоне старшие ребята так же, как и он, протискиваются среди тщедушных тел, приободряя и успокаивая малышей.
  Ложь он не любил с детства, но теперь приходилось прибегать к ней, подобно врачу, погружающему больного в тяжелый опиумный сон. Дети слишком чисты и наивны, чтобы знать страшную правду. Конечно, они не дураки, а те, что постарше, слышали о Треблинке – немецком трудовом лагере, развернутом на территории оккупированной Польши. Но к счастью, дети не знали, что у трудового лагеря есть страшный близнец, носящий то же имя, только под номером два. Лагерь смерти.
  Так странно… Раньше он даже представить себе не мог, что детей могут убить. Просто так. Без смысла и цели. Зачем, к чему это?! Януш ломал себе голову, но так и не смог понять, что за исчадия Ада стоят за этими хладнокровными зверствами. Ведь немцы такие же люди, как и он. Две руки, две ноги, одна голова и туловище. До войны многие из них жили обычной жизнью, были пекарями, пастухами, служащими. Что же такое случилось, что эти добродушные по сути своей люди вдруг перестали отдавать отчет своим действиям, творя подобные непотребства?! Приказ? Даже Элохе;йну подавился бы подобным приказом, повелев ему сотворить подобное. И пусть бы душа его сгорела без остатка, но совесть его была бы чиста.
  Он помотал головой, успокаивая хнычущую Юдифь.
  - Ну-ну-ну, солнышко, - с трудом опустившись на колени, он посмотрел ей прямо в глаза. – Скоро мы вылезем их из этой теснотищи! И всё будет хорошо, обещаю!
  С удовлетворением заметив слабую улыбку на лице девочки, он улыбнулся в ответ и, поднявшись, начал протискиваться дальше. В вагоне без малого сотня детей, многим из них нужно утешение. Хотя что там, всем.
  Во время движения поезда, он непрерывно ходил среди детей, успокаивая их, как мог. Через несколько часов состав начал тормозить, за дощатыми стенами зазвучали отрывистые команды на немецком. Дверь резко откинули в сторону, солнечный свет ударил в глаза, заставляя прищуриться.
  Так странно… Немецкий язык Януш знал в совершенстве и всегда находил в его звучании особенную красоту. Но сейчас этот прекрасный язык звучал в его ушах лающим металлом. Горько улыбнувшись, Януш вышел первым и встал сбоку от двери, под пристальный взгляд солдат, направивших на него дуло автоматов. Чему тут удивляться… Подошедший к солдатам офицер в ладно сидящей на нём форме СС, как-то по-особенному посмотрел Янушу в глаза. Усмехнувшись, тот покачал головой из стороны в сторону. Помрачневший от этого, казалось бы, простого жеста, офицер нахмурился и пошёл прочь, к другим вагонам. Резкие окрики, обрушившиеся на солдат, выдали его плохое настроение.
  Януш отвернулся прочь и начал помогать вылезающим из вагона детям. Этого офицера он знал еще до войны. Отто Вебер, они познакомились на открытом выступлении Корчака в Варшаве.  Помнится, Корчак тогда проводил лекцию по педагогике. Шёл тридцать пятый год , мирное время… Юного на тот момент Отто вдохновили идеи Януша, после лекции он остался, они разговорились. Завязалась переписка, но встретиться лично им довелось уже в сорок втором году.

Из-за начавшейся войны Вебера призвали на фронт. Как человек образованный, он получил офицерские погоны, а с ними и некоторую власть. Подчиняясь приказам командования, Вебер всё же имел собственную голову на плечах. Когда он увидел, что в списках направленных в лагерь смерти Треблинка 2 фигурирует имя Корчака, Вебер задействовал все свои связи и скромный капитал, пытаясь добиться иного решения для старого доктора. И удача улыбнулась ему.
  Он выхлопотал для Корчака отмену казни и даже свободный выезд в Европу, хотя это удалось ему с большим трудом.  За день до отправки, Вебер, сжимая в кулаке приказ, лично явился в еврейское гетто Варшавы, в детский дом.
  Офицер ожидал любой реакции, кроме той, что последовала от Корчака:
  -  Да как вы смеете! – в гневе отшвырнув протянутый ему приказ, доктор вскочил на ноги. – Вы что, думаете я брошу двести детей на смерть, спасаясь бегством?! Двести своих детей!?
  Ни мольбы, ни угрозы Отто не смогли перебороть упрямства старого доктора. Офицер ушел ни с чем, повторив свой визит перед самой отправкой, суля свободу. И вновь получил отказ.
  Вебер не знал, что его предложение о бегстве было третьим. До этого Янушу уже предлагали бежать… но разве мог он оставить детей? Немыслимое дело.
  Их поселили в тесном бараке, где не было даже кроватей, лишь грубо сколоченные нары вдоль стен. Корчак знал почему , но не спешил делиться своим знанием. Детям он сказал, что спать придется по очереди.
  - Понимаете, это у нас сейчас еще карантин, - самозабвенно врал он настолько убедительным тоном, что и сам готов был в это поверить. – Сейчас немцы посмотрят не больные ли мы, а уж потом пойдем в поле работать.
  - А тот, кто хорошо работает, его потом отпустят? – слабый голос принадлежал семилетней Юдифи, слабой и хрупкой девочке.
  - Ну конечно, - важно кивнул доктор, всем видом излучая уверенность. – Главное, дети, хорошо работать и тогда мы все, слышите, все!.. поедем домой!
  Внутри себя он ощущал страшную и холодную тоску, зная про скорое будущее.
  В бараке они пробыли еще несколько дней, не выходя из него, получая только скудные пайки хлеба и воду. Потом в барак зашел уже знакомый детям офицер и, не глядя никому в глаза, поманил к себе старого доктора. Пошептавшись с ним о чем-то, офицер вышел прочь, опустив взгляд. Корчак же, повернувшись к жадно устремленным на него детским глазам, громко объявил:
  -Ну вот и все дети! Сейчас нам нужно будет пройти де-зин-фек-цию!
  - А что это такое? – поинтересовался слабый мальчишеский голос откуда-то из толпы.
  - Ну, вдруг у нас вши или еще какая зараза, - сохранять бодрый голос в эту минуты стоило Янушу чудовищных усилий. – Немцы же не поверят нам на слово, им самим убедиться надо. Как же нас к работе допустить, если мы всех позаражаем?! Так что сейчас все строимся по двое, идем в комнатку и там нас быстро паром обдуют.
На этой фразе его голос дрогнул, но Корчак продолжил:
  - Потом пойдем заселяться в нормальное жилье
  - А нас покормят? –голос опять принадлежал Юдифи .
  - Ну конечно, покормят. – кивнул Януш с важным видом, молясь, чтобы дети не почуяли подвоха. – Иначе какие из нас работники? Ну, давайте дети, стройтесь парами…
 Воспитанники, уставшие томиться в тесном бараке, охотно слушались, к нему подошла Юдифь с подружкой еще младше неё. Он протянул им свои ладони, девочки крепко вцепились в них.        Построившись, крепко взявшись за руки, двести детей во главе со своим старым учителем пошли прочь из душного барака.
  Среди конвойных, стыдливо опустивших глаза в пол, не все были немцами, Корчак знал это. Поляки, болгары,  русские, литовцы, украинцы…
 Наконец их завели в комнату, такую тесную, что дети смогли набиться в нее, лишь сильно прижимаясь друг к другу. Повысив голос, Корчак успокаивал детей – и они верили старому доктору.
  Выхлопной газ из под тяжелого танка, поданный в камеру смерти, убил их в течении получаса. Кашляя, превозмогая слабость, Януш до последних сил спасал детей от страха смерти. Он умер одним из последних. Их тела были сожжены в печах Треблинки на следующий день.
  Подающий надежды  офицер СС Отто Вебер дезертировал после казни еврейских сирот. Он был убит в мае сорок четвертого белорусскими партизанами, хотя и воевал против нацистов.


                май 2020

 Подписывайся на канал автора в telegram: https://t.me/RedBooks13

Аудиоверсия в профессиональной озвучке https://www.youtube.com/watch?v=zwy6fWw_7R4