Береги честь смолоду

- Береги честь смолоду! - повторяла бабушка, если Алька, по её мнению, что-то делала непотребное. Это "береги честь смолоду!" так глубоко въелось в Альку, что она тоже взяла за правило повторять это своим детям и внукам к месту и не к месту, что порождало иногда курьёзные случаи. Об одном таком случае мне и хочется рассказать.
   Однажды схватила Алевтину Петровну боль. По симптомам она поставила сама себе диагноз: желудочные колики. Сильно не взволновалась и начала лечить сама себя: сначала глотала активированный уголь, потом фестал и но-шпу, добралась до анальгина, но боль не проходила, а только усиливалась. Открылась рвота. Наконец, она своим домашним дала согласие на вызов скорой, до приезда которой потеряла сознание.
   Очнулась она почему-то на каком-то столе в чём мать родила под лёгкой простынкой. Видимо, очнулась от холода. Свернувшись калачиком, начала тянуть эту простынку на себя, решив заодно поинтересоваться, не на том ли она свете. Только вот ангелы смущали: почему-то сплошь мужчины и в каких-то странных халатах.
- Где я? Один из мужчин каким-то чересчур бодрым тоном ответил:
- Вы в операционной. Не волнуйтесь! Небольшая операция.
- Да как же не волноваться? Я же последние распоряжения не успела сделать!
- Рано Вам их делать. Аппендицит у Вас - чик и готово! Мы даже общий наркоз делать не будем. Сестра, укол! Сестра взялась за простынку, чтобы откинуть её в сторону. Но Петровна вцепилась в неё крепко.
- Больная, отпустите простынку. Сестра Вам сделает укол. Но Петровна простынку не отпускала.
- В чём дело? - уже раздражённо спросил хирург.
- Как же я перед вами, мужиками, раздеваться буду? Я же голая! А тут одни мужчины столпились вокруг меня. Неприлично! Послышались смешки, но хирург цыкнул на своих, а Петровне сказал:
- Мы тут всяких видели. И голых, и босых.
- Ну, вот вы видели или голых, или босых, а я и голая, и босая. Меня ещё бабушка учила: "Береги честь смолоду!"
- Мы на Вашу честь не посягаем! - чуть не заорал хирург. - А аппендицит вот-вот лопнет. Честное слово, Ваша честь не пострадает. Мы видели здесь голых, босых, лысых...
- Что ж, тогда давайте ваш укол! Дальнейшего Петровна уже не помнила: боль так скрутила, что уже и не до чести было.
   На следующий день, когда хирург пришёл посмотреть шов, Петровна спросила:
- Я всё там про честь успела вам рассказать?
- Всё-всё, - скрывая усмешку, сказал тот. Вы всю операцию, как песню, так и повторяли: "Береги честь! Береги честь!"  Это, наверное, уже мне вдалбливали. На путь истинный наставляли.