Приключения деревенской фантазёрки Глава 7

                Продолжение воспоминаний.

– Вас, как зовут, девушка?
– Даша. – Ответила она.
– Даша, Дарья. – Ласково произнёс её имя, улыбнулся, и засияли его голубые глаза, с отблесками синевы, продолжил. – Точно Даша, я же говорил. –
Он повернул голову в сторону машины, затем повернулся к Даше и спросил. – Прокатитесь с нами по вселенной? Поехали Даша, поехали.

– Нет, я не могу. – Ответила она. – У меня экзамены.
– Жаль. А может, на денёчек оторвётесь от экзаменов. Вы сдадите экзамены, все сдадите и поступите туда, куда захотите. Хоть в Московский университет. Хотите? А во Вселенский хотите?

– Нет, я в культпросвет. –
Даже не обратила никакого внимание на слово «Вселенский»
– Хорошо, пусть будет культпросвет. Пройдёмся по вселенной?
– Я не могу сейчас. Может позже?
– Егор, это она? – Услышала из машины. – Ты её искал?
– Да. Я же сказал. – Ответил он.
– Во! – И кто спрашивал, показал большой палец, продолжал широко улыбаться.
«О чём это они?» – Спросила себя Даша.
И произнесла вслух, обращаясь, к тому, кто взял её за руку.
– Простите, вы кто? – Но ей ответил не он, а из машины.

– Судьба твоя, девушка.
А тот, кого назвали Егором, как взял её за руку, так держал и просто смотрел ей в глаза и молчал. И она смотрела не отрываясь. Что-то такое волшебное витало, от него исходило нежность и желание никогда не расставаться.
В её ладони щекотало, но очень не хотелось отнимать свою руку, на оборот она обхватила его ладонь и другой рукой.  В её сердце тоже загоралось что-то не понятное ей. Возможно, у неё был глуповатый вид, что он улыбнулся, а она услышала в себе в своём сердце.
«Я нашёл тебя»
Всё её внутреннее потянулось к нему, но его заторопили из машины.

– Время Егор, время. Не уложимся.
– Простите девушка, нам пора. – Сказал ей Егор. –
Сжал её руку, и между их ладонями прошла сильная искра. – Поступи в институт, ты легко поступишь, то, что получишь там, тебе пригодится. Я тебя найду, обязательно найду. Жди. Чаруша.
И он, бегом побежал к машине и всё исчезло. Лишь услышала. –
Продолжай петь и танцевать, у тебя здорово получается. Ты молодее-е-ец!
Даша стояла словно оглушённая. И лишь ответила запоздало.

– Я и сама знаю, не зря же в культпросвет поступать буду. В институт? Подумаю. А чаруша это что? – Запоздало спросила она.

– Кирилина, чё застыла? – Спросил её подошедший Денис Садчиков. –
Ждала пока я подойду, чтобы тебе портфель собирать?
– Денис, ты видел?
– Что? Как летели твои тетрадки и книжки, видел.
– Нет. Машину видел? Людей возле неё видел?
– Какую машину? Ты, что Кирилина?
– Что я, что ли только видела?

– Кончай мечтать о каких-то параллельных мирах, каких-то мифических измерениях, о космосе. В психушку загремишь, Кирилина. Будет тебе тогда культпросвет, Кирилина, инопланетянка ты наша, с другой планеты. –
Ответил ей Садчиков, собирая всё выпавшее из портфеля. – Нет жизни в космосе. Нет. Это же надо! Кирилина! Очнись!

– Много ты знаешь. – Ответила она и подумала. «Появились ниоткуда и исчезли никуда». – И пошла впереди Садчикова к костру.
– Ох, Кирилина, Кирилина, ты лучше замуж за меня выходи.
– Ага, размечтался. Сам ещё сосунок, тоже мне жених.
– Да тебе не знай уж кого надо. – В печальной усмешке произнёс он.

А того Егора с голубыми, почти синими глазами, с сияющими звёздочками, ждала. Смотрела в лица каждому, но, увы, так больше и не встретились.
А к её фантазиям и рассказам о космосе привыкли, лишь иногда смеялись,
По твоим рассказам фильм отличный получился бы. Кирилина ты пиши, авось знаменитой станешь. «Отроки во вселенной» отдыхают.

Ещё в школе она старалась рассказывать всем, но мало кто слушал её, один лишь отец её слушал внимательно, иногда даже кое-что записывал.
Одноклассники и друзья подруги смеялись над ней. Она немного сердилась на них, спорила с учителем астрономии, вводила его в шок. Он лишь отвечал ей
«Фантазёрка, великая фантазёрка».

А здесь, куда попала по распределению, встретила парня, с голубыми глазами. И он чем-то очень похож на Егора, но по имени Григорий.
И улыбка застенчивая ласковая, и взгляд сияющих глаз такой похожий, как и у того парня. Тракторист, но тоже чуть, чуть  сдвинутый на космосе.
В мечтах о космосе, о других мирах высоких пространствах, в мечтах, где мир красота и любовь.
Возможно, вначале он подыгрывал Даше, чтобы завоевать её сердце, но нет, позже  интересовался серьёзно. Мог часами слушать её фантазии.

В голове раздались щелчки, и Даша очнулась. Над ней склонилась женщина в белом халате, и она произнесла.
– С прибытием. Как самочувствие?
– Не знаю ещё. – Ответила Даша. – А где я?
– В клинике Захарьина Григория Антоновича. Это хорошая клиника, одна из лучших во вселенной. Вас восстановят. Давайте я вам помогу одеться.
– Я, как сюда попала?
– Не могу сказать точно, вас кто-то доставил сюда, для восстановления.
– Я домой хочу. – Пролепетала Даша.
– Вероятнее всего вас отправят домой, только профессор осмотрит вас.

– Как так? Всего лишь вероятнее? Мне надо домой. –
Начала бушевать Даша, схватила одежду свою из рук женщины и стала быстро одеваться. – Где Егор? Позовите Егора. Егооор! – Закричала Даша.
– Дарья Васильевна, отчего такой переполох? –
Произнёс незнакомый человек в белом халате, но голос отчего-то был знаком.
– Вы кто?
– Васильев. Олег Дмитриевич Васильев. Профессор. Проходите сюда. –
Он посторонился. – Здесь вот садитесь в кресло. Сейчас придёт стоматолог и определит работы с вашими зубками.

– Я хочу домой. – Твердо сказала Даша. – Где Егор?
– Он сейчас занят, чуть позже появится, пока, а вот и врач пришёл. Покажите ему свои зубки.
– Да не хочу я ничего никому показывать. –
Но отчего-то послушно села в кресло и открыла рот. Но тут же, закрыла его и произнесла. –  Я боюсь боли. Не переношу, когда мне делают боль. Имейте в виду, будет больно, двину вам, так что вам будет, мама не горюй. –
Сама не знала, почему эту поговорку произнесла. –
Дергать запрещаю, у меня почти все здоровые зубы, и не болят.

– Ну, как же, вот справой стороны два зубика, они требуют лечения, а слева, вообще удалить, там новые вырастут.
– В таком возрасте растут?
– Растут, если очень желать и заниматься, а у вас быстро вырастут, вам ещё и ваши клеточки вколем.

Даша услышала слово, «вколем», и у неё наступила паника. Никакие уколы она не переносила. С детства жила без уколов. И к детям своим не подпускала с  уколами, и прививки не разрешала делать. И сами дети стойко протестовали против уколов и прививок. Даже в младенческом возрасте, как стена выстраивалась между ними и медицинскими работниками, что врачи разводили руками и оставляли их в покое.

– Нет, я же сказала, не желаю, не переношу боль.
Оттолкнув его руки, и сумела ему двинуть ногой, куда попала, не знает, но кажется по ноге. А дальше ничего не помнила, только яркая вспышка и открыла глаза, вновь светило солнышко.
– Что опять сон? – Спросила Даша, лёжа в постели, села на кровати, рядом лежала скалка. Интересно, интересно, но ощущение, как на самом деле было. –

И сунула палец в рот, нащупала пространство между зубов. Десна чуть ныла, но боли небыло. И двух зубов тоже не было.
– Так, что? Это было явно? Не во сне?  Егооор! – Закричала она. –
Пришибу, чибрик горелый. –

Но его нигде небыло. Даша металась по комнатам, ища его, выбежала во двор, пробежалась по участку, открыла калитку, выглянула на улицу. Нигде его не было.

– Сбежал, идиот. Идиот! – Топнула она ногой. – Только появись у меня, получишь по полной. – Кричала она, что есть мочи, аж в горле запершило.

Вернулась в комнату прошла на кухню, на столе увидела брошюрку. Взяла в руки, прочитала «Инструкции профессора Васильева О. Д. по омоложению. Для Дарьи».
Ха! Хо! Чего? – Пролистала красочно оформленную брошюру, читать не стала, а кинула через плечо, даже не посмотрела, куда улетела она. Повернулась и ушла.

И кто это выдумал? Для меня? Ха! – Произнесла она.
Но вернулась, поставила на плиту чайник. Заварив чай, села за стол и увидела на прежнем месте брошюру. Вновь произнесла. –
Это уже не смешно, чибрик. А появиться боишься?
К брошюре она больше не притронулась, лишь отодвигала её, если мешала, но она упорно ложилась на прежнее место.

В тишине и спокойствии прошло два месяца, за это время спокойной жизни Даши были радости, гостили внуки, а с ними заниматься одно удовольствие.

Временами видела сны, как будто бы появлялся бомж. Видела какие-то полёты, где временами было страшно, а временами было легко и весело.
И бомж там был, но это уже не бомж, менялся он, как только поднимал её ввысь.
А может и не бомж, а мечты её такие. Лица его не могла разглядеть, оно показывалось ей частями, то улыбкой, то глазами.
Но она ощущала его красивым и молодым, и показывал он ей разные миры.

Однажды были в каком-то мире, где было всё родное и не хотелось расставаться с ним. Этот мир притягивал её, и она просыпалась в тоске. Хотелось домой.
А куда домой? Она не осознавала.
«Но, если ты здесь живёт, в этом мире, значит дедушке так нужно. Ты вызвалась помочь ему». Прозвучало в сердце.

Какому дедушке? Она, не знала и, как не старалась вспомнить сны в деталях, так и не могла вспомнить. Когда-нибудь придёт разъяснение. Думала она.
А в основном всё было хорошо, жизнь продолжалась. И ей нравилась она.
И часто повторяла вслух.
«Я люблю тебя жизнь! Ты прекрасна! Мне нравиться жить».

Все вместе ездили отдыхать на море, дочери и сын с семьями и её с собой взяли. После отдыха на море, устроилась вновь на работу в клуб, на прежнее место. Даша изменилась, изменилось её внутреннее восприятие.
И сама, не осознавая, отчего, почувствовала себя летающей, совсем как в юности.  И однажды взяла в руки брошюрку начала изучать.  Освоила все приёмы гимнастики и теперь ежедневно по утрам, встречая солнышко, делала эту гимнастику. Но другие технологии и читать не стала.

Гимнастика ей нравилась, и ещё езда на велосипеде, хотя на нём она ездила всю жизнь. Тело подтянулось и заметно помолодело. Чувствовала себя она сама исключительно молодой. Она и раньше, не смотря, что ей шестьдесят лет, была подвижной стройной и молодо выглядела, а сейчас вообще внутренне состояние, так лет двадцать, двадцать пять.

И однажды она обнаружила, что к ней вернулся женский цикл. «Ого! –
Подумала она в удивлении. – Я настолько омолодилась? С чего бы? Вот это да!
Она сидела в оторопи, и мало что могла сообразить.
Это что ж делается-то? А без этого нельзя было? И для чего мне такая роскошь?»
Полдня хохотала над собой, приговаривая.
«Шестьдесят, шестьдесят, баба ягодка опять».
Ладно, посмотрим, что будет дальше, может это плутание моего организма.
Хм. Надо же!

Но её молодость и энергичность заметило всё село, заметили все, а соседка, как-то пришла к ней в гости. С нытьём и жалобой.
– Вот Валентина с Генкой ездили в Крым, а меня не брали. Повезло тебе Даша каждый год, где-нибудь отдыхаешь. – С печальным вздохом продолжила. –
Всегда тебя дети берут с собой. И где ты только не была с ними.
– Я бы и одна ездила, да только одной скучно. Раньше с Гришей ездили. Поехали в бархатный сезон. Огород уберешь, и поедем. Татьян, что сиднем сидишь, как столетняя старуха.
– На какие шиши?

– На свои. Ты по более пенсию моей получаешь, тоже откладываешь, да только всё Валентине отдаешь. Самой надо жить своей жизнью. Она не маленькая, нужны деньги, пусть зарабатывает. Молодая ещё и детей нет. Куда ей столько денег? Гена неплохо зарабатывает. Деток надо им, пройдёт время, локоточки кусать будет.
– Я уж сама сокрушаюсь давно, Даш, да что-то нет их у них, не дознаешься у неё, ничего не говорит мне она.
– Не хочет вот и нет. Захочет, будут.

– А ты вот я смотрю Даш, помолодела, прямо на глазах, и так много сбросила годков-то. И, как тебе удаётся, быть молодой в своём возрасте? Ты старше меня.
– Причём здесь возраст? Тань, если сердце молодое, душа молодая. И ты можешь, стряхни свой жирок.
– Как?
– Много есть методов.
– Нет, нет, гимнастику делать, как ты делаешь, да ещё обливание ледяной водой, прям из колодца. Бррр! Нет Даш, это не для меня. А ладно, об этом, ты лучше сыграй что-нибудь, давно музыку твою не слышала.  Сыграй, Даш, да споём, душеньки повеселим. Давно не сидели с тобой с песнями. А ты чё опять в клуб пошла работать?

– Надоело дома сидеть, да и зарплата музыкального работника, всё же прибавка к пенсии. А там ещё за кружки доплата. Но я не из-за денег пошла, нет, мне и пенсии хватало, а действительно во мне загорелось, быть полезной народу.
Пригласили вести кружок танцевальный, лето заканчиваются. Каникулы заканчиваются. Все кружки теперь вновь работать будут. Музыкальный возобновится, а то, как я ушла, так и никого не было. Никто в деревню не едет.
Наверное, я да Марта, дурочки такие. Приехали на два года, да так и остались на всю жизнь.
А там ещё и худрук Любочка в декрет собирается. Какие ей теперь танцы, а мне с народом весело будет. Всю жизнь проработала в клубе, Тань, эх, если бы Гриша был жив, то так бы ещё и работала. Эта дурацкая авария, это он меня из колеи выбил.

И что за авария такая была, что даже тел не осталось, всё цело, а тела растворились. Из трёх машин и мотоцикла, лишь одно тело мотоциклиста. До сих пор не могу уразуметь, куда делись все остальные?

И ушла вроде на время, чтобы в себя прийти, а там и пенсия, да что-то и желания не было работать. Сейчас словно молодость вернулась. С народом, Тань,  всегда веселее и легче. Вот я думаю, не надо было мне уходить, бросать работу.
А сейчас, так мне нравится самой моя жизнь.
И если бы не приставучие мужики и их сватовства, совсем было бы отлично.

– Я помню, как ты к нам приехала, городская, вся из себя, да ещё с пианино. Помню, когда выгрузили твое пианино, стояло посреди улицы, и ты его обхватывала, то с одной стороны, то с другой, загораживала от мальчишек.   
Обе расхохотались.

– И я тебя помню молоденькой девицей, тоненькой, как твоя Валентинка, пришла в кружок записываться. И вот, сколько дружим, и даже жить стали рядом. И как за тобой ходили два парня и на много взрослее тебя. А, я сейчас благодарна тебе, что с Гришей меня познакомила, хоть ты и каялась потом.

– Когда? Нет Даш, я не каялась. У меня Володя был.
– Да ладно, я слышала однажды возле клуба, как ты уговаривала Гришу. –
И Даша, изобразив голос Татьяны, произнесла, проговаривала мягко букву Г. –

Гриш, ну зачем тебе эта городская фифа. Гриш, а Гриш, женись на мне, а Гриш. Ну, зачем она тебе нужна, она коров боится, и доить не умеет.
 
Продолжение следует....
Таисия-Лиция.
Фото из интернета.