Сонеты В. Шекспира 90 - 119

90-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Then hate me when thou wilt, if ever, now
Now while the world is bent my deeds to cross,
Join with the spite of Fortune, make me bow,
And do not drop in for an after-loss.
Ah do not, when my heart has scaped this sorrow,
Come in the rearward of a conquered woe;
Give not a windy night a rainy morrow,
To linger out a purposed overthrow.
If thou wilt leave me, do not leave me last,
When other petty griefs have done their spite,
But in the onset come; so shall I taste
At first the very worst of Fortune's might;
And other strains of woe, which now seem woe,
Compared with loss of thee, will not seem so.

***

Уйти захочешь, так уйди сейчас —
когда весь мир со мною во вражде;
с   фортуной злобной заключи альянс,
согни, но только не сломай в беде.
И если сердце, свой продолжив стук,
смертельную тоску отправит прочь,
не добавляй дождя печальный звук
в рассвет, надеждой победивший ночь.
Желаешь всё же бросить, то бросай,
но не когда я горе укротил,
когда беда — рекою через край,
чтоб мне узнать всю мощь небесных сил.
Вот так на жизни суть прольётся свет:
тебя потеря — главная из бед.

22 октября 2014. Москва.


91-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Some glory in their birth, some in their skill,
Some in their wealth, some in their body's force,
Some in their garments, though new-fangled ill,
Some in their hawks and hounds, some in their horse;
And every humour hath his adjunct pleasure,
Wherein it finds a joy above the rest;
But these particulars are not my measure:
All these I better in one general best.
Thy love is better than high birth to me,
Richer that wealth, prouder than garments' cost,
Of more delight than hawks and horses be;
And having thee, of all men's pride I boast:
Wretched in this alone, that thou mayst take
All this away, and me most wretched make.

***

Кто горд своим уменьем, кто — природой,
кто — кошельком, кто — телом и умом,
нарядом — кто-то, следуя за модой,
кто — лошадью, а кто-то — гончим псом,
и всяк свои находит предпочтенья,
которыми он сильно дорожит,
но я о них своё имею мненье:
всё — суета, с одним хочу я жить.
По мне, твоя любовь — знатнее знати,
ценней богатства, прелести шелков,
проворных гончих, лошадиной стати —
тобой одним гордиться я готов.
Несчастлив лишь я тем, что можешь ты
лишить меня любимой красоты.

23 октября 2014. Москва.


92-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

But do thy worst to steal thyself away,
For term of life thou art assured mine,
And life no longer than thy love will stay,
For it depends upon that love of thine.
Then need I not to fear the worst of wrongs,
When in the least of them my life hath end;
I see a better state to me belongs
Than that which on thy humour doth depend.
Thou canst not vex me with inconstant mind,
Since that my life on that revolt doth lie.
О what a happy title do I find,
Happy to have thy love, happy to die!
But what's so blessed-fair that fears no blot?
Thou mayst be false, and yet I know it not.


***

Попробуй у меня себя украсть,
ты всё равно останешься со мной,
пока любви я ощущаю власть
и подчиняюсь только ей одной.
И не боюсь я худшего из зол,
финалом наименьшее призвав;
я в этой жизни лучшее нашёл,
которым не командует твой нрав.
Твоё непостоянство для меня —
пустяк. Жизнь от тебя зависит впредь.
Её я лишь на счастье променял —
с любовью жить, счастливым умереть!
Но может ли быть счастье без пятна,
когда неверность друга не видна?

24 октября 2014. Москва.


93-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

So shall I live, supposing thou art true,
Like a deceived husband; so love's face
May still seem love to me, though altered new;
Thy looks with me, thy heart in other place:
For there can live no hatred in thine eye,
Therefore in that I cannot know thy change.
In many's looks, the false heart's history
Is writ in moods and frowns and wrinkles strange,
But heaven in thy creation did decree
That in thy face sweet love should ever dwell;
What e'er thy thoughts or thy heart's workings be,
Thy looks should nothing thence but sweetness tell.
How like Eve's apple doth thy beauty grow,
If thy sweet virtue answer not thy show!

***

Я буду жить, неверностью томим,
любви обманный образ сохранив,
поскольку он давно уже — с другим,
а мне остался лишь прекрасный миф
и чистый взгляд твоих невинных глаз,
доверчивость мою берущий в плен,
в отличие от горестных гримас
на лицах, не избегнувших измен.
Тебя же бог иначе сотворил —
твой вид в восторге должен всех держать;
какие бы ты мысли не таил,
ты создан только сладость выражать.
В твоей красе запретный плод сокрыт,
ей Евы сущность противостоит.

26 октября 2014. Москва.


94-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

They that have pow'r to hurt, and will do none,
That do not do the thing they most do show,
Who, moving others, are themselves as stone,
Unmoved, cold, and to temptation slow -
They rightly do inherit heaven's graces,
And husband nature's riches from expense;
They are the lords and owners of their faces,
Others but stewards of their excellence.
The summer's flow'r is to the summer sweet,
Though to itself it only live and die,
But if that flow'r with base infection meet,
The basest weed outbraves his dignity:
For sweetest things turn sourest by their deeds;
Lilies that fester smell far worse than weeds.

***

Те, кто силён, но зла не совершат,
хоть внешность об обратном говорит,
кто, за других решая, не грешат
и сохраняют благолепный вид,
наследуют те неба благодать,
природу сберегая от растрат.
Они — цари, и почести воздать
им каждый подчинённый будет рад.
Так лету дарит запахи цветок,
пусть для себя он только и живёт,
но если гниль проникнет в лепесток,
любой сорняк гордыню превзойдёт.
И лилии, гниение вобрав,
запахнут хуже самых сорных трав.

26 октября 2014. Москва.


95-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

How sweet and lovely dost thou make the shame
Which, like a canker in the fragrant rose,
Doth spot the beauty of thy budding  name!
О in what sweets dost thou thy sins inclose!
That tongue that tells the story of thy days
(Making lascivious comments on thy sport)
Cannot dispraise, but in a kind of praise,
Naming thy name, blesses an ill report.
О what a mansion have those vices got
Which for their habitation chose out thee,
Where beauty's veil doth cover every blot,
And all things turns to fair that eyes can see!
Take heed (dear heart) of this large privilege:
The hardest knife ill used doth lose its edge.

***

Как свой позор раскрашиваешь ты;
он, словно порча в розовом кусте,
пятнает имя юной красоты,
грехи скрывая в этой красоте!
Рассказы о твоих весёлых днях
пикантными сюжетами полны,               
но осуждают только в похвалах,
коль именем твоим озарены.
Грехов обитель — сей роскошный дом —
твой внешний облик, драгоценный страз,
где красота струится над грехом,
всё превращая в прелести для глаз!
Сберечь, мой друг, старайся красоту:
и прочный нож теряет остроту.

27 октября 2014. Москва.


96-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Some say thy fault is youth, some wantonness,
Some say thy grace is youth and gentle sport;
Both grace and faults are loved of more and less:
Thou mak'st faults graces that to thee resort.
As on a finger of a throned queen
The basest jewel will be well esteemed,
So are those errors that in thee are seen
To truths translated, and for true things deemed.
How many lambs might the stern wolf betray,
If like a lamb he could his looks translate!
How many gazers mightst thou lead away,
If thou wouldst use the strength of all thy state!
But do not so; I love thee in such sort,
As thou being mine, mine is thy good report.

***

Кто порицает молодость, кто — грех,
кто красоту находит в том и том,
но ты такой, как есть,  хорош для всех,
порок представив милым баловством.
На пальце королевы перстня луч
восторг встречает, хоть сияет страз,
так и в грехах ты — всячески везуч,
их превращая в прелести для глаз.
Как много волк ягнят сумел бы съесть,
когда бы он ягнёнка вид имел!
И соблазнённых было бы не счесть,
когда б ты это только захотел!
Не захоти: я так тебя люблю,
что ты весь мой — я честь твою храню.

27 октября 2014. Москва.


97-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

How like a winter hath my absence been
From thee, the pleasure of the fleeting year!
What freezings have I felt, what dark days seen!
What old December's bareness every where!
And yet this time removed was summer's time,
The teeming autumn big with rich increase,
Bearing the wanton burthen of the prime,
Like widowed wombs after their lords' decease:
Yet this abundant issue seem'd to me
But hope of orphans, and unfathered fruit,
For summer and his pleasures wait on thee,
And thou away, the very birds are mute;
Or if they sing, 'tis with so dull a cheer
That leaves look pale, dreading the winter's near.

***

С тобой разлука, будто бы зима,
околдовала мимолётный год!
Какой мороз сводил меня с ума!
Почти декабрьским мнился небосвод!
А ведь тогда стоял июльский зной,
который воплотился в урожай
с утробой, переполненной весной
вдовы осенней, вздумавшей рожать.
Но этот урожай казался мне
не больше, чем сиротскому приют.
Тебе слуги, чем лето, лучше нет;
уйдёшь, и птицы песен не поют
иль издадут такой унылый звук,
что, кажется, зима приходит вдруг.

27 октября 2014. Москва.



98-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

From you have I been absent in the spring,
When proud-pied April (dressed in all his trim)
Hath put a spirit of youth in every thing,
That heavy Saturn laughed and leapt with him.
Yet nor the lays of birds, nor the sweet smell
Of different flowers in odour and in hue,
Could make me any summer's story tell,
Or from their proud lap pluck them where they grew:
Nor did I wonder at the lily's white,
Nor praise the deep vermilion in the rose;
They were but sweet, but figures of delight,
Drawn after you, you pattern of all those.
Yet seemed it winter still, and, you away,
As with your shadow I with these did play.

***

С тобой нас разлучил, мой милый друг,
нарядами пестреющий апрель,
разливший столько юности вокруг,
что сам Сатурн сплясал под птичью трель.
Но ни цветов сладчайший аромат,
ни пенье птиц, увы, не помогли
мне рассказать про чудный летний сад
и прелесть плодородия земли.
Меня цвет белых лилий не манил
и не хвалил я розовый бутон;
их вид очарователен и мил,
но все — вторичны, ты — их эталон.
Казалось мне, что всё ещё зима,
а я играл лишь с тенью для ума.

28 октября 2014. Москва.



99-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

The forward violet thus did I chide:
'Sweet thief, whence didst thou steal thy sweet that smells,
If not from my love's breath? The purple pride
Which on thy soft cheek for complexion dwells
In my love's veins thou hast too grossly dyed.
The lily I condemned for thy hand,
And buds of marjoram had stol'n thy hair;
The roses fearfully on thorns did stand,
One blushing shame, another white despair;
A third, nor red nor white, had stol'n of both,
And to his robb'ry had annexed thy breath,
But for his theft in pride of all his growth
A vengeful canker eat him up to death.
More flowers I noted, yet I none could see
But sweet or colour it had stol'n from thee.

***

Я раннюю фиалку так журил:
«Воровка, где украла запах свой,
мой друг тебе дыханье подарил?
А пурпур, породнённый со щекой, —
из вен того, кого я так любил».
Я руку друга в лилии узнал,
а в майоране — аромат волос;
и розы куст от страха трепетал:
один бутон был полон красных слёз,
другой весь от отчаянья белел,
а третий обокрал и ту, и ту.
Червяк его за мародёрство съел —
привлёк твой запах, слышный за версту.
И нет цветка, какими полон сад,
кто не украл твой цвет и аромат.

28 октября 2014. Москва.


100-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Where art thou, Muse, that thou forget'st so long
To speak of that which gives thee all thy might?
Spend'st thou thy fury on some worthless song,
Dark'ning thy pow'r to lend base subjects light?
Return, forgetful Muse, and straight redeem
In gentle numbers time so idly spent;
Sing to the ear that doth thy lays esteem
And gives thy pen both skill and argument.
Rise, resty Muse, my love's sweet face survey,
If Time have any wrinkle graven there;
If any, be a satire to decay,
And make Time's spoils despised every where.
Give my love fame faster than Time wastes life;
So thou prevent'st his scythe and crooked knife.

***

Где, Муза, ты и почему молчишь
о том, что мощь и силу придаёт?
Иль к песенке дряной благоволишь,
которая о низменном поёт?
Забывчивая Муза, возвратись,
своей строкой восполни пустоту
и свежей песней к другу обратись,
придавшему ей смысл и красоту.
Очнись и облик милый осмотри,
и если в нём след Времени найдёшь,
насмешливые строчки сотвори,
сатирой высмеяв и Время, и грабёж.
Скорей же о моей любви пропой,
у Дней отняв косу и нож кривой.

29 октября 2014. Москва.



101-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

О truant Muse, what shall be thy amends
For thy neglect of truth in beauty dyed?
Both truth and beauty on my love depends;
So dost thou too, and therein dignified.
Make answer, Muse, wilt thou not haply say,
'Truth needs no colour with his colour fixed,
Beauty no pencil, beauty's truth to lay;
But best is best, if never intermixed'?
Because he needs no praise, wilt thou be dumb?
Excuse not silence so, for't lies in thee
To make him much outlive a gilded tomb,
And to be praised of ages yet to be.
Then do thy office, Muse; I teach thee how
To make him seem long hence as he shows now.

***

О, Муза, как и чем искупишь ты
забытый к совершенству интерес?
В нём скрыты суть и правда красоты,
вознёсшие твой голос до небес.
Не скажешь ли ты, Муза, мне в ответ:
«Возможно ль совершенство украшать,
его запрятав в посторонний цвет ,
и лучшее с посредственным мешать?»
Ему не нужен лишний комплимент,
но правду немотой не изменить.
Заговори! Исчезнет монумент,
а совершенство будет вечно жить.
Так сделай, Муза, чтоб в урочный час
оно таким же было, как сейчас.

30 октября 2014. Москва.



102-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

My love is strength'ned, though more weak in seeming;
I love not less, though less the show appear:
That love is merchandised whose rich esteeming
The owner's tongue doth publish every where.
Our love was new, and then but in the spring,
When I was wont to greet it with my lays,
As Philomel in summer's front doth sing,
And stops his pipe in growth of riper days:
Not that the summer is less pleasant now
Than when her mournful hymns did hush the night,
But that wild music burthens every bough,
And sweets grown common lose their dear delight.
Therefore like her, I sometime hold my tongue,
Because I would not dull you with my song.


***

Люблю сильней, но внешне — всё не так,
серьёзность чувства скрадывает вид:
в товар любовь преобразует всяк,
кто о любви прилюдно говорит.
Я громко пел, о страсти возвестив
и о любви, казавшейся весной,
подобно Филомеле, чей мотив
свирелевый стихает в летний зной
не потому, что звонкий соловей
ночную выбирает тишину,
а потому, что с каждой из ветвей
звучит концерт, забывший про весну.
Как Филомела, лучше промолчу —
тебе наскучить песней не хочу.

30 октября 2014. Москва.


103-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Alack, what poverty my Muse brings forth,
That, having such a scope to show her pride,
The argument all bare is of more worth
Than when it hath my added praise beside.
О blame me not if I no more can write!
Look in your glass, and there appears a face
That overgoes my blunt invention quite,
Dulling my lines, and doing me disgrace.
Were it not sinful then, striving to mend,
To mar the subject that before was well?
For to no other pass my verses tend
Than of your graces and your gifts to tell;
And more, much more than in my verse can sit,
Your own glass shows you, when you look in it.

***

Вновь Муза разродилась пустотой,
забыв, наверно, свой роскошный слог;
сюжет при этом блещет красотой
и без хвалебно-патетичных слов.
О, не вини меня, что не могу писать!
На отраженье в зеркале взгляни,
там, не чета поэту, — стиль и стать,
в строках же пышных — пошлости одни.
Грешно ли было улучшать предмет,
меняя суть прекрасную твою?
В моих стихах другой ведь цели нет —
в них дифирамб я милому пою.
Но скажет больше всяческих похвал
тебе твой лик, восставший из зеркал.

31 октября 2014. Москва.



104-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

 To me, fair friend, you never can be old,
For as you were when first your eye I eyed,
Such seems your beauty still. Three winters cold
Have from the forests shook three summers' pride,
Three beauteous springs to yellow autumn turned
In process of the seasons have I seen,
Three April perfumes in three hot Junes burned,
Since first I saw you fresh which yet are green.
Ah yet doth beauty, like a dial-hand,
Steal from his figure, and no pace perceived;
So your sweet hue, which methinks still doth stand,
Hath motion, and mine eye may be deceived;
For fear of which, hear this, thou age unbred:
Ere you were born was beauty's summer dead.

***

Состариться вовек не сможешь ты,
и с той поры, как твой я встретил взгляд,
ты не утратил прежней красоты.
Сменили три зимы трёх лет наряд,
прислала осень вёснам трём привет —
сезонов череду я наблюдал —
в июньских днях сгорел апрельский цвет,
а ты остался тем, которого я знал.
И всё же, перед скоростью минут
любая красота не устоит;
вот и мои глаза мне снова лгут,
что неизменен друга внешний вид.
А потому, запомни, новый век:
мой друг был самый лучший человек.

1 ноября 2014. Москва.


105-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Let not my love be call'd idolatry,
Nor my beloved as an idol show,
Since all alike my songs and praises be
To one, of one, still such, and ever so.
Kind is my love to-day, to-morrow kind,
Still constant in a wondrous excellence;
Therefore my verse, to constancy confined,
One thing expressing, leaves out difference.
'Fair, kind and true' is all my argument,
'Fair, kind, and true', varying to other words,
And in this change is my invention spent,
Three themes in one, which wondrous scope affords.
'Fair, kind, and true' have often lived alone,
Which three till now never kept seat in one.

***

Я идолопоклонством не грешу,
и друг мой не похож на божество,
но лишь о нём я песни все пишу,
любви восславив в каждой торжество.
Он добр сегодня, впрочем, как всегда
и с постоянством в дружбе состоит,
поэтому и я стихам придал
похожий смысл и постоянный вид.
«Прекрасный, добрый, верный» — говорю;
«прекрасный, добрый, верный» — каждый раз
в словах иных я то же повторю,
суть не меняя с измененьем фраз.
Три качества в связующую нить
мой милый друг сумел соединить.

2 ноября 2014. Москва.


106-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

When in the chronicle of wasted time
I see descriptions of the fairest Wights,
And beauty making beautiful old rhyme
In praise of ladies dead and lovely knights,
Then in the blazon of sweet beauty's best,
Of hand, of foot, of lip, of eye, of brow,
I see their antique pen would have expressed
Even such a beauty as you master now.
So all their praises are but prophecies
Of this our time, all you prefiguring,
And, for they looked but with divining eyes
They had not skill enough your worth to sing:
For we, which now behold these present days,
Had eyes to wonder, but lack tongues to praise.

***

Когда в анналах пережитых дней,
доверившись восторженным стихам,
читаю про красивейших людей,
про рыцарей и их прекрасных дам,
тогда, в тех описаньях красоты —
и рук, и ног, и алых губ, и глаз —
я нахожу любимые черты,
меня уже пленявшие не раз.
И всё же те хвалебные стихи,
пророчащие милый образ твой,
хоть были поэтичны и легки,
но — без красот, достигнутых тобой.
Вот так и нам, кто к сущему привык,
для прославленья не найти язык.

2 октября 2014. Москва.



107-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Not mine own fears, nor the prophetic soul
Of the wide world, dreaming on things to come,
Can yet the lease of my true love control,
Supposed as forfeit to a confined doom.
The mortal moon hath her eclipse endured
And the sad augurs mock their own presage,
Incertainties now crown themselves assured,
And peace proclaims olives of endless age.
Now with the drops of this most balmy time
My love looks fresh, and Death to me subscribes,
Since spite of him I'll live in this poor rhyme,
While he insults o'er dull and speechless tribes.
And thou in this shalt find thy monument,
When tyrants' crests and tombs of brass are spent.


***

Ни собственные страхи, ни пророк,
который зрит грядущего удел,
любви моей не обозначат срок,
им полагая роковой предел.
Затмение луна пережила,
пророчество авгуров насмешив,
и царственность корону обрела
под вечным покровительством олив.
Теперь, когда целебный эликсир
смог вылечить любовь. В моих стихах
сумел ожить и мой бессмертный мир,
а Смерть пусть правит в диких племенах.
И ты в сонетах славу обретёшь,
чем склепы королей переживёшь.

3 ноября 2014. Москва.



108-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

What's in the brain that ink may character
Which hath not figured to thee my true spirit?
What's new to speak, what new to register,
That may express my love, or thy dear merit?
Nothing, sweet boy; but yet, like prayers divine,
I must, each day say o'er the very same,
Counting no old thing old, thou mine, I thine,
Even as when first I hallowed thy fair name.
So that eternal love in love's fresh case
Weighs not the dust and injury of age,
Nor gives to necessary wrinkles place,
But makes antiquity for aye his page,
Finding the first conceit of love there bred,
Where time and outward form would show it dead.

***

Что есть в мозгу такого, милый друг,
чего не написал тебе в стихах?
Что нового могу придумать вдруг,
чтоб о любви поведать на словах?
Да ничего, мой мальчик дорогой;
но как обряд я должен повторять
одно и то же, что ты — мой, я — твой,
и милого опять благословлять.
Любовь, назло годам, — всегда любовь,
желающая старость усмирить,
себя отняв у времени и вновь
его своим слугой заставив быть
и возрождаясь силой естества,
где, кажется, она уже мертва.

3 ноября 2014. Москва.


109-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

О never say that I was false of heart,
Though absence seemed my flame to qualify;
As easy might I from my self depart
As from my soul, which in thy breast doth lie:
That is my home of love. If I have ranged,
Like him that travels I return again,
Just to the time, not with the time exchanged,
So that myself bring water for my stain (позора).
Never believe, though in my nature reigned
All frailties that besiege all kinds of blood,
That it could so preposterously be stained
To leave for nothing all thy sum of good;
For nothing this wide universe I call,
Save thou, my rose; in it thou art my all.

***

Не думай, что я сердцем изменил,
хоть пик моих желаний позади;
давно бы и любовь я укротил,
но ведь моя душа — в твоей груди.
Там — дом её. И если я блуждал,
приют покинув, словно пилигрим,
в урочный час к себе он возвращал,
где суд вершил я над собой самим.
И ты не верь, пусть нет того греха
с которым близко ни был я знаком,
что суть моя грязна и так плоха,
чтоб я на что-то променял свой дом.
Я говорю: ничто весь этот мир,
лишь ты один — мой свет и мой кумир.

4 ноября 2014. Москва.


110-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Alas 'tis true, I have gone here and there,
And made myself a motley to the view,
Gored mine own thoughts, sold cheap what is most dear,
Made old offences of affections new.
Most true it is that I have looked on truth
Askance and strangely; but, by all above,
These blenches gave my heart another youth,
And worse essays proved thee my best of love.
Now all is done, have what shall have no end:
Mine appetite I never more will grind
On newer proof, to try an older friend,
A god in love, to whom I am confined.
Then give me welcome, next my heaven the best,
Even to thy pure and most most loving breast.

***

Туда-сюда, и правда, я сновал
подобием шута в глазах людей
и дорогое даром продавал,
в грехи впадая пленником страстей.
И правда то, что верности я был
чужим. Но высшим всем клянусь сейчас,
что молодость вторую получил,
и лучшая любовь настигла нас.
Я с прошлым рву, тебе даря любовь,
свой аппетит навеки укротив,
и проверять не буду вновь и вновь
твоей любви божественный мотив.
Прими ж меня, мой лучезарный свет,
на грудь любви, которой лучше нет.

5 ноября 2014. Москва.



111-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

О for my sake do you with Fortune chide,
The guilty goddess of my harmful deeds,
That did not better for my life provide
Than public means which public manners breeds.
Thence comes it that my name receives a brand,
And almost thence my nature is subdued
To what it works in, like the dyer's hand:
Pity me then, and wish I were renewed,
Whilst like a willing patient I will drink
Potions of eisel 'gainst my strong infection;
No bitterness that I will bitter think,
Nor double penance to correct correction.
Pity me then, dear friend, and I assure ye
Even that your pity is enough to cure me.

***

Брани мою Фортуну за меня,
что вовремя не укротил свой пыл
и весь талант растратил, разменяв
его на одобрение толпы,
чем заслужил постыдную печать,
работая почти что моляром,
толпе стараясь вечно потакать.
Так дай мне сил, чтоб возродить перо.
А я, как благодарный пациент,
хоть несъедобный уксус буду пить
и ожидать спасительный момент,
который прежним мне поможет быть.
Будь добр ко мне и, я тебе клянусь,
что с жалостью твоей я излечусь.

6 ноября 2014. Москва.


112-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Your love and pity doth th'impression fill
Which vulgar scandal stamped upon my brow,
For what care I who calls me well or ill,
So you o'er-green my bad, my good allow?
You are my all the world, and I must strive
To know my shames and praises from your tongue;
None else to me, nor I to none alive,
That my steeled sense or changes right or wrong.
In so profound abysm I throw all care
Of others' voices, that my adder's sense
To critic and to flatterer stopped are.
Mark how with my neglect I do dispense:
You are so strongly in my purpose bred
That all the world besides methinks th'are dead.

***

Твои любовь и жалость, милый друг, —
защита от жестокой клеветы,
и пусть судачат обо мне вокруг,
когда меня поддерживаешь ты.
В тебе живёт мой мир, и потому
себя с твоих хочу узнать я слов.
Нет никого ни сердцу, ни уму,
кому поверить был бы я готов.
Мне на другие мнения — плевать,
я в пропасти без дна их схоронил,
и мой, гадюки слух, им не достать.
Себе тобой я прибавляю сил.
Настолько в мыслях ты всегда со мной,
что мир не существует остальной.

6 ноября 2014. Москва.


113-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Since I left you, mine eye is in my mind,
And that which governs me to go about
Doth part his function, and is partly blind,
Seems seeing, but effectually is out;
For it no form delivers to the heart
Of bird, of flow'r, or shape, which it doth latch:
Of his quick objects hath the mind no part;
Nor his own vision holds what it doth catch:
For if it see the rud'st or gentlest sight,
The most sweet favour or deformed'st creature,
The mountain, or the sea, the day, or. night,
The crow, or dove, it shapes them to your feature.
Incapable of more, replete with you,
My most true mind thus maketh mine eye untrue.

***

Мои глаза — в моей душе с тех пор,
как мы с тобой расстались, милый друг,
и кажется не видящим мой взор,
не различая сущего вокруг.
Любым телам до сердца путь закрыт:
цветку ли, птице — оборвалась нить,
при виде их душа не говорит,
и взгляд ничто не может сохранить.
Пусть перед ним луч солнца или тень,
уродство, грубость, прелесть красоты,
моря, равнины, горы, ночь и день —
во всём я нахожу твои черты.
Моя душа наполнена тобой,
и потому живу я, как слепой.

7 ноября 2014. Москва.



114-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Or whether doth my mind being crowned with you
Drink-up the monarch's plague, this flattery?
Or whether shall I say mine eye saith true,
And that your love taught it this alchemy,
To make of monsters, and things indigest.
Such cherubins as your sweet self resemble,
Creating every bad a perfect best,
As fast as objects to his beams assemble?
О 'tis the first; 'tis flatt'ry in my seeing,
And my great mind most kingly drinks it up;
Mine eye well knows what with his gust is greeing,
And to his palate doth prepare the cup.
If it be poisoned, 'tis the lesser sin
That mine eye loves it and doth first begin.

***

Не я ли, коронованный тобой,
испить готов чуму монархов — лесть?
Иль то глаза, увидев облик твой,
алхимией владеть имеют честь,
чтоб чудищ в херувимов превращать,
им внешний образ милого вручив,
и лучшее из мрака создавать,
когда в нём засверкают их лучи?
За лестью право. В том её вина,
что королю назначена уже,
и зренье чашу льстивого вина
готовит околдованной душе.
Отрава там. Но в этом — меньший грех.
Глаза желают выпить раньше всех.

7 ноября 2014. Москва.


115-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Those lines that I before have writ do lie,
Even those that said I could not love you dearer;
Yet then my judgment knew no reason why
My most full flame should afterwards burn clearer.
But reckoning Time, whose millioned accidents
Creep in 'twixt vows, and change decrees of kings,
Tan sacred beauty, blunt the sharp'st intents,
Divert strong minds to th'course of alt'ring things -
Alas, why, fearing of Time's tyranny,
Might I not then say 'Now I love you best',
When I was certain o'er incertainty,
Crowning the present, doubting of the rest?
Love is a babe: then might I not say so,
To give full growth to that which still doth grow.


***

Я лгал, увы, когда в стихах писал,
что не могу любить тебя сильней.
Мой бестолковый ум ещё не знал,
что пламя станет выше и видней.
У Времени заложником я был,
боясь его случайностей и бед,
меняющих и королевский пыл,
и красоту, и чувства, и ответ.
Вот почему позволил я сказать:
«Люблю тебя сильней всего сейчас!»,
ведь мне иное было не понять,
превознося действительность не раз.
Любовь — дитя. А я — дурак. Прости.
Забыл, что детям свойственно расти.

8 ноября 2014. Москва.


116-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Let me not to the marriage of true minds
Admit impediments; love is not love
Which alters when it alteration finds,
Or bends with the remover to remove.
О no, it is an ever-fixed mark
That looks on tempests and is never shaken;
It is the star to every wand'ring bark,
Whose worth's unknown, although his heighth be taken.
Love's not Time's fool, though rosy lips and cheeks
Within his bending sickle's compass come;
Love alters not with his brief hours and weeks,
But bears it out even to the edge of doom.
If this be error and upon me proved,
I never writ, nor no man ever loved.

***

Не дайте мне помехой тяжкой быть
для верных душ и любящих сердец.
То — не любовь, которую смутить
способен незадачливый глупец.
Она — заветной вехой на пути
неколебима, бурям всем назло;
звезда — она, которую найти
заблудшей лодке значит — повезло.
Любовь — не клоун Времени, и пусть
оно меняет краску губ и щёк;
любви навечно неизменна суть,
пока не завершится жизни срок.
Но если вдруг не верен мой сонет,
то ни любви, ни этих строчек нет.

9 ноября 2014. Москва.



117-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Accuse me thus: that I have scanted all
Wherein I should your great deserts repay,
Forgot upon your dearest love to call,
Whereto all bonds do tie me day by day;
That I have frequent been with unknown minds
And given to time your own dear-purchased right;
That I have hoisted sail to all the winds
Which should transport me farthest from your sight.
Book both my wilfulness and errors down,
And on just proof surmise accumulate;
Bring me within the level of your frown,
But shoot riot at me in your wakened hate;
Since my appeal says I did strive to prove
The constancy and virtue of your love.

***

Ты обвини меня, что пренебрёг
за все твои заслуги отплатить,
и что взывать к любви твоей не мог,
хоть без неё и дня мне не прожить;
что у других я часто пропадал
и времени права твои дарил;
что парус всем ветрам я раскрывал,
и с глаз долой меня он уносил.
Поставь в вину характер мой и ум,
догадки к доказательствам прибавь
и на прицел возьми печальных дум,
но ненависть смертельную отставь,
поскольку постоянно говорю,
как я твою любовь боготворю.

9 ноября 2014. Москва.


118-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

Like as to make our appetites more keen
With eager compounds we our palate urge,
As to prevent our maladies unseen
We sicken to shun sickness when we purge:
Even so, being full of your ne'er-cloying sweetness,
To bitter sauces did I frame my feeding,
And, sick of welfare, found a kind of meetness
To be diseased ere that there was true needing.
Thus policy in love, t'anticipate
The ills that were not, grew to faults assured,
And brought to medicine a healthful state
Which, rank of goodness, would by ill be cured.
But thence I learn, and find the lesson true,
Drugs poison him that so fell sick of you.

***

Как для того, чтоб аппетит призвать,
приправами мы возбуждаем вкус,
и, чтоб больным нечаянно не стать,
впадаем в очищения искус,
так я, тобой наполнившись вполне,
в раздумьях горьких часто пребывал,
и как ни хорошо бывало мне,
показывал, что худшего не знал.
В политике хворать, когда здоров,
наметился губительный эксцесс,
призвавший настоящих докторов
лечить мой мной же выдуманный стресс.
Благодаря чему я получил урок,
моей любви лекарства все — не впрок.

10 ноября 2014. Москва.


119-Й СОНЕТ В.ШЕКСПИРА

What potions have I drank of Siren tears,
Distilled from limbecks foul as hell within,
Applying fears to hopes, and hopes to fears,
Still losing when I saw myself to win!
What wretched errors hath my heart committed,
Whilst it hath thought itself so blessed never!
How have mine eyes out of their spheres been fitted
In the distraction of this madding fever!
О benefit of ill! now I find true
That better is by evil still made better,
And ruined love when it is built anew
Grows fairer than at first, more strong, far greater.
So I return rebuked to my content,
And gain by ill thrice more than I have spent.

***

Какие вина из Сирены слёз,
похожие на ад внутри, я пил,
то в страхе грезя, то пугаясь грёз,
пока в мечтах выигрывать любил!
И как же сердцу не снести обид,
себя, ошибшись, в счастье уличив!
И как глаза бежали из орбит,
когда восторг мой разум омрачил!
Я славлю вред! Какая польза в нём,
коль лучшее с ним будет процветать,
и наш костёр с чуть тлеющим огнём
воскреснет, чтоб ещё прекрасней стать.
Так через вред я возвращу любовь,
с ней втрое больше обретая вновь.

10 ноября 2014. Москва.