Только не это

Наследница престола Мин-Тай со дня на день могла стать императрицей. Но именно это её и печалило. Она вела  вольную жизнь вдали от дворцовой суеты,  не любила шумного общества и предпочитала уединение.  Не то чтобы она считала себя выше других, хотя на то были основания, но в своем окружении не видела никого, с кем ей хотелось бы поговорить. Мин-Тай   любила читать, вышивать шелком, слушать музыку. А поскольку дворцовые развлечения её не занимали, придумала собственное - она сочиняла письма. Прихоть   совершенно невинная и необременительная - были бы чернила, перо и бумага. Страсть к сочинительству, нисколько не поощряемая при дворе, не находила иного выхода. «Будь я императрицей, - думала наследница, - у меня вряд ли нашлось бы время на эти приятные занятия».

Она писала персидскому шаху после утреннего кофе, шотландскому рыцарю после обеда, а перед сном - оперному тенору, голосом которого пела граммофонная пластинка, подаренная миланским посланником.  У неё вошло в привычку каждому из корреспондентов сообщать о своих наблюдениях, переживаниях, соображениях. Ждать ответа, разумеется, не приходилось.

Однажды отец объявил Мин-Тай, что завтра они идут слушать итальянскую оперу. Наследница престола не придала значения его словам, но приказала камеристке приготовить праздничный наряд и драгоценности.
 
Театр был полон и блистал огнями. Зал встал, приветствуя императорское семейство. Поднялся занавес, представление началось. Спектакль состоял из двух коротких опер с одним антрактом. В первом отделении Мин-Тай рассеянно смотрела на сцену, а мысли её были далеко. Она думала о том, успеет ли после спектакля написать вечернее письмо до того момента, когда во дворце  погасят  свечи, и очень волновалась, что не успеет.

В антракте, чтобы унять волнение, она угостилась миндальным пирожным и выпила бокал шампанского. Началось второе отделение. На сцене появился прекрасный синьор в черном плаще и запел выходную арию. Мин-Тай   поспешно взяла лорнет и воззрилась на певца. У нее закружилась голова - и совсем не от шампанского.  Слушая глубокий и нежный голос, Мин-Тай узнала его - это был тот самый итальянский тенор, которому она писала письма перед сном. Второе отделение закончилось слишком быстро, она еще не успела насладиться пением, как  артисты  уже вышли на поклон, потом занавес опустился и голос отца промолвил: - Ну что же, дорогая, нам пора…
 
Сидя в карете, наследница престола невпопад отвечала на вопросы родственников. В её ушах еще звучал голос певца. Она не помнила, чтобы раньше была кем-то так очарована. Но более всего её поразило то обстоятельство, что  адресат её  вечерних писем совсем недавно стоял перед ней  на сцене и оказался именно таким, каким она его себе представляла.
 
Что было дальше? То же, что и раньше: он пел чарующим голосом, она писала письма. Только теперь её жизнь переменилась, и послания уже не были безответными. Перед сном Мин-Тай   ставила пластинку и включала граммофон. Гасли свечи, и её покои наполнялись звуком волшебного голоса. Это и был ответ итальянца. Ведь певцам не обязательно посылать письма,  даже если им пишут высокопоставленные особы, им положено петь. А зачарованная наследница престола слушала его и думала о том, как бы обмануть судьбу и не стать императрицей. Грустные мысли одолевали её: «Трон лишит меня всего,  в первую очередь свободы. Моя жизнь уже не будет принадлежать мне.  Нет, только не это». Лёжа без сна на шелковой подушке,  Мин-Тай    наконец сказала себе: «Надо будет завтра спросить совета у шаха. Или у рыцаря…» На этом она успокоилась и заснула. Снился ей, разумеется, итальянец.

P.S.
- Это о чём же сказка? - уже спросил мой первый читатель. А чтобы  второй не задал тот же вопрос, сразу отвечаю:  об одиночестве, мой друг.