Поможать надобно, часть 2

продолжение рассказа "Одержимый" http://proza.ru/2021/01/09/1447


Мать бесноватого сдержала слово. С рассветом разбудила Кольку и пригласила покушать что Бог послал: кашу на постном масле, пол-луковицы и кусок ржаного хлеба. Говорила она шепотом и Колю просила не шуметь. В углу на рогожине спал одержимый. Здоровое тело молодого мужчины ритмично, в такт дыханию, поднималось и опускалось под лоскутным одеялом. Один шерстяной носок был надет на ногу, другой валялся поодаль.
- Всё-таки стащил носок, бесёнок! – женщина умиленно смотрела на своё чадо. – С вечера долго не ложился, на тебя всё глазел. Гукал, гукал, мол спрашивал: «Кто это?». Я ему говорю: «Это хлопец Коля». Так представляешь, чё? Он ведь почти научился говорить твоё имя! Губищи свои вытянет и тянет: «Ко-о-о-я. Ко-о-о-я». Смешно, прям.  – Глаза матери больше от горя, чем от смеха, наполнились слезами.
- Ну ладно, Коля, пойдём в село, пока дитё спит. На-ка твои сапоги. Кажись, просохли.
Николашка, надевая сапоги, никак не мог разуметь, как такого мужика можно дитём называть, но расспрашивать не стал. Женщина сама всю дорогу говорила без умолку. Ей так хотелось выговориться, поделиться тем, что накипело на душе за долгие годы. Жаловалась на местных баб, что носы воротят, на старосту села, что коня не даёт валежник из леса привезти, на пилу, у которой зубов меньше, чем у неё самой, и то все – тупые. Рассказала тринадцатилетнему Кольке даже то, что ещё рано было ему знать.
Снасильничали её, а она рожать не хотела от насильника. От того и дитё такое получилось. Всё село, узнав про её позор, отвернулось. А батюшка приходской заставил снова сельчан к ней лицом повернуться! Прям так и сказал, что если кто поможать Алёне не будет, то таких он исповедовать и причащать не станет. И ещё батюшка много правильных и красивых слов говорил.
Алёна хотела ещё Кольке многое рассказать, но они уже дошли до околицы.
- Ну вот, Коля, и твоё село. – Поправив шапку на Кольке, женщина обняла его по-матерински. – Храни тебя Господь!
Постояла, подумала и добавила:
- Голову береги и за сапогами следи!
Осенив Кольку крестом, она резко развернулась и пошла мужицкой походкой обратно в лес, к своему сыночку.
- Странная – эта Алёна, – подумал Колька. – Причём здесь голова и сапоги?
В доме тётки Матрёны, двоюродной сестры матери, Николая совсем не ждали. Оно и понятно. Семь ртов! Чем кормить? А тут ещё родственничек объявился.
Коля и сам не хотел быть обузой, на второй день стал приспрашиваться, нет ли в селе какой подработки. Ушлая тётка, обежав знакомых, к вечеру нашла для Коли работу.
Договорилась пристроить его на лесопилку.
Работали там крепкие мужики, распускали брёвна на плахи. Хлопца же взяли стружки с опилками подгребать. Коля был согласен на любую работу, лишь бы не видеть недовольное лицо тётки Матрёны. Мужики жалели мальчонку, кто картоху варёную даст на обед, кто – хлеба осьмушку, на Пасху даже яйцо крашеное с леденцом подарили. Но самый дорогой подарок был от бригадира Митрича: картуз с кожаным козырьком. Колька в нём расцветал! Становился выше, серьёзнее, взрослее. Мужики, смеха ради, Кольку в картузе Николаем Петровичем величали. Вот только недолго картуз новому хозяину послужил.
Разорвало раскрученный металлический диск на циркулярке. Так разорвало, что осколком диска отрезало верх Колькиного картуза, а Митричу разрезало грудную клетку. Фонтаном хлынула кровь из раны, Митрич даже попрощаться не успел.
Не смог после этого Колька работать на лесопилке, и у Матрёны наотрез отказался жить! Набрал на пилораме деревянных кубиков в холщовый мешок и подался в родное село Рыжково. Уж если суждено умирать, так возле матушки!
Возвращаясь старым путём, остановился Колька возле дома Алёны, положил на крыльцо мешок с кубиками и, завернутый в газетку, леденец, который приберег после Пасхи.
- Дитё у неё. Поможать надобно, – прошептал Николай и поспешил дальше мимо болота.

продолжение http://proza.ru/2021/01/22/874