2. 11. В начале 1942-го

Читаю в интернете: холодный период года во Владикавказе длится с ноября по март.
Отец мог бы подтвердить, что зима там довольно мягкая. Изредка, лишь когда  через горы проникает арктический ветер, наступают слабые морозы, чередующиеся с оттепелями. Выпадает, как правило, дождь со снегом.
Похолодания приходят, если через горы прорывается арктический ветер.

В приподнятом настроении встречали курсанты 1942 год.
Уверенности придавали последние события, да и новогодняя речь, с которой по обычаю выступил Председатель Президиума Верховного Совета СССР Михаил Иванович Калинин.

«Новый год, – отмечал "всесоюзный староста", – начинается при хороших перспективах. На значительной части фронта гонимый Красной армией враг отступает, а во многих случаях в беспорядке бежит, оставляя в наших руках танки, пушки, пулеметы...»

С нетерпением отец и его земляки ждали сообщений из Крыма.
Оптимизма прибавляла сводка Совинформбюро за 3 января. Сообщалось,  что в одной только Феодосии было уничтожено свыше двух тысяч немцев и румын, на Керченском полуострове захвачены многочисленные трофеи. 

Глядя на фотографии пленных и разбитой вражеской техники, опубликованные в газетах, казалось, не за горами победа и следующий Новый год будет праздноваться в мирное время.   

С каждым освобожденным населенным пунктом, каждым захваченным документом отступавших оккупантов открывалось, как бесчеловечно вели себя крестоносцы европейской культуры.

7 января центральные газеты публиковали ноту наркома иностранных дел Молотова «О повсеместных грабежах, разорении населения и чудовищных зверствах германских властей на захваченных ими советских территориях».

Звенящая тишина стояла в учебных классах, когда преподаватели зачитывали документ.
И вот прозвучало знакомое отцу и его землякам название: в Керчи жертвами стали около семи тысяч мирных жителей – стариков, женщин и детей.


ВПозже, когда будет опубликован дневник военкора Симонова, побывавшего той зимой в  Феодосии, отец прочтёт о том, что творилось при оккупантах.   
3 декабря 1941-го немцы расстреляли 917 евреев, начиная с 12-летних. Детей моложе, усыпив, отдали матерям перед расстрелом, так что их закопали живьем.

Через 9 дней уничтожили 300 крымчаков.
«Такую же участь готовили для караимов.
Но не успели» [142].

Поведение «цивилизаторов» характеризуют их документы.

Вот выдержки из приказа по 101-му немецкому мотополку 18-й танковой дивизии от 12 декабря 1941 года:
«Населённые пункты на прежней позиции и перед новой позицией полностью разрушать…
Всех мужчин, способных носить оружие, задерживать и отправлять на сборные пункты военнопленных.
…По всем мужчинам и женщинам, появляющимся на участке дивизии пешком, на санях или на лыжах,
открывать огонь без предупреждения.
Скот и продукты питания забирать с собой…»

А вот приказ, отданный командиром 98-й германской пехотной дивизии 24 декабря 1941-го перед отходом:
«Следующие местности сжигаются арьергардами (не саперами): Кузовлево, Чернишня, Орехово, Ольхово, Сережкино, Круалино, Успенское, Борисово, Глядово, Искра, Минково.
Приготовить эти населенные пункты для зажигания...
Кроме того, все имеющиеся запасы сена, соломы, продуктов и т. д. сжечь.
Все печи в жилых домах вывести из строя закладыванием ручных гранат...» [143]

Это не  было чьей-то личной точкой зрения.
В середине января 1942-го отец мог прочесть в газете «Красная звезда» приказ командующего 6-й германской армией фон Рейхенау от 10 октября 1941 года «О поведении войск на Востоке». Он был обнаружен в архиве, брошенном немцами при бегстве из города Калинина, и впоследствии фигурировал на Нюрнбергском процессе.
 
«Снабжение питанием местных жителей и военнопленных является ненужной гуманностью», – заявлял военачальник.
Решительные и жестокие меры в отношении партизан следовало, по его убеждению, распространить на всё «мужское население с целью предотвращения возможных покушений» [144].
 
Такой подход был предопределён свыше.
В приговоре Нюрнбергского трибунала указывалось: «В случае войны с Советским Союзом разграбление территорий, подлежащих оккупации, и жестокое обращение с гражданским населением были разработаны задолго до того, как  началось нападение» [145].

Одно из  ярких доказательств тому – подписанное 13 мая 1941-го распоряжение о военной подсудности в районе «Барбаросса» и об особых полномочиях войск.   «Преступные» действия «враждебных гражданских лиц» не подлежали рассмотрению судами, их следовало подавлять «войсками на месте с применением самых крайних мер». При этом военнослужащие освобождались от ответственности за любые преступления, совершённые по отношению к местному населению[146].

16 июля Гитлер на совещании со своими соратниками пояснял: «Крым должен быть освобождён от всех чужаков и заселён немцами». По плану фюрера полуостров с прилегающими районами,  Прибалтика, волжские колонии,  Бакинская область, Кольский полуостров с никелем отходили к рейху. Ленинград следовало «сровнять с землей, чтобы затем отдать его финнам».
 
«Гигантское пространство, естественно, должно быть как можно скорее замирено, – указывал фюрер.  – Лучше всего этого можно достигнуть путем расстрела каждого, кто бросит хотя бы косой взгляд» [147].

Результат политики Германии известен.
Полностью или частично было разрушено 1 710 городов и посёлков городского типа, 70 тысяч сёл и деревень, 30 тысяч промышленных предприятий, около 100 тысяч колхозов, 40 тысяч лечебных учреждений, 84 тысячи школ. Крова над головой лишилось около 25 миллионов человек.

Оккупанты расстреляли, повесили, сожгли около 7 с половиной миллионов человек, более 4 миллионов уморили голодом и лишением медицинской помощи, свыше 2 миллионов довели до смерти в Германии на принудительных работах, умертвили около 3 миллионов советских военнопленных.
Таким образом, из 26 миллионов 600 тысяч погибших в Великой Отечественной войне свыше 16 с половиной миллионов были безоружными, часть из них – детьми [148].

Нюрнбергский трибунал в 1946 году заключил: «Планы экономической эксплуатации СССР, массового угона населения, убийства комиссаров и политических руководителей являются частью тщательно разработанного плана, выполнение которого началось 22 июня без какого-либо предупреждения и без тени законного оправдания» [149].

Пройдут годы – и страны, участвовавшие в агрессии либо помогавшие Гитлеру, возьмут курс на пересмотр нюрнбергского приговора.
Европарламент в своих резолюциях уравнял хищника и жертву – Третий Рейх и Советский Союз...

В радиосводке 2 февраля 1942-го прозвучало: «Несколько дней назад наши войска оставили Феодосию».
Отец, очевидно, расстроился, за время учебы в педучилище город стал ему близок.
Помнится, когда мы жили неподалеку, в Кизилташе, отец отправлялся туда с
удовольствием. Видимо, каждая такая поездка была для него свиданием с юностью.

3 февраля 1942-го комбриг Запорожченко, покинув училище, принял 409-ю стрелковую дивизию. А закончил Михаил Иванович войну в звании генерал-лейтенанта, командуя 11-м стрелковым корпусом в Западно-Карпатской и Пражской наступательных операциях. 
Вместо него училище возглавил полковник Бабушкин.

ПРИМЕЧАНИЯ
142. Симонов К. М. Указ. соч. С. 20.
143. Цит. по: Ортенберг Д. И. Год 1942. Рассказ-хроника. М.: Политиздат, 1988. С. 23.
144. Цит. по: Преступные цели – преступные средства. Оккупационная политика фашистской Германии на территории СССР (1941 –1944). М.: Эксмо, 2017. С.66.
145. Нюрнбергский процесс: Сборник материалов. В 8 т. Т.8. М.: Юридическая литература, 1999. С.613.
146. Цит. по: Преступные цели – преступные средства. С.22-23.
147. Там же. С. 47, 48, 50, 51.
148. Россия и СССР в войнах ХХ века: Потери вооруженных сил: Статистическое исследование / Под. общ. ред. Г.Ф. Кривошеева. М., 2001. С. 231 – 234, 454 – 463; Население России в ХХ веке: Исторические очерки. М., 2001. Т. 2. С. 50.
149. Нюрнбергский процесс: Сборник материалов. С. 602.