отняв у рябины, у птицы, клюющей холодную просинь

не самоубился
вздыхающий дом-

он самовознесся

над маленькой девочкой,
спасшейся в чреве
гнилого сарая.
грех предотвращая,
венцы выдираю
из глины и лёсса,
и рушу заборы,
как спичечным тыном,
мизинцем играя.

отняв у рябины,
у птицы клюющей-
холодную просинь.

лишив горьких мыслей
и долгого взгляда,
как хлеба лишали
раба-
господаре!

пусть Ей не подарит
возможности этой
такая же осень!
я буду препятствовать,
а не поэтствовать
тихою тварью...

не самоубился!

не
скрещены руки
над фартуком синим
Марины- старухи,
в ее сорок первый,
в ее тяжкий август,
где вольное небо
елабужской странницы
не-вы-но-си-мо
со всем чужеродным
со всем не годящимся
страсти и радости.

не самоубился...

дороги начнутся
и кончатся в прошлом.
вторженье орущих
истошно и дико,

брехливы собаки.

нет!
Ею не брошен,
дом самовознесся
над тяжкою ношей.


запойно поэтствуй,
тверёзая память

и тихо оплакивай...