Охота на Необычное и Таинственное

Мне хотелось от жизни чего-то необычного  и таинственного. Или лучше так - я чувствовала, что в жизни существует  необычное и таинственное. Поэтому я иногда гуляла по вечерам с рюкзаком, в котором были вещи подходящие для встречи чего–то «необычного и таинственного» - это чёрное обтягивающее платье на тонких бретелях, с длинным разрезом от бедра и красивые босоножки на тонком каблуке.

Однажды, меня занесло с моим рюкзаком на дискотеку, на которой я ещё не бывала – ККК Донецк. Никто не брал деньги за вход, но в танцевальном зале не было людей.

"Возможно, ещё рано", - подумала я, заходя в большой зал с зеркальной стеной, небольшой сценой и мягким разноцветным освещением. Звучала негромко «кислотная» музыка. В углу зала была лестница, которая вела в кабинку. Там горел свет, и можно было разглядеть двоих людей. Я медленно шла вдоль стены с большими зеркалами, поглядывая на своё отражение в зеркалах и на кабинку с людьми, из которой доносилась музыка.

 Я осталась довольна своим отражением, осмелела, подошла поближе к лестнице, и с любопытством стала осматривать кабинку. «Скорее всего, там находятся диджеи, - проносилось у меня в голове – люди из неведомого, незнакомого мне мира».

«Неведомые люди» обратились ко мне с предложением подняться к ним наверх в кабинку. Я была не против, а очень даже за, и поднялась. В кабинке было достаточно просторно для того, чтобы там поместилась и я. Там ещё находилась аппаратура, два стула и небольшой диванчик. Мужчины сидели на стульях, а я культурно присела на диванчик.

Один был совсем молоденький, можно сказать парень, привлекательной внешности,  со светлыми волосами. Второй был постарше, и его нельзя было назвать красавчиком - худой, с тёмными волосами, тёмными глазами и гнусавым голосом. Из-за этого голоса, я про себя назвала его Гнусавым. Но, не смотря на эту свою особенность, он как-то сразу сильно привлёк моё внимание. Было в Гнусавом что-то притягивающее, и я практически не общалась с молодым красавчиком- блондином.

Беседа с незнакомыми людьми очень увлекательна, особенно в разноцветном приглушённом освещении, переходящем в полумрак. Легко возникает откровенность и хочется говорить о чём-то интересном -  увлечениях и мечтах.

Вначале рассказывал Гнусавый о современной музыке – по большей части  «техно» и «кислотной» Я в этой музыке не разбиралась, но он включал композиции и я слушала.  Слушала с интересом, но была слишком возбуждена и взволнованна, чтобы проникнуться и увлечься этой музыкой. В конце концов, я призналась, что  люблю другую зарубежную музыку назвала пару групп, «Моби», например, и что очень люблю танцевать под такую музыку. Тоже неплохо, - сказал Гнусавый и поставил «Моби».

Я была довольна и покачивалась в такт музыке.

– Не хочешь потанцевать, - предложил Гнусавый.

 Я о-о-очень хотела, меня уже не могло удержать смущение, и решилась пойти потанцевать. Наверное, потому что Гнусавый общался с интересом  и любопытством, без критики и чувства собственного превосходства, хотя явно хорошо разбирался в музыке.

Я спустилась вниз, танец пошёл очень хорошо, я воодушевилась и перебралась на сцену. В то время я не училась специально танцу, хватала танцевальные движения на дискотеках да друзья кое-что показывали, и ещё я просто отпускала тело двигаться под музыку и какие-то движения появлялись сами собой. Из всех этих составляющих танец либо шёл, либо не шёл.

В тот вечер танец шёл, я получала большое удовольствие, хотя могла бы о-о-очень смутиться перед «специалистом».  А, может быть, он просто далеко находился, и его не было видно. Как бы там ни было, я вернулась в кабинку  довольная, раскрасневшаяся, осмелевшая, а интерес Гнусавого ко мне возрос. Его чёрные глаза прям таки блестели в полумраке.Было видно, что ему понравилось.

-Ты хорошо двигаешься, чистая энергия, - сказал Гнусавый, и я расплылась в довольной улыбке. Хотя меня на самом деле  трудно похвалить, я не люблю лесть и поверхностные, незначительные комплименты.

Потом Гнусавый рассказывал, что часто бывает и подолгу живёт в Лондоне. Мне он после этого представился переодетым принцем, и я не решилась сильно расспрашивать о Лондоне. Да и что я могла спросить, жизнь за границей казалась не достижимой и не реальной.

Но в целом Гнусавый был какой-то грустный, и вот грусть прорвалась, и он признался, что от него ушла женщина. Про неё он сказал только, что когда она от него что-то хотела, то говорила, что видела это во сне.

После этих слов он пришёл в смятение, это смятение сквозило в музыке, которую он поставил, и было очевидно в стихотворении, которое он открыл и попросил меня прочитать с экрана монитора. В нём говорилось, что в жизни ни в чём нет опоры, и лишь в конце  неуверенно задавался вопрос – может быть, опора в любви? Для меня молоденькой девушки такое сильное смятение и растерянность были слишком пугающими. Чтобы как то защититься от этого переживания, я достала альбом с фотографиями своих друзей.

Я носила в своём рюкзаке то, что мне очень нравилось. Мне нравилась моя большая весёлая компания из школьных друзей, и мне нравились фотографии, которые мы выдумывали с большим удовольствием.

Я не была душой компании, и попала в неё с трудом. Вначале нашего знакомства, когда сказала, что они мне нравятся и я хотела бы с ними общаться, надо мной посмеялись, те кто были «душой компании» и не приняли в свой круг.

Но я так просто не сдаюсь. Ищу возможности добиться своего. В тот раз мне пришлось написать сценарии для школьных КВНов, чтобы признали мою ценность и рассмотрели красоту моей души. Звездой я так и не стала, но меня согревала причастность к сплочённой  компании и  весёлое,  содержательное времяпровождение.

Гнусавый с интересом смотрел на фотографии  моих школьных друзей,  и сказал:

 - У тебя есть так много!

 Я не стала рассказывать ему о своих трудностях в заведении друзей, было приятно чувствовать гордость. Мы помолчали.

Всё это время молодой блондин вёл себя незаметно и почти не вмешивался в наши разговоры, только лишь как зритель.

 Моя смелось после танца на сцене ещё не закончилась и обстановка была  благоприятная, чтобы рассказать про вечернее платье в моём рюкзаке.

Глаза Гнусавого снова заблестели, и он сказал, что хотел бы увидеть меня в этом платье. Что-то  такое в этот момент произошло. Неожиданно мне в голову пришла идея, от которой захватывало дух. Я выдержала паузу, и сказала, что если они выключат свет, то я переоденусь.

Гнусавый выключил. В темноте, в напряжённом, волнующем  молчании и под тихую музыку я сняла кофточку и джинсы. Почувствовала приятную прохладу на обнажённом теле, по которому растеклись волны волнения переходящие в волнующее возбуждение. Я не спеша одела платье. Оно мягко заскользило по моей фигуре, охватывая её формы и лаская   плавные изгибы.

 С моего разрешения включили свет. Похоже я преобразилась, зрители сидели  удивленные и  восхищённые, я почувствовала очень отчётливо в этот момент, что нахожусь наедине в интимной обстановке с двумя МУЖЧИНАМИ. И ещё я почувствовала, что такое быть ЖЕЛАННОЙ, не просто привлекательной, а быть ЖЕЛАННОЙ ЖЕНЩИНОЙ.

Наверное, дело было не только в моей внешности, спустя пятнадцать лет до сих пор не могу уловить эту игру  искусности и естественности, фантазии и того, что просто есть.  «Неземная красота» соизволила проявиться через мою внешность. Тонкие бретели открывали изящные ключицы и плечи, нежную кожу, которая ещё и светилась в этом освещении. От этой обнажённости засветилось моё лицо вместе с пышными золотисто рыжими волосами в причёске каре. Я сама засмотрелась на себя в зеркальную стену. Зеркала были до самого потолка, как раз перед моим лицом.

- Что ты делаешь? – спросил Гнусавый.

-  Любуюсь, - ответила я, честно и не стесняясь.

- Я тоже,-  сказал Гнусавый, не сводя с меня глаз.

Нам стало как-то тесно в кабинке. А тем временем ночь перебралась за половину, а посетители так и не появились. Но я так была увлечена общением, что даже не поинтересовалась почему?

Мне захотелось гулять, Гнусавому тоже, он спокойно собрался, мы  покинули кабинку и отправились гулять  в прохладу поздней ночи или раннего  утра .  Молодой блондин с нами.

Было уже три или четыре часа, а на улице  темно и тихо, что для части Донецка близкой к центру очень не обычно. Вначале мы шли вдоль дороги. Изредка  мимо нас проезжали машины. А мы все трое шли молча. Мне было очень хорошо от этого. Возникло ощущение единения. Незнакомые мужчины превратились в «своих», которые понимали меня без слов. А такой знакомый Донецк, такая исхоженная вдоль и поперёк улица, стали казаться совершенно неизвестными, возникшими из другой реальности, зыбкими и неведомыми. Казалось, что мы трое сейчас растворимся в чём-то большом и прекрасном.

Но этого не произошло. Кто-то из нас предложил свернуть во дворы. В ночном городском дворике из пятиэтажек тоже было хорошо. Ещё тише. Правда уже начинало светать, было слегка влажно, сине-серый цвет пасмурного утра окутывала бледная молочная дымка. Мы сели на лавочку и опять молчали. В этом молчании мне показалось самым естественным забраться на колени к Гнусавому.

 Было очень уютно и вместе с тем через моё тело струилось что-то необыкновенно прекрасное, приятное и спокойное. Гнусавый гладил одним, потом двумя, потом тремя пальцами моё плечо, которое как губка впитывало это прикосновение и передавало его всему телу. Он говорил со спокойным удовольствием, какая у меня бархатная кожа. Трудно сказать, сколько это продолжалось, но эти мгновения закончились. Всё стало более обычным, не совсем конечно, послевкусье оставалось.

И тут Гнусавый разнылся, что ему нужно к стоматологу, что  он очень любит сладкое, и у него от этого портятся зубы, и что у него ещё есть работа.

А у меня была пора экзаменов в медуниверситете, хотя не нужно было идти утром на занятия, но к экзаменам я обычно интенсивно готовилась.

Гнусавый сказал, что мы ещё увидимся. Ни он, ни я не уточняли когда, где и как. Не обменившись даже телефонами, мы разошлись по своим жизням.

Часть 2.
Но мы встретились с Гнусавым и довольно скоро. Возле моего общежития было заведение, которое называлось Кукольным театром. Кроме театра, там была ещё  ночная дискотека, а перед зданием была симпатичная и удобная площадка окружённая лавочками. Музыку, которую крутили на дискотеке, было слышно на улице. Вот там я его  и встретила поздним вечером, возвращаясь к себе в общежитие. Он сидел на лавочке с тем же блондином.
- Меня ждёшь, - сказала я.
Он улыбнулся, потом рассказал, что подрабатывает диджеем в Кукольном театре. Мы  разговаривали мало,  а блондин вообще молчал. Я предложила Гнусавому  потанцевать. Песня была подходящая красивая проникновенная. Он с лёгкостью согласился. Танцевали мы очень просто. Обнялись и покачивались под музыку и так несколько песен подряд. Как мало нужно для счастья оказывается.

Но у меня был экзамен на следующий день, Гнусавый тоже был занят, мы  быстро разошлась в тот день.

Экзамен, который я сдавала на следующий день, был трудным.  Сдача прошла успешно, но мне нужно было расслабиться с кем-то близким. Я пригласила в гости сестру. Мы болтали, пили пиво, я рассказала ей про Гнусавого. А когда мы проходили возле Кукольного театра, мы его встретили на лавочке, на этот раз без блондина.
Сестра Гнусавому понравилась. Мне это было приятно, вызывало чувство гордости. Он вежливо с ней общался, разговорился, рассказывал про Лондон.

Но в её присутствии не получалось такого интимного общения как до этого. Я начала нервничать, и, в конце концов, отправила сестру ночью одну на маршрутке в её общежитие, она училась в другом университете.  Я ещё тогда почувствовала, что поступила не очень хорошо, и что она обиделась. Но я так хотела остаться с ним наедине!
Гнусавому тоже было неловко. Может ещё и от того, что мы теперь были совсем одни. Мы опять танцевали, и хотя неловкость оставалась, я была всё- таки довольна. Рассказывала ему о следующем экзамене по хирургии, рассказала, где будет проходить этот экзамен. Но  Гнусавый и этой ночью работал на дискотеке, ему нужно было возвращаться. А я поспешила в своё общежитие, пока его не закрыли.
А наедине с собой конкретно поместила Гнусавого в образ заморского принца, а себя в роль Золушки. На меня накатывали романтические мечты со страшной силой. Я с трудом готовилась к экзамену, могла часами мечтать под музыку. Эти мечты не были определёнными, в них была музыка, красивые одежды и прикосновения. Иногда мне  почему-то хотелось убирать у него в квартире и готовить. Довольно необычные для меня были мысли.

Но больше всего мне хотелось, чтобы он отыскал меня на экзамене по хирургии. Я так и представляла, как он встречает меня после экзамена с большим букетом цветов.

В том настроении предвкушения, я, наверное, очень хорошо выглядела. Потому что хирурги наградили меня пятёркой с отличием, не совсем заслуженной. Но не отказываться же от такого подарка, когда нередко случалось, что преподаватели незаслуженно занижали оценки. Моё настроение взмыло ещё на несколько градусов вверх. Казалось, что в таком состоянии все мои желания будут исполняться.
Но почему–то никто меня после экзамена не встречал с цветами и поздравлениями. Я понесла свою пятёрку с отличием домой в общежитие сама и без цветов, переходя в состояние лёгкого огорчения.

Но что было ещё хуже, Гнусавый и возле Кукольного театра  не появлялся несколько вечеров. Я прождала  сколько смогла, а потом не выдержала, и пошла сама его разыскивать на ККК Донецк.

Я встретила его прямо на ступеньках. Он прошёл мимо меня с женщиной в красном платье. Меня он видел, но сделал вид, что не знает.
У меня был шок, от которого я онемела, и то чтоне смогла ничего сказать, но даже мыслей о том, что с ним нужно разбираться, у меня не было. Но как же я была разгневана! Это был вечер гнева.

Больше я его не разыскивала и случайно не встречала.

По странному совпадению нам вручали дипломы об окончании медицинского университета в ККК Донецк. Я одела на выпускной  то самое приключенческое чёрное платье на тонких бретелях. Не то чтобы оно у меня было единственное, но оно мне по-настоящему шло. Я ещё и расшила его белыми стразами, похожими на снежинки, а на груди пришила ярко красные стразы в виде цветка, в том месте, где находится моё горячее сердце.

Причёску я не делала, волосы у меня пышные и вьющиеся, я просто смочила их водой. И чувствовала себя легко и непринуждённо среди расфуфыренных сокурсников. Не то чтобы у меня не было среди них друзей, близких и тёплых отношений. Просто мне не нравились рамки официальных мероприятий. Оказалось, что эти рамки не такие уж жёсткие. Мы замечательно пообщались на вручении диплома, а у меня уже давно была репутация необычной и неформальной девочки, для кого-то ненормальной, но…
 У каждого из нас свой формат. И после длительной учёбы, перед расставанием не было никакой необходимости друг друга форматировать.

И поэтому вечером я не пошла в ресторан со своими сокурсниками, там был уж слишком не мой формат. Мы пошли отмечать наш выпускной с бывшей соседкой по комнате и близкой подругой  и её парнем в мой любимый буйный Байкерс бар.
Вот только своего парня (не Гнусавого, совсем другого) я почему-то оставила на ступеньках ККК Донецк на официальной части вручения дипломов. Я на него обижалась за что-то, и что-то мне не нравилось, но с ним было и тепло, и интересно, и прекрасный секс и близость. Но, не чувствовала я в нём «необычного и таинственного»...