88 год. Гл. 57. Радист Пономарёв

Глава 57. Радист Пономарёв.

Наталья Ивановна Сторожилова вдруг забеспокоилась о кадрах. Вот уже длительное время болеет один из ключевых работников радиоузла старший инженер, опытнейший линейщик Пономарев Михаил Сунгатович. Человек, имя которого прочно связано с историей развития радиофикации в Синегорске. Длительные годы возглавлявший городской радиоузел, пропустивший буквально всё строительство радиосетей через свою душу и руки. Выпестовавший, многолетней, безупречной работой, добротную радиофикацию областного центра и глубоко неравнодушный к её дальнейшей судьбе.
 Пономарев формально отошёл от руководства цехом, но, по прочно впитавшейся, во всю его сущность, привычке, по инерции, по-прежнему,  – с болью пропускает через сердце имевшиеся, на его взгляд, негативы, в организации работы своего детища.
Казалось бы, человек без износа, сухощавый и подтянутый, энергичный и выглядевший гораздо моложе своих лет, не засиживающийся в кабинетах и днями пропадающий с бригадой монтёров на линии, и вот, как-то так, неожиданно, внезапно, оказался вдруг с инфарктом на больничной койке.

Наталья Ивановна объяснила это сумасшедшей нагрузкой, в которую впряжён Пономарев, осуществляя взаимодействие со строителями города. Это действительно так. Редко можно встретить Михаила Сунгатовича на территории городской телефонной сети. Утром, без долгих сборов, он неизменно с группой монтёров покидает двор, мелькнёт на коротенький миг у места их сбора после обеда, а потом, – ещё вечером, раздавая группе последние указания по разгрузке нехитрого инструмента и отработанных материалов. 
Конечно, не зря днюет и ночует Пономарев на обвязке радиофикацией новых домов. В общем, эта работа в чём-то сродни телефонизации, но вот, почему-то кабельщиков на эту телефонизацию невозможно затянуть. Даже за деньги, всё-таки не соизмерима работа кабельщиков по трудности с трудом монтёров – радистов. Выдыхаются на своей основной работе кабельщики. Радисты же – находят и на эту, дополнительную работу, время, и не в последнюю очередь, благодаря организаторскому таланту Пономарева. И основную работу успевают делать его люди в рабочее время и ещё подзаработать умудряются.
Официально проводит радиофикацию вновь построенных домов ПМК-7. Главный прораб здесь – Сторожилов Саша. Он-то понимает, что ему меньше всего будет проблем при сдаче объектов, если построят их непосредственно эксплуатационники.
А главный эксплуатационщик радиофикации в городе – его жена. Общий язык находить не надо, общность интересов обеспечена, подозреваю – и финансовых выгод – тоже. Вот и трудится, к всеобщей выгоде всех участников, строя новые сети радиофикации Пономарев со своей бригадой под прикрытием Сторожиловой, в том числе и в рабочее время, на ударных стройках «Жилья-91» как работник ПМК–7.
Я закрываю на это глаза и делаю вид, что ни о чем не догадываюсь. Планы радиоузел по развитию стабильно перевыполняет. Жалоб, по большому счету, на работу радиофикации в городе – нет. Что ещё надо...
Но вот, только, когда радиоузел в полном составе отказывается помочь коллективу своих же товарищей – из линейно-кабельного цеха, постоянно находившемуся, в силу объективных причин, из-за несоизмеримости условий труда, в гораздо худших условиях, меня охватывает возмущение.

Мне становится обидно за Висящева, рвущего последние свои жилы. Обидно за его людей, когда Сторожилова, неприкрыто и хвастливо, превозносит труд своих работников, яростно отстаивая радиоузловскую загруженность, ставит всё с ног на голову, и этим, по загруженности, сравнением, невольно оскорбляет – Висящевских.
Когда руководитель радиоузла не хочет принимать во внимание и где-то даже цинично, не задумывается над тем, что за совершенно различный, по степени сложности, труд – по зарплате-то, их всех, штатное расписание уравнивает – меня охватывает раздражение. Ведь подавляющую долю фонда оплаты труда предприятия, зарабатывает именно линейно-кабельный цех и этим фондом делится с радиоузлом, – и об этом Сторожилова, очень даже хорошо знает. 
Я, осознавая скрытые резервы радиоузла, настойчиво пытаюсь привлечь её людей, ещё и к проблемам обеспечения города телефонной связью, но если при этом, не издан официальный письменный приказ, – она добивается уклонения от нагрузки гэтээсовской обузой.

Знает – ну не буду же я вечный скандал с ней устраивать! Понимает, – мне достаточно нервотрёпки от телефонных абонентов, от многочисленного высокого начальства. Понимает, что нет мне резона с ней связываться. И этим пользуется. Нагло напористо, в тандеме с Мурносовой.
Это понимает и Висящев, и в момент обострения обстановки, обычно гасит напряжение – отказываясь от «недобровольной» помощи.
– Сами справимся… – и кривит при этом в сторону Сторожиловой губами, не скрывая презрения.
А Пономарев в это время трудится в ПМК… в часы, которые Сторожилова умудряется отбить, открестившись от главных забот своего предприятия…
Сейчас он, подчинённый Сторожиловой, безусловно, не желающий вреда самому себе, и тем не менее, откровенно с ней не ладивший, в том числе наверное и из-за взаимоотношений с линейно-кабельным цехом – просто действует в рамках очерченной Сторожиловой линии. Работает – где укажут…

Внутренняя раздвоенность оказывает своё действие. И вот – инфаркт. Трудно выкарабкивается из него Пономарев. Душу не раскрывает, став на ноги – работать уже не может и не желает…
Уходит Михаил Сунгатович, через инвалидность, в пенсионеры. Скромно уходит. Во время прощального ужина у него на квартире я невольно замечаю – всю жизнь отдал развитию связи, не прятался от трудностей по углам, через отношение к труду очень заметен был для товарищей, а живёт в быту даже очень и очень скромно.
И хотя хорохорится Наталья Ивановна – нет незаменимых работников, – думается мне, – трудно будет без Пономарева радиоузлу…