Плохое настроение

Иван Петрович Сидоров был обыкновенным человеком. В это сегодняшнему читателю трудно поверить. Кого сейчас называют Иваном или Петром? Вокруг сплошные Максимки, Антоны, Филиппы или особо одарённые Марки, Матвеи и Никиты, да простят меня Еремеи за упоминание всуе. Но Иван Петрович как-то выживал.

Позволю себе короткое наблюдение за обыкновенным Homo sapiens-ом в непростое для него время, то есть в середине несправоцированного разгула плохого настроения. Надеюсь, это может уберечь кого-то от затяжного прыжка с прохудившейся крыши или спасти ржавое лезвие от выброса в окровавленную воду обшарпанной ванны.

Итак, И.П. Сидоров проснулся в плохом настроении. Сказать, что день не задался, значит польстить тому периоду суток, что обычно приходит после ночи. Всё было гнусным... но, конечно, не таким, как ковидовый карантин во Франции или Италии, но очень похожим.

Как заурядный представитель человеческого рода, Иван Петрович мог встать не с той ноги. Но в данном случае, он с размаху вступил не в то... Если вы образно подумали о чём-то из собачьей жизни, вы точно хоть раз испытывали идентичные ощyщения. Как сегодня редок и дорог понимающий читатель! А то все на телефонах и интернетах шлют смс-ки, и шлют, и шлют... Но это уже о другом, позитивном. Наверное, такое лирическое отступление лучше подойдёт для отдельного рассказа. А сейчас о плохом настроении.

Жена Люся, по обыкновению, тоже Сидорова, предложила позавтракать вместе. Благо до работы оставалось полчаса, "каких-то или зачем-то", - отбросив всякую утреннюю рациональность, подумал И.П. Яичница ситуацию не спасла, бывают такие периоды в нашем сложном пребывании на земле. Вкус был "интересный", впору просить Гринпис заступиться за несчастных несушек. А то, что они были именно такими, Иван Петрович после первого проглоченного куска, не сомневался.

Утренний кофе удачно и органично вписался в милую отвратительность светлого времени суток. Он был вишенкой на его протухшем тортике. “Помои” - лаконично подумал товарищ Сидоров, но врождённое чувство такта не позволило ему обидеть несостоявшегося семейного кулинара. Не потому, что кофе был куплен по большой скидке, с этим, как раз, иногда везёт. Просто кому-то не дано!

"Спасибо, дорогая, я, пожалуй, пойду. Надо деньги зарабатывать для семьи" - сказал, как вы уже поняли, сегодняшний неудачник. ”Для какой семьи?” - вмешался внутренний голос – “Твоя зарплата - это "солидный" довесок к стоимости кошачьего питания. Для семьи жена зарабатывает”. Настроение упало ещё ниже. То есть внутренний голос "поддержал", как смог. Проблеском надежды, что ещё не всё потеряно (или потеряно, но не окончательнo), были довольные глаза кота. Радость любимого питомца зашкаливала от кошачьей мысли, что зарплата хозяина всецело посвящена ему. Он с пушистой гордостью готов был проводить Ивана Петровича на то место, где бесполезные животные на двух ногах “стригут купоны”, соревнуясь друг с другом в скорости перекладывания бумаг в зачуханном офисе. Но последнего кот мог и не знать, это примечание больше от автора.

Поездка на работу обещала превратиться в логическое продолжение весёлой карусели спешивших заявить о себе неприятностей. Левое заднее колесо у машины было спущено. А кто бы сомневался? Нашему герою захотелось крикнуть: “Дайте мне грабли открыто, чтобы я на них наступил и успокоился, а не подсовывайте их исподтишка”. При помощи чёрта, японского городового, палок с ёлками и старого насоса удалось справиться с тем, что было изобретено 55 веков назад в Месопотамии проблемными древними умельцами. "Проблемы не решены до сир пор. Стары, как мир" - философски заключил наш герой.

В голове, как по заказу зрителей, крутилась песня, вернее одна её убийственнo-пронзительная строчка: "Поручик Голицын, а, может, вернёмся, зачем нам, поручик, чужая земля?" "А, может, вернуться, но куда? Земли нет (под дачу не дали), звания тоже (ну какой из меня поручик?)" - устало громоздились мысли в тяжелой голове.
Не помня, как прошёл один из дней, которым нас должна награждать судьба, и мы обязаны её благодарить за каждый подаренный, после работы Иван Петрович, разумеется, в плохом настроении поехал проведать своего друга Филиппа Матвеевича Еремеева-Антонова в больницу.

По сложившейся в России традиции, он купил пару килограммов апельсинов. Его личная фантазия, по понятным причинам, сегодня была заблокирована не лучшим состоянием души. А вот почему все доморощенные режисёры снимают сцены с апельсинами с завидным постоянством, даже если в современных детективах больной ранен в голову (в которую он ест) или в мягкое место задницы? Наверное, апельсины обладают чем-то чудотворным и заживляющим. Рыцари движущихся картинок 5 лет учились во ВГИКе, они-то знают что к чему. Да и фамилии дорогостоящих консультантов пестрят в титрах в конце фильмов. "Невозможно, чтобы все были неправы" - Иван Петрович облегчённо вздохнул.

Описывать саму больницу, когда обыкновенный человек не в духе, всё равно, что разрешить кровожадному зубному врачу, упёршемуся в твою грудь толстой коленкой с дыркой на колготках, вырывать зуб без наркоза. Дипломированному "дентисту седьмого дня" процедура покажется рутинной, а вот человеку в недостаточно хорошем настроении описание решения проблемы может и не понравиться.
Опустим это в силу мизерной важности данного события.

Когда Иван Петрович увидел своего дорогого Филиппа Матвеевича, он сразу понял, что пришёл вовремя и к нужному человеку. Его друг явно был в значительно худшей степени "восхищения" сегодняшним днём. День окончательно не задался для обоих. Но это уже их мало волновало. Они поняли глубину момента, закрученность сюжета, нестандартность ситуации, перспективы её развития, неразбериху устоявшихся привычек, просчитали вместе вероятность плохого исхода тривиального бытия друг друга.

Жизнь состоялась! Это был взаимный вердикт, вынесенный через полчаса потенциальными "жизнелюбами", после обсуждения глупых шероховатостей судьбы.

Плохое настроение, дорогой Читатель, это не самое печальное, что может случиться с вами на пути к пониманию непредсказуемой логики нашего внутреннего мира. Это пока самое простое объяснение сегодняшних ординарно-неповторимых жизненных перипетий обыкновенного человека. Не верите? Cпроситe у Ивана Петровича Сидорова. Это легко. У каждого из нас есть свой Иван Петрович. А Сидоров он или не Сидоров, вам судить...