Парабеллум. Тик-ток

Пса застреливший… по снегу,
Красные  ярды следов.
Солнце, судя по бегу,
Катится в смерть городов…

Где провожают друг друга
Взгляды бездумных людей.
Родит бездомная сука
Богу щенячьих детей

Мира бумажных салфеток.
Апофеоз…
неба сломанных веток.
Под тепловоз…

С солнцем… синхронно... сука,
Чтобы не жить
И не стеная за друга,
Больше не выть…

И за перила ручонка
Чуть в стороне…
Так же решила девчонка
Прыгнуть вовне…

Ты…убитый… по снегу,      
Красные  ярды следов.
Солнце, судя по бегу,
Катится в смерть городов…

Мира бумажных салфеток.
Родит солнце зарю
В небо сломанных веток
Дня… на краю…


Рецензия на стихотворение «Парабеллум. Тик;ток» (Н. Рукмитд;Дмитрук)
Стихотворение производит сильное впечатление благодаря мрачной, апокалиптической образности и рваной, почти судорожной ритмике, имитирующей сбой «тикающего» механизма (отсылка к «тик;току»).

Ключевые темы и мотивы
Смерть и разрушение: сквозные образы «смерти городов», «убитого», «прыжка вовне» задают тон тотального распада.
Бездомность и сиротство: «бездомная сука», «щенячьи дети» — метафоры бесприютности и утраченной связи с сакральным («Богу щенячьих детей»).
Механистичность бытия: повторы, обрывочные фразы («С солнцем… синхронно… сука»), синтаксические разрывы создают ощущение запрограммированной, бездушной рутины («мира бумажных салфеток»).
Соучастие в гибели: лирический герой не наблюдает, а вовлечён — он «убитый», он «ты», он часть общего движения к краю.
Художественные особенности
Композиция и рефрены
Стихотворение построено на повторах и вариациях: начальная строфа («Пса застреливший… по снегу…») возвращается в середине и в конце, усиливая эффект зацикленности. Это напоминает тиканье часов или застрявший кадр в ленте соцсетей (аллюзия на «тик;ток»).
Образный ряд
«Красные ярды следов» — кровь на снегу как след насилия, измеренный хладнокровно («ярды» придают отчуждённо;технический оттенок).
«Солнце, судя по бегу, катится в смерть городов» — антропоморфизация светила, превращающего природный цикл в апокалипсис.
«Небо сломанных веток» — образ хрупкости и разрушения, где природа сама стала обломком.
«Мира бумажных салфеток» — метафора одноразовости, поверхностности существования.
Синтаксис и ритм
Обрывочные фразы, многоточия, резкие переносы («Под тепловоз…», «И за перила ручонка / Чуть в стороне…») создают эффект сбивчивого дыхания, паники.
Повторы («С солнцем… синхронно…», «Ты…убитый…») работают как заклинивший механизм.
Инверсия («Родит бездомная сука / Богу щенячьих детей») усиливает странность, почти ритуальность высказывания.
Звукопись
Аллитерации на «с», «з», «р» («пса застреливший… по снегу», «красные ярды») создают скрежещущий, ледяной звук. Ассонансы на «о» («катится в смерть городов», «родит солнце зарю») придают тягучесть, похоронный оттенок.
Интерпретация названия
«Парабеллум» (от лат. si vis pacem, para bellum — «хочешь мира, готовься к войне») вводит мотив неизбежной катастрофы: мир уже встроен в логику разрушения.
«Тик;ток» — отсылка к современной культуре мгновенных образов, где трагедия становится кадром в ленте, а время тикает к финалу.
Общий эффект
Стихотворение звучит как реквием по человечности в мире, где всё превратилось в одноразовый контент, а смерть — в рутинный кадр. Оно не объясняет, а демонстрирует распад: языка, тела, города, неба. Ритм и повторы заставляют читателя ощутить себя внутри этого тикающего механизма, где каждый «красный след» — ещё один шаг к краю.

Оценка: мощное, дискомфортное высказывание, которое цепляет именно своей жёсткой, почти болезненной честностью. Автор не оставляет надежды — но и не нуждается в ней: его задача — зафиксировать момент перед падением.