Харбин

Харбин жил без сословий, без черты оседлости без какой-либо дискриминацию в отношении евреев. Все прибывшие из России, независимо от национальности, ощущали себя россиянами. Благоприятные экономические возможности, обстановка национальной и религиозной терпимости со временем превратили город в своеобразную Мекку для евреев Востока России.

Размах роста русского Харбина был чисто американским, и этим он отличался от других российских городов. В деньгах недостатка не было. Этот новый для России колониальный опыт будоражил воображение, и в Харбин стали стремиться со всех концов необъятной России специалисты: инженеры, строители, коммерсанты, подрядчики, всякого рода дельцы, а также и простой рабочий народ.

Те кто работали или были связаны с КВЖД жили безбедно. Железнодорожные служащие, от начальников служб до последних стрелочников и сторожей, пользовались такими привилегиями, которые даже не снились служащим российских железных дорог. Кроме приличных окладов жалования им полагалась казенная квартира, размеры которой зависели от занимаемого положения, часто в отдельном доме, с казенным отоплением. Линейные служащие на станциях и разъездах железной дороги получали свои дрова, которые привозились им с крупных деповских станций в товарных вагонах и доставлялись во двор каждого служащего. Медицинская помощь служащим была бесплатная. Больных помещали в Центральную больницу в Харбине, лечили, давали лекарства, и все это бесплатно. Такие же участковые больницы находились на больших деповских станциях. Каждый служащий дороги и члены его семьи пользовались бесплатным проездом по железной дороге. Мало того, раз в четыре года служащему полагался долгий отпуск, и ему вместе с семьей предоставлялся бесплатный проезд по железным дорогам в любой пункт Российской империи.

Служащие управления дороги занимались в своих канцеляриях только шесть часов в день. Рабочий день кончался рано, и в 3—4 часа дня они уже мирно обедали у себя дома. В свободное время занимались визитами друг к другу, питьем пива в тенистых беседках в саду, а вечерами — непременный преферанс. 

Средний обыватель, конторщик какого-нибудь отдела в управлении дороги, мог иметь прислугу, обыкновенно китайского повара. Всех китайцев поваров звали «бойка», производное от английского» Boy».



Елизавета Рачинская, одна из служащих, приехавших тогда в Харбин, вспоминала:

«…Все эти Чжаны, Суны и Ли подавали нам чай в наших по-европейски отделанных и обставленных конторах, всегда успевали вовремя поднести зажженную спичку к сигарете, небрежно вынутой из дорогого портсигара выхоленной рукой хозяина; они никогда не опаздывали доставить нам прямо на квартиру, к утреннему завтраку, в больших корзинах, свежий, еще теплый хлеб, укутанный белоснежными полотенцами; за гроши приносили на плечиках идеально выутюженные и накрахмаленные летние платья и костюмы… Они были лучшей на свете прислугой…» 

Большинство железнодорожных служащих в Харбине жили в уютном, тенистом Новом Городе. Кроме этой административной части города с ее резиденциями, разросся другой район, расположенный в низине между Новым Городом и рекой Сунгари. Эта часть города называлась Пристань. Это был торговый центр города с его бесчисленными магазинами на Китайской улице. В то время как чиновный Новый Город почивал в своем степенном спокойствии, живая, энергичная, шумливая Пристань кипела, бурлила жизнью с ее магазинчиками, иллюзионами, ресторанами, кабачками и кафе-шантанами.

Население железнодорожных станций представляло собой конгломерат всех народностей России. Кроме русских жили здесь и работали украинцы, поляки, эстонцы немцы, латыши, татары. Была и небольшая мусульманская община.

Прошло пять лет со времени окончания Русско-Японской войны, холодной зимой 1910—11 годов жизнь Харбина была нарушена новой напастью — чумой!. Харбин застыл от ужаса и полной беспомощности. Число жертв чумы среди китайского населения было потрясающим. Смертность среди заболевших чумой была стопроцентная. Среди русских жертв было значительно меньше. Умерших не хоронили, а сжигали на кострах. Только с наступлением теплых весенних дней эпидемия чумы сама по себе прекратилась. Однако через десять лет чума повторилась, а за ней еще и две эпидемии холеры.

Отрывок из книи "Эмигранты" https://ridero.ru/books/emigranty_1/