Именем Космоса. Часть 2. Глава 14

Глава XIV

На Контэс снова опускался вечер. Лэман и Ллэйд сидели у входа в пещеру. Они отдыхали. Лэман почти восстановился после плена, и Ллэйд взял сегодня его с собой, когда полетел «на добычу». На небольшой плосковерхой и плоскодонной, словно пирожок, «леталке» они перелетели в лес. Деревья, высоченные, пышные, густо-зелёные, утопали в не менее густом подлеске, пробираться по которому оказалось трудно. Они выкапывали корешки и собирали плоды, относили их в «леталку» и снова шли по лесу.

– Это всё съедобно? – спросил Лэман.

– Съедобно или лечебно. Или из этого можно приготовить съедобное и лечебное. Не всегда, сам понимаешь, удаётся разжиться аптечкой у пиратов. А если удаётся, приходится приберегать на крайний случай.

– На какой?

– Как с тобой, например. Ведь не этими же кореньями я тебя восстанавливал. Да и сам... Если живёшь один – совсем один – что бы ни случилось, выкручиваться приходится тоже самому.

– А как вы разживаетесь аптечками, Ллэйд? – помолчав, спросил Лэман. Разговаривать на ходу было трудно, но и понять быт этого человека хотелось сильно. – Находите в обломках взорванных кораблей?

– И это тоже. В обломках много что остаётся. А бывает, специально приходится дать кораблю приземлиться, чтобы пробраться на него и взять необходимое. Куда же деваться, – усмехнулся Ллэйд.

– Но ведь это опасно! – воскликнул Лэман. – А если поймают!

– Поймают – обрадуются, – пожал плечами Ллэйд. – Без вариантов.

– Вы очень смелый. И осторожный.

– Обычный. Просто хочу жить. И по возможности защитить эту планету.

– Вы, наверно, всё о ней знаете, – сказал Лэман, наблюдая, как, осторожно раздвинув густые травы, Ллэйд подкапывает нужный корешок.

– Всё о ней знает один Господь Бог. Но и я, с Его позволения, с удовольствием с ней знакомлюсь. Жаль, что пиратам такое знакомство не нужно. Прилетели, побурили – и прочь. Пожиратели. Им не важно, что они уничтожают, лишь бы набить брюхо. А Контэс – планета небогатая. Её они разжуют в один приём. И выплюнут, изгаженную, ненужную. Такие вот леса, как этот, произрастают здесь на очень небольших территориях. В основном тут пустыни, равнины из камня, горько-солёные океаны, скалы. Большой световой день раскаляет поверхность, изживает воду; когда приходит пора больших ночей, поверхности накаляются от мороза. Надо признать, что в смысле залежей Контэс не только беден, но и весьма тяжёл для разработок.

– Я не заметил, что здесь слишком жарко или слишком холодно.

– Ты оказался в наиболее удачных широтах и в нужное время года.

Они вернулись к «леталке», неся по охапке длинных душистых листьев, Ллэйд выгреб из карманов коренья.

– Теперь посиди тут, – велел он и ушёл.

Лэман с удовольствием сел на ступеньку, вытянул ноги. Ещё не окрепший после болезни, он устал. Но в этом лесу ему было хорошо. Наполненный непривычными запахами, звуками и голосами лес был гармоничен во всём – как всякий нетронутый лес.

И Лэман подумал, что, наверно, когда-то так же гармонична была Терция, и даже Юнседа. И если бы не Ллэйд, то этот дивный лес, хранилище чистоты и сильных энергий, был бы сейчас уже обезображен и вытоптан, как Терция, а то и как Юнседа.

В отдалении прозвучало несколько выстрелов. Лэман встрепенулся. Через несколько минут появился Ллэйд, неся за лапы какую-то пернатую добычу.

– Вы охотитесь здесь? – тихо спросил Лэман.

Ллэйд бросил добычу в «леталку» и посмотрел на Лэмана очень вдумчиво и серьёзно.

– А что делать, малыш? Надо жить. Жизнь у «робинзона» на самовыживании, очень активная. С одних плодов быстро перестаёшь таскать ноги. Мне одним это прощается: я осторожен и в любом случае приношу Контэсу гораздо меньший вред, чем это сделала бы, не будь меня, толпа пиратов.

Лэман согласился:

– Это правда.

И вдруг спросил:

– Скажите, Ллэйд, а зачем у вас волосы на лице?

Ллэйд удивлённо крякнул, провёл ладонью по усам и бороде.

– Ну, малыш... Как тебе сказать? Сначала не брился – нечем было. А потом привык. Теплее. И... образу больше соответствует, что ли.

– Какому образу?

– Образу Робинзона. Ну, пора домой.

...Они разгрузили «леталку», и Ллэйд отогнал её в одну из пещер. Они сели передохнуть у входа. Медленно темнело.

Потом Ллэйд поднялся.

– Пойдём ужинать?

– Да, сейчас, – отозвался Лэман. – Ещё немного.

– Ну, приходи.

Ллэйд вошёл в пещеру.

Лэман прислонился спиной к каменистому склону и закрыл глаза. Было очень тихо, и приближающаяся ночь не несла с собой страшных воспоминаний о прошлой ночи. Просто за одни сутки этой планеты Лэман стал в чём-то мудрее.

Возникший в воздухе звук Лэман услышал первым – это был шум двигателей космического корабля. Лэман вскочил.

– Летит! – обрадованно крикнул он и бросился в пещеру. В это время сработала система оповещения – датчики этой системы были расставлены Ллэйдом по всему Контэсу – и Ллэйд выбежал навстречу Лэману:

– Гости!

– Это он, мой друг! – воскликнул Лэман. – Он летит ко мне!

– Зайди, – коротко велел Ллэйд.

Лэман послушно вошёл в пещеру. Ллэйд поднял камень у входа, столкнул Лэмана вниз и спрыгнул сам.

Лэман упал на влажный песок и тут же по-кошачьи вскочил на ноги.

– Ллэйд, зачем вы...

Камень опустился, стало темно, влажная духота тоннеля обступила со всех сторон.

– Затем, – односложно сказал Ллэйд. Его голос прозвучал глухо – возможно, оттого, что тоннель гасил звуки.

– Вы думаете, это пираты?

– Это в любом случае пираты.

– Это мой друг!

– Неизвестно. Жди здесь.

Ллэйд поднял камень и, привычно ухватившись руками, выбрался наружу, оставив Лэмана одного в тёмном длинном коридоре. Движимый любопытством, Лэман сделал несколько осторожных шагов вперёд. Раскинутыми руками он касался рыхлых, а точнее, словно бы губчатых тёплых стен. Дальше ход раздваивался. Опасаясь заблудиться, Лэман прошёл назад. Ход был один, пол ровный, без уклона. И, как ни удивительно, здесь действительно чувствовалась жизнь организмов – гораздо сильнее, чем на поверхности.

Поднялся камень, позади Лэмана упала полоса света.

– Ты где? Выбирайся, – сказал Ллэйд и, наклонившись, подал ему руку. В другой он держал гравитатор.

Лэман легко выскочил на поверхность, покосился на огромный камень в воздухе над головой.

– Откуда у вас гравитатор? – спросил он.

– Сделал, конечно, – отозвался Ллэйд, мягко опуская камень на место. – Ты даже не спросишь, кто прилетел?

– Думаю, я знаю.

– Корабль маленький, и если так... – Голос Ллэйда пресёкся. Лэман быстро обернулся к нему и увидел в глазах своего избавителя лихорадочный блеск.

– Ллэйд! – тихо сказал он.

– Тогда я захвачу этот корабль, – закончил Ллэйд, справившись с собой.

– Захватите? – изумился Лэман. – Но это мой друг летит ко мне. Он и так заберёт вас.

– Да? – мрачно усмехнулся Ллэйд.

Он стремительно пересёк пещеру, перезарядил бластер, отправил его за пояс и из угла выдвинул ящик, в котором оказались плазмеры, заряды к ним и какие-то детали.

Лэман испугался.

– Ллэйд, не надо! Он правда вас заберёт, обещаю!

– Он заберёт? – жёстко сказал Ллэйд. – И что для этого ты ему скажешь?

– Как есть, конечно! Он очень добрый, он всё поймёт!

– Пират? Не смеши.

– Не до шуток, Ллэйд, что вы делаете?!

Ллэйд молча перекинул через плечо ремень плазмера, какими пользовались на ограблениях пираты, и взялся ещё за один, деловито и страшно поблёскивая глазами. Лэман схватил его за руки:

– Ллэйд! Это мой друг! Вы убьёте моего друга?

И с облегчением увидел, что он способен понимать – его взгляд был живым и пристальным.

– А если это не он?

– Ну... тогда захватывайте корабль и улетайте.

– А ты?

– Я не полечу. Он же прилетит за мной и будет искать.

– И надо ж быть тебе лулом! Как ты выживешь один?

– Вы не верите, что он меня заберёт?

– Нет времени!

Ллэйд решительно высвободил свои руки из рук Лэмана и обернулся к ящику.

– Ллэйд! – горячо заговорил Лэман. – Если это мой друг, обещайте ничего не делать! Я всё ему объясню, и он увезёт вас и высадит в цивилизации, где вы захотите.

– Пират полезет в цивилизацию? Ради меня, который бил их шесть лет? Действительно, надо всё ему рассказать, кто я и откуда взялся!

Ллэйд стоял посреди пещеры, весь увешанный оружием, с горящими глазами, а шум двигателей снаружи нарастал и времени на уговоры не оставалось.

– Ллэйд! Я не собирался сейчас улетать! Хотел остаться ещё хоть ненадолго, но я полечу! Я проведу вас на корабль незаметно и скажу, что написал домой письмо, хочу отправить! Он завезёт меня в цивилизацию, и пока мы уйдём, вы выйдете с корабля, Ллэйд!

От внезапной близости свободы Ллэйду плохо удавалось владеть собой, он отвернулся на несколько мгновений, пытаясь сохранить самообладание. Кашлянул.

– А друг-то твой... Он с Терции, говоришь?

– Да.

 – Тот... который сбил меня – оттуда. Ну, иди, смотри, он или нет?

– Но вы обещаете? Оставьте оружие.

– Иди.

Посмотрев на Ллэйда отчаянными глазами, Лэман приблизился к выходу из пещеры и осторожно выглянул наружу.

В закатном небе на приличной ещё высоте шёл «Синь», Лэман узнал его сразу. Он бросился обратно.

– Это он, Ллэйд! Точно он!

Ллэйд улыбнулся, и, отчаявшись, Лэман положил обе ладони на его плечо.

– Ллэйд! Как мне выбирать между вами? Вы спасли меня, но он тоже спас, вылечил, как вы.

– А, вот она, причина дружбы!

Лэман закрыл глаза, стараясь успокоиться. И спросил ровно:

– Ллэйд, вы слышите меня?

– Я столько лет просидел на этой планете без надежды выбраться и теперь свой единственный шанс я не упущу, – твёрдо сказал Ллэйд.

– Это мой друг, и я между вами. Ллэйд!

Ллэйд перевёл дыхание.

– У тебя есть характер, малыш. Будь по-твоему. Уведи своего друга, и я поднимусь на борт. Но если он не захочет сделать по-твоему, я захвачу корабль.

Лэман опустил руки.

– Да, Ллэйд. – Несколько мгновений он молчал. – Переведите меня в другую пещеру. В этой сразу видно, что живу не я, и он догадается. Я выйду к нему из другой и скажу, что ту завалило. Она далеко?

– Минут двадцать пять ходами.

– Покажите мне, в какой стороне.

– Оттуда покажу.

Ллэйд скинул с плеч часть оружия, достал гравитатор.

– Идём.

Они спустились в подземный ход.

– Держись рукой за моё плечо, иначе потеряешься в темноте, – сказал Ллэйд.

– Нет, – ответил Лэман. Обострёнными нервами он чувствовал не только присутствие Ллэйда, но даже довольно чётко его местонахождение.

Шли быстро, Ллэйд торопился. Тоннели иногда разветвлялись – Лэман ощущал это, на ходу касаясь руками стен, – плавно поворачивали. Каким образом Ллэйд сохранял здесь направление, Лэману было непонятно. Наконец, они остановились, сверху зашуршало, и в тоннель упал свет. Ллэйд подсадил Лэмана наверх, выбрался сам, опустил камень.

Лэман подошёл к выходу.

«Синь» шёл на небольшой высоте в планетарном режиме, плавно забирая в сторону – Майран искал место, где оставил Лэмана.

Подошёл Ллэйд. Лэман услышал за спиной его взволнованное дыхание.

– Спасибо вам, Ллэйд!

– Вон там твоя пещера, смотри, – Ллэйд указал рукой направо и чуть вперёд. – Только имей в виду, там кругом обломки. И ещё, малыш: случайный обвал – это неправдоподобно. Обвалы здесь устраиваю только я.

– Он об этом не знает.

– Логично, – усмехнулся Ллэйд. Он отступил и исчез под камнем.

Лэман вышел наружу. Несмотря на тревогу, вызванную тем, что Ллэйд не дал ему особых обещаний, Лэману было радостно и светло на душе от предстоящей встречи.

Майран увидел его. Блеснув в закатных лучах, «Синь» плавно развернулся и пошёл к нему навстречу. Не успел ещё «Синь» как следует укрепиться опорами на камнях, как Лэман подбежал и, едва открылся люк, поднялся на борт.

Майран обернулся от пульта, улыбнулся.

– Здравствуй! – сказал Лэман. – Как хорошо, что ты прилетел!

Майран встал, окидывая его неторопливым взглядом.

– Привет-привет. Как дела? Не одичал в своей робинзонаде?

– Нет. Всё хорошо.

Лэман сказал это совершенно искренне. Он считал, что у него действительно всё хорошо. И Майран, тревожившийся за него, поверил.

– Как тебе здесь, Лэман? Не нагостился?

Лэман на земной манер покачал головой.

– Я жил бы здесь и жил.

– Я прилетел забрать тебя.

Лэман вздохнул.

– Да. Я и сам собирался сказать, что полечу.

– Ну, тогда пойдём заберём вещи?

Лэман смутился: забирать было нечего.

– Пойдём, – тихо сказал он.

Они спустились по трапу. Лэман побрёл было к пещере, из которой вышел к Майрану, и остановился.

– Что ты, Лэман? – спросил Майран, поневоле присматриваясь к нему. Лэман переменился. Его лицо осунулось, стало жёстче, но главная перемена была во взгляде. – Что здесь произошло без меня, почему ты сменил пещеру?

– Я? – растерялся Лэман. Он считал, что все эти нагромождения камней выглядят одинаково. – С чего ты взял?

– С системы ориентирования корабля. Я чётко засёк, где тебя оставил.

Осторожно лавируя между правдой и ложью, Лэман попытался объяснить:

– Ту пещеру завалило.

– Великий Космос! А ты?

– Я теперь снаружи... А вещи внутри.

– Так ты остался безо всего? Без необходимого? И долго ты так, снаружи? – Майран взял Лэмана за плечи, повернул к себе лицом: – Ты голодал?

– Нет. Правда нет, Майран.

– Попробуем разобрать завал? Ты пытался?

– Нет. Мне кажется, бесполезно.

– Но там твоя работа.

Майран увидел, как у Лэмана что-то сменилось в лице, словно от боли.

– Она погибла.

– Пойдём.

Майран потянул Лэмана за собой и пошёл в нужном направлении. Оказывается, он и без подсказки знал, куда идти. Больше всего возжелав, чтобы разобрать завал оказалось невозможно, Лэман пошёл с Майраном. Страшно было представить, что они могли увидеть внутри...

Они отошли уже достаточно далеко, когда из своей пещеры вышел Ллэйд. Он успел упаковать с собой две сумки из всего, чем обжился на Контэсе за прошедшие годы. Он покидал Контэс. С радостью – и с великой болью.

Взглянув вслед Лэману и его другу, Ллэйд быстрым сильным шагом направился к кораблю, оставшемуся стоять с раскрытым люком, легко взбежал по трапу и вошёл в отсек управления. Скинул сумки и огляделся. Сейчас его интересовало одно: место, где можно переждать незамеченным дорогу. Увидел каюту, быстро вошёл в неё со своими вещами и закрыл дверь. Ему больше по душе было захватить корабль, чем прятаться, но с желанием Лэмана он считался.

...Они походили у заваленного входа пещеры. Темнело, но Майран, пооглядывавшись и попинав железки под ногами, разобрался в их происхождении и поднял взгляд на Лэмана.

– Пожалуй, даже если бы я не собирался забирать тебя, то после такого всё равно бы не оставил. Что здесь случилось?

Лэман переступил и выговорил осторожно:

– Сюда прилетал корабль. Он взорвался. Вход завалило.

– От взрыва?

– Ну... пожалуй, это связано.

– А люди с корабля?

– Живых не осталось.

– Звёзды! Это точно? Что это был за корабль?

– Очень большой.

– Я понял. Чей он?

– С Юнседы, – выдохнул Лэман.

Майран остановился.

– Откуда?

– Он точно юнседовский, Майран. Они бурят здесь почву, берут пробы. Майран... а ты можешь сообщить в СГБ? Ведь портят планету!

– Если это правда – надо сообщить... – пробормотал Майран. – В СГБ – не в СГБ, но Капитану точно, его территория.

– В СГБ надо сообщить! – с отчаянием сказал Лэман. – Что может Капитан, что ему за дело?

– В СГБ сам сообщай, – огрызнулся Майран, – если есть желание. Моё дело – Капитан.

Сообщить Чилю нужно было обязательно, вот только Лэмана это не касалось.

– Ну что, будем жить здесь неделю и разбирать завал или пойдём назад?

– Пойдём, – вздохнул Лэман. Всё-таки иногда с Майраном было трудно.

Прежде чем улететь с Контэса, Майран прошёл на «Сине» над его поверхностью, пытаясь понять, брались ли здесь действительно пробы. Но в наступающей темноте, без необходимой в этом случае аппаратуры, понять ничего не смог. Лэман на более подробные расспросы отвечал невнятно и глядел в сторону. В конце концов, Майран отступился.

Тогда Лэман решился, наконец, обратиться к нему со своей просьбой.

– Письмо? – переспросил Майран. Он только что вернулся из цивилизации, и его вовсе не обрадовала перспектива лезть туда снова. – Какое ещё письмо? Кому?

– Домой, – прошептал Лэман. Он очень не хотел врать.

Лэман выглядел виноватым и несчастным, и Майран, открывший было рот, чтобы высказать своё отношение к его затее, промолчал.

– Залетим, – коротко сказал он. – Но потом – сразу на Терцию.

Их дальнейший путь проходил в молчании, хотя обоим, в сущности, было что рассказать друг другу. Но Майран устал, и Лэман, вымотанный большим нервным напряжением, тоже. Лэман начал придрёмывать в кресле у пульта, но в какой-то миг ему привиделся вдруг Треугольный, Лэман вскинулся и очнулся.

– Что ты? – спросил Майран.

– Ничего, – тихо сказал Лэман. Если бы не Ллэйд, он рассказал бы обо всём Майрану, но так приходилось помалкивать. – Я теперь вне закона на Терции?

– Капитан не подавал на тебя в розыск.

– Почему?

– Не знаю.

– Майран!

Майран взглянул на него от пульта и устало кивнул себе – он понял, о чём спросит Лэман.

– А ты... У тебя ещё не было возможности узнать что-нибудь о моей возлюбленной?

Как было говорить об этом Лэману? И как не говорить?

– Я навёл кое-какие справки. Но, боюсь, информация не самая однозначная.

– То есть?

– На Юнседе среди пленных ходят рассказы о юной лулянке по имени Лунталэ, но твоя ли это возлюбленная – кто знает.

Лэман вздрогнул, вытянулся в струну, тревожными глазами впился в лицо Майрана.

– Расскажи мне – во имя Звёзд! – срывающимся голосом сказал он. – Всё, что знаешь!

– Не много, Лэман. Её держал у себя лул, местный «царёк». По крайней мере, время, когда та девочка попала к нему в руки, примерно совпадает со временем, когда пропала твоя возлюбленная. Надо полагать...

– Вот видишь, Майран, это она! – крикнул Лэман.

– Не убеждай себя в этом.

– Она жива?

– Я не знаю.

– Но как же!

– Я не был на Юнседе, Лэман. Я опираюсь на слухи. Никакой более достоверной информации найти не удалось.

Майран не сказал «мне» – информацию собирали Гепарды Юнседы.

– Значит, я прав, и она у негодяя-лула. Постой, – Лэман обмер. – Почему ты сказал в прошедшем времени – «держал»?

– Может быть, ты выслушаешь меня, Лэман?

– Да, я молчу – говори!

– Надо полагать, лул не добился успеха...

– И не мог, – прошептал Лэман.

– Её бросили в подвалы, потом отправили в шахты. Пленные восхищались её твёрдостью и помогали всем, чем могли.

Лэман поднял переполненные ужасом глаза.

– Чем она там дышала, Майран?

– Силой духа, мне кажется, Лэман.

– А потом?

– До её хозяина дошло, что ей старается помочь каждый, кто оказывается рядом. Её забрали из шахт, от людей, и снова отправили в подвалы. И это всё. Что с ней теперь – я не знаю. «Такая слабая – и такая сильная», – так о ней говорят.

Лэман встал, шатаясь, побрёл по отсеку управления и зашёл в каюту.

...Ллэйд увидел помертвевшее лицо Лэмана, поспешно закрыл дверь и помог лулу сесть на нал. Лэман его не видел. Он лёг ничком и замер, без движения, без звука. Ллэйд склонился над ним, но, поняв, что если пират в отсеке управления действительно хоть немного друг, то сейчас придёт сюда, он схватил свои сумки, забросил их в душевую и юркнул туда сам.

В каюту вошёл Майран, взял Лэмана за запястье.

– Говори со мной, Лэман, – велел он.

Лэман качнул головой.

– Я оживлю тебя медикаментами, если ты не встанешь. Что ты свалился? Ты не знал, что судьба твоей возлюбленной будет такой? Или ты слабей, чем она?

Лэман рывком встал. Он был ниже Майрана, обе его ладони взметнулись Майрану на плечо.

– Спаси её! Увези меня туда! Она жива, потому что верит, что я приду. А я мог улететь с ними и не знал! Спаси нас!

– Я не Господь Бог и не Великий Космос.

– Увези меня! Я хочу на Юнседу!

– Юнседа большая. В ней десять миллионов пиратов, они обитают на шахтах по всей планете.

– Я найду!

– Ты сейчас бредишь. Идём к пульту. Мы в плохом месте, и на нас могут напасть.

– Юнседовцы?! – с надеждой вскрикнул Лэман.

– Абракадабровцы! Идём.

Он за руку вывел Лэмана из каюты, и дверь закрылась. Ллэйд вышел из душевой. Его неприятно поразил услышанный разговор, и что-то его встревожило – но он не смог понять, что.

Майран подвёл Лэмана к креслу.

– Садись. Сейчас, хочешь ты или нет, мы летим на Терцию. Письмо твоё, если уж так надо, залетим отправить. И если ты хочешь, чтобы я тебе помогал, ты будешь меня слушаться.

– Слушаться? – спросил Лэман. – В чём?

– Ты не будешь искать пути перебраться на Юнседу. Как только предоставится возможность, я сам тебя туда переправлю. А до тех пор ты наберёшься мужества и будешь терпеливо ждать. Иначе я отказываюсь тебе помогать. Ты понял?

Лэман молчал.

– Я спрашиваю, ты принимаешь мои условия?

– Да, Майран, – прошептал Лэман.

Майран не собирался переправлять Лэмана на Юнседу. Он попросил за Лунталэ Чиля и, как ни слаба была надежда, что Гепарды Юнседы сумеют её найти и спасти, намерен был ждать и до тех пор держать Лэмана на Терции, откуда самостоятельно выбраться он не мог, в то время как, окажись он сейчас в цивилизации – и никто его там не удержит.

Юнседовцы напали внезапно. Майран, державшийся настороже, заметил их вовремя и максимально увеличил скорость «Синя», но юнседовцы предельно ясно обозначили свои намерения, открыв огонь и бросившись следом. На территории Терции! Рядом с границей, а значит, рядом с боевыми постами Капитана!

Майран высчитал местонахождение ближайшего поста и резко изменил курс. Лэман увидел изменение курса на экранах.

– Майран, ты чего? Нам же в цивилизацию.

– Нам – сохранить жизнь. И это посерьёзней эсгебешного тойера!

– Нас что, опять преследуют?

– Да.

– Это абракадабровцы?

– Кто? О Звёзды...

Лэман умолк. За последнее время переживаний ему более чем хватило.

Майран нёсся на предельной скорости, время от времени бросая корабль то в одну сторону, то в другую. Его преследовали упорно и жестоко: хотели, чтобы он сдался и поэтому стреляли как могли более точно – старались запугать.

Порывшись в своей бездонной памяти, Майран вспомнил позывные поста – он готов был просить помощи, благо, было у кого. Но дежурные сами увидели его и вышли на связь:

– Эсгебешник, это ты? То есть, как там тебя? Баки не взорвёшь?

– Прикройте.

– А, это сейчас. Что, эсгебешники?

– Юнседа.

– О... Кнур, сообщи Капитану.

– Не надо, зачем?

– Отвечаешь, Старпом? У нас приказ – нарушение границы.

Они встретили юнседовцев ударом сбоку, но те были на нескольких кораблях и разделились – одни остались биться с постом, другие продолжили преследование. Майран выругался и, сделав круг, вернулся к посту: вести бой вдвоём было сподручнее.

Капитан хорошо вооружал постовые корабли, и бой мог вестись долгий. Майран, сначала вставший под защиту крупного постовика и лишь иногда огрызавшийся выстрелами на особо охамевших юнседовцев, постепенно заметил, что постовик берёт на себя роль ведомого, ожидая руководства от Майрана. В первый момент это привело его в недоумение, потом он сообразил, что для них, рядовых пиратов, Старпом был начальством и в отсутствие Капитана словно бы носителем его авторитета и боевого таланта. Впрочем, в сложившейся ситуации мало что можно было сделать, только кружиться, держась вместе и прикрывая друг друга, и стрелять.

Один из юнседовских кораблей вышел из боя – его подбили, другой тоже отлетел в сторону. Позади Майрана, за постовиком, треснул взрыв – постовик уничтожил ещё одного. Закон равновесия, исправно действующий во Вселенной, взял своё: «Синь» бросило кормой на постовика, на пульте замелькали сигналы оповещения.

– Что это?! – вскрикнул Лэман.

– Пробоина. Надень шлем и включи защиту.

– Где пробоина? – испугался Лэман.

– В двигательном.

Майран попытался оттащить «Синь» в сторону, выстрелил наугад и, к своему удивлению, снова попал – рельтер на экранах разломился пополам – исключительно редкий результат попадания. Потрясённый страшным зрелищем, Лэман отстегнул ремни и встал, на нетвёрдых ногах пошёл к каюте. Дверь не открылась.

– Майран, впусти меня, – попросил он.

– Не получится. Все помещения блокированы. Что это?

– Что? – снова испугался Лэман.

Майран перевёл дух и тихо рассмеялся:

– Капитан!

«Гроза» вывалилась из бархатной черноты Пространства прямо перед «Синем», за «Грозой» проявился десяток серьёзных боевых кораблей. Засигналил накорд. Майран ответил.

– Майран! Жив?

– Да, Капитан.

– Не высовывайся. Итрей, Бен, постовик прикрыть, вывести из боя на передышку! Внимание всем! Мне нужны пленные. Захватить кого только можно, даже раненых.

Но, увидев большое подкрепление, юнседовцы уже не настаивали на продолжении боя. Сбившись тесной группой из трёх оставшихся кораблей, они попытались уйти.

– Не отпускать! – приказал Капитан.

Их взяли вместе с кораблями и, под угрозой взрыва повели на Терцию. Один из пришедших с Капитаном кораблей стал обследовать обломки. Ещё один корабль состыковался с постовиком, чтобы из своих резервов восполнить истраченные им боеприпасы.

Проследив за выполнением приказов, Капитан снова вышел на связь с Майраном:

– Сильно повреждён?

– Обездвижен, Капитан.

– Приготовься к стыковке, возьму на буксир. Если по дороге меня вернут, я перейду на другой корабль, а ты доставишь оба корабля на Терцию, примешь пленных и добычу.

– Да, Капитан. Разрешите вопрос?

– Итак?

– Откуда вы так быстро?

– Был поблизости. Сегодня уже третье нарушение на этом участке, совсем обнаглели!

– Но вы на этом корабле, – Майран знал, что Капитан не любит, когда во всеуслышание называются имена его кораблей.

– Был в Космосе, поступило сообщение о нарушении с поста. Поднял по тревоге кого смог и с тех пор всё никак не доберёмся до дома, возвращают. Всех, кто помогал мне сегодня, вознагражу вдвое – пошли со мной не по приказу, а добровольно. А ты-то как здесь оказался?

– Дома расскажу, Капитан.

– Ну, давай.

Майран стал готовиться к стыковке. Лэман, сжавшись в глубине кресла, наблюдал то за ним, то за кораблём на экранах, неспешно подходившем к разломленному надвое юнседовскому кораблю.

– Майран... Они все погибли?

– Кто? – спросил Майран, не отрываясь.

– Люди на разломленном корабле.

Майран пожал плечами.

– Если в шлемах, то нет. Лопнула обшивка, всего-то.

– А у нас пострадали только двигатели?

– Двигатели. – Майран взглянул на свои подрагивающие пальцы. – И нервы. Немного.

– А каюта не пострадала, Майран?

– А что тебе каюта? Туда теперь не войти, пока не приземлимся.

– Но она цела?

– Да, мне кажется. Если хочешь, можно глянуть по РЭ.

– Нет, не надо!

– Как хочешь. «Синь» готов, Капитан!

Они состыковались.

– Переходи ко мне, – пригласил Капитан.

Майран выключил накорд и встал.

– Майран, – остановил его Лэман. – А как же теперь цивилизация? И... моё письмо?

Майран устало развёл руками.

– Потом отправим, Лэман. Куда на подбитом корабле?

Лэман понуро кивнул.

– Ты не скажешь Капитану, что я у тебя?

– Скажу.

У Лэмана испуганно округлились глаза. Майран чуть улыбнулся.

– Если он будет с тобой слишком крут, обещаю вступиться.

Капитан кивнул Майрану, указал на кресло. Он был занят разговором с кем-то из командиров своих кораблей. Майран сел. И понял, что тупо хочет спать. Его день начался давно – сегодня ли? – дракой с хозяином Бойны. С тех пор, не считая мелких неприятностей, как то диалог с Бойной, он дважды обошёл в цивилизации Планетарную Охрану, облетел довольно значительный участок Пространства и выдержал бой с юнседовцами, окончившийся весьма плачевно. Или наоборот? «Синь» подбит – но не взорван!

Окончив разговор, Капитан обернулся от пульта.

– Рад тебя видеть. Хоть и не ожидал.

– Спасибо вам, Капитан. Вы как нельзя более вовремя.

– Что ты здесь делал?

– Спасался от юнседовцев, спасибо постовику. А вообще, возвращаюсь с Контэса.

– Откуда?

– Там происходит что-то плохое, Капитан. Есть непроверенная информация, что юнседовцы берут там пробы.

Капитан нахмурился.

– Что ещё за напасть! – со сдержанной яростью сказал он. – Мало, что всеми силами я защищаю одну планету, так тем временем у меня под носом эти вандалы пытаются выцепить другую! Что за планета? Тоже какой-нибудь научный уникум, раз понадобился этим...

– Любая планета – неповторимый уникум, Капитан. И Юнседа была такой. Не знаю, спасут ли её после всех ужасов экологи.

– Я не знаком с экологами. А СГБ-то твоя любимая куда смотрит? Или я один, с их точки зрения, должен вести борьбу с этими экологическими уродами?

– СГБ, Капитан, скорее всего, и не знает, что там происходит.

– Я один должен это знать?

– И вы до этого дня не знали.

– Ну... – коротко выдохнул Капитан, беря себя в руки. – Теперь и юнседовцы узнают. Я позабочусь. Во-первых, нужно усилить границу и создать пост охраны у Контэса, а во-вторых, и СГБ не мешало бы поставить в известность о происходящем. Если её это хоть немного беспокоит, конечно. Глядишь, СГБ высвободит сколько-то моих людей с охраны. Ладно, посмотрим.

Майран каменно молчал. Он знал, что у Капитана остро не хватает людей. Огромные границы нуждались в постоянной охране, особые – и сильные – посты охраняли Аниоту, кроме того, была ещё планетарка, а людей нельзя было слишком перенапрягать. Пират не пришит к группировке, и если ему станет неудобно, он сбежит в другую, где нет тягомотных дежурств. Кроме того, каждый постовой корабль нуждался в исправном оборудовании, топливе, большом количестве боеприпасов – и пополнять всё это Капитану было нелегко. К тому же, приходилось держать на каждом посту особо оплачиваемого человека, который втихомолку следил, чтобы не было желающих поохотиться на хорошо вооружённом и заправленном корабле и тем рассекретить его местонахождение. На взгляд Майрана, объём работы был неподвластный одному главарю без задействования армии доверенных лиц. Капитан справлялся. Но решение призвать, пусть и без их ведома, в союзники СГБ? Крепко же должны были перемениться взгляды на неё Капитана!

Внимание Капитана переключилось на работавшие вокруг корабли. Он собрал их, передал на постовой корабль информационный импульс с новыми координатами, и отдал приказ своей небольшой эскадре возвращаться. Когда Капитан снова обернулся к Майрану, тот спал.

...Майрана разбудили посадочные перегрузки. Он поднял голову, удивляясь себе – так нелепо уснуть при Капитане? Капитан совершил посадку на космодроме. Его люди посадили юнседовские корабли с пленными и теперь выгружали добычу.

– Хочешь заняться пленными? – спросил Капитан. – Они едва тебя не взорвали.

– Зачем они вам, Капитан? – садясь ровнее в кресле, спросил Майран.

– Много причин. Мне нужны заложники – по крайней мере, так я назову пленных перед Юнседой. Кроме того, мне просто хочется сохранить им жизнь, а мои люди их перебили бы. Я был зол, когда не дал им уйти. Сейчас размещу пленных, допрошу, в честь чего Юнседа устроила мне сегодня день нарушений. А ты сходи к раненым, ты немного медиколог, а заодно и Лайон будет меньше знать.

– Да, Капитан.

– Так ты летал на Контэс с проверкой, и юнседовцы напали на тебя там?

Майран собрался с духом, обдумывая, как представить дело Капитану.

– На Контэсе, Капитан, прятался Лэман. Я летал забрать его.

Брови Капитана приподнялись, но он принял информацию, ни о чём не спросив.

– Значит, так. Сейчас расстыкуем корабли. Я приму технику, добычу, вознагражу людей. А ты минут через сорок приходи в штаб с кейсом Аены. И Лэмана прихвати. Погляжу на него.

Лэман встретил Майрана вопросительным взглядом.

– Сейчас пойдём к Капитану, – сказал Майран, садясь к пульту.

Они с Капитаном расстыковали корабли, и Майран потянулся к РЭ, чтобы оценить размер повреждения, но Лэман нервно схватил его за руку.

– Майран! Нас же Капитан ждёт, ты забыл?

– Помню, – удивился Майран. – Но время позволяет.

– А может быть, пойдём, Майран? Ты его друг, тебе ничего не будет, а мне, если опоздаем, попадёт. Я и так... провинившийся.

– Уж ещё как! Ну, пойдём, если хочешь. И Капитану не ждать, и мне пора от тебя отделаться – сколько можно?

Лэман по-земному кивнул и быстро выбрался из кресла, Майран тоже встал.

– А люки? – спросил Лэман. – И двери – они всё ещё блокированы?

– Да свободны двери, Лэман, – ответил Майран, всё больше удивляясь. –Мы же приземлились. Состав атмосферы и давление в норме. А в чём дело-то?

– Так... Я думаю: как ты ходишь с корабля и назад, если люки блокированы?

Майран только возвёл глаза и вывел Лэмана с «Синя».

Сколько-то времени спустя дверь каюты чуть-чуть приоткрылась, Ллэйд осторожно выглянул в отсек управления и, убедившись, что там никого нет, быстро подошёл к пульту. Включил РЭ, чтобы убедиться, что на корабле он один, и увидел на экране отчёт о повреждении: двигателям требовался капитальный ремонт, и улететь на этом корабле не представлялось возможным.

Ллэйд выключил РЭ и подсел к пульту, включил приборы ориентирования. Сверился по полученным координатам с картой. Как и предполагал по произошедшим событиям, он был на Терции! На Терции, где, возможно, всё ещё обитал его злейший враг Кильрат! Мчаться сюда специально, чтобы поквитаться с ним, Ллэйд бы не стал, но раз судьба сама предоставила такую возможность, он мог себе позволить ею воспользоваться. В конечном счёте, две недели задержки на фоне шести лет значили не так уж и много. Он вернётся домой немного позже – но зато будет уже свободен от теснящей душу ненависти к врагу. Улететь отсюда будет легко – вон на космодроме сколько кораблей, угоняй любой. Только с Контэсом, приютившим его и спасшим ему жизнь, надо решить дело наверняка.

Ллэйд включил накорд. Ему нужна была связь с цивилизацией. Поворачивая ручку настройки, он тем временем быстро обследовал пульт, потрогал крышку, под которой Майран прятал «связничок», попробовал подцепить её, но его внимание отвлекло разрешение на выход в Космос Майрана. Ллэйд открыл его. Нахмурился.

«Майран! Майран Ланг – надо же, имя... – ошарашенно подумал он. – Но пират – в противовес моему Майрану. И мой – ещё совсем ребёнок. К тому же, при всём уважении к Машеньке, воспитывался все шесть лет женщиной».

Ллэйд улыбнулся при мысли о сыне с безотчётной нежностью, закрыл и бросил на пульт документ и снова занялся накордом.


Майран и Лэман брели через поляну колючей травы, было довольно зябко. Терция недавно проснулась, на неширокой тропе им то и дело встречались пираты. Они уступали Майрану дорогу, кое-кто даже отдавал приветствия, и Майран отвечал на них. Лэман смотрел на происходящее во все глаза: у Майрана получалось это с таким неторопливым достоинством, словно он всю жизнь только тем и занимался, что принимал приветствия. Лэман давно не получал никаких новостей из группировки – они его не слишком интересовали – и, судя по всему, здесь кое-что успело перемениться.

Но Майран, если он и пользовался теперь на Терции какой-то властью, то он имел на это право, он не был негодяем. Треугольный – тот привык командовать, хоть ничего, кроме отвратительной подлости, за душой не имел.

– Майран, – тихо спросил Лэман, вспомнив кое-что из слов Треугольного, – что такое ломовая лошадь?

Майран остановился.

– Где ты это слышал?

– Про Капитана говорят, что он тянет все дела один, как ломовая лошадь.

– Да? – чуть усмехнулся Майран. – Так про него говорят?

– Это оскорбительно?

– Это грубая констатация факта.

– Значит, правда и то, что его надолго не хватит и Терции не станет?

– Да где ты это слышал, что с тобой, Лэман?

– Я не знаю, – тихо сказал Лэман. – Но мне очень нужно с собой разобраться. Я больше не пойду на ограбления, даже чтобы выжить. Есть и другие пути поддержания сил.

Майран тревожно посмотрел Лэману в лицо.

– Но совсем без еды нельзя. Заморив себя голодом, ты не поможешь своей возлюбленной.

Лэман дёрнулся:

– Не упоминай здесь о ней! Я найду её душу – и тогда мы уйдём вместе.

– Лэман!

– Не трогай меня! Веди меня к своему главарю, и пусть он меня судит – он ничего мне не может сделать, только я во многом ещё прежний и не понимаю этого сразу! А он вообще не понимает!

Майран медленно покачал головой:

– Капитан кое-чего не знает. Но ты удивишься, Лэман, как глубоко он понимает то, с чем соприкасается.

Лэман мотнул головой и ушёл по тропинке вперёд. Майран догнал его уже на поляне перед штабом. Здесь были пираты, и продолжить разговор не представлялось возможным.

Капитан прилетел к штабу на флаере, под одобрительные голоса пиратов спрыгнул на землю и кивнул Майрану, приглашая в штаб. Лэман посмотрел на флаер, словно на пленного, и пошёл за Майраном только когда тот вторично его окликнул.

Капитан ждал их в штабе. Он подошёл к Лэману, окинул его внимательным взглядом. Лэман встретил этот взгляд твёрдо, как равный.

– Где ты был столько времени? – негромко спросил Капитан.

– Сначала на Терции. Потом далеко.

Капитан взглянул на Майрана:

– Так он прятался на Контэсе по твоей воле или по чужой?

– По своей, Капитан.

– А! Вот кое-что и ясно. Действительно, кто бы ещё стал кормить раненого лула?

Майран подошёл ближе к Лэману. Как бы ни доверял он Капитану, но Капитан оставался главарём.

– Семнадцатого еола ты стрелял в меня.

Лэман выпрямился, представив себе Капитана в роли Треугольного. Но, решившись тогда на покушение, Лэман знал, чем оно может для него обернуться. Что ж теперь вздрагивать? Он и не подумал, будто его мог предать Майран. Капитан не был бы главарём, если бы не знал обо всём.

– Хочешь повторить своё покушение? – холодно, как равного, как врага, спросил Капитан.

Лэман поднял голову и улыбнулся:

– Нет. Зачем? Скоро и так всё кончится.

– Что именно?

– Терция. И ты, главарь.

Майран напрягся, готовый встать между Лэманом и Капитаном. Сказать Капитану «ты» означало открыто назваться его врагом.

– Это означает твою смерть, лул?

Лэман снова по-земному пожал плечами:

– Убей меня, если хочешь.

Капитан усмехнулся:

– Зачем? Я не это имел в виду. Я хотел спросить: Терция и всё остальное кончится лично для тебя?

– Не знаю, – проще, уже по-лульски сказал Лэман. – Если я умру, то для меня. Но я хочу, чтобы Терции не стало. И её не станет. И Юнседы не станет. Я так хочу.

Он произнёс это спокойно, даже без вызова, просто не сомневаясь в том, что его желание не может не осуществиться.

– Что ж, я тебя понял. А теперь ответь мне прямо ещё на один вопрос: ты хочешь уйти в цивилизацию?

Лэман взглянул на Майрана, обещавшего переправить его на Юнседу.

– Нет, – ответил он.

– В таком случае, тебе придётся принять от меня некоторые условия. До тех пор, пока ты остаёшься в моей группировке, Лэман, ты больше не должен дерзить мне. Я уважаю храбрых, а ты, находясь в моей власти, храбр. Однако повиноваться мне ты должен, как раньше, так и впредь. Ты понял меня?

Лэман поднял голову:

– Да, Капитан. Но только потому...

– Что?

Лэман снова взглянул на Майрана и не ответил.

– Что ж! Иди. И впредь не пропускай перекличек. Ты по-прежнему подчиняешься моим законам.

Лэман посмотрел на Капитана и пошёл к двери. Но, уже взявшись за ручку, обернулся.

– Я теперь понимаю, почему Майран уважает вас, – просто сказал он. – Но вы всё равно главарь.

Он открыл дверь и вышел.


Он прибежал на «Синь» и остановился у люка. Он был уверен, что не сможет его открыть. Но люк открылся, словно не был заперт. Лэман проскочил в переходник, а оттуда – в отсек управления.

Дверь в каюту была открыта. Лэман вошёл. Там никого не было.

– Ллэйд! – позвал он. Заглянул в душевую.

Не было не только Ллэйда, но и каких-либо вещей, которые могли бы ему принадлежать. Ллэйд ушёл с корабля. Ушёл, не побоявшись толпы пиратов на космодроме. Не простившись с Лэманом...

Лэман сел за пульт. Шевельнул рукой удостоверение Майрана, небрежно лежащее на клавиатуре, и, обняв себя за плечи, судорожно всхлипнул.