Часть2. Глава 24. Измена

Анна очнулась от воспоминаний, услыхав звук  приехавшего автомобиля.

Буханкин вышел из гаража и краем глаза заметил ползущего вдоль забора охранника Кассиенко, из задницы которого торчала спинка венского стула. Других охранников не было, дом был тоже пуст. Поднимаясь по лестнице, генерал заметил, что мебели в доме нет совсем.

-Что-то случилось!- взволнованно подумал он.

На полу в комнате лежала его Анна. Он облегченно вздохнул, но тут увидел в углу платок. Он схватил его.  Из-за ссохшихся соплей  с трудом  его развернул   и,  увидев вышитую букву «К»,  сообразил , что это платок Кассиенко.

 Буханкин вдруг все сразу понял- и платок, и отсутствие персонала, и пропажу мебели. Генерал так почернел, что Анна сразу вспомнила о Боге и захотела помолиться на ночь.

Она поняла, что ее ждет что-то страшное. Черный от горя генерал, громко высморкался в платок охранника, бросил его на пол и шагнул к Анне. Буханкин обнял ее, губами прижался к ее губам и всосал воздух так, как никогда не всасывал. И Анна стала собираться по частям, как подзорная труба.

Сначала ее стопы ушли в коленки, затем коленки вместе с бедрами ушли в живот, живот с бульканьем ушел в груди, груди с треском, с болтающимися руками по бокам, ушли в голову. Не переставая целовать оставшуюся голову, Буханкин схватил с пола  кусок широкого скотча, быстро оторвал ее голову от своих губ и молниеносно заклеил рот Анны.

Он положил голову на подоконник, оглядел пустой дом и сразу вспомнил о  сусеках, по которым скрести уже не было смысла. Генерал молча покинул дом, не зная, что для него страшнее: эта черная измена или пропажа золотого ключика.
Голова Анны лежала на подоконнике, потом покачнулась и свалилась с подоконника во двор и вырулила  на дорожку, ведущую в лес. Так и катилась по лесу, думая при этом:

-Я от ****ова ушла, от хорошего человека, а от Буханкина- и подавно уйду.

Голова Анны катилась по Рублевке вдоль богатых участков.  Ее внимание привлек огромный особняк, крыльцо которого на своих плечах держали четыре изможденных мужика. Когда один из них чихнул,  с крыши крыльца попадали павлины, из-за угла выскочил охранник и полоснул нерадивого атланта вдоль живота длинным кнутом. Было видно, что охранник очень гордится своим хозяином и его благосостоянием.

 Анна была очень заинтригована. На ее счастье в это время подъехала машина с телевидения. Из нее вышла знаменитая журналистка и ведущая Лошадюгина, чтобы взять интервью и написать для журнала «Снобъ» статью  об уникальности древнего рода банкира Грязьева-Князьева. 

На вопрос ведущей, мол, что это за мужики, охранник доложил, что это бывшие совладельцы бизнеса хозяина, которых тот разорил, но отнятого оказалось недостаточно.
Поэтому добрый барин поставил их держать крыльцо на своих плечах, а как бросят, то их или завалит кирпичами или барин завалит.

 -Да, этот говеный народ , этих гаденышей, надо учить, причем строго! –презрительно процедила Лошадюгина.

 - А давно стоят?

 - Да уже девятнадцатый год.

 - Добрый у тебя барин! Другой бы и тратиться не стал, а этот кормит бездельников.

 -Да не, это матери ихние по ночам их кормят. – ответил охранник, но Лошадюгина этого не услышала- она уже вошла в дом.

 Скоро участки кончились, и  голова  Анны  покатилась по лесу. Зная, что там еще можно встретить волка с лисой, она решила держаться окружной, но не совсем рядом с ней, потому что там можно было попасть в руки бомжей, или просто завязнуть в говне. Какое-то время спустя перед ней появилась улица с сильным движением, но Анна решила рискнуть и перекатиться на другую сторону. Она зажмурила глаза и покатилась.

 Затормозил с визгом троллейбус, но Анна проскочила. Вся улица застыла от ужаса, но больше всех перепугалась женщина - водитель. Она открыла двери и выскочила на улицу.  Тела не было, а голова поспешно укатывалась в кусты на другую сторону улицы. Несчастная женщина вошла в кабину, взяла свою сумку и полезла на крышу троллейбуса. Сумка ее открылась, бутылка с маслом вывалилась, и масло разлилось по дороге.

Женщина оторвала троллейбусную палку от крыши , слезла с троллейбуса и, опираясь на эту палку и мелко крестясь, ушла в сторону Нового Иерусалима. Через несколько часов голова Анны катилась уже по Ленинградке, а потом уперлась в чьи -то ноги на больших каблуках. 

Ее подняли сильные руки в перстнях и кольцах, и в нее уперся тяжелый взгляд Верки Баргузин. Верка долго смотрела на голову, потом глубоко вздохнула, отклеила скотч, припала устами к устам головы и выдохнула.

Из головы со свистом вылетели ноги, потом туловище, потом руки и скоро целая Анна стояла, прижавшись спиной к березе. В этот раз они не подружились, это было позже, а пока Анна сняла комнату на Тверской и стала зарабатывать на жизнь продажей соленых грибов и огурцов.(см. главу Тельма и Луиза).