Эскорт. 3. 8. Мулета

Эскорт. 3. 7. Ребрендинг
<< http://proza.ru/2020/02/15/1241


     Двери из стекла и пластика, отдающие убогой казёнщиной, игрой нелепого случая и чей-то бездонной алчностью, уродливые в своей унылой бюджетности, обклеенные листами с бесконечными предупреждениями, указами и постановлениями, дёрнулись, задрожав, и открылись наотмашь, выпуская на волю новых узников семейного рабства. Словно нарочно, начиная с безлико-серых обшарпанных стен и кончая усталой регистраторшей, демонстрирующей всем видом, что ничего хорошего у них не выйдет, – всё кричало сплошной безысходностью, убивая в зародыше надежду на счастье.

     Женя вылетел из дверей во двор, хватая ртом воздух, раскрасневшийся, взвинченный до предела. Следом за ним вышла Настя, глубоко погружённая в себя. Неловкость молчания, разрастаясь, давила и угнетала, но что и как сказать, что сделать, – он не знал.

     Начиналась новая эра его отношений: отношений с женщинами, с жизнью, с самим собой. Всё привычное казалось непригодным для нового, а новое – совершенно неизвестно. Как другая планета, Вселенная.

     - Странно, – вздрогнул он от хлопка закрывшейся двери. – Это что, на меня так будущий штамп действует? Ещё ничего не случилось, а я уже в штаны наложил. Можно ведь не прийти в назначенный срок, можно за это время поругаться и разойтись. А вдруг у неё всё решится без моего участия? А если нет? – холодок незнакомого страха пробежал по затылку, поднимая волосы. – Мне своих хватает проблем! Да и как это вообще можно? Это ж не хухры-мухры! – он обернулся к Насте, но та по-прежнему была где-то далеко. – Может, мне не стоило этого делать? Совсем с катушек слетел? Встретил молодую и несчастную, и решил поиграть в рыцаря? Чего я себе придумал, какую такую любовь? Да я ж через неделю от неё устану, куда-нибудь сбегу! – он ещё раз посмотрел на неё и насупился как бычок. – Временно помочь – одно, мне не жалко, но всё же… А ну как она случайно залетит от меня? Я же не могу отвечать за свои действия: я мужик, а не какой-нибудь там монашек. Или – от кого угодно! Долго ли? Попробуй, докажи потом, что ты не рыжий! Что я с ней тогда буду делать? Или она со мной? Пропишет своего ребёнка на моей жилплощади, а меня – под зад? «Спасибо, дорогой, дальше мы без тебя справимся, дальше мы как-нибудь сами?!»

     В кармане пиджака запел телефон, обрывая тяжёлые думы.

     - Привет. Можешь говорить? – донёсся сиплый голос Бориса.
     - Подожди секунду, – Женя заглянул в задумчивые глаза Насти. – Ты как? Какие дальше планы?
     - К сестре, наверное. Потом – по магазинам, – она махнула в сторону.
     - А потом? – он прищурился от яркого солнца. – Приедешь ко мне?
     - Вряд ли, – пожав плечами, она виновато улыбнулась. – Надо ещё успеть собраться, столько всего.
     - Тогда не буду мешать. До завтра? – он раскинул руки, приглашая в объятия.
     - Спасибо, – она прижалась к нему, коротко чмокнув щеку.
     - Куда мне подъехать? – и крепко обнял её, обхватив талию.
     - Давай сразу на вокзале встретимся, – предложила она, высвобождаясь из тисков. – Я вечером позвоню, посмотрю расписание.
     - Ты уверена? Может, хотя бы… – но не успел договорить, как Настя, схватив стопки книг, уже бежала к метро. – Ладно, как знаешь.

     Красный плащ, развеваемый на ветру как мулета тореадора, притягивал к себе, тревожа и дразня. Хрупкая проститутка с ношей собрания святителя Феофана стремительно удалялась от него в непроглядную тьму под завесой яркого солнца. Красивая, умная, молодая женщина, жестоко перемолотая в жерновах судьбы, но не сдавшаяся, не опустившаяся, не утратившая веры в возможность изменить свою жизнь, переписать всё заново, обернулась на мгновение и исчезла как призрак, поглощённая будничной толпой.

     - И свет во тьме светит, и тьма не объяла его, - Женя сплюнул набежавшую слюну: до ломоты хотелось курить. – Привет, Борь!
     - Ты что там, женился? – засмеялся Борис, прочищая горло.
     - Почти, - он перехватил взглядом прохожего, пальцами спрашивая сигарету. - Только что заявление подали.
     - Шутишь?
     - Да какие уж тут шутки.
     - Да-а, – протянул Борис. – На свадьбу пригласишь?
     - А как же, - он жадно затянулся. - Как ты себя чувствуешь?
     - Нормально, - излишне бодро прозвучал его голос. – Сможешь сегодня ко мне? Есть время?
     - Да, в принципе я свободен, могу хоть сейчас. Найдётся рабочая одежда, чтобы домой не заезжать?
     - Подберём что-нибудь, – засуетился Борис. – Я тебе адрес сейчас скину.
     - Давай, скоро буду.

     Женя свернул на Московский проспект и тормознул маршрутку.

     - До проспекта Славы доеду? – обратился он в полупустой салон.
     - Да, – кивнула девушка в красном берете, сидевшая у входных дверей.
     - А вы не подскажете, когда мне нужно будет… – бросив водителю деньги, он впечатался в сиденье, не удержавшись на ногах. – Эй, не дрова везёшь!
     - А куда вам надо? – она предупредительно схватила его за рукав.

     От руки он перевёл взгляд на глаза девушки, смотревшие со сдержанным любопытством.

     - Улица Строителей  двадцать пять, квартира двенадцать.
     - Строителей? – отпустив пиджак, она почесала лоб тонким пальцем. – Может – проспект Строителей, не улица? – переспросила, чтоб уточнить. – Так он вроде как в Кудрово…
     - Это из «Иронии судьбы», – расплылся в нежной улыбке Женя. – Вы не смотрели?
     - Нет, – она коротко мотнула головой, отвернувшись в окно. – Не помню.
     - «И только немного завидую тем, другим, у которых вершины ещё впереди», – тихо пропел он, игриво её оценивая. – Посмотрите, получите огромное удовольствие. Только обязательно смотрите первую часть, семьдесят пятого года которая. Вторую не смотрите, ту, что недавно сняли. Не рекомендую.
     - И почему же? – девушка недоверчиво повернулась.
     - Она совершенно обессмысливает первую. Она разрушает надежды миллионов, поверивших в невероятное, но не невозможное! – он развёл ладони, словно взвешивая только что сказанное. – Так нельзя! – его взгляд посуровел, руки скрестились на груди. – Это преступление против человечества!
     - Забавно, – поправляя берет, она сделала движение, чтобы встать. – Теперь я обязательно посмотрю оба.
     - Ни в коем разе! – он развернулся всем телом, преграждая ей путь. – Вы разрушите тонкую грань, отделяющую хрупкую веру от душной пошлости холодного цинизма. После этого вы никогда не сможете поверить в любовь!
     - Любовь? – невесело улыбнулась она. – А если я в неё уже не верю?
     - Что?! – в ужасе закричал Женя. – Не может быть! – и впился в неё, погружаясь как в Кольскую скважину в бездонный тоннель зрачков. – Если утратить веру в любовь, мир потеряет свою красоту, – затрепетал он бархатом своего голоса, осторожно кладя ладонь на её кисть. – Песни лишатся очарования, цветы – аромата, жизнь – радости. Жизнь обретает цвет лишь тогда, когда её касаются нежные пальцы Любви…
     - Не знала, что вы большой поклонник «Секса в большом городе», – нервно рассмеялась она, но руки не отняла.
     - Может быть, секс – просто предлог, чтобы глубже заглянуть в чужие глаза? – он пил её как дорогое вино, медленно смакуя каждое слово. – Всякая любовь – это физическая близость душ, одухотворённая чувственность. Любовь без секса нелепа и пуста…
     - Так же как и секс без любви! – деликатно поправила девушка.
     - Да, – оживлённо кивнул Женя. – Никакая техника в постели, никакой даже самый качественный секс не заменит настоящего чувства. Мужчины думают, что, доведя женщину до оргазма, они получают над ней власть. Но если ты хочешь, чтобы она тебя любила, хочешь власти над ней, полной и безграничной, то доводить до оргазма нужно душу. Чтобы женщина была удовлетворена, её надо любить!

     Девушка от удивления распахнула огромные глаза, растерянно хлопая ресницами, не замечая, что её руку, её пальцы, её ладонь уже давно изучают на ощупь, чертя магические руны страсти, разрушая великую стену недоверия и страха.

     - Все, кто влюблён, занимаются любовью постоянно, не только физически. Когда два тела сливаются, чаша переполняется. Влюблённые могут оставаться вдвоём часами, даже сутками. Они начинают свой танец сегодня, а заканчивают завтра, или… могут не заканчивать его никогда.
     - Это Коэльо, я читала, – радостно сказала она и вдруг рассеянно оглянулась.
     – Мне кажется, я проехала свою остановку.
     – Нет, – успокоил её Женя. – Вы обещали мне показать, где находится проспект Славы.
     - Но это ещё далеко, – реснички быстро захлопали, мучительно ища выход. – Я тогда на лекцию опоздаю…
     - Что же мне делать? – он повторил её жест, приняв беспомощный вид. – Без вас я потеряюсь, я заблужусь.
     - Попросите… водителя, – неуверенно предложила она. – Он остановит, где надо.
     - Я не могу, – сокрушённо произнёс он, прижимая её кисть к своей груди. – Я не могу расставаться с вами.
     - Почему? – девушка испуганно металась взглядом с циферблата часов на глаза и губы. – Мы совсем не знакомы.
     - И да, и нет. Мне кажется, что я знал вас всегда, всю свою жизнь, с самого детства, – его ладони сложились домиком, не выпуская её руки, умоляя выслушать. – Твои глаза как две таинственные звезды светили мне во мраке моей жизни. Ты приходила ко мне, являясь во снах, призывая найти тебя, чего бы это ни стоило. И я искал, искал повсюду, где только мог, как помешанный, год за годом. Я искал в тишине молчания, в хаосе грёз и образов, вглядываясь в чужие лица, но не находил нигде, – Женя страстно шептал, не давая опомниться. – Я писал тебе письма каждый день, день за днём, не зная ни имени, ни адреса. Я писал их, и рвал, сжигая в пепел, отчаявшись когда-нибудь тебя отыскать, проклиная судьбу, ненавидя свою беспомощность. Я заигрывал с жизнью и смертью, бросив вызов Вселенной, так жестоко меня обманувшей, что ты – лишь мечта, сладкий сон, плод моего воображения. Да только и смерть от меня отвернулась, словно я, прокажённый, не достоин её… – девушка, затаив дыхание, слушала страшную исповедь несчастной любви. – Но каждую минуту, каждый миг я сознавал, что душа моя привязана к вам навеки, разлюбить вас я не в силах…
     - Вы любите меня? – спросила она, поражённо его изучая.
     - Люблю! Люблю! Люблю больше всего на свете, – он осторожно прижался губами к её ладони. – Ты – мой ангел-хранитель, дар небес, яркий свет средь царящего мрака! Ради одной только этой встречи стоило мне всё претерпеть, всё вынести: всю горечь и боль, все муки и беспредельное одиночество, – он целовал её руку с каждым шагом отчаянней и смелей. – Моя первая и единственная любовь, моя несбывшаяся мечта, моя надежда! Ты настоящая, ты живая, ты – есть!
     - Почему вы плачете? – она осторожно дотронулась до его лица.
     - Простите, вы не должны были этого видеть, – он опустил голову, промаргиваясь. – Простите меня.
     - Вам не за что извиняться, – она наклонилась к нему, утешая.
     - Нет, я не должен был, – отрезал он, горько мотнув головой. – Я не знаю, как это вышло. Простите. Я никогда ещё… – и поднял на неё беззащитно-преданный взгляд.
     - Что? – её глаза заметались в смятении и тревоге. – Что я могу сделать для вас… для тебя? Скажите – что?
     - Милая моя! Любимая! Долгожданная девочка моя! – сыпались сверкающим бисером ласковые слова. – Солнышко моё! Радость моя!..

     Девушка сидела с затуманенными от слёз глазами, напрочь сбитая с толку, потерявшая почву, ось координат, все понятия и правила, – всё, что знала. Сердце билось от волнения так, что она стала задыхаться, в голове всё смешалось и поплыло. Она не заметила, как Женя медленно перешёл к её волосам, её лицу, глазам. Он едва касался подушечками пальцев каждого миллиметра её открытого тела, нежно шепча на ухо жаркие признания. От его пальцев и слов она холодела и вспыхивала, замирая от сладкой истомы неведомого ей чувства.

     В метре от них, в ожидании своей остановки, но безнадёжно о ней забыв, забыв обо всём на свете, стоял парень лет двадцати, неотрывно глазея на Женю, жадно впитывая каждые его слово и жест. Из наушников, сдёрнутых с оттопыренных ушей, неторопливо, словно иллюстрируя происходящее, доносился приятный баритон:

     «…каждый, кто наблюдателен, кто замечает человека, о котором всегда мечтал, знает, что сексуальная энергия вступает в игру ещё до того, как приходит черёд секса. Величайшее удовольствие – не секс, а страсть, с которой он практикуется. Когда страсть сильна, секс становится последним па в танце…»


Эскорт. 3. 9. Данко
>> http://proza.ru/2021/01/30/1963