На оленях утром ранним в синагогу

Моя кукла Лена знает два языка — русский и ласковый. Но перевести с одного на другой она не может. Вот и сейчас:
— По субботам я на оленях не езжу, кукла Лена, как и на ездовых собаках. А хожу пешком в синагогу.
— Ой, начинается:

Бежать до Тель-Авива
Не очень-то легко.
Не очень-то приятно,
И очень далеко!

— И в молодости я на все советские праздники синагогу как штык посещал, кукла Лена. Преодолевая непогоду. Надену, помню, ермолку, повяжу пионерский галстук — и в синагогу.... И в пищу не кошерное с кошерным не употреблял.
— Это почему так?
— Да Тора не велит. У моего отца вторая жена была еврейкой, кукла Лена. От нее я и родился (см. картинку над текстом).
— Угу, рассказывает он сказка для поникших разумом. Ну что ты всё время врешь! У нас, в новом Уренгое, две синагоги: одна мусульманская и другая православная. Нехристь, ну и в какую ты ходишь? У-у, попугая бы постелился врать всё время.
— Господь пригласил Моисея на гору Синай, чтобы передать ему Тору в интимной обстановке, кукла Лена. Вот и я смотрю на тебя — и думаю...
— Мысль у тебя должна быть сейчас одна — ты, матёрый заполярник, весь из себя такой седой и осанистый, меня покатаешь на оленях на празднике Малых народов Севера. А то, о чем ты думаешь — получишь вечером. По результатам купленных подарков. Кстати, чтоб был весь праздник мне трезвым как стеклышко. Ты понял?
— Я выпившим в оленью упряжку не сажусь кукла Лена. Пьяного олень лягнуть может.
— Чтоб держал меня все время крепко, пока олени не остановятся, понял? Или ты хочешь, чтоб я упала!? Так тогда сразу так и скажи.
— Кукла Лена, если ты уже попала мне в руки — я тебя уже не выпущу даже если захочу. Пальцы не разожмутся. Ведь иначе не бывать мне больше в Георгиевском зале, не жать «крепкую руку», не пить смущенно шампанское...
— Опять он начал, блин, травить Навального...  И чтоб на посторонних баб внимания не обращал. Если увидишь где симпатичную — имей ввиду, это местная истеричка, и ей церебральный паралич еще при Брежневе поставили. Ты понял? Осложнение после прививки такое.
— Богоугодное поведение прежде всего, кукла Лена, тут ты права. Но, раз об этом уже зашла речь. А что здоровые на оленях не ездят? Если это так — то у меня просто рухнула вера в человечество, честное слово.
— И чтоб откровенных перлов себе не позволял. Не целовал меня, вообще ничего. Вразумел? А то ты расслабишься — а я с упряжки и выпаду.
— Я за тобой в сугроб брошусь не минуты не раздумывая, кукла Лена.
— И тогда точно там бит будешь. Ладно уж, поверю тебе в этот раз. Правда не разу меня из своих ручищ не выпустил, обормот...
У-у-у, опять он оценивает меня метафизическим взглядом. Заповедь «доставить удовольствие жене» — это полностью обязанность мужа. В Торе это точно написано, перечитай.
— Я тебе верю, кукла Лена.
 — И ты меня, как женщину, вполне удовлетворяешь, перевала мне деньги на карточку. Но, все равно, с тобой ухо нужно держать востро. Ты понял?
— Как не понять, кукла Лена. В твоем голосе звучит такая боль и отчаяние.
— А если я упаду? Или олень меня лягнет? Я — девушка с легкой еъбанцой. Меня же от кровати дальше, чем на три метра нельзя отпускать, и то на поводке. А без тебя я сразу пропаду. Так что из рук меня не выпускал, христопродавец.
— Кукла Лена, ты для себя должна решить — или мы едем кататься на оленях, или мы идем отдыхать в спальню. Как ты скажешь.
— Угу, в спальню — приглушённый свет лампочки Ильича... Можешь затаить дыхание алчно урча. До вечера.
А после оленей в Торговый Центр меня отвезешь в себя прийти? Ну что ты лыбишься?
— Кукла Лена, а когда ты сказала: «Полная потеря связи с оральностью!», ты что имела ввиду?
— Да чтоб ты не орал на меня и заткнулся. А то ты не понял! Поехали уже на оленях кататься. Бог даст всё обойдется...
— Ты у меня пакостливая, но любимая кошечка, кукла Лена. Я тобой постоянно пылко восторгаюсь. Ну перестань, всё будет хорошо...
— Угу. Всем сестрам по серьгам в пупок. Лапает он меня, а я их боюсь...