Воспоминания прошлого 63 Дед и бабушка

   Родился я за пять лет до начала Великой Отечественной, после брата и сестры.  Родители прекрасно выполнили свои обязанности по укреплению фамильной династии, смело родив и подняв на ноги четверых детей.
  Отец в те годы состоял на военной службе.
На Карельском перешейке был участником сражений, оставался там до самого окончания Советско-финской кампании – войны 1939 -1940 г.
 Мама трудилась в колхозе, а мы росли и набирались ума и жизненного опыта на хуторе "Зеленая Дубрава" в Вологодской глубинке

Дед
 
 Полновластным хозяином в доме считался, всеми уважаемый и почитаемый, дед Николай Ильич.
 Сказанное дедом было неукоснительным законом для всех членов семьи, взрослых и детей.
 Он знал себе цену, был требователен, сдержан, строг и справедливо суров. К его деловым советам и предложениям прислушивались не только домашние, родственники и хуторяне, но и жители соседних деревень.
Авторитет деда был безупречен.
 Деревенский мужик крестьянской закваски, мастер на все руки, довольно грамотный по тем временам (4 класса приходской церковной школы), физически крепкий, высокого роста, с пышной черной бородой. Ходил всегда в хромовых сапогах и косо-воротке.
  Семье деда состояла из супруги - Анны Петровны, сыновей – Николая и Мирона, дочерей - Татьяны, Лидии и Анастасии. Впоследствии в неё вошла и наша семья – мама, папа и мы - четверо "волчат".

 Сыновья свою жизнь посвятили служению в Советской армии, а Татьяна, после переселения в Москву, до пенсии проработала телефонисткой на Московском централь-ном телеграфе. Лида вышла замуж за вологодского парня и проживала в деревне. Анастасия после войны стала жить в Ленинграде. Ее муж - знатный в округе умелец, бывший деревенский кузнец Николай Лобов.
Дед прекрасно знал агрономию и пчеловодство, плотницкое и столярное дело, был лучшим в округе мастером печной кладки, кузнечного производства, плетения лаптей, валки валенок, обработки шкур, пошива сапог.
 Умел делать бочки, деревянные колеса со спицами для телег и повозок, сбрую для лошадей и многое другое. Всему научила крестьянская жизнь и нужда.
  Помню, с каким мастерством дед приколачивал деревянными гвоздиками твердые кожаные подметки к собственноручно сшитым хромовым сапогам, какие делал замечательные лыжи для охотников и хуторских ребят, плел прочные лапти любого размера из берестяных и липовых лент. Лапти были основной обувью населения тех времен.
 Достоинство лаптей состояло в их удивительной непромокаемости.  Плотное плетение, с применением, смазанных свиным салом, берестяных и липовых лент, было его гордостью. Влагостойкую легкую обувь одевали взрослые и дети. Наша семья – не исключение.
 В умелых руках Николая Ильича простые бытовые инструменты, топор и пила,
превращались в волшебные орудия труда, с помощью которых рождались красивые, оригинальные, полезные и необходимые в хозяйстве изделия. 
 
 Держать в руках молоток и правильно забивать гвозди дед научил своих детей и внуков с раннего возраста.
За промах по гвоздю дед грозил наказанием, так - как не терпел слез и учил переносить боль и неудачу. Практические уроки шли только на пользу.
 
  Дед был пропитан запахом пасеки.
По его лицу и рукам ползало множество пчел, но они его не кусали. На пасеке работал с голыми руками без «дымаря».
  За умелое содержание пасеки, пчелы платили сбором ароматного меда, которого хватало на всю пчелиную и нашу многочисленную семью.
 Дед считал себя, да и все на хуторе, знаменитым пчеловодом, потому, что его фамилия, имя и отчество были занесены в Букварь, изданный Вологодской типографией.
  Членам семьи и соседям часто приходилось терпеть болезненные укусы сборщиц душистого нектара.
Пчелиными укусами лечили многие болезни. А мед, воск и прополис были незаменимым средством для лечения и профилактики различных заболеваний.
  Звание «человек с золотыми руками» недостаточно для полной характеристики этого, на удивление, очень доброго и способного, человека. Всесторонне одаренный и способный деревенский мужик!
 Его братья, Назар Ильич и Александр Ильич, отличались от деда по деловым качествам и интересам, жили дружно и всегда делились между собой личными знаниями и жизненным опытом. Назар Ильич был наиболее образован, работал учителем русского языка и литературы в сельской школе, Александр Ильич, простой деревенский труженик-крестьянин.

  Домашнее хозяйство дед содержал образцово, а рабочий инструмент, изготовленный его руками, был удобным и прочным.
  «Транспорт» - сани, телеги и повозки содержались в готовности к применению, а единственная лошадь - Зорька ухожена и накормлена. Без лошади натуральное хозяйство содержать затруднительно, порой невозможно.
Дед постоянно был занят работой, которая выполнялась своевременно, без брака.
  Слово «брак» он считал бранным. Оценивал выполненную работу строго, щедро хвалил  за усердие и хорошее качество сделанного.
 Деловые способности деда знали хуторяне и жители по берегам р. Унжи. Его часто приглашали для кладки печей и оказания различной помощи по хозяйству. Люди никогда не получали отказа.
 Знания и деловой опыт дед успешно применил в городских условиях, когда судьба перенесла его из далекого Вологодского селения в Москву.
 Он нашел себе работу в подсобном хозяйстве Центрального аэродрома.
На работе был занят ежедневно.
Солидный возраст и старческое здоровье не мешали помогать воинской части в содержании подсобного хозяйства,  проведении агротехнических работ, постройке подсобных помещений, ремонту инвентаря и уходу за небольшой пасекой.
 Однако, тяжелая крестьянская жизнь и пережитые тяготы военных лет не прошли бесследно, вызвали неизлечимую болезнь, победить которую не смогли даже титулованные врачи и известные в Москве целители.
 Похоронили деда на знаменитом московском Ваганьковском кладбище в 1946 году.
Вечная ему память.

Бабушка

 Супруга деда, наша добрая бабушка- Анна Петровна, статная деревенская труженица, не отходила от русской печи, в которой готовилась пища для большой семьи и скотины.
 Она была вечно с чугунами и ведрами, ухватом и кочергой.
Выполняя рутинную работу, не забывала о домочадцах и крестьянском беспокойном хозяйстве.
 Бабушка мастерски пекла ароматный русский хлеб, вкусно готовила пищу и варила великолепную брагу. Хлебные караваи с поджаристой корочкой издавали настоящий «густой» хлебный запах, поджаристые корочки считались лакомством всей многолюдной семьи.

 Каждодневная суета не мешала одновременно быть доброй, внимательной, ласковой, заботливой и строгой. Ребята, два внука и две внучки, любили ее, старались помогать в домашних дела, а она платила своим добрым вниманием.
 За наше детское усердие бабушка не жалела и выделяла в награду «самое вкусное», что имелось из приятных добавок, не обязательно за обеденным столом, а даже в перерывах между приемами пищи, в вечернее время и перед сном.
 Самая младшая, общая любимица, только начала ходить и произносить, пока еще непонятные, долгожданные, первые детские звуки и слова. Хлопот с ней было довольно много. Когда у нее окрепли ножки и она научилась ходить без помощи старших, с ней приключилось. едва не стоящее ей жизни, событие.
 Будучи с бабушкой на берегу реки при стирке, маленькая проказница зашла в воду. Быстрое течение подхватило и ее понесло по течению. Увидев  уплывающую попку ребенка, бабушка быстро среагировала и успела подхватить уплывающую правнучку в нескольких метрах от берега.
 Утром Дед прочитал сочиненный шуточный стишок о смелой девочке, плавающей как поплавок попкой к солнцу.
 Бабушка после окончания войны успела немного пожить  подышать городским воздухом в Москве. С супругом она встретилась через десять лет в одной могиле на кладбище.

 В те годы Ваганьковское кладбище еще не было элитным и принимало в земные покои простых людей, без взяток и блата.
 Да и похороны стоили не так дорого, как в наше удивительное, «счастливое» и многообещающее время.
Кладбище, было основано в 1771г. во время эпидемии чумы, считалось одним из крупнейших Московских престижных мест массового захоронения.
Теперь здесь хоронят усопших знаменитых, богатых и власть имущих.
Простому человеку-труженику не находится места, хотя земля в свои покои всегда готова принять любого смертного.