Почтальоны. Часть 12

Как и предсказывал противный Евгений Карлович, день начался с дурных новостей.

Посылку принесли рано утром. Щеголеватый молодой человек вручил Сашке небольшую коробку со словами:

- Кристина Андреевна велела кланяться и передать вам это, - и действительно поклонился. Сашка кивнул ему в ответ, буркнул "спасибо" и зашел в дом, неся коробку так, словно боролся с желанием выкинуть ее немедленно, тот час же. Он поставил коробку на обеденный стол и притворился, что ее нет. Пока Сашка варил себе кофе, кошки привычно залезли на стол, обнюхали посылку и не учуяв запаха колбасы или сыра, лениво спрыгнули на пол. Все, кроме Сашкиной любимицы - Ларочки. Она осталась на столе, словно сторож и пару раз жалобно мяукнула.

- В этой коробке эгретка Шредингера, - объяснил Сашка кошке. Он достал из шкафа "праздничную" чашку - старинную, ценную, любимую чашку Кристины Андреевны и налил себе кофе.

- Пока я не открыл посылку, я наверняка не знаю, есть ли внутри та самая эгретка, а, значит, я также не знаю, жива ли Кристина Андреевна.

Сашка пил кофе и пытался убедить себя, что эта посылка - всего лишь знак внимания и в коробке заботливо упакован шоколад или печенье или скатерть или чем там вообще знаменит далекий город Антверпен. Он уговаривал себя, как ребенок, у которого разболелся зуб и который страшно боится идти к стоматологу. Боится настолько сильно, что пытается доказать себе самому и зубу отсутствие боли.

Сашка уставился на коробку, словно пытаясь просверлить ее взглядом.

- Черт побери! Я прекрасно знаю, что там, - Сашка стукнул кулаком по столу, чашка испуганно звякнула, а кошка Ларочка, недовольно зашипев, спрыгнула на пол. Сашка глубоко вздохнул, взял нож, открыл коробку и сразу же увидел знакомый футляр.

- Кристина Андреевна, - всхлипнул Сашка и заплакал. Тихо, жалко, тоскливо. Он аккуратно закрыл коробку, убрал ее в шкаф и снова лег в кровать. Спать ему не хотелось, он закутался в одеяло и решил просто полежать, прийти в себя. подумать, вспомнить.

- Тебя не поймешь, Сашенька, - так сказала ему Кристина Андреевна незадолго до отъезда, - то ты меня чуть ли не гонишь, то умоляешь остаться. Зачем я тебе, мальчик?

Она лукавила и сама прекрасно это понимала. Их связывала не только дружба, само видение этого мира, осознание его сути. И общая тайна, конечно же.

- Вы сами говорили, что уедете туда умирать, я не хочу этого! Останьтесь!

- Сашенька, никто не вечен! Вот уж никогда не думала, что начну сыпать банальностями. У тебя все впереди. Еще одно клише! Но это же правда, мой милый мальчик!

"Мой милый мальчик!" - так она его называла. Она и никто больше. И от осознания того, что он ни от кого и никогда не услышит этих слов, не услышит от нее самой, Сашка завыл.

Так они с ней договорились перед ее отъездом. Вместо звонка или письма о ее кончине, он получит посылку с той самой эгреткой, которую не смог подарить Кате.

- Вручишь ее своей настоящей избраннице, - так завещала Кристина Андреевна.

Сашка скрутился под одеялом, пришла Ларочка, легла на его подушку и тихонько замурлыкала. Этот нежный звук, горе и слезы усыпили Сашку.

- ... из всех человеческих профессий особо выделяются эти три, - несносный часовщик Евгений Карлович стоял за старенькой кафедрой, на которой в лучших традициях долгих собраний и докладов обнаружились стакан и допотопный графин. Вот только жидкость в пузатом графине была темно-бордовой, почти черной и Сашку заворожила ее вязкость, густота, Евгений Карлович наливал ее в стакан, как хорошую, домашнюю ряженку.

- Саперави, самое настоящее, ну, загустело немного. Вот, помню, в армии когда я служил, был у меня дружок - грузин по национальности и прислали ему посылочку, а в ней пастила. Съели мы ее, а потом нам так весело стало, словами не передать. Чуть позже прочитал дружок письмо от отца, к посылке приложенное, оказалась та пастила именно вином, особым образом сгущенным, ох, было потом приключений! Но это так, к слову. Так вот, этих профессий всего три и...

- Простите, вы это к чему? - Сашка привык к двум видам посетителей: к тем, кто делает заказы и к тем, кто жалуется на их неправильное выполнение. Но иномирянин, читающий лекцию был для него даже не непривычен, даже не странен. Не к месту, так можно сказать.

- Ты же хотел узнать, как и что происходит? - тоже удивился Евгений Карлович.

- Хотел, но при чем здесь профессии?

- Молчи и слушай. Не сбивай с мысли. Так вот, три профессии - кузнец, ювелир и ваш покорный слуга, а именно - часовых дел мастер! - Евгений Карлович приподнял несуществующую шляпу ("просил же похоронить в шляпе, голова мерзнет, так нет! Мы умнее всех!"), поклонился, отхлебнул из стакана вина и продолжил:

- Кузнец издавна был и врачевателем (зубы кто дергал? правильно) и неким проводником между мирами. Я так думаю, играло роль то, что во-первых, человеком он был сильным по природе и из-за работы с железом, сила металла вливалась в человека, а во-вторых, он неким образом сумел приручить огонь. Работа у него - уменьшенная копия преисподней и в кузне именно он хозяин и повелитель и если экстраполировать это на настоящую преисподнюю, понимаешь, что получается? Что он запросто управится с дюжиной чертей, да и с начальством их будет говорить на равных. Понятно теперь?

Сашка кивнул.

- С ювелиром немножко другая песня. Хороший мастер, нет, не так, даже не мастер, творец, он ведь выдергивает идеи из полотна мироздания и создает нечто новое.

- И как на это реагирует мироздание? Чем дырки латает?

- Дырок нет. Это все заложено в ткани. Скажем так, каждое мироздание имеет при себе такой набор - "Сделай сам" и вот именно ювелиры (надо сказать, не только они, вообще люди творческие) туда заглядывают и все идеи именно оттуда.

Сашка представил себе огромный склад с указателем: ювелирная секция, художественная секция, поэтическая секция, прозаическая секция, кондитерская секция... В каждой секции полки, полки, полки, а на полках коробки с идеями, в, возможно, уже и готовые произведения.

Часовщик рассмеялся.

- Примерно так! Идей там...

- Подождите! То есть человек сам ничего не создает? Просто берет, что плохо лежит? Как-то оскорбительно для человечества получается.

- В твоей интерпретации - да. Но если посмотреть по-другому, то нет.

- И как же смотреть надо? Через левое плечо?

- Через левое плечо плеваться на счастье надо и не умничай мне! Просто осознавай, что во-первых, есть единый план и хоть тресни, ты его не обойдешь и во-вторых, все есть одно и тоже, одна и та же материя, да и люди, забирая что-то с того склада, который ты представил, оставляют многое в замен. Эмоции, вдохновение, радость, благодарность. И хватит меня перебивать! Я так до вечера не закончу! Возвращаясь к ювелирам. Они из этих нитей плетут узоры, да непростые. Вплетают и судьбу и пожелания и удачу, все, что угодно могут вплести, поэтому и есть украшения счастливые, а есть приносящие беду и даже смерть.

- А как...

- Слушай, если интересна научная точка зрения, как там электроны с орбиты на орбиту скачут, это не ко мне. Умолкни! Уж от тебя такого не ожидал. Хочешь поносить кольцо, выкованное на смерть? Могу поспособствовать.

Сашка подумал и отказался.

- Ты думаешь случайно так все обернулось, что ты своей крале ту эгретку не смог подарить? Ведь она..., - часовщик закашлялся. Рядом с графином немедленно проявился стакан с водой. Евгений Карлович жадно выпил половину и продолжил:

- Вот, не дают тебе пока рассказать, ну и ладно, попозже, значит. Сейчас про меня, то есть про часовых дел мастеров. Самое интересное.

- Еще бы! - усмехнулся Сашка.

- Часовщиков любят представлять такими стариками с лупой в глазу, но...

- Так и есть! Вы же невооруженным глазом ничего не увидите!

- Еще раз перебьешь, замолчу и вообще никогда к тебе не приду, - пригрозил Евгений Карлович и Сашка умолк.

- О чем бишь я, да, с лупой в глазу. Так и есть, с одной стороны, вернее, было, сейчас нас мало осталось и это пугает, это значит, времени у вашего мира становится все меньше, а вот у нашего наоборот, прибавляется. Здесь наших много и мы все работаем.

- Часы чините?

- Болван! Мы производим время!

Евгений Карлович подозрительно посмотрел на Сашку, ожидая вопросы и крики с места, не дождался, глотнул еще вина и продолжил:

- Видишь ли, в вашем мире ничего нет такого, чтобы явилось или появилось по щелчку пальцев. Все откуда-то берется. Если так уж грубо говорить, водоворот воды в природе, помнишь? Из школьного курса?

- Помню, конечно!

- Вот и с временем примерно также. С одной стороны - водоворот, а с другой, потери при этом водовороте имеются и их надо восполнять, потому что людей на планете становится все больше, а времени им отпущено все меньше. Вот мы и восполняем, вернее, восполняли.

- Можно подробнее? - Сашка так заинтересовался, что ему захотело пить и он мысленно потянулся к стакану с вином.

- Нельзя тебе, - строго сказал часовщик и залпом допил вино. Вкусно облизнулся и продолжил:

- Время похоже на тонкую слюду, на марево в воздухе, обычным глазом его не углядишь.

- Так вот зачем лупа!

- Да! Но не каждая лупа показывает настоящее, истинное время. Есть обычные, просто увеличительные. Те самые лупы передают от мастера к ученику, строго, они все пронумерованы и учтены и за все время существования мира, ни одна из них не потерялась, мы, часовщики, очень аккуратны и наше общество - самое влиятельное и знающее в этом мире.

- Можно вопрос?

- По существу доклада?

- Да!

- Спрашивай!

- Вы говорили о круговороте времени, как о круговороте воды, что вы имели в виду?

- Ну, вот смотри, помнишь девочку Веронику? Ту, с медвежонком?

- Издеваетесь?

- Немножко, прекрасно знаю, что сейчас она твоя сестра Алиса. Вот и сообрази. Вероника умерла ребенком, но ей, как и каждой душе была отмеряна достаточно долгая жизнь. Но она ее не прожила. и что из этого следует?

- Что часть ее жизни...

- Именно! Ее время передали кому-то другому!

- Вы говорите о времени, как о пакете с карамельками. Вот тебе конфеты на всю жизнь, не съел, передай другому.

- Так и есть! Только в карамельках считать неудобно, они слишком объемные. Оставшееся время переселенец сдает на склад. Оно как брикет, как стопка тончайшей бумаги. Это время передают часовых дел мастерам на Землю, чтобы они использовали его в производстве нового времени.

- И как вы это делаете? Это как конвертировать валюту?

- Невероятно точное сравнение! Ты смотришь в самую суть! Как? Это сложно объяснить на пальцах. Скажем так, мы вплетаем его в ткань мироздания, возможно, это те самые нити, которые забирают ювелиры. В этом я не особо уверен. Могу немного подробнее объяснить: у каждого мастера есть свои часы, собственные, которые передаются ему вместе с лупой. И вот шестеренки этих особенных часов и творят время, а мы можем немного прибавить его, вплетя те самые листы иного мира. Обычно все послушно сдают остатки своего времени, но есть и жадные переселенцы, пытаются обменять земное время на время этого мира.

- У вас оно тоже есть?

- Конечно! А ты как думал?

- И почему не получается обменять?

- Строго запрещено, если поймают...

- А если не поймают?

- Не бывало такого, - часовщик задумался, - вроде бы. Но ты знаешь, юноша, а ведь ты прав! Если никто не знает, что будет если НЕ поймают, то вполне возможно..., - Евгений Карлович забормотал себе что-то под нос и внезапно начал прощаться, - все, на сегодня достаточно. До встречи!

И исчез.

- Стойте! Вы толком ничего не объяснили! - закричал Сашка и проснулся от своего крика.

Он обнаружил, что проспал всего лишь около часа, что день еще в самом разгаре и что его горе по Кристине Андреевне почему-то стало легче. Он подумал, если у нее еще осталось время и если она и этот странный часовщик смогут его обменять на другое время, то...Зачем им это? Зачем оставаться там подольше? Или же то время можно обменять на что-то еще? Сашка окончательно запутался и решил не тянуть время (снова это время!) и посмотреть, что же еще было в присланной посылке.
Продолжение следует