Быть птицей дано не каждому

Когда летишь в комфортабельном самолёте на высоте десять тысяч метров, ощущаешь себя огромной птицей. Вот так, запросто перешагнуть притяжение доступно лишь сильнейшим из пернатых. Генерация адреналина растёт ежеминутно. Стальные крылья лайнера – это твои крылья, вросшие в фюзеляж! Командир корабля – твой  мозг, а глаза штурмана – перископический прибор с дистанционным управлением!

 Волнистая страна облаков раскинула каверзные белоснежные угодья и приятно студит воспалённое воображение малых и больших птиц. Особенно больших! Ведь у большой птицы, должно быть, большое воображение.
Как  хорошо! Думать о смерти совершенно не хочется. Но думать надо. Не помню, кто сказал удивительно мудрые слова «Надо всегда и везде думать о смерти, тогда жизнь, чтобы ни случилось, покажется прекрасной». Поэтому я стал думать о смерти.
И тут же…

А-ах! Самолёт очнулся от сна и задрожал, комкая в моём сознании уверенность в крепости фюзеляжа. Полоса турбулентного вихря принялась мотать лайнер из стороны в сторону и трясти стальную обшивку так, будто вознамерилась вытрясти из неё разом две сотни недавних счастливчиков. Я, как мог, старался не терять восторженного расположения духа и при каждом ударе головой о спинку впередистоящего кресла повторял: «Жизнь прекрасна! Жизнь прекра-ах!-сна!..»

«Заткнись, дурак!» - шикнул на меня сосед слева и вдруг... смолк.

Минут через пять самолёт вышел на периферию турбулентности. Тряска стихла, а вскоре и вовсе прекратилась. Сто девяносто восемь пассажиров заметно повеселели. Я же с опаской поглядывал на неподвижного соседа. На его лице застыла испуганная гримаса. «Не нравится мне это. - подумал я. - Может, стюардессу позвать?.."

Я уже приготовился нажать клавишу вызова. "Впрочем, - ещё раз подумал я, - быть птицей дано не каждому!»