Былинные земли. Чаша Грааля в долине Vla A. Ч. 79

(Продолжение)

                "Кто от родной земли отказался, тот и от Бога своего отказался"
                (Федор Достоевский)



С ГЛУБИНЫ ВЕКОВ

Итак, в Лепеле был построен замок. Скорее всего, он был деревянный, так как до наших дней не дошел. Даже не известно, где конкретно стоял.

Ясно, что в прибрежье Лепельского озера. Однако окружность его значительная – свыше 40 километров, а мест, удобных для расположения, несколько. Александр (Алессандро) Гваньини, уроженец Вероны, оставил любопытное, но недостаточно четкое свидетельство. Он служил, как и Дзинтылойт, ротмистром в наемной армии, участвовал в военных операциях под руководством Батория. Ему подчинялся Матей Стрыйковский, рыскун-разведчик. Оба фиксировали движение экспедиционного корпуса, делились впечатлениями. Гваньини писал: «Лепеле – место и замок достаточно укрепленный, над озером как бы на острове построен».

«Как бы на острове» указывает на несомненый ориентир – полуостров. Казалось бы, все ясно! Однако весь парадокс в том, что на озере три подобных «архипелага» – по одному в разных сторонах: два в западной и один в восточной.

На какой из них опереться?

Дадим слово ученым. Наиболее ранние соображения изложил историк и краевед, военный топограф Без-Корнилович. Ссылаясь на литовские метрики, он писал в 1855 году: «По взятии Полоцка, россияне сожгли Стары-Леппель, находившийся частью на полуострове Лепельского озера, а на его месте выстроили укрепление, оставя в нем довольно сильный гарнизон. В том же году гетман Радзивилл, хотя с большою потерею, однако овладел укреплением лепельским. По повелению польского короля Сигизмунда Августа в 1568 году, полоцкий каштелян… Юрий Николаевич Зеновьевич в старом Леппеле построил замок».

На первый взгляд, все ясно. Это – полуостров, где теперь деревня Старый Лепель. В подтверждение этой версии можно привести еще один немаловажный факт. Словно прикрывая Старый Лепель, вдоль побережья расположились деревни-стены. Их названия сохранились до наших дней: Матюшина Стена, Юркова Стена (Юрковщина).

Без-Корнилович в середине позапрошлого века был «ближе» к средневековым событиям, и как ему не верить?

Однако обратим внимание на любопытную деталь. Не на двойное «п» в приведенном названии, хотя это тоже довольно интересно: почему? 

«Старый Леппель» у него прописан дважды, причем по-разному. Слово «старый» во втором случае не с прописной буквы, а с маленькой и выглядит как определение: то есть, Лепель, но старый!

Простая оплошность или топограф сознательно указывал на расхождения?

Дело в том, что Старый Лепель и старый город – понятия разные. Слова «старый город» могли относиться к центральному острову, который в четырех верстах южнее деревни Старый Лепель, и сегодня составляет островную часть современного мегаполиса (мы уже писали об этом).

Историк следующего поколения Александр Сементовский, более статист, чем исследователь, издатель «Памятных книжек Витебской губернии», внес свое «видение». Российское укрепление, отмеченное Корниловичем, он превратил в цитадель, и появились уже не два, а три замка! Первый, писал он, «не оставил по себе никаких следов», второй (укрепление 1563 года) «существовал очень недолго», а третий, «по повелению короля Сигизмунда Августа вновь отстроен…»

Все три объекта Сементовский, нисколько не сомневаясь, «расположил» на полуострове Старого Лепеля.

Современные историки еще больше интерпретировали тему. Доктор исторических наук Михаил Ткачев, составляя обзор всех «замков ВКЛ» писал о лепельских, начиная с первого: «…Замок… размещался в границах места Лепель (сейчас – деревня Старый Лепель; Витебская область) на выспе озера Лепельское в месте старожитного поселения... Построен во время Ливонской войны 1558 – 1582 годов… После захвата Полоцка, московские войска… пришли в околицы Лепеля, спалили их, а в самом Лепеле построили свою фортецию, которую вскоре в том же году уничтожил Николай Радзивилл “Черный”. В 1568 году в свою очередь полоцкий каштелян Юрий Зенович по приказу Жигимонта Августа заложил в Лепеле замок”.

Оставим на совести автора некоторые фактические погрешности. Понятно, что он специально Лепелем не занимался, да и не было тогда еще широкого доступа к архивным фондам. Поэтому расплывчатость формулировок вполне объяснима: “место Лепель”, “околицы Лепеля”,  “сам Лепель”.

Но откуда Ткачев взял, что на протяжении Ливонской войны литовцы успели построить целых два замка: сначала – на «выспе озера», в области деревни Старый Лепель, а потом в «самом Лепеле»? Может, в связи с Lepel spal (сожженным Лепелем), который обозначен на древних картах (мы писали об этом).

Не таким богатым было Великое княжество Литовское, чтобы переносить во время войны замки – с одного места на другое…

Оставим пока ткачевскую версию - требуются более глубокие исследования. Поговорим о последнем замке, заложенном полоцким каштеляном Юрием Зеновьевичем. Это бесспорный факт, мы рассказали о нем, ссылаясь на документальные подтверждения.

Где же он был?

Более конкретные сведения дал Дмитрий Довгялло, приводя выписку из архива Главного штаба в Санкт-Петербурге: «Местечко Лепель осажено на земле Виленской римско-католической кафедры, на острове озера того же названия».

Именно «островному» содержанию отвечал центральный архипелаг, отточенный с северной стороны небольшим ручьем – по его руслу был прокопан в послеекатерининское время, при создании Березинской водной системы, Лепельский канал.

Довгялло утверждал не голословно, он исследовал архивные документы в связи с большим событием - 100-летним юбилеем системы, которую олицетворял Лепель, ставший в 1805-м году уездным центром.

Конечно, он не мог обойти тему замка, ибо тот дал жизнь местечку. Как правило, подобные сооружения строились при водных трассах – где пролегали речные маршруты. «Архипелаг» - центральный остров – был наиболее подходящим местом при развитии речного сообщения после экономической реформы, проведенной в Великом княжестве Литовском.

Последний замок строился в этой области. Довгялло не сомневался. Он отмечал, что тот «стоял на полувыспе, что создавали речки Улла и Эсса». И отделялся с внешней стороны защитным рвом, остатки которого "видны до сих пор".

Это – наиболее приемлемое место, так как было освоено прежде плебаном витебским Кухарским. Можно предположить, что именно здесь Василий Низовцов фиксировал «город, поставленный литовскими людьми». В эпоху Ливонской войны капитул, надеясь на защиту власти, передал королю, и было создано новое административное образование – староство, и «пан Зеновьевич» был призван создать защитную цитадель.

Связующая роль водных сообщений становилась важным фактором при нацеленности на расчетливость и предприимчивость, свойственные капиталистическому образу жизни. «Здесь есть немало озер, земля недурного качества, лесу довольно как для сплава, так и для жжения поташа», - писал Довгялло, оценивая достоинства края. Описывая водные торговые пути, он еще раз указывал на центральную позицию оборонного объекта, возведенного в королевское время: «начиная от замка Лепельского озером в реку Улу, тою рекою вниз в реку Двину…»

Итак, местоположение замка неясное. Предпочтительней смотрится вариант, что он был в центре слияния двух важнейших рек междуречья – Эссы и Уллы, на землях, которые покинул виленский капитул, избегая участия в военном противостоянии. Но основательных документальных подтверждений пока нет.

А кому же он достался?

(Продолжение следует).

На снимке (из интернета): Алессандро Гваньини; расспросить бы его сейчас...


19.01/21