Любовь на свежем воздухе

Юрий Ломовцев
lomovtsevy@mail.ru
http://lomovtcev.spb.ru



ЛЮБОВЬ НА СВЕЖЕМ ВОЗДУХЕ
комедия в 2-х действиях

Аннотация
Дамы приезжают в дом отдыха "чтобы устроить свою личную жизнь". В первый же день они встречают подходящих «кандидатов». Сюда же, в дом отдыха, приезжает сын одной из дам, что создает ряд дополнительных комических ситуаций.
Персонажи комедии узнаваемы - это люди, которые окружают нас

Действующие лица

Маша
Галя 
Каблуков
Пухальский ; отдыхающие в пансионате «Русская Ривьера»,всем за 40 лет   

Алексей,   сын Маши
Аня,   подруга Алексея.

По ходу действия герои пьесы читают стихи Беллы Ахмадулиной, Андрея Вознесенского и Анны Ахматовой иногда чудовищно их перевирая, за что автор приносит свои глубочайшие извинения.


Действие первое
Картина первая

Двухместный номер в пансионате «Русская  Ривьера». В глубине широкое окно и выход на балкон, с которого открывается прекрасный вид на соседние домики и лес. В остальном же номер как номер. Из дешевых. Мебель казенная, шторы из штапеля, люстра обсижена му-хами. На полу стоят  дорожные сумки, вещи в беспорядке разбросаны.
В номере Галя и Маша. Галя делает гимнастику. Маша сидит у стола, перед ней раскрытая книга,  пачка печенья и телефон.

МАША (кричит в телефонную трубку). Девушка, скажите пожалуйста, когда восстановят связь с городом? Что? Плохо слышно! Ой, какой ужас! Что? Ах, в воинской части!.. (Поло-жив трубку.) Извините за беспокойство.
ГАЛЯ (продолжая гимнастику). И что говорит?
МАША. Говорит, обрыв линии после грозы. И всех соседей отрезало.
ГАЛЯ. Ну, блин! Назвали пансионат «Русская Ривьера» ; подумать только ; Ривьера! А свя-зи с городом нет.
МАША (встает). Я пойду.
ГАЛЯ. Куда?
МАША. В воинскую часть. Говорит, городской телефон есть в воинской части.
ГАЛЯ. Воинскую часть оставим на крайний случай. Кстати, а где тут воинская часть?
МАША. Говорят, километров пять по шоссе.
ГАЛЯ. Сдурела!
МАША. А что остается? Я психую, как там Лешка без меня.
ГАЛЯ. Парню 20 лет, а ты носишься с ним, как с младенцем.
МАША. Не 20, а 18.
ГАЛЯ. Ну прости, обсчиталась. Сколько лет мы с тобой не виделись?
МАША. Лет пятнадцать. И черт меня дернул пойти на этот вечер выпускников!
ГАЛЯ. Ты это мне? Бывшей школьной подруге? В тебе нет ничего святого!
МАША. Прости, Галочка. Я вся на нервах. (Распечатывает пачку печенья, ест.)
ГАЛЯ. Перестань жрать!
МАША. Я, когда нервничаю, всегда ем.
ГАЛЯ. Дура! Пять минут на языке ; и всю оставшуюся жизнь на бедрах!
МАША. А чем мне себя успокоить?
ГАЛЯ. Не знаю. Уж если совсем не можешь терпеть, так ела бы вареную морковь или капусту.
МАША. Терпеть не могу.
ГАЛЯ. Запомни, Машка, единственный способ похудеть ; есть то, что ты терпеть не мо-жешь. Другого не дано.
МАША. Мне воли не хватает.
ГАЛЯ. Оно и видно. А ты бери пример с меня. (Начинает с остервенением делать наклоны.) Раз-два, наклонились – разогнулись, вперед – назад! (Хватается за поясницу.) Ой, блин!.. Так вот когда-нибудь согнешься ; и уже не разогнешься.
МАША. Не мучь себя.
ГАЛЯ. Дай карандаш.
МАША. Косметический?
ГАЛЯ. Любой сойдет.
Маша нехотя роется в сумке, достает косметический карандаш и кидает его Гале. Галя ложится на спину и зажимает карандаш в зубах.
МАША. Решила с голодухи съесть мой карандаш?
ГАЛЯ(с карандашом во рту). Дура. Это упражнение такое ; в воздухе алфавит писать. Двойной подбородок убирает. Я в журнале вычитала.
МАША. Идиотизм!
ГАЛЯ. Идиотизм ; печенье жрать. Уже две пачки умяла.
МАША. Я есть хочу!
ГАЛЯ. Не смей  говорить про еду! Ты портишь мне настрой!
МАША. Ну вот еще!
ГАЛЯ. Настрой ; это главное в жизни.
МАША. Тоже в журнале вычитала?
ГАЛЯ. А хоть бы и так. Утром надо 30 раз себе повторить: «Я молодая, молодая, молодая! Я самая красивая, красивая, красивая! Жизнь впереди, жизнь впереди, жизнь впереди!»
МАША. Нет, ты как хочешь, а я пошла в воинскую часть!
ГАЛЯ. Сиди! С военными связываться ; последнее дело. Воинскую часть мы оставим на са-мый крайний случай.
МАША. Я не могу ждать. Лешка математику должен был пересдать. А вдруг не пересдал?
ГАЛЯ. И что с того?
МАША. Как что? Подумать страшно! Не пересдал ; отчислят, отчислят ; армия. (Хватает-ся за сердце.) О! Наша жизнь ; сплошные ужасы!
ГАЛЯ. Сплюнь.
МАША (плюет и стучит по дереву). Тьфу-тьфу-тьфу! Тьфу-тьфу-тьфу! И вообще, как он там без меня? Первый раз в жизни одного оставила.
ГАЛЯ. Кончай ныть. Вспомни, зачем мы сюда приехали. Напомнить?
МАША. Я помню…
ГАЛЯ. Так зачем? Ну? Говори! (Не дождавшись ответа.) Мы приехали сюда устраивать свою личную жизнь! Понятно?
МАША. Понятно…
ГАЛЯ. Повтори.
МАША. Что?
ГАЛЯ. Повтори, зачем мы сюда приехали?
МАША. Ой, только не устраивай детский сад!
ГАЛЯ. Повторяй, я сказала! Мы приехали сюда… Ну?!
МАША. Ненормальная!
ГАЛЯ. Долго я буду ждать?
МАША(покорно, шепотом). Мы приехали сюда устраивать свою личную жизнь…
ГАЛЯ. Громче.
МАША. Галя, ну пожалуйста!..
ГАЛЯ. Громче, я сказала. Мы формируем настрой.
МАША (орет). Мы приехали сюда устраивать свою личную жизнь!
ГАЛЯ. Вот так-то лучше. Всегда надо задать себе верную установку.
МАША. Мне кажется это пустое.
ГАЛЯ. Что? Что ты сказала? Сейчас будем повторять тридцать раз.
МАША. Нет уж ; дудки!
ГАЛЯ. Ты, Машка,  неудачница и пораженка!
МАША (обиженно). Ну и пускай! И нечего тогда меня дергать!
Маша присаживается к столу, открывает книгу и демонстративно углубляется в чтение.
ГАЛЯ(после паузы). Да убери ты эту книгу!
МАША. Чего бы это вдруг?
ГАЛЯ. За сорок лет не на читалась что ли? Сейчас же убери.
МАША. И не подумаю!
ГАЛЯ. Ну и сиди со своей книжкой, дура!
МАША. Сама дура! Книга ; единственное, что мне не изменит. Вот послушай… (Деклами-рует «с выражением».)
«Ты думаешь, что я из гордости
хожу с тобою не дружу?
Я не из гордости ; из горести
так прямо голову держу…»
Как сказано!
ГАЛЯ (язвительно). С кем это ты ходишь, интересно узнать?
МАША. Ни с кем! Отстань от меня! Это стихи. Это же не буквально надо понимать, а вооб-ще… Фигурально.
ГАЛЯ (передразнивает). Фигурально!.. Это от слова «фига»? Пессимизм это, вот что я ска-жу. Расслабляет только. Хоть бы что путное читала, а то стихи… Кому  они нужны? Им секс нужен, секс!
МАША. Ну не скажи. Иногда встречаются очень одухотворенные мужчины.
ГАЛЯ. Значит голубые.
МАША. Почему сразу голубые? Просто начитанные, интеллигентные люди.
ГАЛЯ. Знаешь, что нормальному мужику нужно? Чтобы красивая ; раз, хорошо готовила ; два, и чтобы зарабатывала ; три.
МАША. И чтобы все эти три женщины не были друг с другом знакомы?
ГАЛЯ. Тебе все хахоньки. А я так скажу: шибко умных никто не любит. Вот когда он на тебе женится ; тогда и будешь выступать со стихами. Усвоила? (Подходит к Маше и вырывает у нее из рук книгу.)
МАША. Отдай!
Небольшая потасовка. Маша возвращает книгу, садится за стол и продолжает читать. Галя отходит к окну.
ГАЛЯ. Смотри-ка, два мужичка! В столовую чешут.
МАША (подбегает к окну). Где? А!.. Этого с лысиной я еще утром видела.
ГАЛЯ. Ты на второго гляди. Он вроде ничего.
МАША. Лицо красное. Пьет, наверное…
ГАЛЯ. А где ты найдешь, чтобы не пил? Вот и бери себе с лысиной.
МАША. Это почему же?
ГАЛЯ. А тебе без лысины подавай? Размечталась! Пойдем знакомиться?
МАША. Неудобно как-то…
ГАЛЯ. Неудобно трусы через голову надевать!
МАША. А как же банкиры?
ГАЛЯ. Да… Тут ты права. Не стоит размениваться по мелочам.
Раздается стук в дверь. Галя и Маша быстро отходят от окна, садятся на кровати.
ГАЛЯ. Войдите.
Дверь приоткрывается и в щелочку просовывается голова Ани.
АНЯ. Здрасте… Я тут у вас прибраться хотела… А вы чего обедать не пошли?
ГАЛЯ. Мы, девонька, не обедаем. Мы худеем.
АНЯ. А жаль. Сегодня борщ с пампушками, салат «Весенний»…
МАША. Вот и я говорю, на завтрак мы не пошли…
ГАЛЯ. И на обед не пойдем!
АНЯ. А на второе мясо по-фран¬цузски… Может, вам в номер принести? У нас тут один ста-ричок поселился, едва-едва ходит, так я ему в номер ношу. Мне как бы не трудно.
ГАЛЯ. Отстань!
МАША. Тебя как зовут?
АНЯ. Аня. А на десерт коржики и компот…
ГАЛЯ. Да не трави ты душу! Пол мыть пришла? Валяй!
Аня входит в номер с ведром и шваброй. Галя и Маша забираются с ногами на кровати. Аня начинает мыть пол, но делает она это неловко, сразу видно, что не привыкла.
ГАЛЯ. Ты бы тряпку на швабру нормально насадила, девонька.
АНЯ (смущенно). Сейчас… Понимаете, я тут всего вторую неделю…
МАША. Ну кто же так швабру держит?
ГАЛЯ. Зато как спину держит! Эх, где мои семнадцать лет!..
МАША. А тряпку ты как отжимаешь? Так не годится, Аня. Смотреть больно! Давай покажу.
Маша берет у Ани швабру и начинает мыть пол, Аня на это время забирается с ногами на кровать.
ГАЛЯ. Кстати, во сколько он прибывает?
АНЯ (вздрогнув). А вы откуда знаете?
ГАЛЯ. Мы, девонька, все знаем!
АНЯ. Он, может, вообще не приедет. Он такой!..
ГАЛЯ. Автобус?!
АНЯ. Какой автобус ; мой парень!
ГАЛЯ. О, господи! Я ей про автобус, а она мне про какого-то парня!
АНЯ. Про какой автобус?
ГАЛЯ. Ты что, с луны свалилась, девонька? Тут у вас такое мероприятие намечается, а ты ни сном, ни духом?
АНЯ. Какое мероприятие?
ГАЛЯ. Ты в самом деле какая-то недоделанная. За прессой не следишь? У вас тут будет про-ходить слет комерчедайзеров. Ради чего мы, думаешь, сюда приперлись?
АНЯ. Слет чего?
ГАЛЯ. Банкиров, глупая!
МАША (бросает швабру). Я же тебя просила! Зачем ты при девчонке?!
ГАЛЯ. А чего скрывать? Или ты полы сюда мыть приехала? Не для того мы  деньги пла-тили! Ну-ка говори, зачем мы сюда приехали?
МАША. Прекрати!
ГАЛЯ. Ага! Полы ей мыть не стыдно, а  правду сказать стыдно!
МАША (топает ногами). Ты меня достала!
ГАЛЯ.( Ане.) Не обращай внимания, это у нее от голода.
АНЯ. Так вы пошли бы поели. Принести?
ГАЛЯ. Сиди тихо. Номера для чидайзеров уже приготовлены?
АНЯ. Не знаю.
ГАЛЯ. Ну вот что, девонька, мы тут за тебя полы мыли? Мыли. А ты нам разузнай в каком корпусе их поселят. Придешь ; доложишь. Теперь иди.
Аня подбирает швабру и идет к дверям.
Постой! Поди сюда! (Аня возвращается.) Ну-ка посмотри на меня внимательно. Сколько по-твоему мне лет? Лет тридцать пять?
АНЯ (с сомнением). Ну, тридцать пять...
ГАЛЯ. Во! А я еще не по полной схеме накрашена… А ей? (Указывает на Машу.) Лет со-рок? Сорок пять?
АНЯ. Лет сорок пять…
ГАЛЯ. Ладно, иди. И не забудь узнать, что я велела.
Дожидается, пока Аня выйдет.
А! Что я говорила? Устами младенца глаголет истина. Не напрасно я подтяжки сделала! Так что, не вздумай никому говорить, будто мы в одном классе учились. Я все-таки моложе.
МАША Что? Ты на полгода меня старше!
ГАЛЯ. Возраст определяют не по паспарту. Ты еще всем расскажи про 25 лет со дня окончания школы!
МАША (захлебываясь от возмущения). Ну, Галку, ну! И зачем я только с тобой связалась!
ГАЛЯ. Ты со мной? Это я с тобой связалась. Пожалела тебя.
МАША. Меня? Пожалела?
ГАЛЯ. Конечно. Как только увидела тебя на этой дурацкой встрече одноклассников. Юбка китайская, кофта турецкая. Туши свет! И сапоги из кожзаменителя.
МАША (растеряно). Я их как кожаные на рынке покупала…
ГАЛЯ. Вот я и говорю ; лохонутая. Да еще и без мужика. Ты, Машка, на меня не обижайся. Я сама не далеко ушла. Потому нам и надо друг друга держаться. Скоро придет наш  звезд-ный час, вот увидишь. Даже немного не по себе…
За окном по трансляции  раздаются звуки оркестра.
ГАЛЯ. Что это? Неужели приехали?
МАША (выглядывает в окно). Какой-то автобус стоит.
Галя выбегает на балкон. Через некоторое время возвращается.
ГАЛЯ (трагически). Тетки!
МАША (не расслышав). Ты про что? Какие телки?
ГАЛЯ. Да не телки, а тетки, глухня! Бабы!
МАША. Какие бабы?
ГАЛЯ. Из автобуса бабы выходят!  Это полный облом! Раз, два, три… Ой, уже десять штук! Все, кина не будет! Накрылась наша мечта медным тазиком! (Плачет.)
МАША (растеряно). Что с тобой, Галка?
ГАЛЯ. Ты сама выгляни, посмотри! И ведь не старые! Идут и идут! Гадины! Уже двадцатая! И ни  одного мужика!
МАША. А где же банкиры?
ГАЛЯ. А я про что?! Я суетилась, узнавала, мы заплатили деньги… Я  директору  пан-сионата лично звонила… Спросила, будут комерчедайзеры? Будут! Нет, я это дело так не оставлю! Я спалю эту их «Русскую Ривьеру»!
МАША. Ой-ой-ой! Ты что?!
ГАЛЯ. А то! Шиш с маслом нам будут мужики! Шиш банкиры! Не будет никого, одни бабы!
МАША. Как это не будет?
ГАЛЯ. Ты что, не поняла? Нас предали! Нас обманули! Директор, газеты, банкиры, прави-тельство ; все!
МАША(заводится). А разве я не говорила ; не может такого быть?! Чтобы банкиры по-ехали в эту дыру? Ты посмотри на этот пол, на эти уродские кровати, на этот душ с отбитой ручкой! Банкиры давно уже на Ривьере сидят, только не на русской, а на французской! В Ницце сидят!
ГАЛЯ. Не ори на меня!
МАША (орет). А я и не ору! Где ты про них вычитала? В какой газете?! И кто вообще тебе сказал, эти чидайзеры ; банкиры?!
ГАЛЯ (рыдает). Я так подумала…  А кто ж они еще тогда? Кто?..
МАША. Она подумала! (Тоже рыдает.) А дома сын некормленый, кот некормленый!..
ГАЛЯ. Не реви!
МАША. А я и не реву!
ГАЛЯ. Все. Баста. Берем себя в руки. (Вытирает глаза.) Картина называлась «Не ждали»! «Опять двойка»! «Грачи прилетели»! (Решительно хватает Машу за руку.)  Идем!
МАША(вырываясь). Куда? Куда ты опять меня тащишь?
ГАЛЯ. Обедать! Нажремся с горя борща с пампушками, пока столовая не закрылась! (Ухо-дят.)
По трансляции за окном  звучит голос дежурной: «Внимание, внимание! Участниц семинара по мерчендайзингу просим зарегистрироваться во втором корпусе. Повторяю… »

Картина вторая

Скамейка-качели среди кустов на территориипансионата. На ней качаются Пухальский и Каблуков. В руках у Каблукова кожаный чехол для теннисной ракетки.

КАБЛУКОВ. И в каждом городе, Лев Борисович, у меня была женщина. Кстати, может быть, мы отбросим эту церемонность, перейдем на ты? Мы, кажется, с вами одного поколения. Вам сколько?
ПУХАЛЬСКИЙ. Сорок пять.
КАБЛУКОВ. Мне сорок четыре. Так как?
ПУХАЛЬСКИЙ. Согласен.
Встают и пожимают друг другу руки.
КАБЛУКОВ. Женя.
ПУХАЛЬСКИЙ. Лева.
Садятся.
КАБЛУКОВ. Так вот, бишь, Лева, о чем я баил? Ах, да. В каждом городе! Поверишь ли, в каждом городе была женщина.
ПУХАЛЬСКИЙ. Ну вы, голубчик, Дон Жуан!
КАБЛУКОВ (польщен). На «ты», Лева, на «ты». Да! Это был мой принцип ; в каждом городе ; женщина. И не просто женщина, а чтобы симпатичная ; раз, чтоб хорошо готовила ; два. И чтобы с жилплощадью ; это в-третьих. Ты же знаешь, какая в районных гос-тиницах грязь.
ПУХАЛЬСКИЙ. А вы, однако, циник, Женя. Чтоб в каждом городе по женщине ; ну, знаете ли!
КАБЛУКОВ. На «ты», Лева, на «ты». И это не цинизм ; это особенность профессии. Я тогда в газете работал, мотался по стране туда-сюда. Но сердце, оно же требует ласки.
ПУХАЛЬСКИЙ. Про ласку ; это вы верно сказали. И все же…
КАБЛУКОВ. Женщины разные бывают. К примеру, эти, которые сегодня заехали целым стадом… Кстати, не в курсе, что такое мерчендайзинг?
ПУХАЛЬСКИЙ. Что-то из области торговли.
КАБЛУКОВ. Во-во! Я к одной подъехал, а она мне: «Не хотите приобрести «Нестарит»? Он и от сердца, и от печенки, и омолаживает».  Я, говорю, сначала познакомиться хочу. А она мне: «Сначала купите»! Обидно…
ПУХАЛЬСКИЙ. И от печенки, говорите? Я бы, может, купил…
КАБЛУКОВ (размышляет). Замужем она что ли? Нет, не замужем. Выкобенивалась. А у са-мой, небось, одно на уме.
ПУХАЛЬСКИЙ. И все же, чтобы в каждом городе…
КАБЛУКОВ. А, может, я им счастье дарил? Как ты на это смотришь?
ПУХАЛЬСКИЙ. И где же они сейчас, счастливые?
КАБЛУКОВ. Растаяли, как дым. Да я уже лет десять никуда не езжу. Остепенился. А у тебя как с женским полом обстоят дела?
ПУХАЛЬСКИЙ. Да как-то так… Я, собственно, всего лишь второй год живу без Зинаиды Марковны.
КАБЛУКОВ. Кто такая?
ПУХАЛЬСКИЙ. Зинаида Марковна? Мать.
КАБЛУКОВ. А теперь она где? Схоронил?
ПУХАЛЬСКИЙ. Скончалась, бедная. Инсульт.
КАБЛУКОВ. А  до этого все с матерью? Ха-ха! Ты прямо как один мужик с моей работы, он даже в графе «семейное положение» пишет: «Живу с матерью». А с женским полом как же? Женат был?
ПУХАЛЬСКИЙ. При Зинаиде Марковне?!
КАБЛУКОВ. Понимаю. Семейный деспот. Случай типический.
ПУХАЛЬСКИЙ. Очень активная была. Оттого и умерла. На шкаф залезла… Потолок бе-лить.
КАБЛУКОВ. Что ж, бывает… Может, помянем Зинаиду Марковну?
ПУХАЛЬСКИЙ. Да я вообще-то не очень чтобы пью.
КАБЛУКОВ. И я не пью. Я помянуть предлагаю, Лева.
ПУХАЛЬСКИЙ. Потом я выработал себе правило ; пить только после девяти, а то меня в сон клонит.
КАБЛУКОВ. Чтобы сразу, остаканившись, бай-бай?
ПУХАЛЬСКИЙ. Ну что-то вроде того…
КАБЛУКОВ. Чтоб утром на службу, как огурчик? Разумно.
ПУХАЛЬСКИЙ. Я вообще-то отдыхать сюда приехал, Женя. Так что, если вы ищете ком-паньона, то я, увы…
КАБЛУКОВ. М-да… С тобой каши не сваришь.
По дорожки мимо скамейки проходит Аня с ведром в руке и книгой под мышкой.
КАБЛУКОВ (вскакивает). Такая красивая девушка ; и ходит с ведром? Это непорядок.
АНЯ. Да я уже заколебалась всем объяснять. Я здесь временно, на месяц. Тут режим хоро-ший. Два дня работаешь ; два отдыхаешь. (Идет дальше.)
КАБЛУКОВ. Постойте, девушка, во сколько тут ужин?
АНЯ. Ой, будто вы не знаете! Я вашего друга вторую неделю в столовой вижу!
КАБЛУКОВ. Что, правда, Лева? (Ане.)  Куда же вы так торопитесь? Погодите. Что у вас за книга?
АНЯ (прижимает к себе книжку). Да так… По психологии.
КАБЛУКОВ. Студентка?
АНЯ. А что?
КАБЛУКОВ. Какие люди в Голливуде! (Тянет руку к книге.) Разрешите взглянуть?
АНЯ. Ой, нет! Зачем вам?
КАБЛУКОВ. Я тоже психологией увлекаюсь. (Выхватывает у Ани книжку.)
АНЯ. Отдайте!
КАБЛУКОВ (читает). Сара Берштейн «Как выйти замуж». О! (Возвращает книгу.) Лева, обрати внимание, дэвушка ; психолог. Давайте познакомимся?
АНЯ (с досадой). Я, между прочим, как бы на работе.
КАБЛУКОВ. А чем вы занимаетесь после работы?
АНЯ (указывает на Пухальского). Вашему другу плохо. Вы бы поаккуратнее, в вашем воз-расте можно запросто на солнце перегреться. Медпункт во втором корпусе. (Убегает.)
Каблуков недоуменно смотрит на Пухальского. Тот сидит с закрытыми  глазами  и что-то бормочет  себе под нос.
КАКБЛУКОВ.  Эй, Лева! Что с тобой?
ПУХАЛЬСКИЙ (открыв глаза). А? Что случилось?
КАБЛУКОВ. Очнись, любезный! Ты что, заснул? Ну дела!
ПУХАЛЬСКИЙ. Я расслабляюсь. Мантру прочел.
КАБЛУКОВ. Чего? Какую еще мантру?
ПУХАЛЬСКИЙ. Обычную. Тибетскую.
КАКБЛУКОВ. Ты точно, друг, на солнце перегрелся!
Неподалеку проходят Галя и Маша.
КАБЛУКОВ (разглядывая их). О! Что-то зачастили. Кадрятся. Уже в четвертый раз про-ходят. Как будто бы гуляют. Я и подумать не успел ; и вот они. Без удочки, и без крючка, и без наживки.
ПУХАЛЬСКИЙ. Да ну? И как же вы определили?
КАБЛУКОВ. Ты посмотри, какой тут лес большой, а эти все по кругу да по кругу. Точно кадрятся. К нам присматриваются.
ПУХАЛЬСКИЙ. Думаете, из торгашек?
КАБЛУКОВ. А черт их разберет. Кстати, тебе какая больше нравится? Правая или в шляпке?
ПУХАЛЬСКИЙ. Не знаю, что сказать. Так сразу… Ну, в шляпке та немного постройнее… Но больно вызывающе одета. Пера не хватает в том месте, где у курицы хвост.
КАБЛУКОВ (смеется). Не дурно сказано. Зато правая вся в темном. Не по погоде. Прям, вдовушка. Я беру с пером. А ты кого выбираешь, Лева? Вдовушку?
ПУХАЛЬСКИЙ. Я этого не говорил!
Галя и Маша подходят ближе.
Так, Лева, ; готовность номер один. И чтобы никаких мне мантр!
ГАЛЯ (подходит). Простите, мы не помешаем? Вы не подскажете, в котором часу ужин?
КАБЛУКОВ. Проголодались?
ГАЛЯ. Ну что вы! Просто мы здесь первый день…
ПУХАЛЬСКИЙ. Вы случайно не с семинара по мерчендайзингу?
ГАЛЯ. Что вы! Как вы могли такое подумать!
КАБЛУКОВ. Слава богу! А то мы было решили…
ГАЛЯ. Давайте же знакомится! (Делает книксен.) Галина. А это Маша. (Маше.) Машка, иди сюда. Тут никто не кусается. 
ПУХАЛЬСКИЙ. Пухальский Лев Борисович, доцент.
КАБЛУКОВ. Евгений Каблуков, писатель.
ГАЛЯ. Да что вы говорите! Маша, подойди, тут такие интересные люди!
МАША (подходит). Я, к сожалению, всего лишь библиотечный работник. А Галя…
ГАЛЯ(перебивает). Я, кажется, язык не откусила! (Кокетливо.) Менеджер по продажам.
Каблуков и Пухальский переглядываются.
Что-то не так? Послушайте, здесь где-то на шоссе есть продуктовый магазин. Неплохо бы разведать.
КАБЛУКОВ. А мы уже разведали.
ГАЛЯ. Да что вы говорите! А не забацать ли нам шашлычок? Вечерком, на берегу? Ну как?
МАША (смущенно). Может не стоит, Галя?
ГАЛЯ (Каблукову). Вы тоже считаете, что не стоит? Ведь вы мужчины, а мужчинам нужно мясо. Да-да, природа ; и мясо на углях!
ПУХАЛЬСКИЙ. Зинаида Марковна, тоже страсть как любила шашлыки.
ГАЛЯ. Какая Зинаида Марковна?
КАБЛУКОВ. Это его мать.
ПУХАЛЬСКИЙ. Очень энергичная женщина была.
ГАЛЯ. Да что вы говорите!
ПУХАЛЬСКИЙ. Я тут Евгению пытался рассказать…
КАБЛУКОВ. Не надо, Лева. Про Зинаиду Марковну ; потом.
ГАЛЯ. Идемте же скорей в лабаз. Вы, кажется, сказали ужин в семь? Успеем обернуться. Нам нужно много-много мяса и много-много хорошего вина.
ПУХАЛЬСКИЙ. Зинаида Марковна  предпочитала французское. Я помню как-то раз…
КАБЛУКОВ (перебивает). Про Зинаиду Марковну еще успеем. (Гале.) «Шабли» я вам не обещаю, а молдавского ординарного в лабазе завались.
МАША. Так вы там частый гость?
КАБЛУКОВ. Ну что вы! Сходил один раз за мороженым.
ГАЛЯ. Идемте же, идемте скорей! Берите меня под руку, Евгений.
МАША. Я, может быть, останусь?..
ГАЛЯ. Не придумывай, идем все вместе. Хочешь разрушить такую милую компанию? Евге-ний, предложите мне руку.
Галя берет Каблукова под руку и тянет за собой. Следом идут Маша и Пухальский.
(на ходу Каблукову.)
Ну, рассказывайте же о себе, рассказывайте. Вы ; писатель! Это безумно интересно. (Пу-хальскому.)  Займите Машу разговором, как вас там… Пахульский! А то, с нее станется, бу-дет молчать всю дорогу. (Уходят.)

Голос дежурной по трансляции: « Отдыхающая Петрова, срочно  подойдите к дежурной. За вами приехал муж. Повторяю…»

На дорожке появляется Алексей с дорожной сумкой через плечо и гитарой в чехле. Алексей кладет гитару и сумку на землю , вытирает пот со лба, устало разваливается на скамейке. Идет Аня. Увидев Алексея, останавливается, застывает.

АЛЕКСЕЙ (увидев Аню, вскакивает). О! На ловца и зверь бежит! (Идет навстречу.)
АНЯ. Стой. Не подходи ко мне.
АЛЕКСЕЙ. Ты чего?
АНЯ. Стой на месте, я сказала!
АЛЕКСЕЙ. А в щечку чмокнуть?
АНЯ. Перебьешься.
АЛЕКСЕЙ. Начинается!..
АНЯ. Продолжается.
АЛЕКСЕЙ. А телеграмму чего прислала?
АНЯ. Телефон не работал!
АЛЕКСЕЙ (достает телеграмму, читает). «Между нами все кончено. Срочно приезжай. Аня.» Это что, прикол?
АНЯ. Не прикол!
АЛЕКСЕЙ. И что, на почте принимают такие дурацкие телеграммы?
АНЯ (со слезами на глазах) А вот приняли!
АЛЕКСЕЙ. Ну ты даешь! А я приехал... Я как бы даже соскучился. Пол дня твой долбанный пансионат по берегу искал.
АНЯ. Соскучился, да? А сам к Ферапонтовой шары подкатывал!
АЛЕКСЕЙ. Ложь!
АНЯ. А вот и не ложь. Вас Воробьева засекла!
АЛЕКСЕЙ. Воробьева?
АНЯ. Она ко мне специально приезжала!
АЛЕКСЕЙ. Ах вот как… А что она могла засечь? (Быстро соображает.) Что в на «ватруш-ке» пиво пили?
АНЯ. Так ты еще с ней на «ватрушке» пиво пил?!
АЛЕКСЕЙ. Подумаешь, она меня пригласила…
АНЯ. А ты и пошел! Ну-ка расскажи, что вы еще с Ферапонтовой делали?
АЛЕКСЕЙ. А что?
АНЯ. Давай, колись! Ну? Признайся честно, мебель с ней двигал?
АЛЕКСЕЙ. Чего?
АНЯ. Сам знаешь чего.
АЛЕКСЕЙ. Да больно надо было!
АНЯ. А зачем пиво пить пошел?
АЛЕКСЕЙ. Чего, собственно, и не пойти? За пиво она платила.
АНЯ. Альфонс!
АЛЕКСЕЙ. Ну, знаешь! В гробу я ее видел! Честное депутатское!
АНЯ. Издеваешься, да? Иди к своей Ферапонтовой и тискайся с ней по углам!
АЛЕКСЕЙ. Когда это я с ней тискался?
АНЯ. Тискался! Мне Воробьева все рассказала!
АЛЕКСЕЙ. А ты знаешь, что твоя Воробьева сама меня пиво пить зазывала?
АНЯ. Воробьева? Не может быть!
АЛЕКСЕЙ. Зазывала, клянусь!
АНЯ. Воробьева? Да она моя лучшая подруга!..
АЛЕКСЕЙ. Она с первого дня тебе завидует, дура!
АНЯ (чуть не плача). Ой, мамочки, никому нельзя верить! Кругом враги… И ты с ней по-шел?
АЛЕКСЕЙ. С Воробьевой? Ну вот еще, с этой прищепкой! Да я ее терпеть ненавижу!
АНЯ (кидается к  Алексею на шею, плачет). Я так переживала, Лешка! Я убить себя хотела! Ты правда соскучился? Какой же ты все-таки гад! (Целует Алексея.)
АЛЕКСЕЙ (облегченно вздохнув). Вот такой хоккей нам нужен!
АНЯ. Тебе только хохмить!..
АЛЕКСЕЙ. Не буду, не буду…
Целуются.
АНЯ. А с Ферапонтовой было?
АЛЕКСЕЙ. Да это все несерьезно.
АНЯ (отстраняется и отталкивает Алексея). Значит, было? Отвали от меня, урод!
АЛЕКСЕЙ. Ну это уж слишком! Все. Я пошел. (Берет сумку.) Встретимся на том свете.
АНЯ. Катись на катере!.. Кобель!
АЛЕКСЕЙ (помедлив). Дай денег на дорогу. (После паузы.) В долг.
АНЯ. Перебьешься.
АЛЕКСЕЙ. Ничего, раздобудем денег…
Алексей распаковывает гитару, играет и поет: «Дево-дево-девочка моя…»
АНЯ. Перестань!
АЛЕКСЕЙ. Я зарабатываю на хлеб. (Кричит.) Люди! Помогите бедному студенту. Сдавайте, кто что может: покушать, сигареты, деньги… (Снова играет и поет.)
АНЯ. Прекрати!
АЛЕКСЕЙ. Девушка, не стойте, помогите, чем можете!
АНЯ. Заткнись! (Подбегает к Алексею, выхватывает  гитару и зажимает ему рот.)
АЛЕКСЕЙ (вырывается, целует Аню). Сладкая моя!
АНЯ. Еще!..
АЛЕКСЕЙ (снова целует Аню). Ни что не экономит деньги, как взаимная любовь!
АНЯ. Дурак!
АЛЕКСЕЙ (вдруг отстраняется от Ани). Атас! Мамаша!
АНЯ. Что?
АЛЕКСЕЙ. Моя мамаша! Там!
АНЯ. Где? Где?
АЛЕКСЕЙ. С тобой вечно влипнешь! Ну кто тебя просил ехать туда, где она отдыхает?! (Тя-нет Аню к кустам.) Быстро, быстро! Она меня убьет! Я должен был математику пере-сдать… И вообще я должен в городе сидеть с котом!
АНЯ. Кто убьет? Что быстро? Это тетки из пансионата! Чего ты испугался?
АЛЕКСЕЙ. До тебя как до жирафа! Они ж сюда идут! Сваливаем!
Алексей хватает сумку и прячется за кустами. Аня растеряно стоит с гитарой в руках.
Появляются Галя и Маша. Маша прихрамывает.
МАША (вполголоса). Зачем, ну скажи мне, зачем тебе приспичило прыгать через этот ручей? Уму непостижимо!
ГАЛЯ. Как ты не понимаешь, Машка, когда мы прыгаем ; они нас ловят.
МАША. Дурацкие прыжки! А если бы я ногу сломала?
ГАЛЯ. Я же не виновата, что ты такая корова!
МАША. Я ; корова?
ГАЛЯ. Ты! Неповоротливая толстая корова!
МАША. В таком случае ты ; коза. Взбесившаяся крашеная коза!
ГАЛЯ. Коза? Ну я тебе припомню! (Мечтательно.) Зато какой мужчина, этот Каблуков…
МАША. Повисла на нем как… как… слов не нахожу!
ГАЛЯ. Завидуешь?
МАША. Больно надо!
ГАЛЯ. Он все равно тебе не пара!
МАША. Только и делал, что на меня смотрел!
ГАЛЯ. Не придумывай!
МАША. Ужас! Мало того, что я подвернула ногу, так мы с ним вообще могли рухнуть в во-ду!
ГАЛЯ. А я тебе говорила ; не ешь печенья. Вот и ковыляй теперь пехом, а так бы тебя вто-рой, ну этот ; Пухальский, нес на руках. (Хохочет.) Машка, я представила себе картину!..
МАША. Тише, ты! Опять при девочке! (Указывает глазами на Аню.)
ГАЛЯ. Где посторонние? Это же Аня. Горничная. (Увидев гитару, Ане.) Ой, девонька, у тебя есть гитара? Твоя?
МАША. У моего сына точно такая… И даже картинка такая же пошлая приляпана на боку.
ГАЛЯ. А что ты хочешь, все они с одного конвейера сошли.
АНЯ (рассматривает картинку). Почему пошлая?..
ГАЛЯ (Ане). А ты помалкивай. Нет, вот что, ты одолжи нам гитару на один вечерок. (Берет у Ани из рук гитару) Ты не против? Ну, так я забираю?
Подходят Каблуков и Пухальский. В руках у них пакеты с вином и закусками.
 ГАЛЯ (Каблукову). Мужчины, у нас сегодня вечер на пленэре. Я раздобыла гитару!
ПУХАЛЬСКИЙ. И Зинаида Марковна, царствие небесное, тоже говорила – «на пленэре».
КАБЛУКОВ. Чего ты все мамашу поминаешь, Лева? Покоя ей не будет на том свете.
ГАЛЯ. Действительно, опять он про нее. Достала его, видно, мамаша.
ПУХАЛЬСКИЙ. Нет-нет, вы так не говорите. Мать ; есть мать. Всегда самая лучшая…
МАША. Ты бываешь грубой, Галя. Так нельзя. 
ГАЛЯ. Ты мне делаешь замечание?!
МАША. Как старший товарищ.
ГАЛЯ. Обойдусь!
КАБЛУКОВ. Не ссорьтесь.
ГАЛЯ. Мы и не думали. (Бренчит что-то на гитаре.) Получиться чудный шашлычок! (Ане.) Ну что ты смотришь на меня, как баран на новые ворота? Гитары жалко стало?
АНЯ. Не… не жалко…
ГАЛЯ. Тогда все в порядке. (Пухальскому.) Давайте мне пакет с мясом,  попросим на кухне, чтобы замариновали. Двух часов вполне хватит. (Каблукову.) А вы как считаете, Евгений?
КАБЛУКОВ. Хватит вполне.
ГАЛЯ. Машка, идем готовится. (Мужчина.) Встречаемся после ужина, как договорились?
Галя и Маша забирают у мужчин часть пакетов и уходят.
ПУХАЛЬСКИЙ. Уф!.. Что-то я притомился. Я бы, честно говоря, пошел полежал.
КАБЛУКОВ. Отвык ты, Лева, от женского общества. Ну иди, полежи. И захвати пакеты.
Каблуков передает Пухальскому оставшиеся пакеты. Пухальский  уходит.
КАБЛУКОВ. (Ане.) Ну  что, изучили психологию?
АНЯ. Изучила.
КАБЛУКОВ (крутит в руках чехол от теннисной ракетки). Это хорошо. Меня зовут Евге-ний.
АНЯ. А меня ; Параша!
КАБЛУКОВ. Ха-ха-ха! Вам не откажешь в остроумии. И все же, как вас зовут? Не говорите! Угадаю сам. Катя? Лена?
АНЯ (оглядываясь на кусты). Аня.
КАБЛУКОВ. Анечка! Какое прелестное имя. Ах как жаль, что я сегодня  уже ангажирован. А что вы делаете завтра, Анечка?
АНЯ (кокетливо). А вы что предлагаете?
КАБЛУКОВ. Ну, мы могли бы что-нибудь придумать. На катере кататься, например. Жаль, здесь теннисного корта нет.
АНЯ. Есть в соседнем санатории. Только платный.
КАБЛУКОВ. Да?..
АНЯ. Два доллара в час.
КАБЛУКОВ. Ради такой красотки можно заплатить и дороже! (Обнимает Аню за талию.) Ну так как?
АНЯ. Я должна подумать.
Из кустов выскакивает Алексей.
АЛЕКСЕЙ. Что значит, подумать? (Каблукову.) Ну ты чего, мужик? Отвали!
КАБЛУКОВ. Анечка, кто это?
АЛЕКСЕЙ. Отвали, я сказал. Это моя девчонка!
КАБЛУКОВ(иронично). Кавалер? Понятно.
АЛЕКСЕЙ (грозно). И больше чтобы к ней не подкатывал! Ясно?
КАБЛУКОВ. Ты что, крутой, как яйцо? Цыпленок! (Ане.) Я в  25-ом номере, Анечка. (Ухо-дит.)
АЛЕКСЕЙ. А ты чего уши развесила? Таких сразу отшивать надо.
АНЯ. Тебе, значит, можно, а мне нет?
АЛЕКСЕЙ. Нет!
АНЯ. А тут ко мне многие, между прочим, подкатывали.
АЛЕКСЕЙ. Всех убью!
АНЯ (радостно). Ой, Лешка, ты что, ревнуешь? Правда? (Виснет у Алексея на шее.)
АЛЕКСЕЙ. Ты гитару мою зачем отдала?
АНЯ. Так получилось. Я не нарочно.
АЛЕКСЕЙ. Я без гитары отсюда не уеду!
АНЯ. А я тебя и не отпущу. Поцелуй.
АЛЕКСЕЙ (отмахиваясь). Я, про между прочим, жрать хочу!
АНЯ. У меня только шоколадка…
АЛЕКСЕЙ. Мало. Сходи попроси в столовой.
АНЯ. Пойдем.
АЛЕКСЕЙ. Куда?
АНЯ. В столовую. Попрошу, чтобы тебя накормили.
АЛЕКСЕЙ. Только ты как-нибудь стороной меня проведи, чтобы мамаше на глаза не попа-сться.
АНЯ. Ой, Лешка, я так по тебе сохла, ты даже представить себе не можешь!
(Уходят.)
По трансляции звучит голос дежурной: «Уважаемые отдыхающие! После ужина  пригла-шаем всех на музыкальный  вечер  «Долго будет Карелия сниться» с участие артистов об-ластной филармонии».

Картина третья

Ночь. Стрекочут цикады. Подвыпившая компания расположилась вокруг костра. Галя не-умело бренчит на гитаре и  поет: «Мой костер в тумане светит, искры гаснут на лету…» Каблуков и Пухальский пытаются ей подпевать. Маша, закутавшись в шаль, сидит на бревнышке в стороне.

ГАЛЯ (отбросив гитару). Мясо! Мужики должны жрать мясо. В мужиках есть что-то перво-бытное. Нужно руками его рвать, и чтобы сок стекал по лицу. Правда, Лев Борисович?
ПУХАЛЬСКИЙ. Не знаю, что сказать. Вы такую зверскую картинку нарисовали.
ГАЛЯ. Мужчина – зверь!
КАБЛУКОВ. Ну это вы загнули.
ГАЛЯ. Зверь, зверь! А Пухальский мяса не ест. Вы, может быть, вовсе и не мужчина, Лев Борисович.?
ПУХАЛЬСКИЙ. Мужчина… Но у меня убеждения. Нельзя убивать живое.
ГАЛЯ. А комара убил!
ПУХАЛЬСКИЙ. Я комаров не убиваю, я их отгоняю.
ГАЛЯ. Убил, убил! Своими глазами видела, как убил!
ПУХАЛЬСКИЙ (волнуясь). Я не убивал, клянусь!
ГАЛЯ (приобняв Каблукова). Давайте петь! (Фальшиво запевает.) «Без тебя мене любимый мой…» Тьфу! «Без меня тебе любимый мой…»
МАША. Тебе, мене! Что это такое? Ты много выпила, Галя!
КАБЛУКОВ (тискает Галю). Ничего, ничего, вино у нас еще есть.
ГАЛЯ. Лев Борисович, пойте!
ПУХАЛЬСКИЙ. Я слов не знаю.
ГАЛЯ. Пойте без слов!
МАША. Галя, не приставай к человеку!
ГАЛЯ. Я и не пристаю. Расскажите что-нибудь смешное!
ПУХАЛЬСКИЙ (растерянно). Смешное?
ГАЛЯ. Смешное. Почему я должна повторять?
ПУХАЛЬСКИЙ. У нас в институте работает старший преподаватель Котолупова Надежда Николаевна…
ГАЛЯ. Старший преподаватель? Ха-ха-ха!.. (Осекшись.) И что же тут смешного?
ПУХАЛЬСКИЙ. Я еще не дорассказал. Так вот, эта Котолупова грассирует.
ГАЛЯ. Грассирует? На лошадях? Ха-ха-ха!.. Она что, занимается конным спортом?
ПУХАЛЬСКИЙ. Причем здесь конный спорт?
ГАЛЯ. Ну, раз она грассирует.
ПУХАЛЬСКИЙ. Это совсем другое.
ГАЛЯ. Другое? Ха-ха-ха!.. А что? Напомните…
ПУХАЛЬСКИЙ. Она грассирует, то есть не выговаривает букву «эр».
МАША. Могла бы знать.
ГАЛЯ. Я просто не расслышала.
КАБЛУКОВ. А вы подумали ; гарцует? На лошади гарцует? Ха-ха-ха!..
ГАЛЯ. Совсем не смешно.
КАБЛУКОВ. Ну так и что, Лева? Рассказывай дальше.
ПУХАЛЬСКИЙ. У нас во втором семестре проходят тему «Пюрирование картофеля», в смысле приготовление пюре. Представляете, как она эту тему ненавидит? Всегда меня про-сит за нее прочесть.
КАБЛУКОВ (грассируя). «Пюрирование картофеля, приготовление пюре». Ха! Забавно.
ГАЛЯ(хохочет). А у меня на ры… ну, на работе есть баба, она тоже «рэ» не выговаривает. Значит, она грассирует? Надо будет ей сказать…
МАША. О, господи! Что ж ты позоришься!
ГАЛЯ. А что я такого сказала? Ты мне опять замечание делаешь?
МАША. На правах старшей подруги! (Каблукову.) Вам разве Галя не сообщила, что я старше ее на десять лет? Так вот я вам сообщаю!
ПУХАЛЬСКИЙ. Быть того не может!..
МАША. Может, Лев Борисович, может! Она еще под стол пешком ходила, а у меня уже бы-ла  сын.
КАБЛУКОВ. Вы шутите, Мария Васильевна!
МАША. И не думала!
ГАЛЯ. Ну, ладно, Машка, кончай разыгрывать мальчиков.
МАША. Ша! Молчать! Какая я тебе Машка? Изволь обращаться ко мне по имени отчеству, вот как Евгений… простите, забыла ваше отчество.
КАБЛУКОВ. Петрович.
МАША. Да-да, Евгений Петрович.
ГАЛЯ. Ой, надо же, как нализалась!
МАША (встает). Молчать! Я трезвая! Я отвечаю за свои слова! Мне сорок два. Да-да, не тридцать пять, не тридцать, а сорок два! Я одинока, и мне не на что рассчитывать, я это пре-восходно сознаю! Вам Галя может даже объяснить почему. Я некрасивая.  Я толстая! Да, я толстая ; что я могу с этим поделать, если у меня такая конституция? Что мне вообще те-перь не есть?(Поет, кривляясь.) «Танцы на завтрак, танцы на обед, танцы на ужин,; в этом весь секрет!» Простите, господа, мне это не подходит. Не надо делать из меня девчонку!
ГАЛЯ. Свихнулась… На личной почве…
МАША. Да, я знаю, в Африке люди голодают! И что? Я бы с удовольствием поделилась своими запасами, своими лишними калориями, своими жирами! Берите! Берите!! Не берут! (Пухальскому, который нервно посмеивается.) Ну чего вы хихикаете, Лев Борисович? Очень смешно?
ПУХАЛЬСКИЙ. Я? Нет!… Я, Маша… Мария Васильевна…Мне не смешно… Простите…
МАША. А даже если и смешно ; плевать! Жизнь моя сложилась. Не замужем?  Плевать! Но у меня есть сын. У меня есть кот. Хоть в нашей библиотеке и мало платят, зато меня там все уважают! Да, я люблю читать! Я нахожу утешение в книгах! Ко мне приходят за советом… (Гале, которая тоже начинает нервно смеяться.) Да, за советом, и я не только детективы им рекомендую, я и хорошее, и стихи. Перестань ржать, я сказала!
ГАЛЯ. Она с ума сошла, свихнулась… (Орет.) Прекрати!!!
ПУХАЛЬСКИЙ. Нет-нет, вы продолжайте.
КАБЛУКОВ. Если вам потом не будет неловко за ваши слова…
МАША. Мне не будет неловко, Евгений Петрович! И не надейтесь! Потому что я взрослый самостоятельный человек. И потому что мне, в отличии от некоторых, мне от вас ничего, ничего, ничего не нужно! (Закрывает лицо руками и убегает.)
КАБЛУКОВ. Какая женщина! Я выведу ее в своем романе…
ГАЛЯ. О! Так вы пишете роман?
КАБЛУКОВ (махнув рукой). А!.. (Бежит следом за Маше.) Постойте, Маша! Мария Василь-евна! Куда же  вы убежали?
ГАЛЯ (истерически смеется). Свихнулась! Она свихнулась!
ПУХАЛЬСКИЙ. Да перестаньте вы ржать!
ГАЛЯ. Что?.. Вы мне?..
ПУХАЛЬСКИЙ. Вам! Кому же еще?
ГАЛЯ. Мне? Мне, в таком тоне?!
ПУХАЛЬСКИЙ. Ай! Оставьте! Надо ее удержать! (Убегает.)
ГАЛЯ. Куда вы, Лев Борисович? Вернитесь! Кто же меня будет провожать? Все свихнулись! Все!  Постойте, я с вами! Подождите меня! (Бежит  следом за всеми.) Каблуков! Пухаль-ский!
Из темноты в обнимку выходят Аня и Алексей.
АЛЕКСЕЙ, Ну мать, ну мать! Не ожидал таких приколов!
АНЯ. Вторая тоже хороша.
АЛЕКСЕЙ. Но мать, но мать! Совсем очумела!
АНЯ. На курорт вырвалась. Ты не переживай, тут все бабы такие.
АЛЕКСЕЙ. Какие?
АНЯ. Приключений ищут. Что, думаешь, они сюда свежим воздухом дышать ездят?
АЛЕКСЕЙ. Крыша у них поехала, вот что!
АНЯ. Климакс, наверное.
АЛЕКСЕЙ. Черт его знает. Я в этом не разбираюсь.
АНЯ. Она у тебя нервная вообще?
АЛЕКСЕЙ. Еще какая. Чуть что, сразу орет. На меня.
АНЯ. Точно климакс.
АЛЕКСЕЙ. Может ей таблетки надо принимать?
АНЯ. Откуда я знаю. Поцелуй меня.
АЛЕКСЕЙ. И что она нашла в этих козлах? Не понимаю…
АНЯ. Козлы. Это уж точно.  Лешка, я подумала, неужели ты когда-нибудь станешь таким же старым пердуном? С лысиной?
АЛЕКСЕЙ. Никогда!
АНЯ. И я никогда! Клянусь! Поцелуй меня.
Целуются.
АЛЕКСЕЙ. Смотри-ка, и шашлыки свои побросали… Ну дают! (Подходит к костру, берет прутик с шашлыком.) В самый раз. (Ест.)
АНЯ. Ой, Лешка, ты у меня всегда голодный.
АЛЕКСЕЙ. О! И бутылку недопитую оставили. (Берет бутылку, отхлебывает.) Бурда!
АНЯ. Я как только деньги получу, мы с тобой в китайский ресторан пойдем. Нажремся!..
АЛЕКСЕЙ. Да ну, там скучно.
АНЯ. Ну, куда-нибудь еще пойдем, куда скажешь. Я приглашаю!
АЛЕКСЕЙ. А ты со своей договорилась? Уйдет?
АНЯ. Уйдет. Уже ушла. У поварих переночует.
АЛЕКСЕЙ. Значит, мы одни?
АНЯ. Да…
АЛЕКСЕЙ (целует Аню). М-м, сладкая моя! Долбануться и не жить!
АНЯ. Говори! Что хочешь говори! Только целуй меня…
АЛЕКСЕЙ. Ночуем у тебя? Одни?
АНЯ. Да! Да!!
Алексей смотрит в небо и вдруг издает пронзительный кричит, как Тарзан в известном фильме.
АНЯ. Дурачок, всех разбудишь!
АЛЕКСЕЙ. Плевать! (Орет.) Слава тебе мясо!! Слава тебе звезды! Слава тебе ночь!
АНЯ (хохочет). Идем, дурачок! (Собирает оставшиеся шашлыки.) Это тебе на завтрак бу-дет!
Уходят обнявшись

Действие второе

Картина первая

Все тот же номер в пансионате. Утро следующего дня. Маша сидит за столом и что-то пишет. Голова ее туго обвязана шарфом. Галя,  лежа на полу и, кряхтя,  выполняет упраж-нение «велосипед».
ГАЛЯ. Я вся как избитая. Тело болит. А ведь никто не бил.
МАША. Голова раскалывается.
ГАЛЯ. Сэкономили на портвейне, гады. Такие «чернила» я последний раз пила в десятом классе. На выпускном.
МАША. И кто-то молоточком бьет изнутри ; тук, тук.
ГАЛЯ. В следующий раз придется самим раскошелиться на вино. Дешевле выйдет.
МАША. Следующего раза не будет.
ГАЛЯ. Это еще почему? Скажи мне честно, у тебя что-то было с Каблуковым?
МАША. Ничего. Ровным счетом ничего.
ГАЛЯ. Не ври. Почему же ты под утро заявилась?
МАША. Я по берегу гуляла. Размышляла о жизни.
ГАЛЯ. Одна?
МАША. Одна.
ГАЛЯ. Клянешься?
МАША. Клянусь!
ГАЛЯ. Оригиналка! И все-таки признайся, ты ведь специально эту сцену разыграла!
МАША. Какую сцену?
ГАЛЯ, Не притворяйся, ты все прекрасно понимаешь. Но как тебе удалось просчитать, что он за тобой побежит? Уму непостижимо!
МАША. Да ничего я не просчитывала!
ГАЛЯ. Обскакала меня. Обвела вокруг пальца. Сначала тихоней прикинулась, а потом… Вот такие они ; подруги!
МАША (отбрасывает ручку). Если ты скажешь еще хоть слово, мы поругаемся.
ГАЛЯ (с досадой.) Пиши!
МАША. Все. Хватит. И так голова трещит.
ГАЛЯ. Машенька, ну пожалуйста! Мне тоже надо тактику сменить. Раз он с духовными за-просами, буду ему стихи читать. А  у меня с этим делом, сама знаешь…
МАША. Я тебе уже целых два листка исписала. Когда ты выучить успеешь?
ГАЛЯ. Что я, по-твоему,  должна всю эту муть наизусть учить? Хватит чего-нибудь одного. (Декламирует, закатив глаза.) « Я не от гордости ; от горести»…  Ну как? А дальше в шпаргалку буду заглядывать.
МАША. Как была троечницей, так и осталась! Без шпаргалки ни шагу…
ГАЛЯ. А чего ты со мной водишься, если такая из себя отличница? Молчишь? А я скажу. Пятерки ; они в личной жизни ни какой роли не играют.
МАША. Я только хотела сказать, что эти строки совсем тебе не подходят.
ГАЛЯ (злится). А к тебе подходят, да? К тебе подходят? Передо мной можешь не строить из себя исключительную!
МАША. Ничего я не строю.
ГАЛЯ. Вот и молчи. Раз тебе подходят, значит, и  мне подойдут.
МАША. Как знаешь. (Протягивает Гале листки.) Тут все, что смогла вспомнить.
ГАЛЯ. Думаешь, этого хватит?
МАША. За глаза.
ГАЛЯ. Но это хоть по теме? Любовное?
МАША. Все по теме. Можешь сама посмотреть.
ГАЛЯ (ехидно). Годами выверенное?
МАША . Язва!
ГАЛЯ. На объектах проверенное?
МАША (улыбается). Чем глупые вопросы задавать, лучше учи!
ГАЛЯ. Времени нет. Оружие в руках ; надо его применять.
МАША. И на кого ты нацелилась?
ГАЛЯ. А ты не поняла?
МАША. На Каблукова? Но…
ГАЛЯ (поспешно ее перебивает). Никаких «но»! Машенька, ну зачем он тебе. Ты и так на работе с писателями общаешься. А мне как раз этого не достает.
МАША.  Но послушай…
ГАЛЯ. Уступи мне его. Зачем тебе такой ; пьющий?
МАША. Это еще не доказано…
ГАЛЯ. Потом у тебя хоть Лешка есть, а у меня совсем ничего.
МАША. Я все понимаю, но это такой личный вопрос…
ГАЛЯ. Никаких вопросов, Машка! Ну скажи, что ты не претендуешь на него! Я тебя умо-ляю, скажи!
МАША. Ты меня пугаешь. Какое-то случайное знакомство… Что еще из этого выйдет?
ГАЛЯ. Вот и я говорю, для тебя это случайное знакомство. А для меня… (Решительно.) Я  от сюда без мужика не уеду, хоть меня зарежь!
МАША. Как голова болит! Пойду-ка  прогуляюсь.
ГАЛЯ. От разговора уходишь? Пообещай мне, Машка, пообещай писателя не трогать!
МАША (раздосадовано). Я пошла Галя. Мне только скандала с тобой не хватало! (Берет со стола книгу.)
ГАЛЯ. Эй! Ты чего книжку схватила? Куда понесла?
МАША. Почитаю на свежем воздухе. Это отвлекает.
ГАЛЯ. Ну уж нет. Книжку оставь. Сегодня я буду с твоей книжкой ходить. (Выхватывает у Маши из рук книгу.) Ты другую возьми, если хочешь.
МАША. А я хочу эту! И вообще, как не стыдно, я книги из города на своем горбу перла!
ГАЛЯ. Ну и что? А я гантели на своем горбу перла.
МАША. Какие гантели?
ГАЛЯ. Какие-какие…  (Достает со дна дорожной сумки изящные гантели для женщин.) Вот...
МАША (в ужасе). Откуда они у тебя?
ГАЛЯ. Прикупила…
МАША. Зачем?
ГАЛЯ. Заниматься… У меня соседка с такими на шейпинг ходит …
МАША. Сколько твоей соседке лет, и сколько тебе!
ГАЛЯ. Хочу быть спортивной! В наше время все стали такие спортивные…
МАША. Дура ты!
ГАЛЯ. Теперь я и сама понимаю, что дура, а деньги выброшены. (Рассматривает  обложку книги.) Ахматова. Ну эту даже я знаю. А ты можешь взять гантели взамен. Пользуйся. В от-личие от тебя, мне не жалко.
МАША. Сдурела!
ГАЛЯ. Как хочешь. Я их потом кому-нибудь тисну. Ты мне вот что скажи, на какой стра-нице мне ее держать раскрытой?
МАША. Из принципа не скажу!
ГАЛЯ. Ну пожалуйста!
МАША (после паузы). На  сто восемьдесят седьмой.
ГАЛЯ (повторяет). Сто восемьдесят семь, сто восемьдесят семь… А почему сто восемьде-сят семь?..  Наивную передо мной из себя строит, а сама сходу ; сто восемьдесят семь!
МАША (вспыхнув). Я ухожу! (Идет к двери.)
ГАЛЯ. Иди подыши. И не вздумай к писателю приставать. К этому с лысинкой ; сколько хочешь. (Грозит вслед кулаком.) У, корова!
Оставшись одна, Галя  берет гантели, и, напевая себе под нос: «страница сто восемьдесят семь, страница сто восемьдесят семь», делает различные танцевальные па. Вдруг, вскрик-нув, сгибается и опускается на пол.
ГАЛЯ. Кажется допрыгалась. (Пытается встать.) Ой-ой-ой! Ой, мамочки, блин! (На чет-вереньках ползет к столу.) Машка! Вернись! Мне плохо! Прихватило! Эй! Хоть кто-нибудь! Встать помогите! Эй! (Не дождавшись ответа, со слезами на глазах.) И в самый решающий момент я обездвижена!

За окном по трансляции звучит голос дежурной: «Уважаемые отдыхающие! Приглашаем всех на спортплощадку, где состоятся увлекательные соревнования по бегу в мешках. По-вторяю…»

Картина вторая

Лев Борисович Пухальский прогуливается по дорожке, заглядывая в окна. Навстречу ему идет Каблуков.

КАБЛУКОВ. И кого же ты высматриваешь, Лев Борисович, позволь узнать?
ПУХАЛЬСКИЙ. Что такое? Я гуляю.
КАБЛУКОВ. Вижу, как ты гуляешь. Марию Васильевну ищешь?
ПУХАЛЬСКИЙ. С чего вы взяли?
КАБЛУКОВ. Вижу. Уже во все окна заглянул. Нехорошо за дамами подсматривать.
ПУХАЛЬСКИЙ. Ах, бросьте вы свои пошлые шуточки, Евгений!
КАБЛУКОВ. Пошлые? Вовсе нет. И сам же ты вчера им от души смеялся.
ПУХАЛЬСКИЙ. То вчера, а то сегодня.
КАБЛУКОВ. Ах вот как ты запел? Что, дружба врозь?
ПУХАЛЬСКИЙ. А мы с вами и не были друзьями. А позвольте узнать, где это вы полночи шастали?
КАБЛУКОВ. Ну, это мое личное дело.
ПУХАЛЬСКИЙ. Совсем не личное. Все эти ваши ночные хождения мешаю спать отдыхаю-щим.
КАБЛУКОВ. А как это ты догадался о мои ночных хождениях?
ПУХАЛЬСКИЙ. Прошу не тыкать мне.
КАБЛУКОЙ. Какие мы стали чопорные. Ну так как вы догадались? Когда я пришел, вас в номере не было! Выслеживали меня?
ПУХАЛЬСКИЙ. Я воздухом дышал.
КАБЛУКОВ. И я дышал воздухом.
ПУХАЛЬСКИЙ. С ней?
КАБЛУКОВ. Кого вы имеете в виду?
ПУХАЛЬСКИЙ. А вы про кого спрашивали?
КАБЛУКОВ. Что за дурацкая манера отвечать вопросом на вопрос.
ПУХАЛЬСКИЙ. А хоть бы и с ней. Сами же сказали ; моя та, что в шляпке!
КАБЛУКОВ. Ну уж нет! Ничего подобного я не говорил!
ПУХАЛЬСКИЙ. Отрекайтесь от собственных слов?
КАБЛУКОВ. Та, что в шляпке, ; это по вашей части. Идеальную пару могла бы вам соста-вить. Вылитая Зинаида Марковна.
ПУХАЛЬСКИЙ. Не троньте  Зинаиду Марковну!
КАБЛУКОВ. А вы не троньте Машу!
ПУХАЛЬСКИЙ. Ах вот как? Ну это мы еще посмотрим.
КАБЛУКОВ. Нет, это мы еще посмотрим.
ПУХАЛЬСКИЙ. Как же, с вашими сальными шуточками.
КАБЛУКОВ. С вашим картофельным пюре! «Калинарный» техникум!
ПУХАЛЬСКИЙ. С вашей теннисной ракеткой! А у самого руки с бодуна трясутся. Пи-сатель!
КАБЛУКОВ, Ну знаете!
ПУХАЛЬСКИЙ. Знаю. Уж я-то знаю, что мне делать. Есть один план. (Уходит, победно улыбаясь.)
КАБЛУКОВ (вслед). И я знаю, что мне делать. У меня свой план! (Уходит с растерянным видом.)

Из-за кустов выходит  Маша, садится на скамейку, массирует себе виски.
Появляется Пухальский. В руках у него  коробка конфет.

МАША (увидев Пухальского, смущенно). Добрый день. Не пойму, с чего так голова разболе-лась…
ПУХАЛЬСКИЙ (замявшись). Добрый день…
МАША. Что вы на меня так смотрите? Лицо опухшее? Страшное? Не смотрите на меня. (Закрывает лицо руками.)
ПУХАЛЬСКИЙ . Нет, что вы! У вас прекрасный цвет лица. Я вас искал... Что, сильно болит? Я руки могу наложить. Я этим увлекаюсь. (Делает руками пассы.)
МАША (отмахивается). Бога ради, не надо. Пройдет. А зачем вы меня искали?
ПУХАЛЬСКИЙ. Вот. (Протягивает коробку.)Угощайтесь. Это вам. Вы, кажется, сладкое любите?
МАША. Мне? Ну что вы, за чем!
ПУХАЛЬСКИЙ. Прошу вас, не отказывайтесь… «Грильяж», между прочим.
МАША. Где вы купили? В лавке на шоссе не было.
ПУХАЛЬСКИЙ. Я с собой захватил из города. Знаете, на всякий случай. Иногда скромный подарочек все решает. Ну там, чтобы вид из окна, чтобы горничная почище убирала, чтобы в номер не подселяли всяких алкашей…
МАША. Так вы оставьте себе. Вам еще пригодится.
ПУХАЛЬСКИЙ. У меня вторая коробка есть. Вы кушайте. Зинаида Марковна их очень це-нила.
МАША. Причем здесь Зинаида Марковна?
ПУХАЛЬСКИЙ. Не при чем… Простите, я…
МАША. Что вы? Я вам напоминаю вашу маму?
ПУХАЛЬСКИЙ. Нет, что вы! Совсем нет. Скорее ваша подруга… (Мнется.) Не знаю, как сказать… Запутался. Вы кушайте.
МАША. Вы что, пытаетесь за мной ухаживать?
ПУХАЛЬСКИЙ (хихикает). Вот видите, вы точно слово подобрали.
МАША. Как вам не стыдно, Лев Борисович!
ПУХАЛЬСКИЙ (закрывает глаза и что-то мычит про себя). Не стыдно! (Продолжает мы-чать.)
МАША. Что с вами?
ПУХАЛЬСКИЙ (не открывая глаз). Погодите минуту, я прочту мантру. Мне надо успоко-иться.
МАША. О господи!
Из-за кустов появляется Каблуков, в руках у него бумажный кулек..
КАБЛУКОВ. Не помешаю?
МАША. Нисколько. (Указывая на Пухальского.) Что это с ним? Он всегда так?
КАБЛУКОВ. Он невменяемый. Припадочный.
ПУХАЛЬСКИЙ (открыв глаза). Позвольте, не надо меня оскорблять!
КАБЛУКОВ. Больно хотелось. (Протягивает Маше кулек.) Угощайтесь. Зефир. Увы, не в шоколаде. В шоколаде не было.
МАША. Ну что вы, я и простой люблю. Обожаю зефир.
ПУХАЛЬСКИЙ. Где вы достали? В лавке на шоссе не было!
КАБЛУКОВ. Так я вам и сказал!
ПУХАЛЬСКИЙ. Надо же, какой пройдоха.
КАБЛУКОВ (вскакивает). Вы это обо мне? Да сами вы тюфяк! Мусульманин!
ПУХАЛЬСКИЙ (тоже вскакивает). Вот как? А в глаз не хочешь?
КАКБЛУКОВ. Это вы мне? В глаз?
ПУХАЛЬСКИЙ (Маше). Вы не смотрите, что я с виду рыхлый. Меня мама боксом занимать-ся заставляла!
КАБЛУКОВ. А у меня второй разряд по карате!
МАША. Прекратите! Как вам не стыдно, Лев Борисович, вы же интеллигентный, мягкий че-ловек.
ПУХАЛЬСКИЙ. Это как сказать. Мы, Пухальские, польских кровей!
МАША. Прекратите! Ешьте конфеты.
Каблуков и Пухальский покорно расходятся.
КАКБЛУКОВ. Нет, вы посмотрите на этого шибздика!..
ПУХАЛЬСКИЙ (принимает боксерскую стойку). Сам шибздик. И бабник!
МАША (встает). Прекратите, я сказала! Уйдите, Лев Борисович, от греха...
ПУХАЛЬСКИЙ. Вы меня прогоняете?
МАША. Я вас не прогоняю, я…Знаете что, сходите купите мне мороженое.
ПУХАЛЬСКИЙ. Мороженое? С наслаждением! Я мигом. Я сейчас.(Убегает.)
КАБЛУКОВ. Позвольте, и я бы мог купить мороженое.
МАША. Да сядьте вы! Успокойтесь. (Каблуков садится.) Чего вы кипятитесь? Смотрите, какой чудесный день. Сосны. Воздух. Какой здесь чудесный воздух. «Воздух чист и свеж, как поцелуй ребенка».
КАБЛУКОВ. Ах, как вы прекрасно сказали. Я вставлю эту фразу в свой следующий роман. Позволите?
МАША. Да это не я, это Лермонтов сказал.
КАБЛУКОВ (бьет себя по лбу). Верно! Запамятовал…
МАША А у вас  уже есть один?
КАБЛУКОВ. В смысле?
МАША. Роман.
КАБЛУКОВ. Как сказать… я не совсем точно выразился…
МАША. Зачем же вы меня обманываете, Каблуков? Никакого романа вы не пишите!
КАБЛУКОВ (растерявшись). Я обманываю? Вы знаете, я мог бы обидеться…
МАША. Ну так обижайтесь!
КАБЛУКОВ. Нет, зачем же… На даму…
МАША. Обижайтесь, Каблуков, обижайтесь! Я дама выносливая. Я вам разрешаю. Сознай-тесь, что вы никакой не писатель!
КАБЛУКОВ. Я журналист. Но я, честное слово, пишу роман! Я вам клянусь!
МАША. Давно пишите?
КАБЛУКОВ. Порядком…
МАША. С детства, что ли?
КАБЛУКОВ.  Зачем  вы так… Я пишу роман о своей жизни, хочется, чтобы все было осмыс-лено, выверено…
МАША. Понятно. Роман жизни. И что же, впечатлений не хватает? Мало пережили?
КАБЛУКОВ. Много. Прожито много ; осмыслено мало.
МАША. Ах вот как… И все же вы обманываете.
КАБЛУКОВ. Да чем же, чем?
МАША. Я чувствую, что вы все время в чем-то меня обманываете! Вы что действительно журналист?
КАБЛУКОВ. Ну, как сказать…
МАША. Скажите честно.
КАБЛУКОВ. Я учился на журналистском.
МАША. И, видимо, недоучились.
КАБЛУКОВ. Но я писал в малотиражку!
МАША. А теперь? Где вы теперь?
КАБЛУКОВ. Честно?
МАША. Разумеется честно.
КАБЛУКОВ. В типографии…
МАША. Ну вот. Зачем же было врать?
КАБЛУКОВ. Да я не врал, честное слово! Разве немного приукрасил, сблефовал...
МАША (повторяет). Сблефовал… Звучит как гадко. Почти как сблевал. Хотите лучше вы-глядеть в моих глазах?
КАБЛУКОВ. А что в этом плохого?
МАША. А я вам говорю, что это очень плохо. Не надо лгать. Никогда!
КАБЛУКОВ. Я больше не буду.
МАША. Зачем вы носите чехол от теннисной ракетки?
Каблуков растерялся, не знает что сказать.
МАША. В нем же нет ракетки! Я проверяла! (Нервно смеется.) Спортсмена из себя изобра-жаете?
КАБЛУКОВ. Спортсмена? Наверное…
МАША. И где же сама ракетка?
КАБЛУКОВ. Нет. Ее кто-то украл. В первый же день кто-то ее украл, честное слово!
МАША. Точно? Не врете?
КАБЛУКОВ. Вру… Я этот чехол нашел… На скамейке возле спортплощадки валялся… Кто-то оставил…
МАША. Так вы его украли!
КАБЛУКОВ. Что вы! Я целый час возле него просидел ; ждал, может, кто за ним вернется.
МАША. Так почему вы сразу не сказали? Зачем солгали? (Заводится.) Я из-за этого и с му-жем развелась! Он лгал мне! Лгал! А сам ходил к другой!..
(Декламирует с чувством.)
«мой Гамлет приходит с угарным дыханьем,
пропахший бензином, чужими духами…
а жизнь, как монетка…
на решку легла…
искала -
орла,
да вот не нашла...
КАБЛУКОВ. Ну я тут ни при чем!
МАША. Вы вообще не при чем!
КАБЛУКОВ. Так. Я все понял. Вам Пухальский нравится.
МАША. Да кто вам сказал, что мне нравится Пухальский?!
КАБЛУКОВ. Значит, не нравится?
МАША. Как вы все передергиваете… Просто я хочу получше вас узнать. Ну, например, вы выпиваете?
КАКБЛУКОВ. Кто вам сказал? Вовсе нет!
МАША. Признайтесь, что выпиваете. Ведь можно догадаться по лицу. Ну? Пьете?
КАБЛУКОВ (разозлившись). Нет! На хлеб намазываю! Откуда это в вас берется?
МАША. Что это?
КАБЛУКОВ. Желание задеть, обидеть! Я к вам со всей душой, а вы... Вы как моя первая же-на…
МАША. А что, была вторая?
КАБЛУКОВ (еще больше злится). Нет! Одной хватило! На всю жизнь! Еще та оказалась штучка! То ей не это, это не так, все придиралась, не знала, как еще обидеть! И в результате так обидела, что я ушел. А я сочувствия искал, поддержки! (Декламирует со слезами на гла-зах.)
«Он то в пустой пельменной горевал,
то пил коньяк в гостиных полусвета
и понимал, что это — гонорар
за представленье: странности поэта…»
Молчание. Каблуков хочет уйти.
МАША. Женя, милый! Я вовсе не хотела вас обидеть!
КАБЛУКОВ. Мне все равно!
МАША(хватает его за руку). Постойте, не уходите.
КАБЛУКОВ. Мне лучше уйти.
На дорожке появляется Галя. В одной руке у нее  гитара, которую она использует для опо-ры,  в другой руке книга.
ГАЛЯ (издали). Ах вот вы где уединились! Я к вам! (Спотыкается и чуть не падает.) Помо-гите!
КАБЛУКОВ (подбегает к Гале). Что с вами?
ГАЛЯ. Пустяки. Связки потянула во время гимнастики.
Каблуков подводит Галю к скамейке, хочет помочь ей сесть.
ГАЛЯ. Смотрите, белка!
КАБЛУКОВ. Какая белка?
ГАЛЯ. Ну белка. Белка! Которая по веткам прыгает, орехи жрет.
КАБЛУКОВ. Где? Я не вижу.
ГАЛЯ. Да вы к сосне поближе подойдите
Каблуков отходит, разглядывает верхушки деревьев. Пока он отвлекся, Галя, едва сдержав стон, садится на скамейку.
ГАЛЯ (Маше, шепотом). Ты же мне обещала!
МАША. Ничего я тебе не обещала!
ГАЛЯ. Ну, я тебе припомню, Машка!..
КАБЛУКОВ (возвращается). Никакой белки… О чем вы шепчетесь?
ГАЛЯ. О своем, о девичьем.
КАБЛУКОВ. Я не уверен, что ту вообще водятся белки.
ГАЛЯ. Мне показалось. (Делает Маше знаки, чтобы она уходила.)
МАША. Я, пожалуй, пойду в номер.
КАБЛУКОВ. А я, пожалуй, прогуляюсь на залив.
ГАЛЯ. Вы хотите бросить меня одну?
МАША (Каблукову). Вы оставайтесь. Я первая сказала. (Уходит.)
КАБЛУКОВ (в сильном раздражении). Что ж, хорошо.
ГАЛЯ. Она вас утомила? (Не дожидаясь ответа.) Машка зануда. Еще бы. У нее в библиоте-ке одни зануды работают. И уродины. Одна с лицом в оспинах, а другая так и вовсе без ноги. Тут станешь занудой. А вы как считаете? С такими сотрудницами легко превратиться в клушу.
КАБЛУКОВ. Зачем  вы про нее так зло?
ГАЛЯ. А что? Это реальность.
КАБЛУКОВ. Вы все-таки подруги…
ГАЛЯ. Вы верите в дружбу между женщинами? Ну-ну.
КАБЛУКОВ. Что вы хотите сказать?
ГАЛЯ. Так… Хватит об этом. Послушайте, Евгений, вы любите стихи?
КАБЛУКОВ. Не люблю! А что?.
ГАЛЯ. А я ; обожаю. Я даже учу, что мне понравится. Вот слушайте. (Декламирует,)
«Я с тобой хожу ; не дружу!
Я от гордости голову прямо держу».
Как сказано!
КАБЛУКОВ. Кто это?
ГАЛЯ. В смысле?
КАБЛУКОВ. Кто это написал?
ГАЛЯ. Ахматова.
КАБЛУКОВ. Неужели это Ахматова написала? Хм… Впрочем, я не специалист.
ГАЛЯ. Вы мне не верите? Вот. (Протягивает книжку.) Страница сто восемьдесят седьмая!
КАБЛУКОВ(нехотя открывает книгу, читает).
«Я пью за разоренный дом,
За злую жизнь мою…»
Посмотрите сами.
ГАЛЯ. Да?.. (Заглядывает в книгу.) Ха! Действительно спутала. Но тоже здорово сказано. Вы не находите? А та была… (Заглядывает в  листок.) А ты была… Белла… Ах… Черт! Ка-кой у меня неразборчивый почерк. (Пытается прочесть.) Белла Ахма…
КАБЛУКОВ. …дулина?
ГАЛЯ. Точно! Дулина! Но это уже неважно. Важно, как сказано. А вы как считаете?
КАБЛУКОВ. Послушайте, что вы из себя строите?
ГАЛЯ. Я?  Строю? Ха-ха-ха! Точно! Я по призванию артистка!
КАБЛУКОВ. Заметно.
ГАЛЯ. Хотите я спою романс? Из кинофильма?
КАБЛУКОВ. Не стоит.
ГАЛЯ (разозлившись). Так, может, вы хотите, чтобы я, как Машка, правду матку резала?
КАБЛУКОВ. Послушайте, я ничего не хочу!
ГАЛЯ. Нет, почему же, я могу и правду матку. Ненавижу стихи! Вас это устраивает? А из всех книжек предпочитаю Агату Кристи и про любовь! Что, съели? И сюда я приехала не стихи зубрить, а приключений искать! И лет мне больше, чем кажется, и работаю я  на рынке ; шампунями и колготками торгую! Съели? Съели?
КАБЛУКОВ. Да какое мне до этого дело?
ГАЛЯ. Мой первый муж был слесарь и алкаш ; раз! (Бьет Каблукова кулаком в грудь.) Вто-рой был художник ; на бульваре портреты за три минуты рисовал, ; и алкаш! Два!(Снова бьет Каблукова в грудь.)
КАБЛУКОВ. Перестаньте меня колотить! Вас тоже мама боксом  заниматься заставляла?
ГАЛЯ. Третий был военный. Я с ним  моталась из гарнизона в гарнизон, как дура!  Ну этот не просто пил, этот пил как лошадь! Нет, лошади так не пьют! Как слон!
КАБЛУКОВ. Говорите уж сразу, сколько их у вас было!
ГАЛЯ. Последний был делец, ларек купил, и пил только по праздником, но зато моложе на 10 лет. Этот сам от меня сбежал через полгода. В настоящий момент я свободна, как сопля в полете! Ну? Записывайте, записывайте! Вы же писатель. Где ваш блокнот?! (Трясет Каблу-кова за плечи.)
КАБЛУКОВ. Вы ненормальная!
ГАЛЯ. Да! Я ненормальная! Я счастья хочу! Выведите меня в своем романе! А можно не в романе, можно в фельетоне! Такая вот дура с вещевого рынка! Однако же чуть что, так без меня не обойтись: Галочка, помоги, Галочка, выручай! И Галочка мчится, Галочка добрая! А потом еще тычут в нос: надо было рожать, чтобы не быть одинокой! Но я не такая безответ-ственная, как Машка, чтобы рожать от алкашей!
КАБЛУКОВ. Все это прекрасно, но что вам надо от меня? Чем я могу помочь?
ГАЛЯ. От вас? Ха-ха-ха! От вас мне ничего не надо. Хватило в жизни алкашей!
КАБЛУКОВ. Вы меня к алкашам причислили? Ну знаете…
ГАЛЯ. Бросьте кривляться! У вас на роже все написано.
КАБЛУКОВ (возмущенно). Черт знает что!
Па дорожке бежит Пухальский с мороженым в руках.
ГАЛЯ. А вот и еще один кавалер!
КАБЛУКОВ. Что? (Увидев Каблукова.) Во чешет, во чешет!
ПУХАЛЬСКИЙ (остановившись у скамейки). А где Маша?..
ГАЛЯ. Ушла ваша Маша! Тютю!
КАБЛУКОВ. Быстро же вы обернулись. У вас что, пропеллер в заднице?
ПУХАЛЬСКИЙ. Ах, ты со мной уже «на вы»?!
КАБЛУКОВ. Естественно. А вы решили перейти на «ты»?
ПУХАЛЬСКИЙ. Естественно! Где она?
КАБЛУКОВ. Что вы так нервничаете? Дайте даме мороженое. Вы  для нее принесли?
ГАЛЯ. Правда, Лев Борисович? Вы решили угостить меня мороженым?
ПУХАЛЬСКИЙ. Нет.
ГАЛЯ. Как это нет?!
ПУХАЛЬСКИЙ. Простите, я хотел сказать ; да. (Растерялся, протягивает Гале мороже-ное.) Мне надо успокоится. (Садится, закрывает глаза, что-то мычит про себя.)
КАБЛУКОВ. Ну, я пошел. Рядом с этим мне делать нечего. К тому же третий лишний. (По-спешно уходит.)
ГАЛЯ (вслед). Куда вы? Куда он? И после этого он будет говорить о женской дружбе! (Тол-кает Пухальского.) Эй, Пухальский, проснитесь!
ПУХАЛЬСКИЙ. Слушаю вас.
ГАЛЯ. Куда он помчался?
ПУХАЛЬСКИЙ. Негодяй! А говорил ; мне эту, в шляпке! (Вскакивает, чтобы бежать.)
ГАЛЯ. В шляпке? (Поправляет шляпу.) Кто говорил?
ПУХАЛЬСКИЙ. Этот! Писатель липовый!
ГАЛЯ (хватает Пухальского за руку). Ну, нет! Дудки! Никуда я вас не пущу. Сядьте.
ПУХАЛЬСКИЙ.  Зачем? Чего вы меня хватаете?
ГАЛЯ. Я сказала, сядьте. Это невежливо, в конце концов, так обращаться с дамой.
ПУХАЛЬСКИЙ. А как я обращаюсь? Я…
ГАЛЯ. Садитесь рядом. (Пухальский нехотя садится.) Вот так. Вам удобно?  Теперь развле-кайте меня.
ПУХАЛЬСКИЙ. Да я не умею никого развлекать. И не хочу! Мне бежать надо.
ГАЛЯ. Куда? Я сказала, сидите! Ну же, расскажите мне что-нибудь интересное.
ПУХАЛЬСКИЙ. Анекдот?
ГАЛЯ (зло). Это мы уже слышали. Вот что, Пухальский… Пойте.
ПУХАЛЬСКИЙ. Петь? Вы с ума сошли… С чего бы это вдруг? Я не умею!
ГАЛЯ (орет). А я сказала, пойте! Я так хочу!
ПУХАЛЬСКИЙ (испуганно). Петь?.. Что петь?..
ГАЛЯ. Что хотите! Что вы обычно пели с мамой?
ПУХАЛЬСКИЙ. С мамой? Причем тут мама?!
ГАЛЯ. Вспоминайте. Быстрее. Ну же, ну?!
ПУХАЛЬСКИЙ (поет). «Черноглазая казачка подковала мне коня…»
ГАЛЯ (хохочет). У вас нет слуха, Пухальский.
ПУХАЛЬСКИЙ. (вскакивает). А я вам про что? И не было! Нет, я не могу! Вы надо мной издеваетесь!
ГАЛЯ Сядьте. Никуда я вас не отпущу, так и знайте. Думаете, у одного у вас нервы? У меня тоже нервы! В вас есть хоть капля сострадания, Пухальский?
ПУХАЛЬСКИЙ. Да…
ГАЛЯ. Тогда вы поймете меня. Я совершенно не могу быть одна. Я лезу на стенку. Я на лю-дей кидаюсь! Мне нужно, мне просто необходимо, чтобы рядом был мужчина! Любой! Вы в состоянии это понять?
ПУХАЛЬСКИЙ. Да…
ГАЛЯ. Что да? Что да?! (Уткнувшись в плечо Пухальскому, рыдает.) У меня куча знакомых. У меня связи. Я жизнь положила, чтобы наработать полезные связи. Вот только счастья нет! Никому не нужна!..
ПУХАЛЬСКИЙ. Не надо плакать. Я ведь по сути тоже очень одинок.
ГАЛЯ. Лев Борисович, подарите мне счастье! Ну что вам стоит?
ПУХАЛЬСКИЙ (смущенно). Можно попробовать, если вы подскажите как…
ГАЛЯ. Правда? Я подскажу! Ой, миленький мой! (Обнимает Пухальского.)
ПУХАЛЬСКИЙ (испуганно). Это нервное… нервное…
ГАЛЯ. Разве я не заслуживаю? Я ведь эффектная. Да?
ПУХАЛЬСКИЙ. Да… Особенно в этой шляпке.
ГАЛЯ. Причем тут моя шляпка! (Срывает шляпку и кидает на землю.) У меня пока еще та-лия есть! Вы разве не заметили? И я эффектнее Машки!
ПУХАЛЬСКИЙ. Ну…
ГАЛЯ. Что, ну? Не «ну», а «да»! Я это и без вас прекрасно знаю! Сейчас же сделайте мне комплимент, скажите, что я эффектнее Машки!
ПУХАЛЬСКИЙ. Я не могу… Я как-нибудь потом.
ГАЛЯ (трясет в воздухе кулаком). Ну, Машка, ты дождешься! Но я же веселая, правда?
ПУХАЛЬСКИЙ. Наверное…
ГАЛЯ. Но ведь со мной всегда весело!
ПУХАЛЬСКИЙ. Да, с вами не соскучишься…
ГАЛЯ. Что же тогда все от меня бегут? (Снова рыдает.)
ПУХАЛЬСКИЙ. Тише, тише. Это нервное.
ГАЛЯ. Сама знаю, что нервное. Так научите меня, как нервы успокаивать. Что вы для этого бормочете?
Пухальский, прикрыв глаза, читает мантру.
Я так не понимаю. Вы мне слова продиктуйте.
ПУХАЛЬСКИЙ (нараспев). Ом, бхур бхувасвахтат, савитур варынья, ом…
ГАЛЯ. Надо же…Так сразу  не запомнишь. А что обязательно надо мычать?
ПУХАЛЬСКИЙ. Обязательно.
ГАЛЯ. Вот видите, я даже на это согласна. Ну что, поехали! И пусть попробуют сказать, что у меня дурной характер. (Прикрывает глаза и мычит нечто нечленораздельное  вместе с Пухальским.)
На дорожке появляются Аня и Алексей.
АНЯ (заметив Галю и Пухальского). Ой, что это с ними…
АЛЕКСЕЙ. Медитируют... Не разбудить бы… (Увидев гитару.) Моя гитара!
Алексей осторожно пытается взять гитару. В это время по дорожке быстро проносится Каблуков. Раздается голос Маши: «Женя, постойте! Простите меня! Я не настаиваю, что вы бабник!»
АНЯ. Опять твоя мамаша! Прячемся в кусты!
Прячутся с Алексеем в кустах.
ГАЛЯ (открыв глаза). Это гениально, Лева! Мои расстроенные нервы пришли в порядок!
ПУХАЛЬСКИЙ (открывает глаза). А я что говорил!
МАША (выбегает на дорожку). Куда он побежал?
ПУХАЛЬСКИЙ. Кто?
МАША. Кто-кто ; Женя!
ГАЛЯ. За писателем бегаешь?
МАША. И вовсе он не писатель! (Бежит дальше.)
ГАЛЯ. Ну нет, я этого так не оставлю! Помогите мне встать, Пухальский.
ПУХАЛЬСКИЙ. Зачем?
ГАЛЯ. Не рассуждайте, помогите встать, я сказала.
ПУХАЛЬСКИЙ (помогает Гале подняться). Куда вы собрались? Давайте еще помедитиру-ем.
ГАЛЯ (ковыляет вслед за Машей). Потом, Пухальский, потом. Сейчас есть дела поважнее.
Галя уходит, опираясь на гитару, следом за ней идет Пухальский. Из кустов выходят Аня и Алексей.
АЛЕКСЕЙ. Моя гитара! Она ж ее сломает!
АНЯ. Поцелуй!
АЛЕКСЕЙ. Отстань! И что они все бегают? Я должен разобраться! (Бежит следом за Галей и Пухальским.)
АНЯ. Лешка, ты куда? (Убегает следом за Алексеем.)
За сценой слышны шум, крики. Алексей бежит обратно, следом за ним мчится Аня.
АЛЕКСЕЙ (останавливается, рассматривает порванную футболку).Черт! Надо сваливать из этой богадельни! Во сколько автобус?
АНЯ. Как это сваливать? Ты хочешь бросить меня одну? После того, что было?! (Виснет у Алексея на шее.)
АЛЕКСЕЙ. А что было? Подумаешь.
АНЯ. Как это подумаешь! Да я тебя убью!
АЛЕКСЕЙ. Беру свои слова обратно. Тише, тише!.. Что же ты хочешь, чтобы я выслушивал нотации мамаши?
АНЯ. Зачем ты к ним  полез?
АЛЕКСЕЙ. Так она ж замахнулась гитарой! Совсем шизанулась! Я должен был позволить, чтобы она моей гитарой била мою мать?
Издали раздается крик Маши: «Леша, стой! Где ты?! Иди ко мне, я сказала!»
АЛЕКСЕЙ. Надо забрать мою сумку ; и на автобус.
АНЯ. Ой, Лешенька!
АЛЕКСЕЙ. Мамаша!
Прячутся в кустах.
Появляются запыхавшиеся Маша и Каблуков. У Маши в руках гитара. Следом ковыляет Га-ля, которую поддерживает Пухальский.
МАША. Где он? Ну где же он?
КАБЛУКОВ. Не понимаю, за кем мы гонимся?
МАША. За Лешкой, за моим Лешкой! Сбежал от меня! Да вот же, вот его гитара. Я вчера еще должна была догадаться, что его. Сердце подсказывало.
ГАЛЯ. Но не подсказало!
МАША (замахивается гитарой). Молчи, хулиганка!
ГАЛЯ. Спокойнее. Без рук!
ПУХАЛЬСКИЙ. А я еще вчера видел, как этот парень тискал горничную возле заднего крыльца столовой.
МАША. Мой Лешка? Горничную? (В сердцах бросает на землю гитару.)
ГАЛЯ. Эту посикуху с ведром? Да ты что! Одного не понимаю,  вы то что делали у заднего крыльца?
ПУХАЛЬСКИЙ. Я там прогуливался.
ГАЛЯ. У мусорных бачков?
МАША. Мы должны его поймать!
КАБЛУКОВ. Я ничего не понял, кого поймать?
МАША. Сына!
КАБЛУКОВ. Вашего?
МАША. Естественно не чужого!
КАБЛУКОВ. Ах вот как…
МАША. Я думала он в городе сидит с котом. О боже! А с кем же кот? (Каблукову.) Женя, я побегу по этой дорожке, а вы по той. Мы с двух сторон прочешем территорию. Вы знаете эту девицу? Так вот, хватайте ее и тащите ко мне. (Пухальскому.) А вы, Лев Борисович, не могли бы посмотреть на пляже?
ГАЛЯ (усаживается на скамейку). Ну вот еще, развлекайтесь без нас!
МАША. Я понимаю… Женя, бежим. Бежим! (Разбегаются в разные стороны.)
ГАЛЯ. Ну, понеслись! И чего бегают? Чего носятся?
ПУХАЛЬСКИЙ. Можно я тоже побегаю?
ГАЛЯ. Зачем?
ПУХАЛЬСКИЙ. Так... За компанию.
ГАЛЯ. Ладно. Только недалеко и недолго.
ПУХАЛЬСКИЙ. Я только до пляжа и обратно.
ГАЛЯ (смотрит на часы). Ну хорошо. Я засекаю время.
Пухальский убегает.
ГАЛЯ (закрывает глаза и читает мантру). Ну вот, спокойна, как скала!
Выбегает Каблуков. В руках у него пишущая машинка в футляре.
КАБЛУКОВ. Куда побежала Маша?
ГАЛЯ. А я почем знаю. Что это у вас?
КАБЛУКОВ. Машинка! Пишущая! И пусть она не сомневается, что я писатель! (Ставит машинку на скамейку.) Посторожите! (Убегает.)
ГАЛЯ. С ума посходили! Эх, мне бы сейчас побегать!
Из кустов появляется Каблуков, тащит за руку Аню.
АНЯ (упираясь). Пустите меня! Я укушу! Я, честное слово, укушу!
Алексей выбегает следом.
АЛЕКСЕЙ. Эй ты, чувак! Пусти мою девчонку!
КАБЛУКОВ. Ну нет! Мне велено ее поймать ; я и поймал.
АЛЕКСЕЙ. Я, кажется, сказал, не смей к ней прикасаться!
КАБЛУКОВ. Отвали!
Алексей хватает с земли  гитару и собирается ударить  Каблукова по голове.
ГАЛЯ (орет). На помощь! Лева! Скорее сюда! (Хочет встать, но падает рядом со скамей-кой.) Ой, мамочки, помогите! Да помогите же мне встать!
КАБЛУКОВ. Сейчас, сейчас!
ГАЛЯ (Алексею). Эй ты, молокосос, подай руку, я сказала!
Алексей и Каблуков с трудом поднимают Галю и ставят на ноги. В это время Аня пытает-ся улизнуть.
КАБЛУКОВ (заметив это). Стой! Назад! (Бросив Галю, удерживает Аню.)
АНЯ. Пустите, дяденька! Пожалуйста!..
АЛЕКСЕЙ. Чувак, ну ты чего? Кончай!
Появляется Пухальский.
ПУХАЛЬСКИЙ (подбежав к Гале). Кто вас обидел? Этот тип? (Наступает на Каблукова.) Он у меня дождется! Я предупреждал!
Пухальский тянет Аню в одну сторону, Каблуков в другую. Алексей бьет Каблукова гитарой в живот. Галя визжит.
Прибегает Маша.
МАША. Зачем ты бьешь Евгения Петровича? Сейчас же прекрати! Вам не больно, Женя?! (Обнимает Каблукова.)
ГАЛЯ. Как интересно!
КАБЛУКОВ (смущен). Такой нахальный парень…
МАША. Вот такой у меня сын…
Пользуясь тем, что мать отвлеклась, Алексей хочет скрыться.
МАША (Алексею, грозно). Куда?! Стоять на месте!
АЛЕКСЕЙ. Ой, блин, сейчас начнется!..
МАША (приняв грозный вид, наступает на Алексея). Ты что здесь делаешь, паршивец, а? Ну! Говори! Я тебя спрашиваю!
АЛЕКСЕЙ. А что такое?
МАША. Как что? Ты должен в городе сидеть! Ты должен с Риммой Ивановной математикой заниматься! Я что, напрасно с ней договорилась?
АЛЕКСЕЙ. Подумаешь, еще успею…
МАША. Что значит подумаешь? Что значит подумаешь, я тебя спрашиваю?! У тебя хвост по математике, или у меня, я спрашиваю?!
АЛЕКСЕЙ. Ма, не ори на меня!
МАША. Ах ты гадина, ты еще будешь меня учить, орать мне на тебя или нет! А кто за твой институт платит? Кто платит, я спрашиваю?!
АЛЕКСЕЙ. Ну, ты.
МАША. И сколько я плачу, ты знаешь?
АЛЕКСЕЙ. Ну, знаю…
МАША. Я корячусь, как проклятая, с утра бегу полы мыть в фирму « Виста», после работы бегу мыть полы в коммерческий детский сад, я света белого не вижу!..
АЛЕКСЕЙ. Ма, ну кому это интересно?
МАША. Ах, тебе это не интересно,  тебе не интересно?!
АЛЕКСЕЙ. Ма, кончай этот базар, я уже взрослый человек…
МАША. Сейчас я тебе покажу, какой ты взрослый! (Отламывает от куста прут и гонится за Алексеем.) Ты у меня получишь, говнюк!
АЛЕКСЕЙ. Ма, ты с ума сошла! При посторонних…
МАША. Скотина! Свинья! Засранец!
ГАЛЯ. Что с нее взять? Библиотека…
АЛЕКСЕЙ. Я подам в суд за рукоприкладство!
МАША. Тварь неблагодарная!
АЛЕКСЕЙ. Я уйду жить в общагу!
МАША. Ах, в общагу? (Лупит Алексея прутом.) Вот тебе, вот тебе!
ГАЛЯ (иронично). Машенька, ты открываешься для нас все новыми гранями!
КАБЛУКОВ (оттаскивает Машу от Алексея, обнимает). Успокойтесь, Маша. Я сам с ним разберусь. Я из него дурь-то повыбью!
АЛЕКСЕЙ. А ты чего выступаешь, мужик?
МАША. Не смей хамить Евгению Петровичу!
КАБЛУКОВ. Мы этого щенка быстро воспитаем!
АЛЕКСЕЙ. Ма, как это понимать?..
МАША. Как хочешь так и понимай...
ГАЛЯ. Как интересно!
ПУХАЛЬСКИЙ. Мария Васильевна, я подскажу, как ликвидировать хвосты.
ГАЛЯ (легонько ударяет Пухальского кулаком в бок). Сидите не рыпайтесь. Вам здесь ниче-го уже не светит.
МАША (Алексею). Ну и давно ты здесь?
АЛЕКСЕЙ. Второй день.
МАША. И что ты ел? Где спал?
АЛЕКСЕЙ. Ну, как сказать…
АНЯ. Я в столовой договорилась.
МАША (в сторону Ани). А это кто такая?
АЛЕКСЕЙ. Аня.
АНЯ. Вы ж меня знаете!
МАША (Ане). Ты помолчи, пока тебя не спросят.
АЛЕКСЕЙ. Мы вместе учимся.
МАША. Так почему я раньше вас вместе не видела?
АНЯ. Я у вас дома часто бываю. Просто вы все время на работе. Мы с Лешкой видик смот-рим.
МАША. И что же вы смотрите?
АЛЕКСЕЙ. Думаешь твои мелодрамы про любовь? У нас своих кассет хватает.
МАША. Это значит, пока я полы мою, они развлекаются? Теперь мне ясно, откуда хвост по математике.
АНЯ. А у меня нет никакого хвоста!
МАША. А голова у тебя есть? Чем ты думаешь, каким местом?
АЛЕКСЕЙ. Ма, ты ее не трожь! Я не позволю.
МАША. Защитник выискался! Что у тебя с ней, кроме видика? На гитаре вместе бренчите?
КАБЛУКОВ. Я их поймал, когда они в кустах целовались.
АНЯ. У нас, промежду прочим, любовь!
МАША. Ой! От горшка два вершка, а туда же ; любовь!
ГАЛЯ. Ха! А с виду такая тихая…
АНЯ. Мы, поженимся, правда, Лешка?
АЛЕКСЕЙ. Ну… Посмотрим…
АНЯ. Как это «посмотрим»? Ты мне совсем другое говорил!
АЛЕКСЕЙ. Чего ты выступаешь? Что, прямо сейчас на колени падаем ; мамочка, благосло-ви?
МАША. Прекрати паясничать!
АНЯ. Я разве неинтересная? У меня шея красивая, и ноги! (Подтягивается, демонстриру-ет.) Правда, Леша?
ГАЛЯ. Как интересно!..
АНЯ. А чего вы смеетесь? Ко мне даже это ваш (указывает на Каблукова) шары подка-тывал.
АЛЕКСЕЙ. Козел!
МАША. Это правда, Женя?
КАБЛУКОВ. Чушь!.. Чушь собачья!
ПУХАЛЬСКИЙ. Я свидетель! Он бабник, отпетый бабник! Я вам такое порассказать могу!.. Юбочник!
ГАЛЯ (бьет Пухальского кулаком в бок). Молчите! Куда вы лезете?
МАША. Так… Значит, я была права…
КАБЛУКОВ (возмущенно). Все передернули! Я только и спросил у нее, во сколько ужин! Клянусь!
МАША. Ну что же, с чем боролись ; на то и напоролись. Желаю вам поскорее обдумать ваш роман. (Хочет уйти.)
КАБЛУКОВ. Постойте, я к вам с самыми серьезными намерениями…
АЛЕКСЕЙ. Чего это он, ма? Уж не хочешь ли ты подарить мне нового папаню? Я, знаешь, обойдусь!
ГАЛЯ (толкает в бок Пухальского). Как интересно!
АЛЕКСЕЙ. Я протестую!
МАША. Пустое, я сразу говорила, что все это пустое. Ты, Лешка, не переживай… (Хочет уйти.)
ГАЛЯ. Стой, Машка, ты куда? Не глупи! Я тебе как подруга говорю. (Алексею.) Верни-ка мать. (Ане.) А ты, дуреха, думай, что говоришь!
АЛЕКСЕЙ. Точно! Она у нас дуреха.
АНЯ (вспыхнув). Я, между прочим, и обидеться могу!
АЛЕКСЕЙ (Ане, тихо). Да помолчи ты! Достала, блин!
МАША (возвращается). Так, Алексей, забыла тебя еще об одном спросить. Где кот?
АЛЕКСЕЙ. Причем тут кот?
МАША (злится). Где кот, я спрашиваю? На кого ты оставил кота?
АЛЕКСЕЙ. Ма, я потом все объясню!
МАША. Что значит потом? Скажи мне, кому ты оставил Маркиза.
АЛЕКСЕЙ. У одного знакомого.
МАША. У кого?
АЛЕКСЕЙ (тихо). У Ферапонтовой.
МАША. А кто такая Ферапонтова?
АНЯ. Что? Ферапонтова? (Алексею.) Маркиз у Ферапонтовой?! Ой, мамочки мои! Как же ты мог?
ГАЛЯ (Пухальскому). В отца пошел…
АЛЕКСЕЙ. К чему такие страсти? (Матери). Вот надо тебе было …
АНЯ. Так, значит, все-таки ты с ней барахтался! (Подбежав к Алексею, бьет его по щеке). Гад! Бабтист!
ПУХАЛЬСКИЙ (Гале). Как она сказала?
ГАЛЯ. Сказала, бабник. Баб тискает.
АЛЕКСЕЙ (придя в себя от удара). Не понял юмора… Ты малость оборзела?!
АНЯ. Свинья!
АЛЕКСЕЙ. А ты… Ты ; глупая гусыня!
АНЯ (поднимает с земли прут и гонится за Алексеем). За гусыню ; ответишь!
АЛЕКСЕЙ. Дебилка!
АНЯ. Сам имбецил!
ГАЛЯ. Во молодежь образованная стала! Мы и  слов таких не знали.
АЛЕКСЕЙ. Пыльным мешком  трахнутая!
АНЯ. На цвету прибитый!
Убегают, продолжая переругиваться.
МАША (бежит следом, кричит). О женитьбе и не мечтай, пока все хвосты не пересдашь!
КАБЛУКОВ (бежит за Машей). Вы что ж подумали, что я всерьез с этой малявкой?! Кля-нусь! Я с самыми серьезными намереньями, Маша!
ПУХАЛЬСКИЙ (вскакивает). Постойте, я хотел сказать!..
ГАЛЯ. Сидите, Лев Борисович! Вас там не хватало.
ПУХАЛЬСКИЙ. Что значит сидите? Что это вы мною раскомандовались?
ГАЛЯ. А то и значит ; сядьте. Без вас разберутся.
ПУХАЛЬСКИЙ (вздыхает). Вы думаете?
ГАЛЯ. Ну что вы топчетесь, как конь ретивый? Сядьте. Теперь ; я ваша дама сердца.
ПУХАЛЬСКИЙ. Что? Это как же?
ГАЛЯ. Вы не согласны?
ПУХАЛЬСКИЙ. Нет… Я не говорил, что не согласен…
ГАЛЯ. Вот и молчите. Скажите: «Вы моя дама сердца».
ПУХАЛЬСКИЙ. Не понимаю… Зачем все это?..
ГАЛЯ. Скажите, Лева. Что вам стоит?
ПУХАЛЬСКИЙ (нехотя). Вы моя дама сердца.
ГАЛЯ. Эх, Лева! Такие вещи говорят стоя на коленях. Ну-ка встаньте на колени.
ПУХАЛЬСКИЙ. Как это понимать? Мы так не договаривались…
ГАЛЯ. Сказали «а», скажите уж и «б».
ПУХАЛЬСКИЙ. Вы что, в буквальном смысле? Я не хочу! Я не перед кем не встану на коле-ни! Мы, Пухальские, польских кровей!
ГАЛЯ. Если вы польских кровей, то тем более должны встать на колени перед дамой. Хотя бы на одно.
ПУХАЛЬСКИЙ (подумав). Действительно.(Становится перед Галей на одно колено.)
ГАЛЯ. Вот так-то лучше будет. Целуйте руку.
Пухальский, вздохнув, целует руку.
ГАЛЯ. Поклянитесь, что не бросите меня здесь одну.
ПУХАЛЬСКИЙ. Ну, я не знаю! Ну вы, право, как ребенок…
ГАЛЯ. Да. Я ребенок. Девчонка. А вам так сложно сказать «клянусь»?
ПУХАЛЬСКИЙ. Не сложно. Клянусь.
Галя наклоняется и целует Пухальского в темечко, затем притягивает его  себе  и  целует в губы. Затяжной поцелуй.  Во время поцелуя по трансляции раздается голос дежурной: « Уважаемые отдыхающие, приглашаем всех на автобусную экскурсию. Вы увидите место, где раньше был дом купца Елисеева, место, где раньше была дача Шаляпина а также ме-сто, где раньше был курзал.»
ГАЛЯ. Послушайте, а не поехать ли нам с вами на экскурсию? Уж сидеть, так в автобусе, все равно я ходить не могу.
ПУХАЛЬСКИЙ (вздохнув). Что ж, можно и поехать.
ГАЛЯ. А вы донесете меня  до автобуса? Мне самой не дойти…
ПУХАЛЬСКИЙ. Легко! Не зря же Зинаида Марковна заставила меня боксом заниматься.
ГАЛЯ. Фу, опять Зинаида Марковна! Когда вы говорите про нее, мне хочется повязать вам слюнявчик.
ПУХАЛЬСКИЙ. Тихо. Не надо лишних слов.
Пухальский подхватывает Галю на руки и уносит. Галя визжит.

Картина третья

На автобусной остановке стоят Маша, Галя, Каблуков, Пухальский, Аня и Алексей. Рядом с ними сумки,  чемоданы.
ПУХАЛЬСКИЙ. Как быстро две недели пролетели…
ГАЛЯ. Действительно быстро.
КАБЛУКОВ. Ну у вас-то еще осталась неделька впереди.
МАША. На самом деле я бы уже  сейчас уехала. Жаль, денег никто не вернет…
КАБЛУКОВ. Нет уж, вы отдыхайте. Вам надо отдохнуть. Я бы тоже еще отдохнул, но мне позвонили из одного журнала…
ПУХАЛЬСКИЙ. Никто вам не звонил. Вы сами бегали в этот журнал звонить!
КАБЛУКОВ. Ну сам… Какая разница? Главное, они собираются напечатать мою малую прозу.
МАША (вздохнув). Какую малую прозу? Вы имеете в виду ваши рассказы?
КАБЛУКОВ. Ну, рассказы…
МАША. Так бы и сказали. Нет, мне тоже надо с вами ехать. Отдохнешь тут, когда в городе этакое сокровище. (Указывает на Алексея.)
АЛЕКСЕЙ. Ну ма, опять ты начинаешь! Схожу я к этой твоей Римме Ивановне, и все осе-нью сдам.
МАША. Верится с трудом.
КАБЛУКОВ. Вы отдыхайте. Я прослежу.
АНЯ. Лучше я прослежу. Я, честное слово, прослежу!
ГАЛЯ. Ты что, тоже в город собираешься?
АНЯ. Да. Я решила, я тоже поеду. Сбегаю только вещи соберу.
МАША. Не выдумывай! Ты что, так и будешь мотаться туда-сюда? У тебя после завтра сме-на.
ГАЛЯ. В выходные надо спокойно лежать на пляже.
АНЯ. Не улежу. Брошу я эту работу к черту!
АЛЕКСЕЙ. Вот дура! А деньги? Работа не бей лежачего, еще и кормят!
АНЯ. Да?! Вот сам и ходил бы грязь за другими подбирал!
ГАЛЯ. Да прекратите вы эту возню! Меня тоже в город тянет, но я решила, так и быть, по-сижу еще на свежем воздухе. Да, Лева? А что в городе? В городе работа ; и пустой дом.
КАБЛУКОВ. Мне кажется, это временно.
ГАЛЯ (кокетливо). Ой, я уже ни во что не верю.
АЛЕКСЕЙ. Во сколько автобус?
КАБЛУКОВ (смотрит на часы). Уже на десять минут опаздывает.
АНЯ. Может и вообще не прийти. Там на верхнем шоссе еще один автобус ходит, можем успеть. Побежали?
МАША. Хватит. Набегались.
ПУХАЛЬСКИЙ. Надо пешком идти до электрички..
КАБЛУКОВ. Что ж, идем. Давайте прощаться.
ПУХАЛЬСКИЙ. Только быстро, времени до электрички мало. И не люблю я этих слезных сцен.
ГАЛЯ (Маше, тихо). Наглеет на глазах!
МАША. Прощаемся.
Вдали звучит духовой оркестр.
ПУХАЛЬСКИЙ. Что это?
ГАЛЯ. В соседнем санатории гулянье.
МАША. И сразу стало как-то грустно на душе…
Аня и Алексей отходят в сторонку, целуются,  шепчутся.
ГАЛЯ. Как у них все просто!
МАША. Растишь его, растишь, ночей не спишь ; и вот…
ПУХАЛЬСКИЙ. Это закон природы, Мария Васильевна.
МАША (Каблукову). Вы действительно его проконтролируете, Женя?
КАБЛУКОВ. Я слов на ветер не бросаю. ( Шутливо грозит Алексею.) Смотри у меня!
АЛЕКСЕЙ. Да ладно вам, дядя Женя. (Подмигивает Каблукову.) Мы же друг друга понима-ем?
МАША. Главное, чтобы он к Римме Ивановне заниматься ходил. Запишите что ли телефон Риммы Ивановны. (Подумав.) Впрочем, не надо…
ГАЛЯ (Пухальскому). И обязательно сходи к зубному. Чего себя мучить?
ПУХАЛЬСКИЙ. Я до смерти их боюсь.
ГАЛЯ. Будь же мужчиной, Лева!
ПУХАЛЬСКИЙ. Постараюсь.
КАБЛУКОВ. Все. Пора.
ПУХАЛЬСКИЙ. Идем? (Алексею.) Алексей, мы идем.
Разбирают свои вещи.
ГАЛЯ. Лешка, может гитару нам оставишь?
КАБЛУКОВ (вместе с Пухальским). Это еще зачем?
ГАЛЯ. Так. Мы бы сидели с Машкой где-нибудь на берегу,  пели от скуки.
ПУХАЛЬСКИЙ. Не нужна вам гитара. Вы лучше на экскурсию сходите.
АЛЕКСЕЙ. А я бы и не отдал!
ГАЛЯ (толкнув Машу в бок). Ревнует!
АНЯ. Лешка, я буду скучать!
ПУХАЛЬСКИЙ. Ну все.
КАБЛУКОВ. Ну все…
МАША. Ну идите же скорей, идите! Так можно вечно на месте топтаться!
Мужчины, подхватив вещи, уходят.
АНЯ (кричит вслед). Я скоро приеду!
ГАЛЯ. Лева, надень панамку!
ПУХАЛЬСКИЙ (издали). Я не хочу, зачем?
ГАЛЯ. Я сказала, надень, а то лысину напечет! Такая жара…
МАША. Алексей! Не забудь забрать Маркиза у Ферапонтовой!
АНЯ (хватается за голову). Ой, мамочки, я больше не могу! (Хочет бежать).
ГАЛЯ (удержав ее за руку). Стой, не рыпайся. Ты куда?
АНЯ. Топиться!
МАША. Ненормальная.
АНЯ (вырывается). Пустите, я с ним поеду!
ГАЛЯ. Никуда я тебя не пущу. А если будешь у парня на шее виснуть ; точно тебя бросит. Ты ко мне прислушивайся, я-то знаю что к чему. И тебя научу.
АНЯ (всхлипывает). Ага…
Слышно, как в соседнем санатории играет духовой оркестр.
МАША. Ну вот, ушли. Разбежались. И сразу стало как-то пусто на душе. Как ты думаешь, Галка, мы еще увидим небо в алмазах? (Оборачивается ;  и никого не видит.) Эй, где же вы?
ГАЛЯ. Здесь мы. (Ане.) Бежим скорей, еще успеем их догнать.
МАША. Куда вы?
АНЯ. На станцию! (Показывает Маше книжку.) Лешка учебник по информатике оставил. Как же он без него?
МАША (Гале). А ты?
ГАЛЯ. А я? Я… Я Леве одну вещь сказать забыла! Очень важную вещь. Ну, мы побежали.
МАША ( какое-то время стоит и растерянно смотрит им вслед). Эй, стойте! Я тоже с ва-ми! (Убегает.)
 Занавес