Время Ч Стихии Консенс

Есть в Северо-западном Подмосковье село Тараканово, знаменитое лишь тем, что здесь в деревенской церкви поэт Александр Блок венчался с дочерью Дмитрия Менделеева. Село стоит на левом берегу неширокой реки Лутосни, через него проходит дорога, ведущая из Солнечногорска в знаменитую Дубну. Рядом сплошные леса, которым нет ни конца, ни края. С небольших пригорков у Тараканово, за бесчисленными вершинами деревьев на правом берегу Лутосни, в синей дымке видно Аладьино, а ещё дальше - там, где линия горизонта сходится с краем небосвода, - Боблово, где находятся бывшая усадьба и парк великого химика Менделеева, куда в своё время наезжали и поэт Блок, и художник Репин.

Такими были эти места в те времена, когда происходили изложенные ниже события.

Даниила Лалеха, стройного красивого парня 18-и лет, таракановские парни, а вслед за ними и девушки, называли не по имени: Даниилом, а просто Лелем или Лельчиком, подчёркивая сходство его облика с обликом сказочного Духа Лесов Неизвестной Вселенной - Лелем, который в народных представлениях был белокур, строен и музыкален. Но Даниил для большей части парней был не Лелем, а всего лишь Лельчиком, потому что так называл его "первый парень на селе"- Нечипор Зубовросий, по прозвищу "Зубы в россыпь". Правда, так называли его за глаза, потому что Нечипор был недобр и опасен.

Нечипор был знаменит тем, что два раза в год определял себе Невесту, которую ещё до свадьбы приводил в свой дом на смотрины своим родителям, которые поначалу никогда не возражали против женитьбы их великовозрастного чада. Мамаша Нечипора - ведьма с медоточивыми устами - показывала будущей Невесте полотняный полог и предлагала ей ночевать у них в доме, уверяя её, что любовь - дело святое, что "чище любви ничего на свете нет". Но недельки через три-четыре Невесту Нечипора выставляли на улицу, предлагая ей идти туда, откуда она пришла.

Конечно, Нечипор поступал нехорошо, позоря несговорчивых девушек, но, всё равно, он был авторитетом. Его слушались. Он был тем, кто защищал существующий правопорядок в своём селе, устанавливал статус всех парней и девушек села, верховодил на вечеринках и сходках.

Даниил Лалех не обладал особо высоким статусом среди парней Тараканово: он приехал в село издалека, жил у своей дальней родственницы, постоянно был занят работой на приусадебном участке, не имел дружков и вообще был "не от мира сего". Больше всего он любил лес и всё свободное от работы время проводил за сбором грибов для засолки на зиму, за сбором клюквы, лесных орехов в орешниках, о существовании которых никто из селян не ведал. При всём том он просто любил лес. Лес прекрасен всегда, но особо прекрасен он после короткого летнего дождя, когда над низинами, поросшими кустарником, поднимается белесая влага, а лучи солнца, пробиваясь сквозь листву деревьев, прямыми мечами рассекают светлую мглу тумана, готовя к Жизни дремлющие в почве семена растений.

Но сегодня вечером Даниил был свободен и потому решил отправиться на "пятачок" - ровную площадку на пригорке, где по вечерам собиралась молодежь Тараканово, а нередко и пожилые Люди, чтобы повеселиться под баян одного из дружков Нечипора "Зубы в россыпь". По такому поводу Даниил решил принарядиться: одеть темно - синие расклешенные снизу штаны, синюю вельветку из настоящего бархата с шестью латунными молниями и... надо было бы белоснежную рубашку с синим галстуком... Но кто же из парней Тараканово носит галстук? Каждый из них спросит его: "ты что, совсем того?" И, сделав презрительную гримасу, отойдёт в сторону. Ничего не сделаешь, придётся одеть белую "водолазку" с высоким воротником, плотно облегающим шею. В общем, не хуже рубашки с галстуком. Можно приколоть бело-красный с золотом значок "40-летие ВЛКСМ", чего никто и никогда не делал в селе. Ну, они - как хотят, а он - как знает. Значок к месту!

Сегодня на "пятачке" за селеньем, где собирались сельские парни и девушки, Даниил снова увидел москвичку Флору, приехавшую в Тараканово к своей дальней родственнице после смерти матери. Считали, что родство Флоры с её тётушкой было сомнительным, тем более, что сама тётка Аглая не раз судачила об этом со своими соседками. Но поскольку Флора привезла ей много ценных подарков, не признать её родной было невозможно. Сегодня Флора, также пришедшая на "пятачок", вызывала недовольные взгляды других девушек. Она была ослепительно красива в своём совершенно необычном наряде: алая шёлковая кофта и белая до колен юбка, красные туфельки и белый с красными концами пояс. На её коротких пышно взбитых каштановых кудрях красовалась невиданная в здешних краях белая пилотка с красной шёлковой кистью. И вся она была стройной, подтянутой, свежей и розовой настолько, что нежная кожа её лица и рук, казалось, источали радостное сияние.

Даниил, собственно, не имевший никакого опыта общения с девушками, не сразу решился встретиться с ней глазами, но когда он всё же встретился, то почувствовал, что она нисколько не горда, не надменна, что она улыбается ему. Да, она улыбалась ему, хотя её губы и глаза не изменяли своего положения. Странная улыбка, видимая только ему одному. Даниил, удивляясь в душе своей необычной смелости, подошёл к ней и несмотря на то, что на пятачке никто не здоровался друг с другом, сказал ей:

- Здравствуйте, Флорида. Я рад вас видеть. Как вы думаете? Долго ли удержится такая прекрасная погода? Но Флора, вместо того, чтобы сказать: "не знаю!" или "посмотрим!", сказала много больше, чем ожидал Даниил:

- Думаю, что ещё не меньше четырёх дней. Через сутки наступает ночь с 27-е на 28-е июля. Эта ночь в этом году станет временем Стихии Консенс. Накануне и после этой ночи погода всегда бывает хорошей.

Даниил хотел было спросить её, что она имеет в виду, называя некую таинственную ночь с 27-го на 28-е, но Флора вдруг сказала ему:

- Да нужно ли нам, Даниил, говорить о погоде? Давайте лучше сделаем вид, что давным-давно знаем друг друга, рады нашей встрече и... не будем стоять на виду у всей компании.

- Да, отойдём немного, побродим по склонам холма! - согласился Даниил.

Когда они отошли на десяток шагов, Флора вдруг предложила:

- Давайте поговорим о чём-нибудь важном, Даниил! Ведь вы же любите помечтать, не так ли? Хотите, я сегодня помогу вам осознать нечто таинственное?

Предложение было сделано с такой подкупающей искренностью, что Даниил не смог заподозрить эту столь прекрасную собеседницу в насмешке. Ведь, встречаясь с чем-то чудесным, Люди испытывают особый душевный подъём, невольно настраиваясь на продолжение чуда. И потому он ответил на предложение Флоры столь же бесхитростно:

- Да, конечно, Флорида! Но как вы сможете помочь мне осознать таинства времени Стихии Консенс?

- О, за этим дело не станет! - рассмеялась его собеседница. - Посмотрите на юго-запад. Видите, там, в долине, лёгкую дымку тумана?.. За нею в синеве горизонта высится тёмный-тёмный лес. Над лесом - тёмные гряды облаков, предзакатное солнце освещает их сверху с запада и с северо-запада, охватывая огнём кромки их тёмно-серых клиньев. А там дальше, - за лесами, за облаками, за полями России и степями Украины, за водами Чёрного моря, - лежит удивительное Эгейское море с десятками островов в белой пене прибоя, под синим - синим небом Эллады. Тёплое ласковое море, жемчужная россыпь островов, которые, как считают многие, возникли тогда, когда Боги Олимпа во главе с Зевсом Громовержцем повергли в море Титанов - сыновей Кроноса и Реи. И вот, представьте себе, Даниил, что ваш военно-торговый корабль с грузом зерна идёт по синим, кристально чистым водам моря. На море штиль и вся команда во главе со старшим помощником капитана, то есть с вами, Даниил, работает на вёслах. С вашей стороны восемь вёсел, на каждом весле трое гребцов. Вы третий и сидите лицом к тем двум, которые делают гребок, вы поднимаете весло после гребка и возвращаете его в исходное положение для очередного гребка пары своих товарищей. Работа нелёгкая, но вам она привычна настолько, что вы можете иногда взглянуть по курсу корабля вперёд. Что вы видите?

- Вижу Пирес. Город с белоснежными домами с плоскими крышами, большую бухту, мачты кораблей, баркасы, лодки, слышу шум...

- Вы действительно это видите? - немного усомнилась Флора.

- Ой, ну зачем вы разрушили это видение? - встрепенулся Даниил.

- Вы сказали, Даниил, что видели Пирес? А знаете ли вы, что в старину называли Пиресом? Пирес - это на старорусском "камень". Пиресом в старину назывался Пирей, в восьми километрах, от которого позже возникли Афины...

- Вы, наверное, Волшебница, Флорида? - со сдержанным восхищением отметил Даниил. - Это вы вызвали у меня такое видение?

- Да нет, ну что вы, Даниил? Я не Волшебница, я всего лишь Фея. Видение у вас вызвала Стихия Консенс. Она всегда способна создать видения такому Человеку, как вы, Даниил. Для этого она воздействует на клетки отображения внешнего мира в Головном мозге Человека энергией магнитных цепочек, выстраиваемых ею в воздухе из субчастиц Серебра. Конечно, ей нужен и анализ построений тканей Головного мозга, и точное знание местонахождения каждой клетки отображения в его объёме, и воссоздание картин, транслируемых в мозг Человека. В общем, нужно всё то, что ныне не под силу всему Человечеству, но для Стихии Консенс ничего не составляет. Стихия Консенс! Завтра ночью наступает её время "Ч".

- Нет, вы серьёзно? Вы не Фея, Флорида. Вы дочь мудрого старца Нерея - мудрого советника Бога морских просторов Посейдона?

- Ну, если вы хотите продолжать мечты вдвоём, то пусть так и будет. Правда, скажу вам под большим-большим секретом, - здесь Флора округлила глаза и приложила палец к губам, - Нерей это и есть сам Посейдон в облике мудрого Старца. А у Посейдона не было подводного дворца и жил он не в прохладных глубинах моря, а на Крите. Посейдон не был Богом морей, потрясателем земель, он был Вездесущим Второй Последующей Вселенной, в которой находился мир Сирианского Реала. Это был не особо большой мир, который в настоящее время уже перестал существовать, потому что его Люди перешли в наш Арктурский мир Реала.

- Но если они перешли в наш мир, то где же они проживают нынче? - решился на вопрос Даниил.

- Они проживают именно здесь, Даниил. Откуда здесь появились названия таких речушек, как Пух, Палех, Таих, Мертюх, Утрех? Они не славянские, потому что ударение в этих словах падает на первый слог. Это и не по-фински. Хотя, между нами, Финны - это также Славяне, но не такие как мы. Мы - настоящие Россияне из Второй Последующей Вселенной, вышедшие в мир Арктурского Реала не позже 8-го века Нашей эры. А Финны - Славяне, которые всегда проживали на своих землях в Арктурском мире. Проживали даже тогда, когда Север Европы был полупустынным, всего каких-нибудь три с половиной тысячи лет тому назад. Ныне Финны не создают видимость родственного Славянам народа не потому, что они не Славяне, но потому, что они пришли в наш Арктурский мир из той же Второй Последующей Вселенной на две тысячи семьсот лет раньше нас. Поэтому не надо искать в непонятных названиях рек и озёр финские слова, Финны здесь никогда не жили. И до того как здесь появились Россияне Центральных областей России, здесь никого не было. Не было и этих великолепных лесов, были только пустоши с редкими кустиками жёсткой травы... Теперь мы живём здесь, а Посейдон, не став Рациональностью, не стал горевать, наблюдая, как Жизнь оставляет его Вселенную, перетекая в Арктурский Реал нашей Вселенной, он стал обустраивать те земли, которые возникли на землях его прежней Вселенной, и его Дух ныне витает над нашими лесами и пашнями.

- Я думаю, Флорида, что вы когда-то, очень давно, ну не непосредственно, а, так сказать, в силу родовой памяти, знаете жизнь тех земель, которые ныне стали центром России... Наверно вы видели города Россиян, видели дворцы царства Посейдона?

- Да, я видела город на Лухе, который на археологических картах Волго-Окского междуречья ныне считается развалинами города эпохи железа и раннего Средневековья. Археологи, раскопав остатки его укреплений, считают, что это был город, где в I-IX веках Нашей эры жили Люди большого народа, этнически обособленные от финно-угорских племён. Всё это верно, за исключением лишь того, что никаких финно-угорских племён здесь никогда не было. Был народ и небольшой укреплённый городок, один из многих, в мире Второй Последующей Вселенной... Но я сама жила в Средиземноморье. Давайте пофантазируем.

У Даниила перед глазами поплыла сначала тёмная зелень леса, облака в оранжевой окантовке лучей заходящего солнца, затем возникла какая-то анфилада комнат с тяжёлыми портьерами у дверей и всё исчезло...

- Почему бы вам не представить меня настоящей Феей Флорой, занятой выращиванием необычайно красивых цветов в гранитных вазах, украшающих парадные лестницы дворца Императора Российско-Испанского Содружества наций на Крите?

Даниил остановился и, не скрывая восторга, осмотрел свою спутницу:

- Могу представить! - улыбнулся он. - Но, что такое Стихия Консенс? О каком времени этой Стихии вы говорите?

- О, это не простой вопрос! - оживилась Флора. - Представьте себе, Даниил, что атомы воды могут иметь два вида: обычные, которых огромное большинство, и необычные, имеющие в своём составе несколько субчастиц особой Материи, называемой субстанционным Кремнием. Эти - то атомы, их называют корпускулами Стихии Льда, которых совсем немного, всё же определяют поведение воды как стихийной силы, изменяющей мир в соответствии с собственными её представлениями о том, как этот мир должен быть организован и как он должен выглядеть.

- Собственные представления о состоянии мира? Но ведь в таком случае Стихия должна быть разумным существом?

- Да, конечно! Она и есть часть Высшего Разума нашего Мироздания. Ведь как ни мало корпускул Стихии Льда в составе обычной воды, в общем, её очень много. Вы ведь знаете, что на Земле воды океанов покрывают 2/3 её поверхности, - не так ли? А теперь представьте, что и воздух, который содержит немалое количество её субчастиц, на высотах до 80-и тысяч километров связывает все воды нашей планеты в одном огромном Океане. А ведь Кремний - это часть Живой Материи, притом высокоразвитой Материи. И тогда в невообразимо огромной своей массе Стихия Консенс имеет и огромный Разум, и огромную силу...

Возможно, другой юноша на месте Даниила устал бы от столь долгих объяснений непонятных вещей, но Даниил ощущал необычайное возбуждение: всё его тело испытывало лёгкий озноб, а сердце билось в замедленном ритме. Он верил тому, что слышал из уст красавицы настолько, что готов был отказаться от сна и пищи, только бы лишь слышать то, что он когда-то очень хорошо знал, но почему-то к своей досаде, казалось бы совсем недавно, забыл.

- Но, каким же образом Стихия Консенс изменяет наш мир? Размывает берега островов и континентов, превращая их в слой осадков на морском дне?

- Нет, зачем же так упрощать, Даниил? Там, где волны разрушают берег, Стихия Консенс нередко создаёт меловые отложения, предохраняющие сушу от ударов волн. Но, если вода где - либо разрушает что-то, что следует разрушать, то в других местах создаёт. Естественно то, что следует, и именно там, где это необходимо. Вы, к примеру, слышали об эпосе Античного мира: Илиаде? Так вот Троя, которую осаждали Эллины, сейчас в виде развалин городища находится в четырёх километрах от воды, а ведь раньше она стояла на берегу залива, ныне занесённого камнями. Но когда не стало Славянской Трои, не стала нужна и её гавань. Стихия Консенс, видимо, посчитала, что такая гавань - излишняя роскошь для Немецкого населения Малой Азии.

- Но... - начал было Даниил.

- Погодите, Даниил. Мы опять подошли к "пятачку". Вон идёт Нечипор - нечисть со своими двумя дружками. Увидит, что вы общаетесь со мной, - быть грозе.

- Ну и пусть! Я не стану его слушать. Если надо, то врежу ему по зубам. Пожалуй, я сегодня же сделаю ему "зубы в россыпь"!

- Но ведь, он же не станет драться честно, один на один. Притом же у него нож за спиной, под пиджаком.

- А пусть, хотя бы и два. Всё равно не спущу!

- Если вы собираетесь подраться, то не допускайте, чтобы их было двое или трое сразу против вас одного. И притом помните, они - собаки, им нужно разъяриться, поскрести землю когтями... А вы - Воин, и действуйте как Воин: стремительно, без разговоров. Вот они подошли... у нас ещё три-четыре минуты, Нечипор должен освоиться, определить: нет ли кого-либо с вами ещё. Будете драться, помните: вы очень сильны, сильнее любого из них и намного стремительнее... Но, если надо отступить - отступайте, нужно уходить - убегайте, ведь они могут убить вас, не задумываясь о следствиях...

- Очень благодарен за добрые советы, - Даниил церемонно поклонился Флоре на глазах у Нечипора и его дружков.

Действительно, на "пятачок", куда собирались сельские парни и девушки, Нечипор и сегодня пришёл не один, но с двумя дружками, у одного из которых был баян, а другой был не столько весельчаком, но балагуром и неисчерпаемым кладезем частушек с гнильцой. В общем же, там, где был Нечипор, не было скучно, но, правда, не всегда и не всем весело. Так, два года тому назад, увидев Даниила с полуаккордеоном, - Даниил прекрасно играл "на слух" и обладал красивым негромким голосом, - Нечипор сказал ему: "Ты вот что, Лельчонок, гуделку свою на "пятачок" больше не приноси. Здесь играет наш Гармонист. Принесёшь ещё раз - гуделку отниму, а твоё свиное рыло сворочу на затылок. Понял?"

Но это было то время, когда Даниил был лишь высоким, но ещё не окрепшим пареньком. Впрочем, и сейчас, когда Даниил достаточно возмужал, нечисть - Нечипор смотрел на него с нескрываемым пренебрежением.

Нечипор и его дружки были из тех людей, которые, разговаривая с другими парнями и, тем более, с девушками, не расставались с папиросой без мундштука, намертво "приклеенной" к нижней нарочито отвисающей губе. В этой манере обращаться с дымящимся окурком, повторяющем движение рта говорящего, проявлялись особый шик, особая независимость, особая значимость его обладателя. Да разве это не шикарно, когда тонкая струйка дыма из свисающего с губы окурка ползёт по лицу парня, которому сам чёрт не брат, ползёт, непременно стремясь попасть либо в один, либо в другой глаз? О! Этот окурок на отвисшей губе был свидетельством исключительности его обладателя, который скособочив голову в одну, а потом в другую сторону и, прищуривая око, окутанное дымком, небрежно, словно нехотя, ронял какие-то слова. Показывая свою уверенность в том, что окурок - не слово, с губ не слетит, он всем своим обликом демонстрировал также уверенность и в том, что каждый, имевший счастье слышать сказанные им слова, навсегда зарубит их на своём носу.

Как и ожидала Флора, один из дружков Нечипора, по прозвищу Абалдуй, подошёл к Даниилу, чтобы сказать ему нечто основополагающее для парней на "пятачке" в селе Тараканово. Встав между Флорой и Даниилом, он животом оттеснил его от девушки, подойдя так близко, что его макушка оказалась на уровне рта Даниила. Грубо схватив Лельчика за плечо, он повернул его лицом к себе и пододвинулся так близко, что его окурок на нижней губе на минуту оказался под подбородком Даниила. Струйка едкого дыма поползла по лицу Леля, норовя попасть ему в глаза.

Делая выдержку, Абалдуй немного помолчал, затем, словно выплёвывая слова по одному, внушительно произнёс:

- Ты вот что, Лельчик. Не зыркай на Хлорку! Понял?

- Это почему же? - делая вид, что он не сразу соображает, что к чему, удивился Даниил.

- Да разве ж Нечипор не сказал всем, что она некрасивая?

Даниил бросил взгляд на Флору, настоящую красавицу, отошедшую в сторону от весёлой компании Нечипора и Гармониста, и вдруг понял, что никто иной как сам Нечипор, решив сделать её своей подружкой, посчитал нужным создать ей статус некрасивой, не принятой в их избранную компанию девушки. Должно быть, получив отказ, он решил показать ей всеобщее пренебрежение Таракановцев, чтобы потом, снизойдя до милостивого разговора, стать её ухажером. Флора поймала его взгляд. В лице этой отвергаемой молодёжью девушки он прочёл беспокойство, понимание сути его разговора с дружком Нечипора, тревогу за него, самого Даниила.

- Подхалимничаешь перед Нечипором, Абалдуй? - наполняясь бешенством и готовностью к стремительным действиям, внешне спокойно спросил Даниил.

Окурок папиросы со свисающей губы Абалдуя соскользнул на землю. От неожиданности, от неслыханной дерзости Лельчика он стал заикаться.

- Чо... чо... чо? Да, ты кто такой здесь?

Даниил, казалось бы, слегка ткнул дружка Нечипора в солнечное сплетение кулаком и, когда тот согнулся в дугу, обрушил на его спину удар обеих сцепленных вместе рук. Абалдуй грохнулся ему под ноги, довольно сильно ударившись головой о землю утоптанной площадки.

Наступила всеобщая тишина. Парни и девушки села переводили взгляды с Даниила на Нечипора. Абалдуй лежал на земле, не вставая. Гармонист, второй дружок Нечипора, начал неохотно снимать с плеч ремни своего баяна. Нечипор демонстративно снял свой окурок с нижней губы, яростно отбросил его прочь и пошёл на Даниила. Позади Нечипора, без видимой охоты стать плечом к плечу с ним рядом, не поспешая шёл Гармонист. В руке Нечипора, "Зубы в россыпь", появился нож. Конечно же, нож в руках негодяя - смертельное оружие, но не всегда он даёт преимущество тому, кто его держит. Особенно, если его противник по быстроте реакции на две секунды стремительнее в действиях владельца ножа.

Даниил, упредив движение руки Нечипора, посылающего нож в его живот, повернулся на правом каблуке, отступая в сторону, и сбоку ударил Нечипора по скуле. Тот, едва удержавшись на ногах, снова замахнулся на него ножом, но, конечно, зря. Он не мог достать Даниила. Но всё же, поединок становился опасным, ведь на помощь Нечипору шёл Гармонист. Если он вцепится в одежду Даниила, подобно бульдогу, его не стряхнёшь. И тогда Нечипор со своим ножом... Даниил ударил Нечипора носком ботинка в голень и, когда тот на несколько секунд потерял способность двигаться, подпрыгнул и ударил его ещё раз ногой в бок, да так сильно, что Нечипор кубарем покатился по земле.

- С ножом ходишь, подлец! - разъярился Даниил и, подскочив к упавшему, нанёс ему несколько сильных ударов носком ботинка по рёбрам. Хотя на Руси и действует правило: "лежачего не бьют", но если "лежачий" только что целил ножом в живот безоружного Человека, то не следует проявлять по отношению к нему какое-либо благородство.

Нечипор лежал ничком, прикрывая голову руками. Видя это, Гармонист закричал с непритворным ужасом:

- Да ты что, Лельчик? Да разве ж так можно?

Даниил стремительно выбросил кулак в сторону его бульдожьей рожи. Получив удар, Гармонист отшатнулся и, уже робея, спросил: "Ты что?". Кровь полилась у него из носа. Он стал вытирать её рукавами рубахи, бормоча какие-то слова укоризны, выплёвывая кровь изо рта.

- А ну, катись отсюда, подхалюга несчастная! - пригрозил ему Даниил. Тот, вдруг сообразив, что может получить добавку к горячему до слёз, схватил свой баян и, отбежав на десять шагов, спрятался за спины парней.

Даниил, выбив ногою нож из руки лежащего на земле Нечипора, повернулся к четырём парням, наблюдавшим за ходом побоища Демонстративно осмотрев никелированную финку Нечипора, "неплохо сделана", - он вдруг спросил парней:

- Ну, кто из вас хочет заступиться за эту падаль?

Двое бандитов лежащих на земле, действительно, были "падалью": они вполне могли бы встать, но всё ещё медлили... Эти негодяи, будучи сами безжалостны, теперь стремились вызвать жалость у парней и девушек Тараканово. Как же? Они пострадали, защищая неписаные привилегии тех, кто, создавая видимость "непротивленцев злу насилием", надеялись на силу и сплочённость банды Нечипора.

Парни с сочувствием смотрели на Нечипора и Абалдуя, избегая встречаться глазами с Даниилом. Но девушки с нескрываемой ненавистью мерили глазами с ног до головы, как Леля, так и Флору.

Даниил посчитал, что, если даже Нечипор не особо пострадал, - отлежится дома денёк, другой и оживёт, - то, всё равно, он уже не станет прежним авторитетом для парней и девушек их села. При желании он, Даниил, сам мог бы занять его место и, собрав вокруг себя дружков, стать вершителем нравов сельской молодёжи. Но ведь для этого нужно стать ниже их поверженного Кумира! Может ли он поступить так? Конечно же, нет!

- Ну, что же! Гулянка окончена! - решил Даниил. - Идёмте, Флорида, я провожу вас домой.

Флора с достоинством кивнула головой и пошла рядом с ним. Она не показывала ни раздражения, ни опасений. Теперь это была всего лишь та девушка, красота которой воспевалась в одном из русских романсов:

Вдоль по улице Мадрида
Шла красавица небес.
Ни донна Клара, ни Долорес,
А прелестная Флорида.

Отойдя на два десятка шагов от оставленной ими компании, она спросила:

- Вы подрались из-за меня, Даниил?

- Нет, Флорида, нет. Просто нечисть - Нечипор со своей компанией очень мне надоел. А сегодня он изволил довести до моей особы, чтобы я не смел смотреть на вас.

- Ну, значит из-за меня! - решила Флора.

- Нет, только из-за своего желания поступать вопреки запрету. Хочу смотреть, куда мне вздумается, хочу общаться с тем, с кем нахожу нужным.

- Абалдуй сказал вам, что я некрасивая? Да?

- Нет, это решил сам Нечипор! А я лишь выразил ему своё несогласие.

Флора рассмеялась:
- Несогласие? Да, вы разделали его как Бог черепаху.

Полуобняв Даниила за шею, она наклонила его голову к себе и расцеловала его в обе щеки и губы.

- Вы будете любить меня, Даниил, да?

Сердце юноши превратилось в подобие птицы, готовой вырваться из тесной клетки груди. Но Даниил не позволил ему биться о золочёные прутья клетки и, овладев собой, возразил:

- Нет, я хочу лишь видеть вас, хочу дружить с вами, хочу слушать всё то, что вы говорите мне.

- Вы уже в четвёртый раз говорите мне "нет"! И все ваши "нет" много лучше, чем "да". Вы, Даниил, считаете меня Девушкой городской, образованной, смотрящей на всех вас с пренебрежением. Отчасти вы правы, но в отношении себя ошибаетесь. Вы - настоящий Человек, вы - Воин и достойны искреннего восхищения. Вы не просто Воин, вы частица Стихии Сонрикс.

- Стихии Сонрикс? Мне кажется, что я когда-то слышал эти слова, но где и когда? Я припоминаю, что Сонрикс - не особо старая Субстанция. Но что она собой представляет? - не могу вспомнить.

- Вы, Даниил, назвали Субстанцию Сонрикс "не особо старой Субстанцией". Всё верно, вы вспоминаете. Пока же я скажу: Субстанция Сонрикс - это Субстанция Всевышнего относительно недавних времён. Она возникла не более полумиллиарда лет тому назад и существует поныне. Это Субстанция с исконными качествами Серебра, без включений полусубстанционных субчастиц Материи. Её весьма немного в нашем мире, но Люди, строящие свои Биополя и тела на основе этой чисто субстанционной части Материи - это Люди древнего происхождения, прошедшие не менее миллиона циклов Жизней, познавшие смертельную тоску Апокалипсиса, Инобытие в Ментале Космоса и повторные становления в виде Людей, возникающих словно ниоткуда на поверхности планет, не имеющих ни воды, ни почвы, ни воздуха. Люди Стихии Сонрикс по своей сути - Титаны, но вместе с тем и не Титаны, потому что Титанами следует считать немногих настоящих Россиян, которые появляются раньше нас на бесплодной Земле. Но и они появляются только потому, что Стихия Сонрикс, не имея возможность создать собственный вид Жизни на выгоревшей в Апокалипсисе планете, обеспечивают появление на ней Титанов-Россиян. Впрочем, разница между Титанами новых времён и Сонрикс старых времён невелика. Внешне, как и в мировоззрении, Сонрикс ничем не выделяются из Россиян-Титанов. Но вместе с тем, Духи Сонрикс отличаются от Титанов более тонким восприятием Сущего. Титаны имеют в своих Субстанциях Всевышнего субчастицы аналогов Вещества, тогда как Духи Сонрикс - чисто субстанционны...

- И всё же, Флорида, мне хотелось бы сейчас не быть слишком тонким в восприятии... Я хочу сказать вам... Нет, лучше я спою несколько слов из одной прекрасной песни, - решил Даниил.

Дни разлук и расставаний - всё мелькнуло как во сне,
Счастье скорого свиданья вновь глаза туманит мне.

Флора, выслушав эти слова, продолжила:
- Позади леса и горы, впереди простор морской.
Обниму тебя я скоро, дорогой, любимый мой.

Когда песня была допета до конца, Даниил вздохнул:

- Но, где же то море, Флорида, которое вы показали мне в своём волшебном зеркале? Да и зачем оно нам ныне? Неужели мы не можем встретиться завтра здесь, где-нибудь на лесной полянке, где лиловые цветы чертополоха источают запах мёда, а жужжание шмеля навевает безмятежность.

- Встретимся, Даниил! Не станем появляться в этой компании на "пятачке". Пойдёмте завтра в лес. Ведь вы даже не догадываетесь, сколько чудес может таиться в старинных российских лесах,

- Нет, вы серьёзно, Флорида? - удивился Даниил. - Это я-то не знаю наш лес?

- Серьёзно, Даниил! Вы знаете, где находится котлован за бывшей часовней?

- Чудеса в таком редколесье? В котловане растут два дуба и десять осин. Вечно они трепещут своими зелёно-серыми листьями, словно предупреждая о сырости. Там даже трава не растёт...

- Трава не растёт, но растёт Рогоз! Но Рогоз не растёт без воды. Значит, в котловане есть вода. Но это вода не столько нашей Вселенной, а Смежной, то есть той, которая существует в одном времени с временем существования нашей Вселенной. Её вода существует в собственном пространстве, тогда как в нашем о ней напоминает лишь сырость. Вот и давайте посмотрим чудеса Стихии Консенс, которые возникнут в этом котловане во время "Ч" Стихии Консенс.

Естественно, Даниил не мог отказаться от зрелища обещанного чуда, тем более, что проводником в стране чудес собиралась стать Флора, сияющая отсветом небес, бело-розовая Фея, туфельки которой никак не вязались с пылью дорог Тараканово. Но Даниилу были нужны не столько чудеса, сколько чудо общения с Флорой.

- Ну, если вы согласны, то скажу вам: мы увидим там озеро и, возможно, тени Духов Сонрикс, которые соберутся в Зачасовном котловане в 21 час 30 минут 27 июля. Думаю, что это будет незабываемым зрелищем.

- Это что же, Вальпургиева ночь? - с некоторым недоверием спросил Даниил, хотя ему очень хотелось, чтобы мир был не столь серым и скучным, каким он бывал в Тараканово с наступлением холодов.

- Нет, это время "Ч" Субстанции Консенс, - повторила Флора. В эту ночь культурные растения средней полосы России получают энергии Всевышнего. В этот вечер и часть ночи Субстанция Консенс соучаствует в стимуляции становления Высшего Разума на нашей планете. Впрочем, я не знаю, что там может происходить. Но посмотреть очень, очень хочется.

- Хорошо, Флорида. Вы не знаете, что там может происходить, я же не понимаю, о чём вы говорите. Вижу лишь, что вы не просто Нереида, но настоящая Волшебница. Ведь вы знаете непостижимые вещи, вы знаете так много.

- Нет, Даниил, мой славный Воин, я не Волшебница, я - несчастная Фея, и вы не тот, кем себя считаете. Поэтому давайте встретимся завтра 27 июля - чуть раньше, чем начнётся действо - в 20 часов 30 минут в котловане. Вы придёте один по тропинке к спуску, там, где на склоне есть ступеньки грунтовой лестницы. Надо прийти пораньше, потому что Боже сохрани вас опоздать...

- Хорошо, Флорида. Допустим, я пришёл в 20 часов 30 минут к этой лесенке, ступени которой, между прочим, я сам не раз поправлял сапёрной лопаткой, и что же дальше?

- Надо подойти в назначенное время не к лестничному спуску, а к песчаному обрыву в двадцати метрах правее спуска. Вы знаете обрыв?

- Да, я там однажды нашёл огромное медное кольцо. Оно и поныне хранится у меня. Но с какого пальца и с какой руки оно может быть? - ума не приложу. Должно быть, с пальца Великана.

- Никаких Великанов на Земле нет. Оно с пальца руки обычного Человека иного мира Реала, одной из неизвестных нам Вселенных. Храните его, Даниил, это очень редкостная вещь. Но это между прочим. А сейчас запомните: ровно в 20 часов 42 минуты надо спуститься по песчаному обрыву вниз. Там я вас и встречу.

- Вы подшучиваете надо мной, Флорида? Ведь там нет спуска. Там можно спуститься либо кубарем, либо на "пятой точке". Это с высоты, эдак, метров восемь! И всё же, я ещё не настолько взрослый, чтобы надуваться от гордости. Если вам хочется посмеяться, наблюдая, как я стану кувыркаться в песке, то, пожалуй, один разок можно... И Даниил рассмеялся, приходя в весёлое настроение от своей готовности стать мальчишкой в присутствии хорошенькой девочки.

- Вы - чудо, Даниил! И не сомневаюсь, что вы готовы развлечь меня... Но дело много серьёзнее. Вход в мир Смежной Вселенной находится там, где никто его не станет искать, вход этот открывается в то время, которое никто не ожидает. Прошу вас, Даниил, поверьте мне.

_____________________________

Флора действительно встретила Даниила под откосом, когда он, отряхивая с тёмных брюк пыль, встал с песка у подножия обрыва. О! Его подруга была вся в белом, настолько белоснежном, что её наряд казался ему настоящим подвенечным. Правда, у неё не было ни фаты, ни пышной юбки на упругом чехле, но всё равно: её платье выглядело изящной туникой, оно не было куском неживой ткани, скрадывающей проявления жизни её прекрасного тела. Замечательное платье. Оно имело не только тонкие струящиеся складочки по плечам с полурукавами, но и искусную вышивку белым шёлком в единой струящейся гамме. Стройные ноги девушки сияли матовым блеском сквозь светлые чулки, а белые модельные ботинки с полувысокими каблуками, украшенные тремя золотистыми пряжками, подчёркивали их совершенство.

- Ваш наряд, Флорида, похож на свадебный, вы в нём так хороши, что я готов предложить вам руку и сердце, если бы мог рассчитывать на ваше согласие, - неожиданно для себя сказал Даниил, отмечая в душе, что эти слова он произнёс без малейшего смущения.

- Будем считать ваши слова, Даниил, неофициальным вашим предложением. Но с ответом придётся повременить, я не имею права сразу же воспользоваться столь высоким вашим доверием к себе. Впрочем, и вы, не зная, по существу, "кто я?", не должны спешить. И всё же, я очень рада вашим словам и, конечно же, вознагражу вас за такую непосредственность и искренность. Нет, нет, это не будет поцелуем и не сейчас... Посмотрите на редколесье Зачасовного котлована. Вы узнаёте его?

Даниил посмотрел перед собой и увидел в глубине долины сомкнутую массу деревьев, в основном невысоких елей, которые тянулись к солнцу остроконечными вершинами, размещаясь на уступах котлована с небольшим озерком в центре. Над водой озерка синим дымом погасшего костра растила лея туман, уплотняясь и поднимаясь вверх, растекаясь по котловану. Он постепенно покрывал основания, а потом и верхушки деревьев.

- Это и есть лес мира Смежной Вселенной? - с неподдельным восхищением спросил Даниил.

- Да, конечно. Мир Смежной Вселенной, он же мир Веганского Реала, существующий в интервале времени нашей Вселенной, очень похож на наш мир. Тот же рельеф Земли, но Почвенный слой, все постройки и сооружения нашего мира в нём отсутствуют. Правда, все дубы нашего мира находятся и в мире Веганского Реала, и как вы сказали, два из них находятся в котловане. Мы можем при желании их видеть. Дубы - это жители двух миров нашей Вселенной - в обоих мирах они одни и те же.

- Чудесно, Флорида! Но, что это за туман в котловане, почему он синий? Он похож на дым от костра, прикрытого еловым лапником.

- О, нет, Даниил, это не дым и не туман. Это Субстанция Консенс - часть Стойкой воды всех Вселенных на Земле. Нестойкая вода исчезает с уходом в Инобытие Астрала Сущего каждого из миров Реала, но сами атомы субстанционной Материи Консенс не исчезают и всегда остаются в Бытии Реала даже, когда заканчивается срок существования воды в мире Смежной Вселенной. Но я вижу, что ныне здесь Субстанции Консенс-Кремний много больше, чем обычно. Она собирается здесь не случайно... Вот такой туман под ярким солнцем в пустынях при определённом угле наблюдения создаёт видимость озерной глади. Вы видите мираж вблизи, потому что сегодня здесь Субстанция очень плотна. Подойдём поближе. Идите за мной по тропинке. Здесь она та же, что и в мире Арктурского Реала, но в траве почти не видна.

У кромки синего тумана, из глубины котлована, солнце казалось заходящим, но не красным, а золотым, не круглым, но овальным, расплавленным диском. Несколько небольших тучек на небе, наполовину скрывающих этот диск, отбрасывали на глубокую синеву неба светлые конусы лучей, между которыми небо казалось чёрно-синим, словно пронизанным мечами чёрного света. Флора стояла рядом, любуясь красками неба, леса и синевой туманного озера Смежной Вселенной, заполняющей пустой котлован долины в мире Веганского Реала…

- Сколько ни смотрю, не могу насмотреться на красоту земных пейзажей. Космос тоже красив, особенно, когда смотришь на такую планету как Земля издалека. Земля живая, великая, могучая, она постоянно окутана дымкой своей голубой атмосферы. А когда из-за горизонта восходит солнце, она поражает богатством и яркостью красок. Но закат солнца, наблюдаемый с опорной плоскости планеты, нисколько не менее величественное зрелище. Он иной, но столь же чудесен.

Флора сказала это с тем оживлением и бесхитростностью, которые свойственны только настоящим Людям, готовым поделиться своей радостью и восторженным состоянием души со всеми окружающими. Но Даниил слышал в них не только радость своей Спутницы, но и слова о красоте Земли при наблюдении её из Космоса.

- Вы видели, Флорида, Землю из Космоса?

Флора посмотрела на него с некоторым недоумением, потом успокаивающе улыбнулась:
- Да нет, я говорю о стендах в павильоне "Космос", выставленных на ВДНХ. Ну вот, а сейчас внимательно следите за небом!.. Смотрите! Смотрите! Видите, летит клин Журавлей? Но сейчас, в июле, Журавли ещё не собираются в стаи. Это Духи Космоса! Они летят сюда, чтобы принять участие в ночном становлении Высоких Знаков России при содействии сил созидания Стихии Воды!

Даниил не мог бы повторить то, что сказала ему Флора, но, чувствуя важность момента, смотрел с напряжённым вниманием. Клин Духов Космоса походил на стаю Журавлей в лучах Солнца. Но на подлёте к лесу в долине они были видны как Люди, реющие в воздухе с быстротой птиц. Они не махали руками-крыльями, и за спинами их не было ранцев с ракетными двигателями. Они были в светло-розовых одеждах, тогда как Флора была белоснежной. И всё же, они походили на неё своими изящными фигурками, и Даниил не без тревоги посчитал, что Флора, должно быть, "одна из них".

Флора, стоя на склоне котлована, подняла полуобнажённые руки вверх, повернув ладонями к солнцу, словно собираясь собрать его лучи в своём теле, потом простёрла их к подножию котлована над вершинами дубов и остроконечных елей, как бы передавая собранную ею энергию пространству котлована. В котловане появились лёгкие всплески пламени, началось движение каких-то туманных масс воздуха, засветилось красноватое сияние на поверхности синей дымки.

- Что вы сделали с этим синим дымом, Флорида? - прошептал Даниил.

- Да ничего особенного. Просто небольшой импульс энергий Серебра, чтобы синхронизировать начало становления поверхности Консенс-Кремния - Стихии Льда. Но это скорее ритуал, чем реальное действие. Продолжим наши мечты вдвоём: посчитаем себя могучими Духами, соучастниками Таинства становления.

Даниил с восторгом посмотрел на свою подругу. Если даже её действия и были имитацией несуществующего могущества, то всё равно: они были чем-то более значащим, чем красивые жесты.

О! Эта девушка была не просто экзальтированной молодой особой из захолустного Тараканово, пожалуй, она была настоящей Феей... Да, конечно, Феей. А он-то, чудак, воспылал желанием предложить ей руку и сердце.

Флора, неведомым образом постигая его мысли, повернула к нему голову и улыбнулась:

- Не стыдитесь, Даниил, того, что вами было сказано! Это лучшее из всего, что я слышала в настоящей Жизни. Вы славный Воин и я постараюсь полюбить вас навсегда. Но кто вы на самом деле? - я ещё не знаю. Думаю, что к трём часам ночи мы сумеем оценить друг друга. Но сейчас смотрите, запоминайте, постарайтесь понять Таинство Стихии Консенс.

Стая белоснежных журавлей превратилась в девушек. Их было ровно двенадцать. Они опускались на гладь миражного озера Стихии Консенс... Впрочем, это было уже не озеро с синей дымкой тумана, а яркое алое стекло, образующее идеально ровный диск в белой окантовке, и плиты из розового мрамора из треугольных клиньев, окружающих центральный диск. Плиты, подобно широким льдинам, упирались в берега возникшего озера, сомкнувшего свои воды над вершинами дубов и елей. Одна из таких широких розовых льдин была прямо у ног Флоры, и Даниила и при желании по ней можно было идти к центру алого диска на середину озера.

Девушки опустились на белую полосу, окаймляющую центральный диск, выровняли своё построение по двенадцати уголкам диска и замерли. В оранжевых лучах заходящего солнца появился ромб из двенадцати фигурок юношей. Солнце вызолотило их синеватые одеяния, превратив их в фиолетовые крылья, заиграло бликами на открытых частях тела, наполнило их своим сиянием и теплом... Юноши сделали круг над озером и, перестраиваясь в воздухе, опустились за белой окантовкой круга, замкнув вторым кольцом кольцевое построение девушек. Остановившись на своих местах, на строго определённых дистанциях, они также встали лицом к центру алого круга.

Флора снова подняла руки, поворачивая их ладонями к солнцу. Его диск был уже наполовину за горизонтом, за зазубренным частоколом елей. Впрочем, эти вершины были похожи и на острия копий, напоровшись на которые порозовевшее светило истекало кровью. И теперь эта кровь растекалась по линии горизонта... Она была уже и на алом диске в центре озера, охваченного двойным кругом юношей и девушек. И вдруг вспыхнула над центром туманного котлована, поднялась розовым туманом в воздух и застыла над столь же алым диском льда совершенно неподвижно.

Два круга Духов в розовых и синеватых одеждах сделали поворот: девушки налево, юноши направо. В полном молчании поплыли вперёд в двух разных направлениях, затем остановились и, сделав оборот, поплыли в обратную сторону, остановились, расширили и сузили круги и вновь остановились. Девушки, стоящие внутри круга, подняли руки, повернув ладони к центру круга. Через несколько секунд в центре круга над алой льдистой поверхностью озера в розовом тумане возникло слабое красноватое сияние с постепенно исчезающей интенсивностью к периферии. В центре этого сияния расплавленным диском солнца сиял огонь, зажжённый Флорой.

- Вы видите? - тихо сказала Даниилу Флора. - Сейчас Всевышний нашего Мироздания с помощью Духов Космоса создаёт на Земле Ментал Российской нации. Этот свет из центра диска исходит от корпускул Иридия, равных по размеру атомам, но равноценных по своим возможностям нескольким элементам чистейшего Золота. Иридий - это субстанционный элемент, он существует только в виде Эманаций Всевышнего, - он виден нам тончайшим туманом, не имеющим сгущений. О, да! Этот розовый туман и есть небольшая часть Существа Всевышнего восьми Мирозданий Сверхзвёздной системы Канопус, часть видная в свете огня! Иридий - это чудо всех наших Мирозданий, он - созидающая сила Всевышнего и потому мы с вами, Даниил, не только зрители, но стали и невольными соучастниками Акта Созидания!

Даниил с напряжённым вниманием вслушивался в слова Флоры, ни одним вопросом не стремясь нарушить её восторженных пояснений. Он понимал абсолютно всё и, вместе с тем, сомневался в том, что он видит и слышит. Неужели всё это возможно?

- Ни один народ на Земле, не исключая и Россиян, не может создать то, что сейчас возникает здесь. Здесь возникают не только Монады Россиян Высочайшего Достоинства, здесь возникают Монады и Субстанция Сонрикс - части Духов Испанской нации. Смотрите, вот уже возник огромный шар: оранжево-красный. Его Материи достаточно для того, чтобы создать основу Биополей двенадцати Россиянам! Сегодня здесь возникнут двенадцать сгустков тончайшей Материи Матрикс - сгустки Монад настоящих Россиян. Позже они в подсоединениях к Организмам Славян станут Иерархами Космоса Несуществующей Вселенной!

Огромный ярко-оранжевый шар размером в трёхэтажный дом неподвижно стоял над красным зеркалом льдистой глади озера. По его поверхности медленно струились золотистые сгустки энергии, ползли по ним подобно змеям на стекле, оставляя за собой бледнеющие следы. Свечение шара всё более усиливалось, и Даниил подумал, что жители Тараканово, должно быть, видят его сияние как зарево. Наконец, шар раскалился до невообразимой интенсивности, на его поверхности возникли небольшие языки пламени, посыпались искры.

- Славные девушки! - восхищённо прошептала Флора. - Какое искусство, какая самоотверженность!

Девушки, отступая от шара, слепящего глаза своим сиянием, прошли через кольцо юношей и стали позади них. Юноши подняли руки, и Даниил увидел, что над оранжевым шаром стало возникать сине - зелёное сияние в виде купола с нижней кромкой над белой полосой окаймления центрального круга.

- Стихия Сонрикс - Субстанция Испанской нации! - пояснила Флора. - Тумановидное прежних Монвантор Серебро Всевышнего. Значит, здесь возникает двенадцать Монад Высоких Знаков Испании. Молодцы, мальчики!

Яркий, цвета морской волны, купол начал подниматься вверх, охватывая и словно сжимая красный шар, пока не возникла двойная сфера, приподнятая над гладью озера на высоту пятиэтажного дома. И тогда все двенадцать девушек взлетели в воздух и стали кружить над сферой, пересекая её в меридиональном и экваториальном направлениях. Их примеру последовали юноши, которые, взлетев в воздух, создали второй светящийся слой живой подвижной ткани у поверхности двойной сферы. Это зрелище чем-то походило на реяние стрекоз над поверхностью озера в жаркий солнечный день, но только здесь был не белый свет далёкого солнца, а яркий, ослепляющий поток света двух близких солнц: оранжевого и сине-зелёного, - двух солнц, упавших на землю в глухом лесном краю, чтобы рассыпаться искрами Иридия и Серебра в Надпланетном пространстве Земли. Да и стрекозы были очень крупные, розовые и синеватые, летающие с немыслимой скоростью, крестящие поверхность шаров во всех направлениях. Шары перестали искриться и теперь горели ярким ровным светом.

Юноши опустились на стеклянную поверхность и двинулись к центру алой площадки, сжимая свой круг до диаметра не более 8-и метров. Теперь они были не синеватыми, а в тёмно-фиолетовых с серебром нарядах Испанцев. На их коротких курточках с серебряными эполетами поблескивали чешуйки чернёного серебра. Серебро струилось по черным шёлковым лампасам их брюк, вспыхивало на пряжках их туфель, в плоских серьгах в ушах. Они двинулись по кругу в весьма своеобразном танце, при котором их обе ноги ни на секунду не отрывались от пола, но все движения состояли из скольжения ступней по опорной поверхности. В сочетании с мелким перестуком каблуков в своеобразной чечётке, выполняемой на прямых ногах за счёт сжатия сухожилий в коленях, они производили впечатление Воителей гордых своей удалью, непреклонностью и неоспоримым Достоинством.

Ах, как красивы были эти Испанцы - танцоры в одежде с серебром, на котором вспыхивали сине-зелёные и золотые блики огня, источаемого на них двойным солнцем; юноши с серебряными серьгами в мочках левого уха, - знаками Воинского Достоинства народов Средиземноморья, - с лицами, выражающими горделивое спокойствие, скрывающее исступлённость чувств в ожидании часа созидания Стихии Консенс.

Флора, вдруг рванувшись с места у края розовой плиты, стремительно побежала по мрамору и стеклу озера, вихрем ворвалась в круг юношей, встала в центре и, подняв руки, прищёлкнула пальцами. На ней был всё тот же белоснежный наряд, что и раньше, но сейчас она была Испанкой. Её белые модельные ботинки на невысоких каблучках стали выбивать чёткий ритм какого-то танца, который Даниил безотчётно посчитал малагой. Он не знал, откуда в его мозгу возникло это слово, но почему-то посчитал их танец старой-престарой малагой Средиземноморья, когда его народы не более трёх тысяч лет тому назад создавали Российско-Испанское Содружество наций.

Флора танцевала с самоотверженной страстью. Пройдясь по кругу юношей и ослепительно улыбнувшись каждому из двенадцати, она танцевала с каждым из них в отдельности, поочерёдно. Обмениваясь с ними местами, она становилась к ним спиной к спине и, полуоборачиваясь, откинув голову назад, почти клала её на плечо партнёра. Она кружилась с ними, всё так же сохраняя ритм постукивания каблучков своих ботинок о стеклянную гладь озера. Даниилу казалось, что весь мир наполнен этим ритмом, что этим ритмом жили не только партнёры Флоры, но наполнялась и природа, и даже двойная сфера солнц, слегка пульсирующая в остывающем воздухе. Но Флора, Флора! Она ведь не только танцевала с влагой на глазах. Её губы были раскрыты для каждого из юношей-Испанцев, она словно касалась откинутой рукой плеча и шеи партнёра. Её прекрасные бёдра, должно быть, соприкасались, нет, не соприкасались, но, казалось, готовы были соприкасаться с бёдрами каждого из двенадцати Духов Космоса, принявших вид Испанцев древнего Средиземноморья... В каждом её изысканном движении, в волнении её ожившей одежды, проступала страсть и нежность, обещание и готовность ответить на страсть её кавалеров безоглядным согласием.

Даниил ощутил неодолимое желание быть не только зрителем, но и стать соучастником Таинства наряду с Флорой. Хотел ли взять её за руку и увести её от Испанцев, проявляющих восторженность и надменность по отношению к его подруге, или показать Флоре, что он танцует нисколько не хуже ее кавалеров? Он не знал, но его просто неудержимо влекло к ней, ко всем этим Духам в середину круга.

Но в тот момент, когда он ворвался во внутренний круг, Испанцы вдруг сомкнулись вокруг Флоры в центре алого диска, разом склонились, подставив ладони своих рук под каблучки её ботинок и, вдруг, высоко подняв её над собой, бросили её как белую цаплю в синий шар над своими головами.

Сами же они, веером рассыпавшись вокруг синей поверхности сферы, прочертили на ней своими телами тёмные борозды и взлетели пылающими факелами в небо, исчезая в нём среди ярких звёзд наступившей ночи. За их исчезновением сине-зелёный шар потерял игру синих отблесков окаймлявшей его сферы. Фигурка Флоры, оказавшись внутри оранжевой сферы, утратила видимый объём и стала подобной плоской тёмной тени, постепенно меняющей свои очертания и тающей в её же оранжевом, но остывающем медно-красном свете.

Девушки-Россиянки в розовых сарафанах на широких лямках с венками укропа вокруг русых головок, призывно улыбаясь Даниилу, подбежали к нему и плавно заскользили вокруг в испанском фанданго. Ах, как прекрасны были эти девушки в сарафанах-туниках с жёлтыми чешуйками золота на одеждах и туфельках. Впрочем, и их локти, и колени тоже поблескивали тонкой розовой чешуёй так, словно они были Русалками, принявшими облик дочерей морского старца Нерея. Они улыбались ему с той же обещающей готовность заключить его в объятия, что и Флора своим Испанцам. Даниил, не имея сил противостоять искушению, начал танцевать с ними фанданго, сочетая по шесть его основных фигур с движениями не по прямым, а полукружным линиям, со скольжением ступней без отрыва от стекла площадки и перестуком каблуков без сгибания ног в коленях. Он не знал, каким образом он постиг искусство испанского танца, но ему казалось, что всё это он знал и всегда умел. Брови двенадцати девушек изумлённо и восторженно поднялись вверх.

- О - о - о! - услышал он их восторженный возглас.

Сейчас он почему-то обрёл спокойствие, - он уже знал, что ничего плохого не случится ни с ним, ни с Флорой, что он среди друзей, глядящих на него не как на деревенского паренька, но как на равного им. Выполняя фигуры танца, он подавал руку каждой из своих партнёрш, поднимал её руку вверх, позволяя ей сделать оборот вокруг оси, подходил к ней вплотную и, заглядывая ей в глаза, поворачивал её. Глаза девушек были удивительной синевы, брови соболиными, щёчки румяными, губки свежими...

О Боже, с какой доверчивостью они встречали его взгляд, с какой самоотверженностью раскрывались их губы, словно готовясь встретить его губы в жарком и страстном поцелуе. Их фигуры были сладострастны, они покачивались в танце, скромно и вместе с тем недвусмысленно демонстрируя достоинства плеч, бёдер и стройность изящных ножек. И, вместе с тем, Даниил чувствовал нечто странное в своём поведении. Он, собственно, не владел собой, но просто какая-то могучая сила кружила его в испанском фанданго, также как сила Жизни кружит мошкару в их брачном танце. Но ведь мошкара не нуждается в брачных союзах, она, вообще, - не Жизнь, а неорганическая Материя и потому, казалось бы, её толчея в тёплом летнем воздухе не имеет смысла. Но на деле всё имеет смысл: мошкара в своём движении с неосознанными целями совершенствует Материю своих тел, - Материю, нужную для более высоких форм Жизни. И, значит, его танец с девушками-Россиянками на глади озера, наполненном Субстанцией Консенс и Субстанцией Сонрикс, также был нужен для совершенствования качества Монад вновь возникающих Духов Российской нации. Здесь, видимо, нужно было не столько движение, но проявление чувств: восторга, радости, восхищения полётом и осознание себя сильным действенным началом Эволюции.

Когда Даниил обошёл весь круг девушек и возвратился к первой из них, к той, с которой он начал танец, он уже чувствовал, что сейчас что-то произойдёт. Но что? Он не знал, он не думал, он не пугался того, что может ждать его, он просто вверял себя коллизиям судьбы... И это ожидаемое и неожиданное произошло. Первая из девушек-Россиянок вдруг обвила его тело руками и стремительно взлетела с ним в воздух, пронося его сквозь оранжевую оболочку пылающей сферы. Он почувствовал лёгкие уколы по всей поверхности кожи, но это не было жаром расплавленного золота. Это было не всепожирающее пламя, это была лишь энергия, которая была нужна ему, чтобы подобно Святогору почувствовать себя способным поднять Земную тягу.

Красавица-Россиянка несла его низко над землёй, над вершинами деревьев, сильно откидываясь на спину в направлении полёта, так что он полулежал на её груди и бёдрах. Перед его глазами сверкали россыпи звёзд и одна из них, - он знал это, - была оранжевым Альдебараном из созвездия Тельца. Она горела почему-то много ярче других, и вдруг он увидел вокруг неё язычки пламени. От звезды отделился тонкий луч и подобно раздвоенному языку змеи настиг их через пространство, чтобы обвить упругими витками его тело и тело его спутницы. Словно удар электрического тока пронзил его позвоночник. Но удар не был болезненным, он был скорее приятным, создающим ощущение соучастия. Его красавица, видимо тоже почувствовав такой же удар, крепче прижала его к себе.

Теперь она поднималась вверх, всё более круто меняя направление полёта. Даниил охватил ногами её ноги, чтобы не соскользнуть вниз с её тела, принимающего почти вертикальное положение в полёте по гигантской петле, и только сейчас обратил внимание на её обнажённую шею такой ослепительной белизны и нежности, что он, не удержавшись, поцеловал красавицу и она, вздрогнув, подставила ему губы... Он прильнул к ним, вместе с тем испытывая необыкновенное желание продолжать этот поцелуй без конца, так, словно в её устах была живая вода для истомлённого жаждой путника. И тут же он ощутил всем своим существом, что лишь их одежда мешает им прижаться друг к другу обнажёнными телами. Конечно же, он не смел и подумать, что он может позволить себе какую-либо вольность в отношении своей спутницы, - но почему же сладостная истома охватила низ его живота?

Не смея двигаться и боясь дышать, он просто держал её в своих объятиях, вздрагивая от напряжённого внимания и ожидания чего-то прекрасного. Она вздрагивала вместе с ним, продолжая свой бесконечный поцелуй. Для неё это был лишь поцелуй и ничего другого. Он не видел её лица, но почему-то считал, что оно сохраняет спокойное, сдержанное волнение, - благожелательное и далеко не безучастное. Но, всё же, его спутница не выявляла ни восторженности, ни возмущения, ни ожидания. Возможно, она была мошкой в пространстве над оранжевым шаром в ещё большей степени, чем он сам. Да, они были мошками в Субстанциях Консенс и Сонрикс. И, вместе с тем, они были Высшей формой Жизни, и потому его сладостная истома сменилась вдруг бурной радостью и своеобразным бессилием.

Его красавица опустила руки, которыми она до этого охватывала его тело, и, охватив его голову руками, стала покрывать поцелуями его щёки и подбородок. Пожалуй, не столько целуя, сколько обгладывая их как изголодавшаяся волчица. По её телу пробегали волны дрожи, следующие одна за другой, так, словно она испытывала волнение живой всепобеждающей любви... И, несмотря на то, что одежды разделяли их тела, Даниил чувствовал своё Биополе совмещённым в одном и том же пространстве с Биополем красавицы.

Они миновали высочайшую точку подъёма, и теперь Даниил висел снизу на шее и ногах своей спутницы, чувствуя нарастающее волнение и бессилие. Руки его, онемев от усталости, вдруг соскользнули с её шеи и плеч, скрещенные ноги, охватывающие икры её ног, не смогли удержать его соскальзывания и он полетел вниз. Перевернувшись в воздухе так, что лицо его было обращено к земле, он не столько испугался, сколько удивился: почему в ушах нет ветра?.. Ведь он падает на гладь озера, освещённую светом оранжевой сферы... Земля надвигалась снизу, расширяя берега водоёма, скованного стеклом и мрамором, раздвигая верхушки деревьев в черноте ночи, в багровом и синем свете горящих шаров.

Рядом возникло несколько испуганное лицо Флоры. Стремительно падая откуда-то сверху, она схватила его за куртку и, гася скорость его падения, пыталась приостановить его снижение. Напрасно! Её руки не могли сколько-нибудь долго удерживать груз, имевший немалую скорость. Ткань куртки выскользнула из её рук, и Даниил полетел дальше.

Но, когда до стеклянной глади оставалось не более трёхсот метров, чьи-то руки подхватили его... Пережив лёгкий страх падения, он тут же охватил тело своего спасителя руками и кольцом ног, только через полминуты начав понимать, что это вторая из Россиянок, с которой он танцевал фанданго. Гася его скорость падения, она по инерции всё ещё опускалась вместе с ним вниз, на сияющую огнями оранжевую сферу. Но и эта не опустила его на стеклянный пол, но, преодолев падение в центре красной сферы, также начала полёт по горизонтали. Как и первая из его красавиц, она держала его на своей груди и бёдрах почти горизонтально, но постепенно, набирая высоту, выходила на ту же кривую, что и первая.

Даниил посмотрел по сторонам. Небо было не тёмно-синим, а почти чёрным. Из всех звёзд ярче других ему казалась белая Спика Девы. Вот вокруг её крохотной пульсирующей точки появились язычки пламени и раздвоенный луч, пересекая просторы Космоса, помчался к ним, охватывая их упругими спиралями. Его спутница радостно вздрогнула и он, вдруг ощутив новый прилив безумной отваги и недостающей смелости в общении с прекрасным полом, стал целовать девушку в губы, ощущая в её теле те же волны дрожи, следующие с настойчивостью возникающего чувства, с которыми он был знаком по общению с первой из красавиц. Всё та же сладостная истома вновь начала наполнять его тело, возникая внизу живота, поднимаясь по позвоночнику к мозжечку... Она отвечала ему поцелуями, в которых возникала страсть изголодавшейся волчицы. Вместе с тем она, забираясь вместе с ним всё выше и выше в поднебесье, выходила на высшую точку петли. Господи, ну что у них за привычка, охватывать его голову руками, вместо того, чтобы обвить ими его грудь и держать его изо всех сил? Немеют руки... Нет, не столько немеют, сколько проходят сквозь шею красавицы как сквозь туман. Всё, он снова летит вниз.

И снова над двойным шаром кто-то подхватывает его тело, держит в объятьях, гася скорость и вновь выходя на петлю... Которая из звёзд Зодиака сейчас вновь пошлёт им змеиный луч мудрости?.. Ага, это кроваво-красный Антарес - глаз Скорпиона... Ну, что ж! Будь что будет, если даже девушки-стрекозы однажды не поймают его, сбрасывая его вниз с высшей точки своих полётов, к примеру, в двенадцатый раз. Впрочем, может быть и не бросят его на лёд этого лесного озера, если он будет честен с ними и ласков также, как и в танце фанданго.

И всё же... А, пропади всё пропадом. Да за поцелуи и ласки таких гурий Эдема не жалко и самой Жизни. Ведь все они умопомрачительно красивы, нежны, чувственны. Они истомлены жаждой любви, истомлены ожиданием прихода высшего блага Жизни! Чувствовать себя достойным их внимания, ощущать себя кавалером этих прекрасных дам, воспринимающих его, Даниила, как настоящего Человека, возникшего на биопольных Субстанциях какого-то старинного, славного Духа, - разве это не прекрасно? Ведь они, действительно, воспринимают его как кавалера, способного стать для них воплощением всех их радостей существования. Прекрасные мгновения прекрасного времени пробуждения Стихии Консенс!

Но вот и третье падение! Флорида почему-то не спешит ему на помощь... Теперь, падая вниз, он ждёт помощь от неё, а не от своих непостоянных дам. Кто-нибудь подхватит его или нет? Слава Всевышнему, есть и четвёртая из девушек, которая несёт его на своей груди и бёдрах, позволяя ему видеть Сириус. Эта Звезда отнюдь не из созвездия Зодиака, это яркое, великолепное Светило, и его Спутница почему-то совсем иная, чем те, которые бросали его раз за разом вниз. Она застенчива, скромна и немного испугана... Но ведь это сама Флорида... Флорида, Флорида - радость пламенного сердца! Умная, строгая, самая нежная и самая желанная... благосклонная к нему, пареньку из Тараканово, считающая его славным Воином, частицей Стихии Сонрикс.

Не став сомневаться в своём праве выявить всю свою любовь к ней, осмелев в этом синем полёте, Даниил стал целовать её в щёки, а затем и в губы. Она не сразу признала его право, но потом... Да, она была нежной, истомлённой, жаждущей, и, упиваясь его поцелуями, вовсе не считала нужным подниматься куда-то в поднебесье, чтобы оттуда сбросить его на землю... Она просто несла его над верхушками леса, что юго-западнее Тараканово, не переходя на вертикальный взлёт в поднебесье. Возможно потому, что других девушек, способных подхватить его тело над землёй, уже не было. Оранжевая сфера также начала заметно остывать, Духов Космоса нигде не было видно. Он был наедине со своей возлюбленной и, осмелев, попытался поцеловать Флору в один из сосочков груди, но она вдруг запротестовала: "Не надо, Даниил, не надо!"

Даниил не стал проявлять излишнюю настойчивость. Флора же, словно почувствовав изменение в настроении своего кавалера, теперь ласкала его сама, ласкала нежно и трепетно. Её губы были раскрыты в бесконечном поцелуе. Нет, она решительно не хотела забираться к самым звёздам, она кружилась с ним над лесом, раз за разом возвращаясь к озеру. Она держала его так надёжно и плотно, что он, не боясь упасть, чувствуя её благосклонность, попытался снова погладить её спину и бёдра. И снова она сказала с нежным укором и трогательной мольбой:

- Не надо, Даниил! Умоляю тебя!

Даниил, испытывая презрение к себе, как к человеку, обманувшему доверие самого дорогого ему существа, прошептал:

- Прости, Флорида. Прости, я не хотел тебя обидеть.

И Флора снова, демонстрируя ему своё доверие, раскрыла губы для поцелуев, делая круг за кругом над озером с гаснущей двойной сферой и редеющим туманом.

Наконец, полёт окончен. Флора легко поставила его на землю, встала на обе ноги сама. Но Даниил всё ещё не хотел отпустить её, он держал её в руках и искал её губы ртом.

- Но ведь время "Ч" Стихии Консенс окончилось! - вдруг запротестовала она, - очнись, Даниил. Мы сейчас на земле и, значит, мы не Духи Космоса - мы лишь Люди Земли.

Несколько разочарованный Даниил опустил руки и отступил на два шага от Флоры. Возвращаясь к реальности ощущений Человека, твёрдо стоящего на земле, остыв от волнения полёта и проявлений страстного желания, он видел: полянки с её стеклянным алым кругом в обрамлении розовых и голубых клиньев мрамора не было. Он сидел на стволе поваленной осины рядом с Флорой, любуясь звёздным небосводом, где каждая звёздочка светила ему совсем иначе, чем раньше. Ведь раньше они были просто звёздочками в струйчатом воздухе. Но сейчас он отмечал те четыре звёздочки, которые он запомнил в те сладостные и жуткие минуты своего полёта в поднебесье. Каждая из них была ему мила, хотя все они были разными, не похожими одна на другую.

- Ты прав, Даниил, - угадывая его мысли, согласилась с ним Флора, - все двенадцать звёзд Зодиака имеют какое-то отношение к двенадцати Монадам настоящих Россиян и Испанцев. Я думаю, что эти Монады обязательно возникли на основе Субстанций Матрикс и Сонрикс при содействии Стихии Консенс. Возникли сегодняшней ночью здесь, в Зачасовном котловане, в неистовстве Духов Космоса, в этом невзрачном с виду анклаве мира Веганского Реала. Нынешней ночью ты, цепляясь за тела Духов Космоса, представших перед тобой в виде не особо красивых девушек, создавал силой своих представлений изначальные черты образов будущих Людей высокого положения на ступенях Эволюции. Ведь тебя нравились лица, шеи и руки твоих спутниц... Охватывая ногами их ноги, а руками их спины, ты ощущал их стройность и изящество. Эти представления и станут тем, чем будут обладать впоследствии шесть вновь возникших Духов Неизвестной Вселенной на Земле, которые после восьми неполноценных подсоединений к Организмам Славян не скоро, но всё же вольются в состав настоящих Россиян и Испанцев.

- Итак, Флорида, моё восторженное и обостренное отношение к красоте лиц и фигурок Духов Субстанции Сонрикс имеет прямое отношение к достоинствам тех Людей, которые возникнут впоследствии на основе совмещения моего Биополя с их Субстанциями. Только почему ты называешь их не особо красивыми? Я воспринимал их немыслимо прекрасными и, честно говоря, желаю, чтобы всё возникшее во время "Ч" Стихии Консенс было бы немыслимо прекрасным.

Даниил не считал возможным кривить душой и считал нужным сохранить мужскую объективность в присутствии настоящей Феи, проявляющей в силу своей женской природы некоторую неприязнь к соперницам. Она, безусловно, видела в них соперниц, хотя бы и возникших как временные образования Субстанции Сонрикс, но всё же образы вполне совершенные, достойные внимания её кавалера.

- Ты что же, Даниил, влюблён в образы трёх своих прежних спутниц, которые сливались с тобой в Биопольных воздействиях?

- Не преувеличивай, Флорида! Я ничего не позволял себе с этими девушками, которых ты назвала не особо красивыми. Они нисколько не менее красивы, чем ты. Но ни с ними, ни с тобой я даже не помышлял о чём-нибудь недостойном честного Человека.

- Не помышлял? Но разве ты не чувствовал неизъяснимую сладость внизу своего живота, когда прильнув к их телам, ты испытывал восторг слияния с их Биополями? Ты хочешь возразить, что и ты, и они были в одеждах, и ничего между вами не было? Да, конечно, с точки зрения Людей, всё это было невинными играми чистеньких Ангелочков. Но ведь существо слияния Высоких Знаков состоит не столько в телесном слиянии, но в стократно более значащем Биопольном контакте. В результате ты, не сомневаясь в своей честности и искренности, соучаствовал в воссоздании шести новых Монад будущих Людей. Пока что у этих Людей ничего нет, кроме Монады неизвестных нам Духов Материи Матрикс России и Субстанции Сонрикс Испании, да ещё твоих незаконченных представлений о том, как должна выглядеть каждая из восхищающих тебя девушек. Но потом, в процессе восьми их Жизней, все твои грёзы превратятся в явь, и на Земле станет шестью настоящими Людьми больше, а в Надпланетном пространстве больше шестью Духами. Они сами завершат построения своих Биополей и станут возрождаться самостоятельно. Тогда-то они и станут настоящими Людьми, разумеется, не особо счастливыми Людьми, потому что они всегда вынуждены будут носить маски обычных, ничем не примечательных Людей.

- Возможно, всё это так, Флорида. Но согласись, что время Консенс уже в прошлом... Согласись, что нашими действиями руководило не столько сознание, сколько воздействия на наши Организмы могучих Субстанций Созидания. В вихре событий, возникших по воле Субстанций, мы были лишь мошкарой, проявляющей видимость Жизни. Но, похоже, Стихии создали нам неизбежность необходимости проявить собственные чувства, собственное понимание Жизни с тем, чтобы возникающие Монады настоящих Людей-Духов обладали не только совершенством Субстанций, но и индивидуальностью Людей. Ты согласна?

- Я согласна с тем, что ты сказал. Ты выявляешь сейчас логику Высокого Духа... Я вновь теряюсь в догадках: "кто ты на самом деле?". Но я не согласна с тем, что произошло. Я не предполагала, что мы из зрителей должны превратиться в соучастников Созидания. Как ты сказал? Неизбежность необходимости? Откуда у тебя эти слова? Почему ты не остановил меня, когда я вошла в круг Испанцев? Ведь ты так силён и смел! Ты всё мог бы изменить...

Она явно была недовольна его соучастием в процессах Созидания во время "Ч" Стихии Консенс.

- Но ты почему-то чувствуешь себя обиженной мной. Что случилось, мой добрый Ангел, моя славная Фея из Средиземноморья? - попытался загладить свою вину перед ней Даниил.

- Ты это знаешь, Даниил. Соучаствуя в создании шести новых Монад настоящих Россиян и Испанцев, ты не пожелал создать седьмую - нашу с тобой, собственную. А ведь я носила тебя по поднебесью не восемь минут, как каждая из этих не особо красивых девушек - Духов Космоса, а не менее двадцати четырёх минут. И притом, вспомни, они не проявляли к тебе ни любви, ни уважения. Ты для них был лишь игрушкой, которую они перебрасывали от одной к другой. Но я по-настоящему любила тебя. Моё сердце было раскрыто для тебя как для избранника, как для одного единственного из всех, достойного восхищения и жертвенной Любви. Ах, Даниил, мой славный Воин. Разве воздействия трёх могучих Стихий, соучаствующих в Созидании Высших форм Жизни, которые буйством своих энергий создали для нас "неизбежность необходимости", которые позволили тебе при всей твоей скромности проявить и искренность в обращении с тремя девушками, не стали для тебя действенными во время полёта со мной? Почему ты не проявил столь же высокую самоотверженность со мной, какую проявил с ними?

- Ты не права, Флорида. Мои чувства к Духам-девушкам были всего лишь следствием проявления стихийных воздействий, но по отношению к тебе это естественные чувства. С тобой я даже не мог помыслить о свободном, дерзком проявлении таких чувств. Я скован уважением, нежностью, нежеланием возмутить тебя нечаянной вольностью. Ты такая восхитительная девушка, что я не смею дышать на тебя. И потому, когда ты прикасалась к моим губам своими, я не смел даже навязывать тебе продолжение поцелуя. Ты не хотела проявлений страсти, и потому я мог проявлять лишь нежность и покорность твоей воле.

- Именно так, Даниил. Ты был нежен и покорен. И сейчас, и тогда. Но разве это нужно девушке, будь она даже настоящим Ангелом, когда она держит в объятьях столь красивого, могучего юношу? Нет, не это... Ты - юноша, не проявляющий качеств настоящего мужчины. Но я знаю, что ты - Высокий Знак и должен был проявить себя, пусть в самом сдержанном, но, всё же выявляющем твою сущность, действии. Ты не выявил себя, и я не знаю: "кто ты?". Тот ли, что и прежде?

Даниил задумался. Неужели эта красавица с кожей, сияющей розовым светом, и глазами чистыми как родники, незамутнёнными страстью, стремилась выявить, насколько он может стать властным и нетерпеливым? Конечно, при всех условиях, она бы не позволила ему больше, чем нежные поцелуи. Ясно: она вновь и вновь испытывает его.

- Нет, Даниил, - читая его мысли, возразила Флора, - настоящие Люди никогда не испытывают друг друга. Испытания ничего не приносят нам, кроме унижения испытуемого и ощущения своей власти испытующим. Всякие испытания - мерзость, и я никогда не опущусь до испытаний. Нас испытывает сама Жизнь. Так позавчера тебе устроила испытание компания нечисть - Нечипора. Конечно, ты мог бы и не иметь столкновения с ними тогда, но столкновение было неизбежным, и не считай кого-нибудь виновным в этом. Твоё столкновение с ними - жизненно важная необходимость, она позволяет тебе выйти из приниженного состояния Недочеловека, установить свою личность, но вместе с тем, она ставит тебя в положение Человека Высокого Достоинства, ненавистного всем Низшим, Нисходящим и Тёмным. Поэтому, если дружки Нечипора прикончат тебя где-нибудь в лесу, ваши Таракановцы посчитают, что это совершенно естественно, законно... Твои недруги проявят такую активность, что даже твои родные не смогут раскрыть рта, требуя суда над убийцами. Они всегда будут безнаказанными, сообща решив, что вообще не следует позволять жить таким как ты.

- Возможно и так, Флорида. Но сейчас я знаю, что люблю тебя и, если ты не будешь очень жестокой, я стану целовать тебя.

Флора отскочила от юноши с лёгкостью ветерка.

- Нет, Даниил, нет! Сейчас я только девушка, потому что время Стихии Консенс окончилось и всё возвратилось на круги своя. Ты мог это делать во времени "Ч", ты мог бы быть тогда и более нежным, и более властным, потому что тогда мы были с тобой Духами Космоса и всё происходящее совершалось не для нас самих, совершалось как бы помимо нашего сознания, то сейчас, увы...

- Что же теперь нам делать, Флорида?

- Мы должны расстаться с тобой, Даниил. Почему? Да, потому что я чувствую себя отвергнутой в один из немногих звёздных часов моей Жизни. Возможно, ни одна Немка, да и ни одна Россиянка не пришли бы в такое отчаяние, как я, они гордились бы твоей самоотверженной созерцательной любовью, но Фея, подобная мне, - нет! И потому мы сейчас расстанемся.

Даниил вспыхнул от гнева, от досады на себя, от досады на эту красавицу, которая сначала проявляла явное нежелание, а теперь, упрекая его в отсутствии мужской непреклонности, вдруг решила проявить крайнее недовольство. Без сомнения, лицемерное...

- Ну что ж, Флорида! Не стану падать на колени, умоляя тебя сохранить хотя бы тень прошлого. Как говорится: вольному - воля!

- Именно так, Даниил. Оставайся всегда Человеком. Мы расстанемся по-доброму, не оскорбляя друг друга. Идём, я тебя провожу. Сейчас ты можешь, выходя из котлована, подняться по ступенькам спуска.

Они молча пошли к выходу из Зачасовного котлована.

У начала ступенек Флора вдруг сказала:
- Не спеши уходить, Даниил. Чует моё сердце, наверху что-то неладно.

- Не выдумывай, Флорида. Говори в трёх словах, что ты хотела сказать.

- Ну вот, ты уже совсем иной Человек. Ты уже не юноша, а мужчина. Я хочу выразить сожаление о нашей несложившейся судьбе. А было бы так славно. Мы бы с тобой уехали в Москву. Ты, получив отсрочку от службы в Армии на два года, сдал бы в течение этого времени экстерном все экзамены какого-либо ВУЗа. Получил бы диплом, стал бы Исследователем в какой-нибудь отрасли Науки...

- Пустое, Флорида! Никаких сожалений о том, чего не может быть, я не испытываю. У нас нет ни квартиры в Москве, ни средств к существованию, ни времени на получение качественного образования.

- Да, но всё это могло бы быть, если бы мы только пожелали... Для Духов Космоса такого рода привходящие обстоятельства ничего не значат. Если хочешь знать, у меня есть квартира в Москве и очень даже неплохая. И приехала я к тётушке Аглае не потому, что она мне родственница, а затем, чтобы встретить здесь тебя. Встретить тебя - единственного, которого считала всё тем же. Но, увы, возрождаясь, мы теряем так много старого и приобретаем столь много нового, что мы всегда становимся совсем иными Людьми... нередко чужими, как это ни горько признать.

- О чём ты говоришь, Флорида? Ты называешь себя Феей, и я думаю, что ты никогда не создашь постоянство своего существования в нашем мире Реала. В конце концов, чем ты отличается от тех частиц Субстанции Сонрикс, которые, приняв образы неплохих девушек, веселились в течение двух часов в потоках энергии трёх могучих Стихий? Кончилось время "Ч" Стихии Консенс и они снова стали прозрачными облачками Субстанции Сонрикс, исчезли в небе и, кто знает, через какие сотни лет они появятся на Земле в образе Людей... всего на два часа.

- Ты не прав, Даниил! Не сотни лет, а всего лишь год. И если ты только пожелаешь, я вновь предоставлю тебе возможность встретиться с ними здесь, или где - либо ещё. Но я, всё же, много постояннее их. При желании я могла бы быть рядом с тобой по две недели кряду, прерывая своё пребывание на Земле разлукой на четверо суток. Я не только Фея, но и во многом уже настоящий Человек.

- Ты идёшь со мной домой, Флорида, или остаёшься здесь? - нетерпеливо спросил её Даниил.

- Я остаюсь здесь. Подумаю до рассвета, а затем вернусь в Москву. Мне, как и тебе, нечего больше делать в Тараканово. Но я это знаю, а ты пока что нет.

Даниил, не прощаясь с ней, поднялся по ступенькам склона и, пройдя не более двухсот шагов по редколесью, вдруг не столько увидел, сколько ощутил опасность. Впереди, полускрытые за деревьями, стояли четверо с ружьями. Даниил остановился. Трое вышли из-за деревьев и пошли к нему. Тогда Даниил, низко клонясь над землёй, прянул в сторону и вновь помчался что было сил в сторону Зачасовного котлована. Четверо незнакомцев, чёрные в ночи, тяжело стуча сапогами по земле, бежали за ним. Даниил подбежал к песчаному откосу котлована, тому, где он уже спускался накануне вечером, и, не раздумывая, съехал по нему вниз, вскочил и бросился в сторону. Сверху загремели выстрелы трёх охотничьих ружей бандитов, посчитавших, что он всё ещё лежит на месте падения под откосом. Отбежав на двести-двести пятьдесят метров, Даниил остановился, прячась за стволом одного из дубов, во вновь возникшем редколесье Арктурского Реала. Куда же теперь? Пожалуй, бандиты вернутся сейчас к Зачасовному котловану по тропе и по ступенькам спустятся вниз. Нужно уходить на другую сторону котлована и, вообще, уходить. Уходить навсегда. Права Флора: не жить ему на белом свете, если он останется в Тараканово.

И здесь Даниил увидел белоснежное платье Флоры. Она бежала к нему, словно скользя по голой земле ногами, на которых уже не стало ботинок. Подлетев к нему, она схватила его в объятья, начала покрывать его лицо поцелуями. Её глаза были полны слёз, её щёчки были солёными...

- Мой любимый, - прошептала она, - прости, я сама не знаю, что наговорила тебе...

- Не время, Флорида. Эти четверо с ружьями уже спускаются по тропе. Если они увидят нас, то убьют и меня, и тебя.

- Не увидят, Даниил, не увидят и не услышат. Ты только не смотри на них, и они десять раз пройдут мимо, не осознавая, что мы рядом.

- Тебе лучше знать, Флорида. Но я, видимо, не смогу так. Я ведь ещё не поверил в себя так, как ты. Бежим на другую сторону котлована, мы успеем...

- Нет, Даниил, давай, взлетим в поднебесье. Видишь, я уже держу тебя в объятьях.

- Летим, Флорида. И да будут с нами силы Небесные.

- Силы Стихии Консенс, - беззвучно согласилась Флора, без видимого усилия поднимаясь с ним в воздух. - Для тех, кто любит, время "Ч" Стихии Консенс никогда не кончается.


Л. Русак «Лекции Гермеса Трисмегиста»,  в выпуске вестника № 19, февраль 1998 г. - Романтическая повесть - Время «Ч» Стихии Консенс
Автор: Русак Леонид Васильевич
ISNI 0000 000446875814
ISNI 0000 000446875910

Правообладатель: Гаврилова Елена Анатольевна
ISNI 0000 000446875806
ISNI 0000 000446875902
E-mail: ealvgr20@gmail.com
t.me/idei_voploti