Особый отдел Сталинградского фронта

Особые отделы в системе ВЧК появились в 1918 году. В 1934—1938 годах  Особый  Отдел входил в Управление госбезопасности НКВД и занимался  контрразведкой.
После ряда реорганизаций  в начале войны особые отделы были восстановлены в армии для борьбы с дезертирами, трусами, паникерами, шпионами и диверсантами,  но находились в ведении НКВД. Главной их задачей тогда было остановить массовое отступление.
Им  разрешались расстрелы на месте.

Нарком  внутренних дел  Л.Берия в 1941 году был подписал приказ «О сформировании частей войск НКВД при особых отделах». Приказ устанавливал структуру и штаты для отдельных стрелковых взводов при особых отделах дивизий и корпусов; отдельных стрелковых рот при особых отделах армий; отдельных стрелковых батальонов* при особых отделах фронтов. 
С начала 1942 года особые отделы НКВД  подчинялись:  по дивизиям и в полках   – одновременно соответствующему комиссару, а  после введения единоначалия - командиру полка. А в звене от корпуса до фронта  - только своим вышестоящим органам.
Штатная численность особых отделов фронтов составляла 99–141 человек, армий — 56, танковых армий — 26, воздушных армий — 19. В особом отделе НКВД стрелковой и кавалерийской дивизии по штату насчитывался 21 сотрудник.

Роль особых отделов  усилилась во время сталинградских сражений. Тогда и вели приказ «Ни шагу назад» и узаконили заградотряды.
Особистов опасались все - от простого солдата до командующего фронтом. Одной из главных фигур в обороне Сталинграда был старший майор госбезопасности Селивановский Н.Н. Это соответствовало армейскому званию  генерал-лейтенант. Он, будучи ещё начальником Особого отдела  войск Юго-Западного направления и Юго-Западного фронта, с  самого начала Сталинградской битвы, наводил порядок и обеспечивал дисциплину, стойкость, секретность и приобретал профессиональный, военный и номенклатурный опыт.
Судя по информации  СМИ: был смел, не смирялся с поражениями РККА из-за плохого управления войсками.
Так благодаря ему от командования фронтом был отстранён генерал Гордов, после   катастрофы под Харьковом назначенный Сталиным вместо маршала Тимошенко. Но выбор Сталина оказался неудачным.  Наши войска отступали с огромными потерями. Все молчали, не решаясь оспорить мнение главнокомандующего.  Селивановский с самого начала показал себя принципиальным и жёстким.  Не побоялся  об этом проинформировать вождя напрямую, минуя  вышестоящих начальников Абакумова и Берию. 

Вот его слова из интервью корреспонденту журнала «Москва» П.Креневу:  «25 июля 1942 года после снятия Тимошенко с должности командующего Сталинградским фронтом на эту должность был назначен В.Н. Гордов. Я воспринял это назначение как крупную кадровую ошибку, так как знал Гордова как человека грубого, не пользующегося авторитетом среди участников битвы за Сталинград, в военном отношении не очень искушенного. Естественно, у нас имелись все подтверждающие это материалы.
Все это изложил в телеграмме, которую направил лично И.В. Сталину, а копию — Л.П. Берии».

Его ожидали большие неприятности. Был вызван Сталиным  для объяснений в Москву. После  расследования комиссией, прибывшей в Сталинград во главе с руководителем особых отделов Абакумовым, факты подтвердились, и командовать фронтом стал генерал Еременко.
Но тоже успехами не отличался.
Не верю я журналистам, особенно в хвалебных статьях к особым датам. Как и в эмоциональный порыв и рискованную бескорыстность крупного начальника НКВД, пережившего чистку.
Очевидно были внутренние конфликты. Возможно личные, но уж очень серьёзные, а вероятней  клановые на высшем уровне. И чья-то заинтересованность его убрать. Гордова продвинул Маленков. Может, Берии не понравилось, и, уж, конечно, не без его участия разыграли это шоу.

У начальника Особого отдела двух сталинградских фронтов (а там два фронта передали под одного командующего и одного особиста, чтоб с одного спрашивать) была непростая задача - останавливать отступающих деморализованных военнослужащих, определять в их числе врагов, диверсантов и предателей. И в конце июля приняли жёсткие меры повсеместно - ввели приказ  № 227, известный как приказ  «Ни шагу назад!».

«Сталин, прежде чем подписать, внес в него много изменений. Приказ должен был быть зачитан всем частям Красной армии. «Паникеры и трусы должны истребляться на месте… безусловно ликвидировать отступательные настроения в войсках… снимать с постов командиров и комиссаров… допустивших самовольный отход войск с занимаемых позиций без приказа… и направлять их… для предания военному суду». Тот, кто сдавался в плен, считался предателем Родины. Во всех армиях предписывалось создать по 3–5 хорошо вооруженных заградительных отрядов до 200 человек в каждом, которые должны были находиться в непосредственном тылу частей, ведущих боевые действия, и стрелять в каждого, кто попытается выйти из боя и обратиться в бегство». - Энтони Бивор.
«В соответствии с приказом НКО № 227 в частях  Сталинградского фронта сформировано– 16 и Донского– 25, а всего 41 отряд, которые подчинены Особым отделам НКВД армий» - Из докладной ОО.

1 августа ещё командующий войсками Сталинградского фронта генерал-лейтенант В.Н. Гордов отдаёт  приказ №00162/оп, в котором, опять же, по поводу заградотрядов, сказано следующее: «Командующим 21, 55, 57, 62, 63, 65-й армий в двухдневный срок сформировать по пять заградительных отрядов, а командующим 1-й и 4-й танковых армий – по три заградительных отряда численностью по 200 человек каждый».

О приказе «Ни шагу назад» спустя уже много лет Селивановский сказал следующее.
«Лично я испытываю к нему двойственное отношение. С одной стороны, он как бы подставил под удар военных контрразведчиков, потому что именно особисты полностью возглавили деятельность заградительных отрядов, направленных в тыл действующих армий и боровшихся против паникеров, дезертиров, изменников и вражеских шпионов. Особый отдел поэтому приобрел как бы карательные функции. 

С другой стороны, полностью признавая довольно жестокий характер сущности этого приказа, нельзя не отметить, что он сыграл серьезнейшую стабилизирующую роль в нормализации боевой обстановки на нашем фронте. Практически полностью прекратились случаи массового бегства солдат в тыл с передовой. Трудно не согласиться с тем, что в тяжелейших условиях Сталинградской битвы это было крайне важно.
Приказ сдержал смятение даже в сфере высшего руководства. В.И. Чуйков уже после войны мне сам рассказывал, как он в тяжелейшую минуту битвы за Сталинград однажды сам дрогнул и вместе со своим штабом хотел было перебраться на другой, безопасный берег Волги.
— Уже сели мы в лодку, — вспоминал Чуйков, — собрались отплывать, но в последнее мгновение я передумал. Я просто представил, что потом сделает со мной Селивановский в соответствии с приказом № 227».
Бегство то прекратилось. Но бессмысленные невосполняемые потери людей и техники резко возросли. Как и неверие в командование. И сразу же перед Доном погибли и попали в плен десятки тысяч брошенных бойцов.

Из докладной В.М.Казакевича, майора госбезопасности, зама Селивановского по Донскому фронту: «Заградительными отрядами с начала их сформирования (с 1 августа по 15 октября с.г.) задержано 140755 военнослужащих, сбежавших с передовой линии фронта. Из числа задержанных: арестовано 3980 человек, расстреляно 1189 человек, направлено в штрафные роты 2776 человек, штрафные батальоны 185 человек, возвращено в свои части и на пересыльные пункты 131094 человека. (Но, у Казакевича не указано, что это данные - по всему советско-германскому фронту! Возникает непонятность.  Выяснил через Игоря Пыхалова, историка, публициста). 

Наибольшее число задержаний и арестов произведено заградительными отрядами Донского и Сталинградского фронтов. По Донскому фронту задержано 36109 человек, арестовано 736 человек, расстреляно 433 человека, направлено в штрафные роты 1056 человек, штрафные батальоны 33 человека, возвращено в свои части и на пересыльные пункты 32933 человека.
По Сталинградскому фронту задержано 15649 человек, арестовано 244 человека, расстреляно 278 человек, направлено в штрафные роты 218 человек, в штрафные батальоны 42, возвращено в свои части и на пересыльные пункты 14833 человека».

По данным Энтони Бивора «за время Сталинградской битвы 13 500 советских военнослужащих были приговорены военным трибуналом к смертной казни. Расстреливали за отступления без приказа, за "самострельные" ранения, за дезертирство, за переход на сторону противника, мародерство и антисоветскую агитацию. Солдаты также считались виновными, если не открывали огонь по дезертиру или бойцу, намеревающемуся сдаться в плен». 

С цифрами установить истину невозможно.
«Следует отметить, что количество арестованных и расстрелянных заградительными отрядами  не всегда было обоснованным и не соответствовало степени их вины». - Цветков А.И. ( полковник, писатель,  профессор, почётный сотрудник госбезопасности ).
Об этих проблемах в интернете есть закрытое письмо для  подчинённых от 9 июля 1942 года начальника его ОО Северо-Западного фронта И.Я.Бабича..
В НКВД 30 августа 1942 г был издан приказ об устранении недостатков в следственной работе особых отделов  фронтов, армий, флотов, флотилий, военных округов. Приказ требовал не допускать случаев ареста по необоснованным материалам и без санкции прокурора. Начальникам особых отделов НКВД фронтов предписывалось провести расследования по выявленным фактам нарушения законности и виновных наказать. 
Но о каких расследованиях можно было ставить вопросы в условиях Сталинграда?

Параллельно с ОО фронта работало  и УНКВД области. 16 октября его руководитель Воронин,  телефонировал в Москву: на 15.10.42 было «проверено 12 тыс. человек, из них задержано 250 дезертиров и лиц, уклоняющихся от службы в РККА». 

Пораженческие настроения не были единичными.  «В одной только 62-й армии за первую половину октября военная тайна разглашалась в 12 747 письмах, – докладывало в Москву политуправление фронта. – В некоторых письмах содержатся явные антисоветские заявления, восхваление фашистской армии и неверие в победу Красной армии». - Энтони Бивор.
Особенно опасным было бегство с боевых позиций. В сентябре в докладной в Москву сообщалось, что «заградительным отрядом Особого отдела 62-й армии с 13 по 15  задержано 1 218 человек военнослужащих; из них расстреляно – 21, арестовано – 10, остальные направлены в свои части. Большинство задержанных относятся к войскам 10-й дивизии НКВД и связному полку 399-й стрелковой дивизии, который был брошен на поле боя командиром и комиссаром полка. За проявленную трусость – бегство с поля боя и оставление части на произвол судьбы – командир связного полка 399-й стрелковой дивизии майор Жуков и комиссар – ст. политрук Распопов расстреляны перед строем».
В это время немцы нанесли мощный удар по центру города. И кроме них, до подхода частей Родимцева, на этом участке город защищать  было некому. А в сводном полку, как и в полку НКВД стрелков оставалось очень мало. И без артиллерии, танков, боеприпасов, связи, провианта, воды.

Время, конечно было очень тяжёлым. Понятно справедливое негодование солдат и офицеров творившимся на фронте, и с управлением, и с питанием, и с обмундированием и с оружием и боеприпасами — всего не перечислишь об отношении в сложившейся обстановке власти Сталина к народу. Солдаты говорили про предательства командования.
Много  негативного   было у армейцев в отношении к особистам. Но кому-то надо было делать грязную работу. В принципе, она была в тех условиях крайне необходима.
На том держалась армия, сталинский режим, государство. Но сколько на энкавэдешниках грехов! — не простить и не отмолиться!

Особый отдел был один на два  фронта: Донской и Сталинградский, общей протяжённостью более 500 км. И всё время находился в  Сталинграде. Но быть на передовой особистам было и предписано.
Как говорил  Селивановский, в Сталинграде была два не взятых немцами дома. Один, известный всем как дом Павлова, а другой  неизвестный, - водолечебница. Там находился его особый отдел. Об этом сообщается и в документальном фильме  «Легенды госбезопасности. Николай Селивановский». 

Я пытался разыскать, где был этот второй по знаменитости дом обороны. К сожалению, не удалось. В справочнике по Сталинграду по состоянию на 1936 год в городе никаких водолечебниц не было. 
И в центральной части города, где проходили ожесточённые бои никакой лечебной воды не было, и незахваченных немцами  оставалось не более пяти километров вдоль берега. Источники с минеральными  водами были только в южной части города, в Кировском районе.   Да там особый отдел фронта  никак не мог быть.
Может быть, водолечебницу построили до 1942 года, а может, Селивановский ошибся.  О втором героическом доме нет ничего  и в изданном в 1962 году в Волгограде путеводителе «По историческим местам Волгограда». Не известно про него и краеведам.
Но очень вероятно, что Особый отдел, по крайней мере, основная его группа, находился в обширных подвалах под руинами зданий, стоящих на передовой, перед командным пунктом 13-й гвардейской дивизии Родимцева, в бывшем нобелевском городке.
В статье в «Красной Звезде» Селивановский упоминал  подвалы под зданием.
Скорее всего, там находился и фронтовой батальон Особого отдела. Конечно, в условиях Сталинграда полному штату* он не соответствовал.

Может,  про не сдаваемое немцам здание  звучит  слишком громко, но
эти подвалы были на самой передовой, ближе к немцам, чем командные пункты дивизий. Риск был большой. А ситуации возникали драматические.
И к тому же начальник отдела фронта не сидел в  бункере, а перемещался по линии огня. Однажды он даже вынужден был идти в атаку вместе со своими особистами, за что получил нагоняй от начальства.

«Штаб фронта, а после его перебазирования на левый берег Волги — штаб 62-й армии (командующий Чуйков) располагались, как известно, на высоком волжском берегу, под сорокаметровой его толщей. Мы могли бы разместиться там же и быть в безопасности. Но мы остались в городе, вместе с его защитниками жили и работали там под обстрелами и бомбежками в условиях постоянного боя». Н.Н.Селивановский.
Это по его рассказу.
А в его докладной в Москву от 16 сентября, когда немцы прорвались в центре города к Волге, есть такая фраза: «... Личным выездом в Сталинград в ночь на 16 сентября установил...» И ещё в донесении особого отдела от 21 сентября: «Т.Селивановский сейчас находится в Сталинграде в районе завода «Красный Октябрь».

Скорее всего,  основное место пребывания  Селивановского всё-таки было за Волгой при штабе фронта (Ерёменко  считался командующим Донским и Сталинградским фронтами).  Да так и должно бы было быть. Там была  связь и с войсками за Доном (начальником Особого отдела там был Казакевич), и после образования немецкого коридора на севере за тракторным - с 62-й армией в основной части города, и с 64-й - и дальше на юг с 57-й и 51-й, с Астраханью, и «ВЧ» с Москвой. Да и рисковать жизнью ему было не позволительно.
Установить, где, что и кто находились на самом деле,  невозможно. Армейскую информацию секретят и сейчас,  что уж говорить о структурах госбезопасности.
Да и мемуарам, написанным много позже, далеко не всегда можно верить.

Особый отдел отслеживал ситуацию в войсках, информировал Москву, оказывал   посильную помощь армии и занимался  контрразведкой.
14 сентября до подхода к вокзалу батальона 13-й дивизии Родимцева за него дрался и заградотряд.
Из докладной на имя Берии по дивизии Родимцева:
«15 сентября в Сталинграде вела бой с противником прибывшая сюда ночью 13-я гвардейская стрелковая дивизия (командующий генерал-майор Родимцев), которая в августе была выведена на переформирование, в течение последних двух недель беспрерывно находилась на марше.
Бойцы дивизии оружием владеют плохо, дивизия пришла в расположение Сталинграда без боеприпасов. Принятыми мерами боеприпасы дивизии были доставлены. За день боев 15 сентября 13-я гвардейская стрелковая дивизия потеряла 400 человек ранеными и убитыми и израсходовала все боеприпасы к автоматическому оружию, и несмотря на полночь 16 сентября дивизия боеприпасов и артиллерии еще не получила. Дивизия ощущает острую нужду в артиллерии, она ей необходима для разрушения домов, где засели автоматчики противника (данное свидетельство опровергает расхожее представление о 13-й гвардейской дивизии как элитной, будто бы состоявшей из бывших десантников. На самом деле дивизия Родимцева в сентябре прибыла в Сталинград только что переформированной, и ее бойцы даже толком не умели обращаться с оружием».
Может, это и повлияло на поддержку 13-й дивизии. Родимцеву давали подкрепления в первую очередь. Он стал главным героем обороны Сталинграда.

Вот ещё выдержка из одного сентябрьского донесения.
«Сегодня противник вел особенно интенсивный огонь из артиллерии и подвергал бомбардировке с воздуха центр города и места причалов переправ. Сгорели две центральные пристани. Есть много жертв. У пристани на правом берегу Волги продолжает иметь место неорганизованность. Переправляемые ночью боеприпасы своевременно представителями командования 62-й армии и соединениями не принимаются, в связи с чем сгружаются на берег и днем зачастую подрываются огнем противника. Раненые до вечера не вывозятся. Тяжело раненые не получают помощи – умирают. Их трупы не убираются, по ним ездят на машинах. Врачей нет. Помощь раненым оказывают местные женщины.

По всем этим вопросам сейчас информирован начальник штаба фронта т. Захаров. Последний дал указание о направлении медперсонала в Сталинград, приказал убрать трупы. Командиру 13-й гвардейской сд дал указание ночью наскоро сделать два причала. Опергруппой Особого отдела 62-й армии на правом берегу Волги обнаружено пять исправных орудий, принадлежащих 92-й стрелковой бригаде. Командир бригады полковник Тарасов мотивировал, что он их оставил из-за отсутствия перевозочных средств. Работниками Особого отдела были найдены машины, орудия погружены и доставлены на передовую. Сегодня во время пожара на берегу у пристани Сталинграда сгорел начальник переправы. Особистами были приняты меры по спасению боеприпасов, что в значительной степени удалось осуществить».

В августе 1942 года в тыл противника было направлено 30 агентов, из них 22 готовились проводить контрразведывательные мероприятия на оккупированной территории.
Удалось  собрать разведданные,  в том числе, по подготовке наступлений в августе.

Зафронтовые группы особого отдела Сталинградского фронта с 15 сентября по 15 октября 1942 года совершили в тылу противника более 20 диверсий на железных дорогах и 11 налётов на узлы связи и склады материальных средств.
Была получена  информация о 100 заброшенных в наш тыл агентах. 
Но для проведения успешной контрразведки не хватало подготовленных кадров. Хотя   в 1942 году в расположение Особого отдела Сталинградского фронта была направлена большая группа выпускников Высшей школы НКВД. 
Нельзя не отметить огромную роль особистов во время подготовки к контрнаступлению осенью 1942. Нужно было вместе с армейцами всеми силами поддерживать секретность передвижений и размещения войск. 

Работы хватало. «Непосредственно на Сталинградском направлении фашистские спецслужбы развернули разведывательную абверкоманду-101-А (шесть абвергрупп) и 204-ю диверсионную абверкоманду (четыре абвергруппы),   два отделения (507-й и 508-й) тайной полевой полиции (ГФП), отделение «Русланд-Зюйд» вновь созданного под руководством РСХА отдела «Цеппелин» (разложение глубокого тыла и подпольщиков), два армейских, 12 корпусных и более 40 дивизионных разведотделов «1-Ц».
Только за июль-сентябрь 1942 г. в тыл Сталинградского (Донского) и Юго-Восточного (Сталинградского) фронтов фашистскими спецслужбами было заброшено более 350 агентов и диверсантов.

«Согласно сообщению особого отдела НКВД Сталинградского фронта, только за август 1942 г. на фронте были арестованы 110 немецких агентов, в том числе на линии фронта — 97 человек. 11 арестованных агентов прошли обучение в Варшавской, Полтавской и Яблоньской (в районе г. Люблин, Польша) разведывательных школах абвера. В ходе следствия было установлено, что немецкая разведка в течение месяца направляла свою агентуру в тыл Красной армии главным образом с заданиями по совершению диверсий, сбору разведывательных данных на линии фронта и в прифронтовой полосе, а также склонению советских солдат к переходу на сторону немецких войск».

ОО занимался и дезинформацией. Правда, не без недостатков. Селивановский сам рассказал о них.
«Нам удалось, как я уже отмечал, наладить агентурную работу как на передовой, так и за линией фронта и в нашем тылу, но вот крупных мероприятий по дезинформации противника мы почти не проводили. Лучшим средством для этого было бы завязывание с абвером радиоигр. Но до такой степени оперативного искусства мы тогда еще не доросли. Хотя, безусловно, могли этим заниматься, ведь нами было захвачено большое количество вражеских лазутчиков. Многие были с исправными рациями... Это наш просчет».

 «В годы Великой Отечественной войны Селивановский был одним из создателей военной контрразведки и человеком, который фактически руководил всей оперативной работой Главного управления контрразведки «Смерш», которая подчинялась лично Сталину. Именно под руководством Селивановского во время войны проводились крупнейшие советские контрразведывательные операции - «Зюйд», «Десант», «Костры», «Янус» и другие, которые позволили получать информацию о подготовке немецких агентов и планах их заброски в тыл Красной Армии».
Нужно отметить, что он одним из первых руководителей контрразведки  стал  заниматься активной деятельностью в глубоком тылу врага.

Постановлением СНК СССР от 19 апреля 1943 г.  все ОО НКВД были преобразованы в органы контрразведки СМЕРШ.
Селивановский  в новом звании комиссара государственной безопасности 3-го ранга (генерал-лейтенанта госбезопасности) с февраля 1943 года  по 1946 год был  заместителем  начальника Главного Управления контрразведки «СМЕРШ» Наркомата обороны В.С. Абакумова. В  его ведении был отдел по заброске агентуры и диверсионных групп в немецкий тыл. 

В 1946–1951 годах Селивановский стал заместителем министра государственной безопасности СССР. Имел ряд наград. В том числе  орден  Красного Знамени «за депортацию населения Прибалтики, Бессарабии и Черноморского побережья Кавказа (в 1964 году этот орден у него отобрали)». - Б.Соколов.

В ноябре 1951 года в связи с делом Абакумова его арестовали. «Находясь под следствием обнаружил затяжное реактивное состояние в форме психического параноида и 2 января 1952 года был направлен на стационарное психиатрическое исследование. Постановлением Следственной части по особо важным делам МВД СССР от 21 марта 1953 года дело Н.Н.Селивановского было прекращено, он был освобожден из-под стражи и реабилитирован, находился в резерве МВД СССР. В августе 1953 года уволен в запас МВД по состоянию здоровья. В ноябре 1953 года формулировка заменена на увольнение «по данным, дискредитирующим звание лица начальствующего состава МВД».

Н.Н.Селивановский родился в 1901 году и умер в 1997.  По фотографии можно предположить черты характера,  позволившие ему проделать такой взлётный  путь в чрезвычайно опасное время паучьей аппаратной борьбы, сталинских чисток и войны с таким мощным врагом, как Германия.
Вершитель судеб. В то время, держащееся на бесчеловечности  и страхе, без таких было не обойтись.


Приложение

Штат Отдельного стрелкового батальона при Особом Отделе фронта:

1.Структура: управление батальона -1; стрелковых рот -3; взвод бронемашин -1; автовзвод -1; комендантский взвод -1.
2.Командного состава -47; Начсостава – 11; младшего начсостава – 53; рядового состава – 301.
3. Конский состав: лошадей верховых – 8; артиллерийских -; обозных -12.
4. Материальная часть и транспорт: станковых пулеметов 9; ручных пулеметов – 27.
Легковых автомашин М-1 -1; грузовых ГАЗ-АА – 14; бронемашин БА-20 -3 мотоциклов – 9; кухни – 3.
Взвод 32 чел. Рота – 114 чел. (хозяйственное отделение – 10 чел.)
Взвод бронемашин 9 чел. Автотранспортный взвод – 17 чел.
Комендантский взвод – 27 чел. Итого в батальоне – 420 чел.