Журналы писали 42

                И В А Н  И  Т А Т Ь Я Н А

Кончается фильм двухсерийный индийский тягучий,
Счастливый финал не высушил слёз ещё жгучих,
В деревне Куралово в клубе проектор стрекочет —
Последние метры причудливой жизни восточной...
Но что же ты плачешь так щедро, Татьяна Сергевна!
Ведь в жизни своей ты вовсе не сентиментальна!
...До пояса косы, румянец и белое платье —
Давно это было, ох, буду с тобой тосковать я.
По дивной стране этой: сказочной, нищей, поющей,
Пока ты домой возвращаешься... Муж твой умеренно пьющий
Заснул за столом — Ванюша, Иван Никанорыч
И огненно дышит как змей многоглавый — Горыныч...

...И снится Москва ему, тёзка его — колокольня,
Что он на неё забирается очень довольный,
И то ли звонить, то ли плюнуть с неё — он в сомненье...
Отсюда Ивану открылось другое виденье:
Зелёные пальмы и белые круглые храмы,
Слоны под попонами, люди в высоких тюрбанах,
Татьяна Сергевна его очень гордо и прямо
Танцует под рокот каких-то глухих барабанов...

Ох, Танечка-Таня, ужель ты опять молодая?
Иль прячет цветастый платок твои пряди седые?
Прошли посевные, покосы и жатвы без счёта,
Твой лик освещает доску областную почёта.
Но белое платье колышет забывчивый ветер...
Иль время идёт, ничего не меняя на свете?
Но жизнь прожита, прожита! Прожита без обмана
В пустой мелодраме индийского киноэкрана... ..
Наказано зло и любовь торжествует сквозь слёзы
По чёрному полю, цветут нестерпимые розы...

...Татьяна вернётся, Ивана в кровать переложит
И, чтоб не храпел, ему даст хорошенько по роже,
И скоро уснёт... И проснётся она ранним утром,
Висит над рекою, туманом плывёт Брахмапутра,
Корова мычит... началась трудовая неделя!
Петух кукарекает хрипло, как будто с похмелья...

Сергей Златоусский
(«Дружба народов», 1990, № 11)