Малолетние атеисты

В школе нас учили атеизму. Кроме атеизма ещё много чему полезному  учили, но я сейчас расскажу именно об атеизме. Нет, это не был воинствующий атеизм, школа нас не призывала унижать верующих и громить церкви. Нас просто убеждали, что Бога нет, что религия – заблуждение, а церковь обманывает людей.

Если бы атеизм воспитывала только школа, то вряд ли мы бы пошли на тот поступок. Ситуация усугублялась тем, что и улица была безбожной. Тогда гитара ещё не стала массовым увлечением, а центром подросткового притяжения был гармонист. Был и на нашей улице такой. Уличный шансон с жалостливыми песнями «жил один скрипач молод и горяч..», «девушка с оленьими глазами..», которые обязательно исполнялись гнусавыми голосами, появились позже. А тогда, в середине шестидесятых, старшие пацаны вечерами ходили по улицам во главе с гармонистом и пели  нестройным хором  песни. Причём, пели громко, чтобы слышала вся улица. Некоторые отличались интересным содержанием, и ненормативной лексикой. Например, популярной на нашей улице была длинная песня, скорее баллада, «Садко». По сути это была известная поэма, пересказанная нецензурными словами. В ней было много пикантных деталей из интимной жизни подводного мира.

Другой популярной балладой был рассказ о том, как библейским героям надоела размеренная правильная жизнь под боком у Бога и они устроили бунт.  Большую часть баллады я не запомнил, а если бы и запомнил, не пересказал бы - содержание в основном было крайне непристойным.

Ну вот что, Бог-пройдоха
Наш старый баламут.
На небе кормят плохо
И водки не дают
Ругаться запрещают
И не дают курить
А только заставляют
Святую воду пить

Силовыми методами святые совершили антибиблейский переворот и заставили Бога пойти на либеральные реформы. Нам было безумно интересно слушать, как изменилась жизнь в раю после бунта.

Апостол Павел с братом
Апостолом Петром
Ругались крепко матом
При Боге за столом.

Тогда нам не известно было слово инцест, а в песне были слова и про это:

Сказал Иуда дочке:
Вовек я не грешил
Давай потрём пупочки
Раз Бог нам разрешил

Потом баллада живописно рассказывала, как святые, опьянённые свободой и крепкими напитками, устроили знатный мордобой, чем Бог не преминул воспользоваться и снова взял под контроль ситуацию на Небе. Порядок восторжествовал, побитые святые, потупив взоры и с ещё большим смирением, снова приступили к своим обязанностям.

Так кончился на Небе
Большой переворот
С тех пор вся жизнь на Небе
По-прежнему идёт

Это народное творчество создавало соответствующую  атмосферу по отношению к Церкви. Правда, можно усомниться, что это творчество – народное. Нужны определённые знания из обществоведения, философии, истории, чтобы передать мысль: всякая либеральная революция ведёт к бардаку и хаосу  и, в конце концов, заканчивается ещё большей диктатурой, чем была до революции. Но я сейчас не о философии, а о безбожной  атмосфере, в которой проходило наше детство. О каком уважении к чувствам верующих, к Церкви, можно говорить в такой атмосфере?

Детская логика прямолинейна. В сознании выстроилась цепочка: религия – это плохо; значит, церковь – тоже плохо. А раз церковь – плохо, то надо с ней бороться. Каким образом? Ну не теологическими же дискуссиями в 4-5 классе. В этом возрасте популярны другие методы. 

Было лето, каникулы. Мы играли на улице до темноты.  Родители были за нас спокойны – куда мы денемся с хитровских улиц?  Но в этот вечер мы вынашивали коварные планы: будем бороться с опиумом для народа. Церковь была под боком. Собралась группа юных единомышленников- боевиков. Назвать поимённо? А мстить не будете? Ну ладно, сознаюсь: в группу входили я, Сергей Р. и Сашка Р. Уже взрослый Сергей работал в правоохранительных органах то следователем, то тренером боевых искусств. Теперь живёт мирной жизнью обитателя маленького городка под Харьковом. Дом, огород, всё как полагается. Сашка…ой, простите, Александр Васильевич,  теперь профессор  Пензенского университета.

Мы жили на Хитровке рядом с православным кладбищем. Церковь была в самом центре кладбища. Маленькая, деревянная, но тогда она казалась огромной и неприступной крепостью. К тому же там была вооружённая охрана – сторож Герасим с ружьём. 

Когда стемнело, группа боевиков-атеистов выступила на кладбищенский плацдарм. Шли тихо, переговаривались шёпотом. Запаслись боеприпасами – камнями, которых тогда много валялось на улицах. Когда показалась церковь, залегли. Бесшумно – мы были уверены в этом – по-пластунски между могилами пробирались к этой «крепости».  Борьба с одурманиванием народа должна была заключаться в неожиданной силовой атаке на храм. Понятия тактики и стратегии нам тогда были не знакомы, поэтому мы не представляли себе, что будет после атаки, не думали о путях отхода. И главное – не имели представления, зачем это надо. Цель – ничто, борьба – всё! Под прикрытием оградок и могильных плит подползли поближе. Было тихо. Лая собаки не слышно, значит – рассудили мы – собака в охране не участвует. Сторожа видно не было – хорошо бы, чтобы он спал. Тогда мы успеем убежать прежде, чем он что-нибудь предпримет. Здание церкви в темноте казалось огромным. Освещение было скудным – два фонаря где-то под самой крышей на почти недосягаемой высоте. Окна закрыты деревянными ставнями. Посовещались – как будем атаковать. Решили в первую очередь  бить по окнам. Казалось – если разобьём окна, то нанесём одурманивающему учению непоправимый урон.  Жаль, что они закрыты ставнями, но всё равно будем бить для шума, чтобы вызвать панику и страх у церковного сатрапа с ружьём.  И сразу же по фонарям, чтобы лишить защитника крепости возможности видеть нападающих. Атаковать должны все одновременно по команде Саши Р - он старше нас с Сергеем на целый год.  «Три.. четыре! Огонь!». И наши камни полетели сначала в ставни, а потом по фонарям. И тут неожиданность – фонари защищены металлической сеткой. Мы слышим, как камни звякают по железу, не причиняя вреда фонарям. И вдруг, без всякого предупреждения раздаётся выстрел. Оглушительно громкий в ночной тишине. Адреналин в крови зашкаливает. Страх вперемешку с гордостью за дерзкую вылазку охватывает всех троих. Отползаем, как можно плотнее прижимаясь к земле. Направление отступления – куда глаза глядят. В темноте. Вокруг нас могилы, многие - с металлическими оградами. Эти ограды нам кажутся надёжным прикрытием.  Тут раздаётся второй выстрел и что-то застучало по прутьям могильных оградок. Что это? Дробь? Соль? Какая разница, надо быстро уходить. Наше отступление ускорилось. Мы не были обученными диверсантами, поэтому быстрое отползание скорее не по-пластунски, а на четвереньках, сопровождалось торчащими из-за могил попками нападавших. Несколько секунд – а может минут? – было тихо, мы кинулись бежать молча, страх, казалось, приделал нам крылья. Мы успели удалиться, когда раздался третий выстрел и звон зарядов об оградки. Всё-таки, несмотря на богопротивную выходку, Бог миловал нас, и ни одна дробинка или солинка не попала в наши мягкие детские органы. 
Мы благополучно удрали. Вот уже кладбищенский забор, вот частные дома, ворота которых почему-то выходят прямо на территорию кладбища. Свет в окнах помогал ориентироваться на местности. И тут мы услышали звук автомобиля. Погоня!? Мигом залегли, прижались к земле.  Автомобиль приближался. Сейчас нас найдут. Это конец!  Что я скажу маме? Свет фар скользнул в стороне от нас, автомобиль  - это был "Москвич" - не спеша прокатился мимо. Не заметил!  Приблизился к воротам одного из домов, и бабах - грохот железа по железу. Кажется он врезался в ворота. Бежим, пока водитель не опомнился.

Разошлись по домам. Мама даже не спросила, где был допоздна - дело привычное, задерживались до темна часто, никто в этом опасности не видел. Договорились хранить тайну. А вдруг погоня идёт по нашему следу? Поклялись не выдавать друг друга даже под пыткой.

Ночь все трое почти не спали. Воспоминание о приключении захватывало дух.  На следующий день газеты о нашей вылазке ничего не сообщили, а уличные слухи донесли, что жилец одного из домов действительно врезался в ворота собственного дома. Был пьян настолько, что уснул раньше, чем нажал на тормоз.

Понимали ли мы какой грех совершили? Вряд ли. Зато сразу возник вопрос: а зачем? Понимание бессмысленности этой акции пришло практически сразу, возможно в тот же вечер. Не так надо бороться с религией.  Но мы не знали как. И главное - зачем?

Набожными мы после того случая не стали. Но и агрессивными атеистами тоже. Несмотря на атеизм, всю жизнь каждый из нас неукоснительно следовал библейским заповедям. И даже в большей степени, чем многие из тех, кто в наши дни регулярно посещает церковь и знает наизусть все молитвы.

А церковь та так и стоит до сих пор. Чистая, ухоженная. Фонари и окна не побитые. Кладбище обросло современными домами. От той старой Хитровки с её атмосферой мало что осталось.