Катастрофа в Порт-Чикаго

Около 22 часов 19 минут 17 июля 1944 года с интервалом всего лишь в несколько секунд на военно-морском арсенале в калифорнийском городке Порт-Чикаго (Port Chicago Naval Magazine) прогремели два взрыва огромной силы. Мощность взрывов оценивалась в 5000 тонн в тротиловом эквиваленте. Сейсмографы Калифорнийского университета в Беркли зафиксировали два толчка, самый мощный из которых соответствовал землетретресению силой 3,4 балла по шкале Рихтера. Над арсеналом поднялся грибообразный столб огня, дыма, раскаленных осколков и невзорвавшихся боеприпасов 3,7 км высотой и 4,8 км в диаметре. Мгновенно погибло 320 человек, еще 390 получили ранения различной тяжести. Затонули три судна и ряд мелких плавединиц получили повреждения. Серьезным разрушениям подверглась инфраструктура арсенала, маяк на острове Roe Island и город Порт-Чикаго, где пострадал почти каждый дом. В радиусе 2,5 км от эпицентра взрыва были выбиты все оконные стекла, а людей сбило с ног. Даже в Вальехо, на расстоянии около 20 км от места взрыва, были выбиты витрины магазинов.
Создание военно-морского арсенала в Порт-Чикаго началось вскоре после вступления США в войну 7 декабря 1941 года, когда командование ВМФ пришло к выводу, что возможности арсенала Mare Island Naval Weapons Station постигли предела.
Новый арсенал находился вблизи небольшого городка Порт-Чикаго, расположенного вблизи места слияния рек Сакраменто и Сан-Хоакин у бухты Сьюсан-Бей (Suisun Bay) к северо-востоку от залива Сан-Франциско. Строительство началось в феврале 1942 года, а 8 декабря первое судно стало здесь под погрузку боеприпасами. Так как ощущалась острая нехватка гражданских докеров, то к погрузке привлекли личный состав военно-морского флота.
Через военно-морской арсенал Порт-Чикаго проходили авиационные бомбы, артиллерийские снаряды, морские мины, торпеды, патроны к стрелковому оружию. Предназначенные для тихоокеанского театра военных действий боеприпасы доставлялись в арсенал по железной дороге и перегружались вручную, береговыми кранами и судовыми грузовыми лебедками на грузовые суда. Грузовые операции велись с деревянного пирса с проложенными по нему тремя железнодорожными путями к которому одновременно могли швартоваться два судна.
В момент катастрофы в арсенале Порт-Чикаго находилось 1400 чернокожих матросов и старшин, 71 офицер (все белые), 106 морских пехотинцев и 230 гражданских лиц.
Несмотря  на отмену рабства почти сотню лет назад, сегрегация в вооруженных силах США процветала. С 1919 по 1932 год прием негров в ВМС был полностью прекращен (после некоторой «оттепели» во время Первой мировой войны), их заменили филиппинцами, также занимавших только должности стюардов.
Даже когда эти ограничения были отменены, на долю афроамериканцев достались дожности камбузного персонала, стюардов и вестовых. Только после вступления США во Вторую мировую войну и роста потребностей в персонале разного рода, им был открыт путь и к другим службам флота. Но и тогда их в основном привлекали к службе в морских строительных батальонах (“Seabees”), для выполнения грузовых операций в портах, включая погрузку и выгрузку боеприпасов, при этом только в сегрегированных подразделениях. Этому способствовало и то обстоятельство, что имея обычно низкий общеобразовательный уровень, негры заканчивали учебные подразделения с низким баллом, что закрывало большинству из них путь к корабельным службам.
На борту кораблей в подавляющем своем большинстве чернокожие моряки служили в Commissary Branch (служба, ответственная за продовольственное снабжение и приготовление пищи) и Steward Branch (обслуживание офицерских кают-компаний и жилых помещений).
На более ответственны должности в плавсоставе их стали допускать только на более поздних стадиях военных действий.  При этом единицы из них получили старшинские звания, а первый чернокожий стал офицером только в 1944 году.
В Порт-Чикаго занятые погрузкой боеприпасов на суда матросы не имели специальной подготовки по обращению с боеприпасами. Ими руководили офицеры пожилого возраста, призванные из запаса, или молодежь, произведенная в офицеры в ходе войны. Никто из них не имел ни знаний, ни опыта, необходимых для выполнения подобных работ, связанных с повышенной опасностью, а также командного опыта, в особенности в сегрегированных подразделениях. Так, арсеналом командовал капитан 1 ранга Мерилл Т. Кинн (Captain Merrill T. Kinne), который служил в ВМС в 1915-1922 годах, был призван в 1941 году и направлен для прохождения службы на транспортном судне. До перевода в Порт-Чикаго (апрель 1944 г.) теоретического и практического опыта погрузки боеприпасов не имел. Полномочия афроамериканских старшин были ограничены, а неопытность и недостаточная подготовка делали их беспомощными.
Средний классификационный бал батальонов Порт-Чикаго был равен 31,7 (из 100 возможных), что ставило их в число 12 наихудших подразделений ВМС. Все это усугублялось усталостью из-за трехсменной работы без выходных дней и периодически увеличивающимися темпами погрузки.
Вот что пишется об этом на сайте ВМС США Naval History and Heritage Command (“The Port Chicago Disaster, 17 July 1944: Leadership Lessons Learned”).
«Расследование обстоятельств катастрофы в Порт-Чикаго выявило, что многие белые офицеры имели низкое мнение о 1400 афроамериканских матросах, приписанных к базе, являвшейся отделением арсенала Mare Island depot. Согласно судебному заключению, эти офицеры оценивали чернокожих докеров и обработчиков боеприпасов в Порт-Чикаго как «ненадежных, эмоциональных, не имеющих способности понимать или запоминать приказы или инструкции ... ненавидящих получать приказы любого рода, особенно от белых офицеров или старшин.»
Несомненно, это убеждение побудило офицеров обучать рядовых афроамериканцев «на работе», без углубленного теоретического обучения. Условия труда также были небезопасными. Зная об опасной практике проведения грузовых операций, профсоюз The International Longshore and Warehouse Union (Международный союз береговых и складских работ) предлагал направить для обучения опытных докеров, но ВМС это предложение отвергли, опасаясь роста расходов, снижения производительности и возможного саботажа со стороны гражданских рабочих.
«Люди, такие как Фредди Микс, видели, что «когда бомбы, покрытые смазкой, отскакивали от дощатого настила, ударялись о другие бомбы, то все молились Всемогущему Богу. Они издавали ужасный звук. Иногда мы думали, что они взорвутся. У вас случился бы сердечный приступ, если бы вы услышали, как эти бомбы ударяются друг о друга ... Я спрашивал лейтенанта об этом, и он отвечал: «Не волнуйтесь.» Военно-морской флот отказался снабдить военнослужащих необходимыми рабочими перчатками и они писали домой, чтобы попросить членов семьи прислать их. В своих письмах в NAACP и National Urban League (организации содействия цветному населению - прим. автора) мужчины описывали близкую к несчастным случаям опасную работу.»
Афроамериканцы с опасением относились к работе со смертоносными взрывчатыми веществами, но офицеры утверждали, что крупные боеприпасы не активны и не могут взорваться, так как не снабжены взрывателями, которые устанавливаются только по прибытии на театр боевых действий. Покрытые смазкой тяжелые бомбы и снаряды с использованием рычагов и ломов извлекались из товарных вагонов, в которые они были плотно уложены, катили по деревянному пирсу, помещали в грузовые сетки, поднимали судовыми лебедками и грузовыми стрелами, опускали сетку в трюм, затем вручную 0о89перемещали отдельные боеприпасы по трюму. Часто эти операции были достаточно грубыми, чтобы повредить боеприпасы. Боеприпасы размещались в трюмах согласно инструкции Береговой охраны от 1 октября 1943 г. “Regulations Governing Transportation of Military Explosives on Board Vessels during the Present Emergency”.
Командир подразделения Береговой охраны, контролирующего безопасность погрузки взрывчатых веществ, предупредил ВМС, что условия грузовых операций небезопасны и могут привести к катастрофе. Тем не менее, командование арсенала Порт-Чикаго отказалось изменить свои процедуры.
Командование арсенала Mare Island, в подчинении которого находился военно-морской арсенал Порт-Чикаго, постоянно увеличивало нормы погрузки боеприпасов, которые к моменту взрыва составляли 9,1 тонны на трюм в час. В июле 1944 в Порт-Чикаго производительность даже профессиональных гражданских докеров не превышала 7,9 т, в то время, как средняя скорость погрузки батальонов ВМС составляла не более 7,4 т. Постоянная попытка увеличить темпы погрузки при низкой квалификации исполнителей естествено не способствовала безопасности работ.
В момент взрыва на железнодорожных путях пирса находились 16 железнодородных вагонов (два из них с хвостовыми оперениями авиабомб) с 429 тоннами боеприпасов, содержавших 146 т взрывчатого вещества и 10,75 т бездымного пороха.
По обеим сторонам пирса были ошвартованы два грузовых судна - SS “Quinault Victory” (типа “Victory”) и SS “E.A. Bryan” (типа “Liberty”). Первый из них только готовился к погрузке, намеченной на полночь, на его борту боеприпасов не было, однако топливные танки были частично заполнены. Из-за сильного ветра и прилива во время, предшествующее взрыву, главный двигатель судна работал на малых оборотах, чтобы удерживаться у пирса.
Пароход “E.A. Bryan” вступил в строй в феврале 1944 года, находился в хорошем техническом состоянии и обслуживался квалифицированным экипажем. Судно принадлежало государственной Военной судоходной администрации (War Shipping Administration), его оператором являлась компания Oliver J. Olson Company.
Погрузка велась непрерывно с утра 13 июля без происшедствий, не считая небольшого ремонта грузовых лебедок. К вечеру 17 июля судно было загружено на 40%. В пяти грузовых трюмах “E.A. Bryan” находилось 4606 т боеприпасов с 1780 тоннами взрывчатки и 199 тоннами бездымного пороха, включая 650-фунтовые зажигательные кассетные бомбы со взрывателями, авиационные глубинные бомбы (114 кг взрывчатки каждая), 1000-фунтовые бомбы, 40-мм патроны и 100-фунтовые осколочные бомбы. Кроме того, в танках судна находились 841,4 м; мазута сорта, выделявшего взрывоопасные пары.
В ночной смене работали два дивизиона по сотне афроамериканцев в каждой под руководством девяти белых офицеров. Пожарная безопасность грузовых операций обеспечивалась пожарной баржей “CG-60014-F” Береговой охраны (US Coast Guard) с пятью членами экипажа на борту, ошвартованной поблизости. Охрана осуществлялась двадцатью девятью вооруженными морскими пехотинцами (все белые). На борту грузовых судов находилось 67 членов их экипажей и 30 человек вооруженной охраны ВМС (Armed Guard).
98 человек 3-го дивизиона, приблизительно половина которых находилась на борту “E.A. Bryan”, а другая на пирсе, грузили 1000-фунтовые бомбы в трюм №3, 40-мм патроны в трюм №5, осколочные 100-фунтовые бомбы в трюм №4, а кассетные зажигательные бомбы Mk-7 с установленными взрывателями - в трюм №1. В трюм №2 грузились глубинные бомбы типа Mk 47 снаряженные 114 кг торпекса (torpex), взрывчатого вещества, значительно более чувствительного к ударам, чем тротил.
Между 22:18:47 и 22:18:54 (на основании записи сейсмографов), то-есть в течение 7 секунд, на борту “E.A. Bryan” и пирсе произошла серия взрывов, которые свидетели описывали следующим образом:
Прозвучал мощный взрыв в ограниченной части судна с последующей серией взрывов малой силы и пожаром. Это подолжалось от трех до шести секунд, при этом над судном возникла грибообразная колонна пламени различный оттенков.
Затем последовал второй взрыв огромной силы, распространяющийся во всех направлениях, его эпицентр находился на пирсе. Над арсеналом поднялся грибообразный столб огня, дыма, раскаленных осколков и невзорвавшихся боеприпасов около 3,7 км высотой и 4,8 км в диаметре.
В результате взрывов “E.A. Bryan” был полностью разрушен, а “Quinault Victory” сорвало со швартовых, развернуло на 180 градусов и переломило на несколько частей, которые затонули. Пожарная баржа Береговой охраны также получила тяжелые повреждения и затонула. Пирс и находившиеся на нем вагоны были полностью разрушены. Взрыв и поднявшаяся на реке десятиметровая волна потопили яхту и нанесли повреждения десяти мелким плавсредствам.
Общий ущерб от взрывов, нанесенный только правительственной собственности, составил около 9,9 млн. долларов (143,8 млн. по курсу 2019 года). Погибло 320 военнослужащих ВМС и Береговой охраны, а также моряков торгового флота, 390 военнослужащих и гражданских лиц получили ранения различной тяжести. 202 погибщих и 233 раненых были афроамериканцами, что составило 15% их потерь во Второй мировой войне.
После того, как пожары были погашены, дивизионы Порт-Чикаго начали поиск трупов или их частей, очистку и ремонт арсенала. Из 320 погибших только 51 удалось идентифицировать.
Военно-морская комиссия по расследованию (Naval Board of Inquiry) начала рассмотрение дела о взрыве 21 июля 1944 г. В ходе рассмотрения, которое продлилось 39 дней, были допрошены множество свидетелей, включая офицеров, моряков-афроамерикацев (всего-лишь пять человек) и гражданских лиц. В их число входили специалисты по боеприпасам, а также инспекторы, проверявшие ранее процедуру их погрузки в Порт-Чикаго.
В судебном решении по поводу взрыва в арсенале Порт-Чикаго в частности говорилось:
1. Внутренняя организация в арсенале полностью соответствовала действующим требованиям
2. Грузовые операции производились должным образом с соблюдением Правил безопасности ВМС
3. Офицеры, руководившие грузовыми операциями, имели соответствующую подготовку и по мере их возможностей правильно исполняли свои обязанности
4. Пирс для перегрузки боеприпасов был оборудован должным образом, но для уменьшения концентрации взрывчатых веществ и персонала желательна швартовка судов «в тандем»
5. Командный состав арсенала не был готов к резкому росту грузооборота, испытывался недостаток вспомогательного оборудования
6. Испытывалася острый недостаток квалифицированного старшинского состава
7. Матросы арсенала были плохим «материалом для обучения» и требовали постоянного бдительного контроля при проведении работ. Несмотря на все попытки обучения  правильной процедуре обращения с боеприпасами, отмечались многочисленные случаи грубого и небезопасного обращения с ними
8. Не проводился соответствующий инструктаж и тренировки перед началом грузовых работ
9. Отсутствовали какие-либо инструкции или публикации ВМС для проведения работ с опасными взрывчатыми веществами
10. Нарушения некоторых требований Береговой охраны к проведению работ были незначительными и не представляли опасности
11. Производительность 10 тонн в час на трюм при погрузке боеприпасов была вполне достижима при хорошей подготовке персонала и должном руководстве
12. Процедура погрузки “E.A. Bryan” до момента взрыва была общепринятой с использованием безопасных методов и оборудования и в соответствии с хорошей практикой
13. Так как при взрыве были уничтожены все вещественные доказательства и погибли все свидетели, находившиеся в районе взрыва, то точную его причину установить невозможно
К взрыву, по мнению комиссия по расследованию, могли привести следующие обстоятельства:
1. Падение грузовой стрелы “Quinault Victory” на вагон с боеприпасами во время подготовки этого судна к погрузке
2. Столкновение маневрового тепловоза с вагоном с боеприпасами
3. Разрушение вагона с боеприпасами или пирса
4. Обрыв швартовных концов “Quinault Victory” и (или) швартовного кнехта на пирсе с последующим ударом по боеприпасам или повреждение пирса в результате вращения гребного винта судна
5. Отказ или поломка элементов грузового устройства (падение грузовой стрелы, отказ грузовой лебедки и т.п.) и последующего падения груза (в пользу причин 1-5 косвенно свидетельствуют показания свидетелей, слышавших предшествующий взрыву звук удара металла о металл и треск ломающихся досок)
6. Самопроизвольный взрыв особо чувствительных боеприпасов (глубинных бомб Mk-47) в результате нарушения технологии производства ВВ или заполнения ими бомб
7. Взрыв особо чувствительных боеприпасов (глубинных бомб Mk-47) в результате грубого или неосторожного обращения с ними (удары о конструкции судна, падение в трюм с большой высоты и т.п.)
8. Взрыв зажигательных бомб Мk-7 с поврежденными при транспортировке в арсенал или в арсенале предохранителями установленных взрывателей
9. Саботаж.
Комиссия пришла к выводу, что первый взрыв боеприпасов, перемещаемых на пирсе или грузившихся в трюм №1 или 2, произошел в районе носовой части “E.A. Bryan”. Вероятнее всего, это были бомбы типа Mk-7 или Mk-47, затем мгновенно сдетонировали боеприпасы, находившиеся на пирсе. Второй, наиболее мощный, взрыв произошел в результате детонации боеприпасов в трюмах судна.
После этого командование местного военно-морского округа пыталось улучшить ситуацию путем привлечения к погрузке боеприпасов также и двух дивизионов белых моряков при регулярной их ротации с неграми, но при той же сегрегациии подразделний по цвету кожи.
9 августа 1944 года 328 моряков, переживших взрыв, вновь направили на погрузку боеприпасов на судно в арсенале Mare Island. Колонна вышла из казарм, направилась к месту погрузки и вдруг остановилась. Приказы и уговоры офицеров эффекта не имели. Чернокожие моряки после событий в Порт-Чикаго отказывались работать в тех же условиях и под командованиванием прежних офицеров , требовали лучшего обучения, смены офицеров и времени для восстановления после психологической травмы.
В конце концов часть моряков вернулись на работу, а остальные 258 человек были заключены на барже, использовавшейся в качестве тюрьмы и расчитанной на размещение до 75 человек.
11 вгуста к заключенным обратился командующий 12-м военно-морским округом адмирал К. Райт (Carleton Wright), сказавший, что войска, сражающиеся на острове Сайпан, остро нуждаются в боеприпасах, которые должны погрузить в арсенале Mare Island и предупредивший о том, что если чернокожие моряки не вернутся к выполнению своих обязанностей, то это будет рассматриваться как мятеж. В этом случае будет применена статья 4 Устава ВМС 1930 года (Articles for the Government of the United States Navy, 1930), которая гласила:
«Смертная казнь или другое соответствующее наказание по решению военного трибунала могут быть применены к любому военнослужащему военно-морского флота
3 Кто совершит или попытается совершить или присоединится к любому мятежу или мятежному сообществу или будучи свидетелем или присутствуя при мятеже, не сделает все возможное для его подавления; или, зная о любом мятежном собрании или любом предполагаемом мятеже, не сообщит немедленно об этом своему начальнику или командиру;
4 Или откажется исполнять законные приказы своих вышестоящих офицеров.»
На этот раз большинство заключенных, за исключением 50 человек, согласились вернуться на работу. Эти пятьдесят человек, ставшие известными как “The Port Chicago 50”, были обвинены в мятеже и переведены в военную тюрьму в Кэмп Шумейкер в Окленде, штат Калифорния (Camp Shoemaker, Oakland, California), где и велось расследование инцидента.
14 сентября военно-морской суд начал рассмотрение дела “The Port Chicago 50”, а 24 октября был вынесен вердикт. Все пятьдесят обвиняемых были признаны виновными в мятеже, разжалованы до звания «младший матрос» (seaman apprentice) и приговорены к 15 годам каторжных работ с последующим позорным увольнением из рядов ВМС (dishonorable discharge), что лишало их прав на ветеранские льготы. Решение суда было передано на утверждение адмирала К. Райта, который смягчил наказание для 40 осужденных: 24 из них получили по 12 лет, 11 - по 10 лет, а пяти самым молодым матросам срок ограничили восемью годами.
Остальные 208 участников инцидента были на три месяца лишены денежного довольствия, разделены на мелкие группы и направлены для прохождения службы на различные участки Тихоокеанского театра боевых действий с последующим увольнением с формулировкой “bad conduct discharge” (увольнение за плохое поведение), что также лишало их ветеранских льгот.
В сентябре 1945 года, после капитуляции Японии, ВМС США сократили срок заключения “The Port Chicago 50” на один год, а 6 января 1946 года 47 из них были освобождены условно и направлены для прохождение дальнейшей воинской службы на кораблях ВМС на Тихоокеанском театре. В дальнейшем те из 50-ти, кто за это время не совершил проступков, были уволены с флота на общих основаниях с формулировкой “under honorable conditions” (на почетных условиях).
Катастрофа в Порт-Чикаго открыла американскому обществу глаза на расовое неравенство в ВМС их страны, примером которого мог служить хотя бы тот факт, что в числе более чем 100 000 чернокожих моряков не было ни одного офицера. Это событие и ряд выступлений чернокожих моряков против расового неравенства привели к постепенной десегрегации в вооруженных силах США.
В память о погибших при взрыве в Порт-Чикаго в 1994 году был открыл мемориал “Port Chicago Naval Magazine National Memorial”.